Возможно, как никогда раньше

Увидев, какое впечатление этот отрывок произвел на присутству­ющих, моравский пастор заметил, что он был выбран не мень­ше чем год назад по жребию из той самой чаши Цинцендорфа. Нам снова показалось, что еще до того, как мы задумали «24-7», Бог уже мечтал об этом дне. Для многих из нас такие концепции не соответствовали нашей теологии, но Бога, похоже, это не особенно волновало.

Точно так же,как когда Джастин предсказал наш призыв к мо­литве за шесть месяцев до начала движения «24-7», как другой член церкви «увидел» нашу молитвенную комнату прежде, чем она стала существовать в действительности, как Пит Уорсинг-тон и Джона Бэйли начали работу еще до того, как мы встрети­лись, сейчас мы сильнее, чем когда-либо раньше, ощущали, что вовлечены в достижение Божьих целей. Внезапно мы почувство-

ЧУДЕСА, ЗНАМЕНИЯ И "REP BULL"

вали себя очень-очень маленькими.

УЭСЛИ

В тот же день меня пригласили прочитать вторую лекцию в со­седнем здании. Можно было говорить только об одном, и я сно­ва проповедовал по второй главе книги пророка Иоиля.

Я напомнил своим слушателям, что здесь, в Гернгуте, одна че­тырнадцатилетняя девочка по имени Анна Нитшман была на­значена старейшиной и стала одним из самых динамичных ли­деров. Я отметил, что согласно Иоилю, мы должны ожидать подобных вещей в наши дни, когда Дух изливается на всякую плоть - и на молодежь, и на стариков, и на мужчин, и на жен­щин.

Я говорил о том, как Дух дает мечты и свежее видение, и о том, каким удивительным образом распространились слова «Виде­ния».

Я говорил о красной луне, которая восходит над каждым поко­лением, и о призыве нести Евангелие милости всем народам и языкам здесь, в том самом месте, откуда такие радикальные еван­гелисты отправлялись буквально до самых концов земли. Я упо­мянул о том, что Джон Уэсли приезжал сюда, в Гернгут, за на­ставлением, и о том, какую роль моравские братья сыграли в донесении вести о спасении до всех уголков Великобритании, и какое сильное влияние это оказало на западную церковь вплоть до сегодняшнего дня.

В конце концов, я сказал о том, что эти вещи являются призна­ками последнего времени, и напомнил собравшимся о самой первой записанной молитве церкви первого столетия: «Мара-нафа — гряди скорее, Господь Иисус!». Я напомнил им о том, что на протяжении уже двух тысяч лет мы живем в «последнее вре­мя», и вполне возможно, что нынешнее поколение донесет Еван­гелие до всех народов, после чего вернется Иисус. Мы, как и первые христиане, призваны жить в ожидании, с наивным чув-