Торговые войны – 5

В МИРОВОМ КРИЗИСЕ

Еще до кризиса (и тем более в кризисе) в сфере глобальной экономики неуклонно росло взаимное недоверие всех ко всем. И в особенности – недоверие более слабых игроков на мировых рынках к более сильным игрокам и к глобальным организациям вроде МВФ и ВТО

С 2007 г., после начала и в ходе углубления мирового экономического кризиса, интенсивность и размах торговых войн резко возрастают. Многие страны – члены ВТО решили “ спасаться ” введением протекционистских мер, включая заградительные тарифы и квоты на импорт. Расчет при этом был простой: пока конкуренты отреагируют жалобами в ВТО, да пока пройдет расследование ВТО (а оно, как правило, занимает от 1 до 3 лет), да пока ВТО примет обязывающее решение по отмене этих мер — глядишь, кризис завершится, и проблемы «рассосутся сами».

Однако уже к началу 2009 г. стало ясно, что кризис не завершается и проблемы не рассасываются. И что конкуренты, даже обращаясь с жалобами в ВТО, не ждут вердикта, а принимают ответные – симметричные или асимметричные – протекционистские меры.

По данным отчетов Секретариата ВТО, спад оборота мировой торговли в 2008 г. составил 10,3 %, а в 2009 г. – 12 % (общие потери за два кризисных года – 21 %!). Как признал Генеральный директор ВТО Паскаль Лами, это худший показатель с 1945 г. Хотя Лами одновременно заявил, что в 2010 г. ВТО рассчитывает на “ разворот ” кризисных тенденций и на рост оборота мировой торговли примерно на 10 %.

При этом Лами напрасно взывал к нормам ВТО и предупреждал об опасности протекционизма, способного разрушить систему глобальной торговли, – призывы не помогали. А президент США Б. Обама напрасно дожидался благотворного эффекта для американской экономики от огромных денежных вливаний в обрушивающиеся банки и корпорации, о которых мы говорили ранее, – кризис нарастал.

В январе 2009 г. Обама представил в Конгресс и Сенат законопроект с пакетом антикризисных мер под говорящим слоганом “ Покупай американское ”. Протекционистский “ замах ” этого пакета был настолько скандальным, что сенат часть его мер отверг. Сенаторы заявили, что такой американский вызов миру даст основания для обвинений США в развязывании глобальной торговой войны.

Однако торговая война шла своим ходом, и взаимные обвинения в ней сыпались со всех сторон.

В 2010-м – начале 2011 г., вопреки прогнозу Лами, 10%-ного роста объема глобальной торговли по сравнению с 2009 г. не произошло: рост оказался примерно вдвое ниже. Но и этот рост был отчасти “ статистической пустышкой ”, связанной с неучтенной девальвацией значительной части мировых валют в ходе накачки национальных экономик “ антикризисными ” деньгами. А одновременно выяснилось, что лишь в странах “ большой двадцатки ” мировой экономики (G20), число прямых дискриминационных протекционистских мер, ограничивающих свободу торговли, за 2010 г. увеличилось с 360 до 420 и продолжило расти.

Примечательно, что в условиях кризиса одним из наиболее явных “ фронтов ” торговых войн стали конфликты между США и Европой.

Обострились споры между США и ЕС вокруг запрета поставок на рынки Европы генно-модифицированной продукции. Приобрела новый накал давняя “ банановая ” война между США и ЕС, в которой Европа давала преференции бананам из своих бывших африканских колоний, а США требовали открыть дорогу в Европу для бананов из Латинской Америки. Возобновились взаимные обвинения США и ЕС в скрытом субсидировании создания новых авиалайнеров американским «Боингом» и европейским «Эйрбасом». А на все это накладывалась скрытая девальвация национальных валют.

Именно в этом контексте министр финансов Бразилии Гвидо Мантега, начиная с сентября 2010 г., сделал серию заявлений о том, что мир вступает в новую эпоху финансово-валютных и торговых войн. В 2011–12 гг. об этом уже говорили и глава Минфина США Тимоти Гайтнер, и ряд крупнейших мировых финансистов и глав промышленных корпораций.

В 2012 г. подтверждения тезиса Мантеги пошли, что называется, “ валом ”.

В январе Обама в обращении к Конгрессу «Америка, построенная на века» заявил, что “ Конгресс должен сделать все для того, чтобы никто не имел преимуществ перед американскими компаниями, когда речь идет о доступе к новым рынкам, таким как Россия... Я не собираюсь стоять в стороне, если наши конкуренты не играют по правилам ”. А далее пояснил, что имеет в виду, прежде всего, Китай. Где экспортные предприятия получают субсидии, курс юаня занижен для поддержки экспорта, и откуда по всему миру расходятся контрафактные (то есть поддельные) товары и пиратское программное обеспечение.

А затем Обама сообщил, что в США учреждается новое ведомство – «Центр по контролю за соблюдением правил торговли». Которое будет по всему миру следить за действиями компаний других стран, противоречащими интересам США, и сообщать о них президенту – с тем, чтобы администрация страны предпринимала срочные ответные меры. Особо отмечу, что список “ действий, противоречащих интересам США ” – при этом оказался открытым для любых интерпретаций. Как и список возможных “ ответных мер ”...

В марте 2012 г. США совместно с ЕС и Японией подали в ВТО жалобу против Китая, обвинив Пекин в ограничении экспорта редкоземельных металлов (КНР производит более 90 % этого важнейшего сырья для многих высоких технологий). По другой статье экспорта Китая – гелиоустановкам – США обошлись без ВТО. Вашингтон обвинил Пекин в демпинге и просто ввел на китайские солнечные коллекторы штрафные импортные пошлины.

Тогда же – в ходе предвыборной кампании во Франции – ее президент Николя Саркози пошел по стопам Обамы и потребовал у Национального собрания принятия программы«Покупай только европейское».

Чуть позже Обама во время посещения одного из американских автозаводов заявил: «Мне ничего не нравится из того, что производится в Китае и продается здесь. Вещи должны производиться здесь, а продаваться там». Затем Обама заговорил о необходимости программы возвращения капиталов и реальных производственных мощностей американских ТНК на родину, в США. И почти сразу вслед за этим разразился негромкий, но важный скандал. Пентагон начал широкомасштабную проверку американской военной техники, поскольку выяснилось, что в ней работает (а иногда не работает J J J) огромное количество контрафактных китайских микросхем.

В том же 2012 году ЕС инициировал закон о выплате зарубежными авиакомпаниями, выполняющими рейсы в Европу, особого “ экологического сбора ”. Китай и еще 25 стран, включая Россию, заявили, что примут ответные меры. Пекин тут же пригрозил аннулировать уже почти согласованный большой заказ на лайнеры A-380 …

В итоге, по данным ВТО, в 2012 году в мире было принято в три раза больше протекционистских мер, чем мер по либерализации торговых режимов.

В ходе кризиса расширилось и применение такого “ тяжелого ” экономического оружия, как торговые эмбарго. Которые вводились или ужесточались (против Ливии, Ирана, Сирии, Северной Кореи и т. д.) как путем “ продавливания ” запретительных торговых санкций через международные организации, так и введением режима санкций в одностороннем порядке (этим особенно активно пользовались США).

А в ходе “ арабской весны ” пошли и торговые войны других типов, никак не связанные с проблемами соблюдения/несоблюдения правил ВТО.

Один из примеров таких войн – террористические действия против персонала и имущества китайских и (иногда) российских производственных и торговых корпораций в ходе “ цветных революций ” в Ливии и Египте (это мы, напомню, обсуждали в книге «Политическое цунами»).

Второй пример – нынешняя война в Мали. Конечно же, ее приоритетные цели – исключительно важный для Франции контроль над урановыми резервами Нигера и потенциальными урановыми ресурсами Мали. А также – дестабилизация Африки и, соответственно, торможение экономической и политической экспансии на континент Китая.

Однако по утверждению одного из осведомленных экспертов, в военной кампании в Мали “ очень силен запах кокаина ”. Речь идет о борьбе за контроль кокаинового транзита из Латинской Америки в Европу через Западную и Северную Африку. Причем главная борьба идет между боевыми структурами радикального исламизма – и альянсом криминала и спецслужб ряда стран Африки (прежде всего, Нигерии), Европы (Албания–Косово, Италия и др.), а также США. “ Цена вопроса ” – огромные (причем не фиктивно-деривативные, а реальные) денежные потоки от европейской торговли наркотиками, которые всем оказались особенно нужны в условиях кризиса.

Далее, некоторые специалисты убеждены, что беспрецедентная серия религиозно-политических провокаций, происходящих в ходе нынешнего мирового кризиса – также не лишена “ торгово-экономической ” подоплеки.

Так, в частности, скандалы вокруг карикатур на пророка Мухаммеда, конечно же, находятся в основном в контексте развернутой в последние годы глобальной мироустроительной игры. Но они – заодно – очень существенно ослабили торговые позиции “ виновных ” стран Европы в исламском мире. И к такому же результату для торговли США в исламском мире привели “ симметричные ” провокации в Америке с публичным сожжением Корана.

Перечисленное - не исчерпывает содержания торговых войн, особенно явно развернувшихся в ходе кризиса. Одной из самых серьезных угроз глобальной свободной торговле аналитики называют все более отчетливую концентрацию торговли в рамках региональных торговых блоков.

По данным доклада МВФ, выпущенного в 2010 г., суммарный оборот торговли между основными макрорегионами мира: Азией во главе с Китаем и Японией, Европой и США с Канадой и Мексикой – уже в течение 30 лет “ стагнирует ” на уровне 12 % от глобального. А остальные 88 % оборота глобальной торговли реализуются внутри макрорегиональных торговых блоков – формальных и неформальных. Это и Евросоюз, и НАФТА (США, Канада, Мексика), и МЕРКОСУР и АЛБА в Латинской Америке, и зона свободной торговли АСЕАН–КНР, и (на постсоветском пространстве) Таможенный союз, и т. д.

Кроме того, в глобальной торговле все большую роль начинают играть двусторонние соглашения. Один из наиболее распространенных типов таких соглашений – переход во взаимной торговле на расчеты в национальных валютах, минуя их конвертацию в основные глобальные валюты – доллар, евро, иену и т. д. Такие соглашения, формально не нарушая правил ВТО, в значительной мере выводят их участников из-под контроля ВТО, поскольку никто не может обязать этих участников использовать при расчетах рыночные (курсовые) оценки валют.

Одна из стран, наиболее активно использующих этот механизм, – Китай, который заодно предоставляет многим партнерам по двусторонним соглашениям крупные юаневые кредиты. Что позволяет ему расширять торговлю со странами, не располагающими свободной долларовой массой, а заодно и “ привязывать ” к себе участников таких соглашений, расширяя экспансию на новые рынки сбыта. Китай, в частности, с 2008 г. подписал соглашения о торговле и инвестициях с расчетами в национальных валютах примерно с 20 странами мира на общую сумму почти 1 трлн юаней.

Еще один тип двусторонних торговых соглашений – так называемый своп-экспорт, наиболее характерный для торговли нефтью и газом. Пример – соглашение между Туркменией и Ираном, по которому Туркмения поставляет свой газ в регионы Северного Ирана, а Иран от имени Туркмении экспортирует эквивалентные объемы газа со своих терминалов в Персидском заливе. – [Мило – ИВФ ]

Эксперты подчеркивают, что описанная выше внутриблоковая и двусторонняя торговля с “ близкими ” нередко оказывается устойчивой и предпочтительной для ее участников даже в тех случаях, когда она с точки зрения цен и объемов явно менее выгодна, чем сугубо рыночная “ свободная ” торговля с “ дальними ”.

Причина, на наш взгляд, очевидна.

Еще до кризиса (и тем более в кризисе) в сфере глобальной торговли (и, шире, в сфере глобальной экономики) неуклонно росло взаимное недоверие всех ко всем. И в особенности – недоверие более слабых игроков на мировых рынках как к более сильным игрокам, так и к глобальным организациям вроде МВФ, ВБ, ВТО, в рамках которых “ сильные ” неуклонно проводили и проводят политику в собственных интересах и против “ слабых ”.

Именно в этом “ корень ” сокрушительного провала Дохийского раунда переговоров по новому режиму ВТО, о котором мы говорили ранее. Именно по этой причине многие экономисты начинают говорить о неизбежной фактической замене глобального режима ВТО системой макрорегиональных торгово-экономических блоков и двусторонних торговых соглашений, и о кризисе или даже “ смерти ” торговой глобализации.

Этой тенденции, которую было бы уместно назвать “ блокализацией ”, многие экономисты и политики серьезно опасаются. Так, эксперт по мировой торговле Я. Брахми из Колумбийского университета (один из “ архитекторов ” ВТО) сокрушается, что “ мы тем самым делим на части мировую экономику ”. При этом и Брахми, и другие аналитики предупреждают, что связанные с распадом режима ВТО межстрановые и межблоковые конфликты могут ввергнуть мир не только в экономический, но и в военно-политический хаос.!!!

Такие предупреждения не беспочвенны. И, значит, нам надо разбираться, каковы позиции в международной торговле у нашей России.

Об этом – в следующей статье.

Экономическая война

Юрий Бялый, 8 апреля 2013 г.

опубликовано в газете «Суть времени» № 21 – от 27 марта 2013 г.

http://gazeta.eot.su/article/torgovye-voyny-5-v-mirovom-krizise