Разговор двух собак

-- Что с тобой?

-- Чешусь.

-- Чешешься?

-- У меня блохи.

-- Блохи? Что это такое?

-- Блохи -- это блохи.

-- Ты их ешь?

-- Потому что они едят меня.

-- Блохи!

-- Что тебя удивляет?

-- Блохи!

-- Чего ты вопишь? Да, блохи!

Ведь почему-то я все-таки пес.

Молчишь? Говори что-нибудь! А, дерьмо!

Сегодня они кусаются, как никогда.

Прыгают. Кусают. Сжирают.

Говори что-нибудь, пока я чешусь.

-- Что это ты сказал?

-- А что такое?

-- Ну вот, раньше.

-- Не помню.

-- Какое удивительное слово!

-- Я его никогда раньше не слыхала.

-- Откуда ты взялась? Кто ты такая?

-- Я? Но ты на меня даже не смотришь...

-- Смотреть на тебя? Вот еще!

-- А кем я тебе кажусь?

-- Не знаю.

-- Отгадай. Я ведь тоже собака.

-- Ты собака? Ну и насмешила!

-- Сучка.

-- Сучка? Знаешь что?

Я никому не позволю смеяться над собой!

Оставь меня в покое! Я буду чесаться.

-- Я тебе не нравлюсь?

-- Ты похожа... На кого ты похожа?

Никогда не видал таких усов, такой шерсти.

А ну-ка, пройдись немножко...

Повернись... Почему у тебя нет хвоста?

Сядь! Нет, встань! Стоя ты не так уродлива.

Отчего ты плачешь?

-- У тебя такой великолепный хвост!

Как тебя зовут? Как твоя кличка?

-- Зовут? Кличка?

-- Кто твой хозяин?

-- У меня -- хозяин?

-- Где ты ночуешь?

-- Дерьмо! На улице!

-- Опять. Это слово!

-- Оно тебя пугает? Или нравится? Почему?

-- Потому что я хочу запомнить его и повторять.

-- Я знаю другие, получше, но...

А тебя как зовут? У тебя-то, наверно, есть кличка.

-- Кэти. Меня зовут Кэти.

-- Кэти... Что это значит?

-- Не знаю... Моя хозяйка...

-- У тебя есть хозяйка?

-- Она живет вот здесь. Это ее сад. Хочешь прогуляться?

-- Лучше останемся у калитки.

Подойди-ка! Чем ты пахнешь?

-- Не знаю. Моя хозяйка пахнет тем же самым.

Тебе нравится этот запах? Что с тобой?

-- У меня начался насморк... Что ты делаешь, Кэти?

-- Катаюсь в траве.

-- Поди сюда!

-- Я уже больше не пахну.

-- Это все равно! Кэти...

-- Что?

-- Кэти! Кэти! Моя Кэти!

У тебя такая славная мордочка...

У тебя... Пойдем! Не убегай! Ты сошла с ума?

Пойди сюда! Идем!

-- Я здесь.

-- Ближе. Стой спокойно! Нет, пойдем под дерево!

Нас никто не видит. Тише, тише, Кэти!..

...............................................................

-- А теперь, до свиданья!

-- До свиданья? Дерьмо!

Я убегу с тобою!

-- Со мной? Кэти, о Кэти!

-- Пошли! Нет... минутку...

-- Ни минуты!.. Что ты делаешь?

-- А ты не видишь? Я чешусь!

Я счастлива! У меня есть блохи!

ПЕРЕВАЛИВ ЗА ШЕСТЬДЕСЯТ

В трех бородах, с прологом и лицом

ПРОЛОГ

Я никогда не носил бороды.

Ни прихоти этой не знал я,

ни необходимости этой -- обзавестись бородой.

Юность прошла --

то веселая, то печальная -- без бороды.

Как бы выглядела она с бородою? --

спрашиваю себя, когда стукнуло мне шестьдесят.

Сцена I

С черной бородою

Минуту вниманья, сеньор! Это вы? Что вы сказали?

Что вы -- это я? Да нет, невозможно.

Я никогда не носил бороды. Был я поэтом,

почти что счастливым, с лицом безволосым и чистым

и залитым солнцем под ветром морским.

Я печален? По-вашему, жалуюсь я?

И ночью вздыхаю при свете луны?

Одиночка к тому ж? Ипохондрик?

И время от времени даже

с дурными наклонностями, говорите?

Я добрым был не всегда... И порою

я нож вынимал, да, сеньор, но ни разу,

но никогда никого я в спину не ударял.

Невозможно, сеньор... Не могу быть таким,

хотя бы меня уверяли

в этом сто тысяч волос вашей черной густой бороды.

Вы меня оскорбляете? Что вы сказали? Чтоб я убирался?

Но куда же, куда? Повторите еще раз!

Нет, вы сами пойдете туда,

откуда не стоило вам никогда выходить.

Вот нахал! Убирайтесь отсюда! Убирайся тотчас же!

Сцена II

С рыжей бородою

Мой зрелый возраст... сорок лет...

и пятьдесят... Тогда, пожалуй, было б

приятно бороду носить... но рыжую, конечно.

-- Нет, нет, сеньор! Всегда скажу, что нет!

Я против! Что сказал я? Что я против!

-- Вы что же, утверждать беретесь,

что я, я тоже тот, кто вечно против?

Вы так дерзки? А ну-ка, изрыгайте!

Кто я, по-вашему? Кто вы?

-- Чудовищный, жестокий, зверский, сальный,

злословящий ругатель-словоблуд.

Клык ядовит, слюну рождает зуд.

В глазах же злость и страх первоначальный.

Душа что ястреб хищный и печальный.

Ум совершает водосточный труд,

а руки с хваткою куницы ждут,

и стих звучит неслыханно-скандальный.

Ведет корабль мой гнев еще с рассвета.

Днем ненависть трясу над морем в сите,

и липнет в ночь любое зло к корме.

Всего я против. По душе мне это.

-- Моей поэзии, уж вы простите,

не надо бороды, что вся в дерьме.

Сцена III

С седой бородою

Мне шестьдесят уже. (Весьма почтенно.)

Я на седьмом десятке. (Доброй ночи!)

Я бороды не брил. (Виктор Гюго!)

-- Как самочувствие, учитель?

-- Того же вам желаю.

-- Как ревматизм?

-- Прекрасно! Хорошо!

Вы шутите?

-- О нет! Скажите:

в моче не появился сахар?

-- Да вы о чем? Мои стихи --

хотите, юноша послушать? --

и слаще, и нежней, чем раньше.

-- Благодарю вас.

По-прежнему ль подвижны вы, учитель?

-- Как жеребенок, сударь!

Вы шутите?

-- Нет, нет! Скажите:

а что вы пишете теперь?

-- Стишки красавицам и мадригалы

для девушек, ко мне неравнодушных.

Любовь, о да, любовь, ах, сударь!

-- Все это возрастное.

-- Вы шутите?

Я крепок, видите? Подайте этот стул.

Ай-яй! Ай-яй!

-- Что с вами?

-- Прострел проклятый!..

Люмбаго по-латыни. Вы не знаете латыни?

Подайте этот стул.

Я крепок, да... Но разве не сказал я,

чтоб вы придвинули мне этот стул?

-- Учитель, вот...

Что с вами?

-- Нет, ничего... Все дело в бороде,

в проклятой бороде -- она так много весит!

Послушайте, я вам отдать ее задумал.

Хотите? Вам она пойдет. Ведь вам

не шестьдесят... Берите-ка! И прицепите.

Лицо

Нет бороды внутри и нет вовне.

Мое лицо всегда моим бывало.

Мне шестьдесят. Хочу их без привала

нести, как знамя носят по стене.

Но, сколько б ни было на деле мне,

пою надежды песню у причала.

Придет иная эра, но сначала

не раз придется умереть весне.

Мне шестьдесят. Люблю я человека:

в мой век он встал с колен, не выжидая,

и выбрав мир, он бросил вызов смерти.

Я верю в труд свой, правильный от века.

Я утвержденье это подтверждаю,

подписываясь: Рафаэль Альберти.

"Сценические стихи" впервые были опубликованы в Аргентине в 1962 году.

Однако "Куба" и "Перевалив за шестьдесят" написаны позднее и включены в

настоящий сборник по желанию автора. -- О. Савич. М., "Прогресс", 1966.