Ведьма хочет крови

Он мечтал покинуть эту землю, как можно скорее, потому что не мог найти здесь себе место. Он оставил землю своего отца и отправился в Сан-Паулу. Его звали Тони, его город Чивита, название новеллы «Земля любви, земля надежды».

Душа персонажа, требующая приключений, была сестрой-близнецом актера, который будет играть эту роль. Охваченный этими эмоциями, Рейналдо Джанекини приземлился в Италии, где его ждали еще более сильные впечатления: это была художественная экспедиция под руководством Фернанда Монтенегро, Рауля Кортеза и Валмора Шагаса. Эта часть истории Бразилии тесно переплеталась с историей его семьи. Не прошло и трех лет, как актер вдруг снова очутился за барной стойкой в северной Италии.

Но лучше всего было то, что священные монстры, которые играли вместе с ним в новелле, обращались с ним, как с равным. По сюжету, дядя Валмор был приверженцем анархических взглядов, который настаивал на освобождении от семейных оков. В жизни он был вдовцом Касильды Беккер, мифической актрисы, чья жизнь была известна Джани, как произведение искусства - в его дебютном выступлении на сцене.

Легенда теперь ожила в его присутствии в разговорах - мягких, наполненных историческими фактами, как если бы его повезли на экскурсию по золотому веку. Без кричащих фанатов, сопровождающих его поездку.

Известный своей сильной личностью, Рауль Кортес не был позолоченой пилюлей. Он мог прервать эпизод в любом месте, если что-то не нравилось ему, и не признавал золотой середины в общении. Он спокойно мог сказать кому-то, сидя за одним столом:

- "Извини, я сейчас не с тобой разговариваю."

Но также имел поразительную способность очаровывать. Джани посчастливилось попасть в число последних.

В романе Рауль играл его отца. С момента прибытия в Италию для начала сьемочного процесса, Рауль принял его не только, как актера. Вскоре стало ясно, что он взял на себя роль его художественного отца:

- Джани, ты человек, в которого я верю.

Режиссер Луис Фернандо Карвальо был не в том возрасте, чтобы годиться ему в отцы, но также хорошо отнесся к Джани. Сьемочная площадка была не очень уютным местом, и актер узнал много нового о электроэнергии, необходимой для сьемок двум своими бывшими режиссерам Рикардо Ваддингтону и Хорхе Фернандо. Электричество, которое могло превращаться в шоковую терапию, как это и было в несколько раз при сьемке «Семейных уз». Вадингтон предупредил его, чтобы он не пугался криков - это было необходимо, чтобы подогреть игру. Но с Луисом Фернандо, атмосфера на сьемочной площадке была, как в парилке.

Напряжение было высоким в любом случае, но на этот раз было ощущение, что рост энергии происходил в замедленном темпе. В этом было что-то волшебное. И если кто-то не верил в ведьм, то после этого романа ему придется пересмотреть свои убеждения.

Иногда у Джаникини складывалось впечатление, что Луис Фернандо был его личным режиссером. Генеральный директор романа, наблюдая за его намерениями, разгадав его дух, прошептал ему на ухо фразу, которая решала все. Он сказал: душа актера на сцене должны быть превыше всего, даже риска.

Успех переплетался с опасностью. Джани прочувствует урок на своей собственной шкуре.

В своем стиле кинопроизводства Луис Фернандо Карвальо создал снег в городе Чивита. Четыре мощных машины, производящих пену и огромное количество соли распространяли получившийся снег на кирпичные тротуары, который падал на похоронную процессию персонажа Валмора Шагаса. Анархист Джузеппе, умирая, оставил своему племяннику Тони (Джаникини) тягу к приключениям – и он решает сбежать в Бразилию, разругавшись со своим отцом (Раулем Кортезом).

После очередной монументальной сцены, в которой была задействована главная площадь города и более 300 дополнительных людей, иметирующих народный праздник, мэр Чивиты заявил, что город пережил два землетрясения: в 1695 и прибытие телекомпании «Глобо». С переездом Тони в Сан-Паулу, землетрясение направится в Бразилию.

Молодой идеалист оставил свою возлюбленную в Италии. Марии (Присцила Фантин) не хватило смелости, чтобы сбежать вместе с ним. Он обещал вернуться, чтобы забрать ее, не зная, что она уже была беременна. Но в Бразилии он начинает встречаться с еврейской девушкой Камили, персонажем Аны Паулы Арозио – актрисой, с которой Джани познакомился десять лет тому назад (и которой на тот момент было 10 лет), когда он предпринимал попытки стать моделью, в то время, как она уже сияла на подиуме.

Камили была жуткой собственницей и доставляла много проблем. Тяжелый характер персонажа, в которого Ана Паула вложила всю свою душу – как ее и учил режиссер - и за что она очень дорого заплатила. Актриса была в эмоционально хрупкой фазе, а сочетание драммы и паранои ее персонажа надломили ее нервы. В рамках подготовки к сцене, где Камили должна была рыдать, Ана Паула плакала без остановки на съемочной площадке.

Тони устраивается на работу в магазин отца Камили, но ремесло, к которому действительно лежала его душа – это создание скульптур. Вкладывая всю любовь в создание гипсового бюста, в итоге, он создает скульптуру, точную копию Марии, его возлюбленной, которую он оставил в Италии. Ревнивая Камили слышит признание в любви к статуе и выходит из себя.

Берет железный прут и начинает разрушать образ Марии. Тони выступает в защиту своей работы и вступает в борьбу со своей девушкой, пытаясь выхватить железяку из ее рук. Как всегда, в стремлении достичь максимального реализма, Луис Фернандо Карвальо приказывает Ане Пауле Арозио сопротивляться сильнее - не позволяя разоружить себя легко.

Обуреваемая гневом своего персонажа, актриса бросилась на Джаникини - и, одним взрывным движением ударила его в рот железным прутом. Кровь хлынула мнгновенно, потому что рана была огромной, и Джани почувствовал осколки зубов во рту. Ана Паула продолжала кричать и бороться, и он вместе с ней.

Сцена переросла в нечто жестокое и неуправляемое. Когда актриса накинулась на Джани, он с силой оттолкнул ее назад, и она упала, сильно повредив лодыжку.

Вся съемочная площадка осознавала всю серьезность ситуации, но никто ничего не предпринял, чтобы остановить запись. Пара актеров не остановилась, пока не довела сцену до конца.

После землетрясения, режиссер подбежал к Джаникини и обнаружил, что четыре передних зуба были выбиты. Он схватил его за руку, закричал, что ему срочно нужна помощь, затем вскочил с ним в сьемочный автомобиль и первый и единственный раз за весь сьемочный процесс произнес фразу:

- Черт, это было безумием не остановить эту сцену...

Актер осознал реальные масштабы ущерба в стоматологии «Olympio Faissol», когда он увидел себя в зеркало: его знаменитая улыбка была полностью уничтожена. Он стал беззубым сердцеедом.

В каком бы он не был отчаянии, он старался не думать о последствиях, не говоря уже о том, что ему придется прекратить сьемки в романе. Он сконцентрировал свое внимание на том, что можно сделать, чтобы исправить ситацию на том уровне, на котором это будет возможно.

Комманда доктора Файсола сообщила, что собранные кусочки зубов не пригодны. Но оставшиеся куски были целыми и корни тоже. Зубы были восстановлены с помощью специального полимера. Его улыбку восстановят в тот же день. С единственным отличием – рот будет опухшим и какое-то время будет виден шов.

Два дня спустя запись возобновилась. Раздраженная эпизодом, Марилия Габриэла сказал Джани, чтобы он был по аккуратнее со своей партнершей по сериалу. Его мать не могла даже слышать о Ане Пауле Арзио. Конечно, Джани не сказал Элоизе правду о том, что произошло на самом деле при встрече Тони и Камили. В его версии: это была сцена с поцелуем примирения, и актриса слегка перестаралась, изображая страсть, в результате сильно укусила своего партнера, на этом все.

Ведьма была свободна за кулисами «Земли надежды». После такого потрясения психологическое состояние Аны Паулы стало еще более деликатным.

В конечном итоге, ей потребовалась психиатрическая помощь, чтобы продолжить сьемки в романе.

Чуть более месяца спустя после кровавого эпизода, у актера Октавиана Августа, который играл роль испанца Маноло, случился сердечный приступ. Он был спасен, но на этом огорчения не закончились, как будто всего этого было не достаточно. Автор романа так же попал в беду.

Сцена тяжелого поединка между Тони и Камили была выпущена в жизнь без сокращения. Это было последней каплей для Министерства юстиции, которое уведомило компанию, если она не смягчит сцены насилия и наготы (в основном Джаникини с Аной Паулой Арозио), роман классифицируют, как непригодный для детей младше 16 - и будут показывать позже обычного времени. Это сильно повлияло на психологическое состояние Бенедито Руи Барбозы, который начал испытывать трудности с написанием последующих глав.

Бенедито отказался от продолжения «Земли любви» и должен был создать совершенно новую историю - на абсолютно эту же тему. Во время начальных сьемок, был какой-то текст, заготовленный заранее, но он быстро иссяк, и вскоре роман начали снимать практически в прямом эфире. Дошло до того, что сцены, записанные в первой половине дня, показывали уже вечером - темп производства был на грани безумия.

Джаникини пришлось продолжить сьемки с зашитым ртом, потому что его персонаж жил в режиме реального времени. Не оставалось ни минуты на создание плана записи, организованного согласно сценарию и месту сьемок - все происходило теперь в той точке, где был сценарий.

Чтобы компенсировать задержки в тексте, пришлось вставить несколько сцен различных пейзажей, без истории. Рейтинг падал, а критика росла. Возмущенный обвинениями, Бенедито сказал, что «Земля надежды» будет его последним романом. Он решил выместить свое раздражение на сериале «Клон», предшественнике, который имел большой успех, написанный Глорией Перес и режиссером Жайме Монжардином:

- У меня в новелле не исполняют танец живота, который занимает пол часа серии, - сообщил он журналу «Вежа», имея в виду марокканскую хореографию, которая в большом количестве присутствовала в предыдущем сериале.

Автор вступил в бой с «Casseta & Planeta». В обычной пародии на роман, группа сатириков повторила тему «Земли любви», переименованную в «Землю надежды», и отметила сходство - "Роман хоть и не называется «Клон», но он клонировал предыдущий роман". Бенедито вышел из себя и сказал, что он не напишет больше ни строчки, если этим юмористам не запретят делать породию на его сериал. Тем самым, он выиграл время.

Однажды, 72 летний автор позвонил Джани, рыдая в трубку. Его слезы не имели ничего общего с кризисом вокруг романа. Он просто хотел сообщить актеру, что только что написал одну из самых красивых сцен сюжета. Это было примирение между отцом и сыном - его персонажа с Раулем Кортесом, который также переехал из Италии в Бразилию после смерти жены.

С тяжелым сердцем иммигрант запутался в поисках своих корней. Тони бесцельно бредет по улицам Сан-Паулу и решает зайти в бордель. И впадает в панику: пианист в борделе – его отец.

В растрепанных чувствах, они начинают пить вместе, и необычная ситуация разрушает их эмоциональные барьеры: в первый раз за всю жизнь отец и сын смогли проявить любовь, которая существовала между ними.

Рауль Кортес и Рейналдо Джанекини подарили Бенедито Руи Барбозе последнюю радость, как автору «Земли Надежды». Вскоре после этого он отправится на борьбу против ведьм: оставив роман за два месяца до конца. Перед этим он был рад видеть все те эмоции, использованные в этой сцене, которые заставили слезы хлынуть из глаз обоих актеров.

Рауль, вымышленный и художественный отец, просто позволил Джани освободиться от личной драмы. Эта история о репрессированной любви была идентична той, в которой он жил со своим настоящим отцом – будучи экспансивным человеком, но эмоционально сдержанным с сыном, из-за своего жесткого итальянского темперамента. В то время как они просили прощения друг у друга, сидя в канаве, Джани плакал так сильно, что его нос капал сильнее, чем кровь при инцинденте с Аной Паулой Арозио.

Сфотографировавшись, оба пошли гулять в обнимку по центру Сан-Паулу 30-х годов, по самому дорогому и живописному городу, построенному на «Globo» за всю историю существования. Проблематичный роман предоставил экранам телевизоров великую сцену.

В финале «Земли Надежды», Луис Фернандо Карвальо отправил записку Джаникини, в которой напомнил ему, что душа актера на сцене должна быть превыше всего – и ты сделал все именно так, как нужно, не смотря на боль и наслаждение, переплетающиеся с опасностью:

- Джани, добро пожаловать в мир искусства.

Но бабушка актера по отцовской линии не была рада увиденному. Вскоре после этой сцены, в которой отец и сын пили в борделе, она позвонила Элоизе, чтобы пожаловаться на внука, которого до сих пор называла «Жуниором»:

- Элоиза, дочь моя, я очень расстроена из-за Жуниньо. Я даже сначала не признала, что это наш мальчик. Что это за ужасное место, в котором он остановился, где пьют до рассвета!