Современность

Русская экономическая наука прошла довольно сложный и своеобразный путь, объяснявшийся особенностями развития России. И без понимания итогов ее развития едва ли мы можем рассчитывать на положительный экономический результат в будущем.

Специфика русской экономической мысли заключалась, с одной стороны, в ее самобытности, а с другой стороны, в отражении ею процессов, происходивших в европейской науке. Особенности «стержневой» русской экономической мысли (по отношению к основному течению экономической мысли Запада) сводятся к следующему.

Во-первых, в российской экономической мысли всегда большое значение придавалось общественному сознанию, этике, активной роли политики, другими словами, внеэкономическим факторам.

Во-вторых, для большинства экономистов России особое значение имеет крестьянский вопрос и весь комплекс связанных с этим социально-экономических проблем.

В-третьих, большинству работ русских экономистов в высокой мере присущ дух социал-экономического реформаторства. Это объясняется как внутренними условиями развития страны, так и сильным влиянием марксизма на все течения русской экономической мысли начиная со второй половины XIX века.

Одними из первых наших исследователей хозяйства были меркантилисты. Первым сочинением в ряду литературы с проектами российского меркантилизма были «Политичны думы», или «Беседы о правлении» Юрия Крижанича (1618 – 1683).

Реальный советник царя Алексея, «ближних дел боярин» Афанасий Ордин-Нащокин (1605 – 1680) был главным составителем Новоторгового устава (1667), нацеленного на накопление звонкой наличности в русской казне и поощрение отечественного купечества. Ордин-Нащокин исходил из необходимости выделения народного хозяйства в качестве объекта государственного управления. Свою деятельность как государственного сановника, дипломата, предпринимателя Ордин-Нащокин подчинил проведению ряда мер практической политики в духе меркантилизма, рассчитанных на создание опорных пунктов российской торговли на Балтийском и Каспийском морях и извлечение страной выгод из посредничества между Европой и Азией. Как отмечал наш знаменитый историк В. О. Ключевский, «Петр Великий целиком унаследовал эти помыслы отцова министра».

Русские экономисты всегда исходили из единства материального и духовного мира. Следуя национальной традиции, И. Т. Посошков (1652 – 1726) в своей знаменитой «Книге о скудости и богатстве» (1724) призывает: «Паче же вещественного богатства надлежит всем нам обще пешися о невещественном богатстве, т. е. об истинной правде». «Правда вельми богатства и славу умножает», а неправда «и древнее богатство истоичевает, и в нищету приводит, и смерть наводит».

Таким образом, в структуре народного богатства четко различаются два элемента: вещественный (материальное) и невещественный (духовное). В западной же литературе богатство до сих пор сводят к вещественному (материальному), что отражается на понимании содержания предпринимательской деятельности.

Государство в трудах наших первых экономистов свято. Оно носитель общественного блага, выразитель общих интересов народа. Объектом государственного управления должно стать и народное хозяйство. Эта традиция долго сохранялась. Владельцы частных предприятий охотно получали государственные заказы и не отрицали необходимости государственного контроля.

Интересно, что Посошков был сторонником жесткого контроля за ценами, чтобы «какова в первой лавке, такова была и в последней», а «за всякую излишнюю копейку взять по гривне или по две и высечь батогами и плетьми, чтоб впредь так не делал».

Тормозом экономического развития России была закрытость для морской торговли. Наш великий ученый М. В. Ломоносов (1711 – 1765) утверждал, что «российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном».

Давние традиции в нашей стране имеет спор о «внешнем торге»: фритредерстве (свободной торговле) и протекционизме (государственном регулировании внешней торговли с целью стимулирования отечественного производства). Убежденность в преимуществе свободы торговли выразилось в отмене Екатериной II привилегий «указных фабриканов» (1762 – 1763) и либерализации таможенного тарифа (1766).

Много и плодотворно занимался экономикой «бунтовщик хуже Пугачева» А.Н. Радищев (1749 – 1802). Он был первым в России не только публицистом- революционером, но и исследователем структуры цены, сущности и функций денег. В «Письме о китайском торге» (1792) Радищев, отвергая меркантилистское представление о внешней торговле как источнике богатства государства, сформулировал приоритет товарного насыщения внутреннего рынка, для чего необходима единая цепь путей сообщения, преодолевающая замкнутость местных рынков с большими разрывами в ценах и дискриминацией покупателей удаленных регионов.

Радищев приветствовал фритредерство, которое окрепло позднее, с начала XIX в. Оппонентом сторонников фритредерства был адмирал Н. С. Мордвинов (1754 – 1845), первый председатель департамента государственной экономии (1810). Он полагал принцип свободы внешней торговли неподходящим для России с ее неокрепшей промышленностью. Этот вопрос актуален и сегодня, когда Россия имеет явно выраженную сырьевую структуру экспорта.

Наиболее последовательным фритредером проявил себя Н. И. Тургенев (1789 – 1871). Как он сам пояснял, «старался доказать, что как экономические и финансовые, так и политические теории истинны лишь постольку, поскольку они основаны на принципе свободы».

Набирали постепенно силу направления политэкономических школ, настаивавшие на качественно особом пути развития страны. Главнейшими из них стали славянофильство и народничество. Институтом, определяющим этот особый путь России, была провозглашена русская сельская община. Вообще, основное внимание русской экономической мысли в пореформенный период было сосредоточено на вопросе о крестьянском и помещичьем землевладении, о налогах и повинностях крестьян, о последствиях реформы 1861 г., наконец, на вопросе о перспективах русского национального хозяйства и будущего общественного устройства страны.

Характеризуя экономическую мысль России второй половины XIX века, можно выделить три основных направления – буржуазно-демократическое, народничество и марксизм. Во всех трех основных направлениях русской экономической мысли мы находим большее или меньшее увлечение идеей социализма и идеологией марксизма. Глава победившей в октябре 1917 г. в России партии большевиков В. И. Ленин (1870 – 1924) также предрекал неизбежность наступления социализма и краха империализма с его господством и засилием финансового капитала.

В целом, в последней трети XIX века отечественная мысль находилась как бы в состоянии поиска, определялась и самоопределялась. Что, конечно, связано с переходным состоянием русской экономики.

К началу XX века мы наблюдаем уже более четкую картину. В жизни все более уверенно побеждает капитализм. В науке укрепляются и побеждают два основных направления – буржуазно-демократическое, представляющее довольно большое разнообразие течений и школ, и марксистское, довольно быстро расколовшее на два течения – социал-демократическое и леворадикальное, большевистское.

В начале XX века в отечественной экономической науке еще более усилилось марксистское влияние. Дело дошло до того, что в рамках буржуазно-демократического направления оформилось течение, получившее название «легальный марксизм». На позиции «легального марксизма» встали П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский, С.Н. Булгаков, Н.А.Бердяев, С.Л. Франк и другие. Всех приверженцев этого течения объединила общая оппозиция народничеству и принятие ряда основных положений марксизма. Эти ученые подняли одну из наиболее спорных, дискуссионных проблем политической экономии – соотношения общего и специфического в развитии экономики страны.

«Легальный марксизм» был весьма неоднородным течением в русской общественной мысли. Просуществовал он всего около десятилетия, после чего пути его представителей резко разошлись. Так, С. Франк перешел от частичного принятия марксизма к религиозному идеализму. С. Булгаков и Н. Бердяев встали на позиции «христианского социализма» и экзистенциализма, П. Струве постоянно эволюционировал вправо. Наконец, М.И. Туган-Барановский остался до конца дней сторонником социалистического выбора, но полностью марксизма так и не принял. В 1906 г. он выпустил работу «Современный социализм в своем историческом развитии», а в 1918 г. – «Социализм как положительное учение». В этих работах социализм рассматривался в узком и широком смысле слова. Социализм в узком смысле слова представал как специфическая форма товарного хозяйства, в которой сочетаются элементы капитализма и индекализма. Под последним понималась система, в которой рабочие данного предприятия непосредственно принимают участие в его управлении и распределении полученного продукта.

Конечный продукт развития – социализм – в широком смысле слова представал как некий анархический коммунизм, где новый уровень производительных сил сочетается с появлением нового типа человека. Происходит органичное сочетание централизованного государственного управления с использованием средств производства кооперативами трудовых коллективов.

Для первого послереволюционного десятилетия характерно чрезвычайно сложное, противоречивое развитие теории. Сущностью этого десятилетия стало формирование основных догм, ставших в последующее время основоопределяющими для науки. Так как эти догмы еще не были окончательно закреплены, то допускалось известное свободомыслие. Среди самих марксистов-ленинцев шла острейшая идеологическая борьба. В целом, 20-е годы ХХ века были весьма насыщены поисками решения научных и практических экономических проблем, стоявших перед страной. Свидетельством тому являются многочисленные теоретические дискуссии. В качестве примеров назовем дискуссии о методах народнохозяйственного учета, о золотом и «товарном» рубле, о предмете и методе политической экономии, о законе стоимости в советском хозяйстве, о регуляторах советской экономики, о хозяйственном расчете. Не случайно иногда это десятилетие называют «золотым веком» советской экономической мысли.

Наиболее ярким примером существенного вклада в мировую науку является отечественная школа исследования экономической динамики. Ее представители, и прежде всего проф. Н. Кондратьев, по праву входят в элиту мировой экономической мысли. Кондратьевская школа обладает всеми признаками действительно научной школы: выдающийся деятель, блестящая плеяда учеников, которые не механически воспроизводили теорию основоположника, а творчески ее развивали, институциональное оформление школы в рамках Конъюнктурного института, образованного в 1920 г., и, наконец, выдающийся результат – создание теории, получившей всемирное признание и определившей целое направление в развитии мировой науки. Теория длинных волн Кондратьева стала исходным пунктом для работ многих выдающихся западных экономистов. К сожалению, выдающиеся достижения школы Кондратьева были на долгие годы преданы забвению в родной стране, в то время как на Западе ее теоретические модели широко разрабатывались.

Крупным событием в истории экономической науки данного этапа явилась экономическая дискуссия, организованная в ноябре 1951 г. с целью обсуждения макета учебника по политической экономии. Существенным ее итогом, способствовавшим развитию политической экономии, явилось окончательное утверждение идеи об объективном характере экономических законов при социализме. Главным же результатом ноябрьской дискуссии 1951 г. и всей предшествующей исследовательской работы советских ученых-экономистов явился выпуск в свет в 1954 г. первого в истории марксистской экономической науки учебника по политической экономии, в котором была предпринята попытка изложения системы экономических законов и категорий, определяющих развитие общественного производства как в целом, так и в рамках всех общественно-экономических формаций.

Крах культа личности Сталина позволил возродить научный плюрализм. Ведущими направлениями стали изучение роли НТР в современных развитых странах, новые явления в монополизации, социально-экономической сфере, роли государства, особенности функционирования мировой капиталистической системы. 60-е годы в определенном смысле можно назвать «золотым веком» экономико-математической школы. В истории отечественной экономической науки экономико-математическая школа в соответствии с вкладом в мировую науку занимает, пожалуй, наиболее важное место. В издании учебника по истории экономической мысли, выходящего практически в любой стране мира, обязательно упоминаются такие фамилии, как Л. Канторович, В. Новожилов, В. Немчинов и ряд других отечественных экономистов, внесших значительный вклад в развитие математического направления в экономической науке.

В 60-е годы делались попытки теоретического обоснования экономической реформы 1965 г., реформы, направленной на изменение практики хозяйствования в сторону более полного использования механизмов товарного производства. Начало этому было положено статьей Е. Либермана «План, прибыль, премия» 1962 г., где формулировалась необходимость перейти к экономическим рычагам управления народным хозяйством. Речь шла об усилении индикативного планирования в ущерб директивному. Однако, подобные идеи не были реализованы, и все осталось по-прежнему. Хозяйственная реформа, по существу так и не начавшаяся, была свернута, а экономические проблемы, которые она должна была решить, продолжали обостряться. Начиная с 70-х годов рыночные идеи стали подвергаться все большему запрету, и экономическая мысль возвращается в привычное догматическое русло.

Каково же современное состояние отечественной экономической науки? Сегодня вряд ли можно говорить об определяющем влиянии в нашей науке какого-либо направления. Марксизм для многих дискредитирован, монетаризм себя не оправдал, неоклассическая экономическая идеология в целом, направленная на утверждение в обществе капиталистических идеалов, также пока не находит широкой поддержки. Таким образом, сегодня, в начале XXI века перед современным экономистом как никогда остро стоит реализация главной задачи – создание подлинно научной национальной экономической школы, которая самостоятельно решала бы насущные проблемы России.