Друг за друга, но я не мог этого остановить. Я открылся и зак-

ричал: «Мама, мама!» Янов: «Зови ее!» Я: «Я хочу, чтобы она

Вернулась». Я горько заплакал. Мне стало больно. Я задыхался

и давился своим чувством. Я кричал и вопил. «Я хочу умереть!»

Янов: «Скажи ей». Я не мог позволить ей уйти. «Мама, не ухо-

Ди». Я отключился. Я не мог остановиться — я плакал, давился,

Мне было больно. Это чувство разрывало меня на части. Я рас-

крылся. «Ненавижу — оставьте меня! Мама! Я ненавижу вас

всех, суки!» Я давился, рыгал, стараясь загнать чувство внутрь,

Подавить его. Но оно продолжало подниматься, несмотря ни

На что. Все мое тело нестерпимо болело. Ком в горле не прохо-

дил. Я раскрылся и вопил. «Полюби меня!» Я снова отключил-

Ся. Потом начал бороться. Но оно, чувство, все равно продол-

Жало выходить. «Полюби меня». Я притих и ощутил страх. Но я

Все же не был еще уверен, в чем заключается это чувство. Я по-

Нимал, что сделал очень многое, но не потому, что хотел это

Делать, а потому, что хотел, жаждал родительской любви. Я сно-

Ва сильно испугался. Я боялся, что меня не будут любить, и я

Сам окажусь неспособным к любви. Я ощутил свою никчем-

Ность. Мать бросила меня, и я спрашивал: «Почему меня?» Я

Не понимал, любит ли она меня, хочет ли остаться со мной, и

Это возмущало меня до глубины души. Мне хотелось убить —

Убить себя. Я чувствовал, что я не такой как все. Я кричал. По-

Том снова кричал, но все во мне было блокировано. Я боялся

Отпустить себя. Я боялся, что влечу, потеряю контроль над со-

Артур Янов

Бой. Я боялся, что если спущу тормоза, то захочу ударить. Я

Ударил по кушетке. «Я ненавижу себя». Я был открыт для кри-

Ка, но я сопротивлялся ему, и искажал слова, которые так хотел

Произнести. Я впервые в жизни почувствовал свою боль, и ког-

Да Янов сказал: «Говори с ними; говори с мамой и папой. Ты

Должен сказать им, что страдаешь», я смог только подавиться,

Слова не шли. Боль оказалась слишком сильной. Янов: «Не мол-

Чи. Не смей больше страдать молча. Выпусти это; зови на по-

Мощь. Зови папу и маму». Я кричал и кричал от невыносимой

Боли. Потом наступил покой. Я начал говорить. «Теперь я знаю,

За что я ненавижу себя». Янов: «За что?» Я: «За то, что, если

Копнуть глубже, то я продал любую часть меня самого за их

Любовь, и все равно я ненавижу и их тоже. Я ненавижу их, по-

Тому что мне приходится быть таким, каким они хотят меня

Видеть, и только на этом условии они готовы любить меня. Они

Все гнилые; они еще более гнилые, чем я». Янов: «Чего ты все-

Гда хотел, чего ты всегда хотел от них?» Я: «Я хотел, чтобы они

Любили меня таким, какой я есть, чтобы они дали мне быть та-

Ким, каким я должен быть, без всяких «это хорошо, а это пло-

Хо» — ты должен преуспеть, ты не можешь говорить то, что на

Самом деле чувствуешь, ты должен говорить только то, что пра-