Предисловие Или Одина

Искусство Возвращения Королевы

Соединяя - не смешивай, разъединяя - не разрушай. - Абу Силг

Однажды туманным осенним утром некий блаженный проронил:"Полюби Бога в себе и делай, что хочешь". А, может быть, это было зимним вечером - кто ведает. Романтическая метафора, однако. Кому, пребывающему в здравом уме в нынешней рационально-прагматической суете, придет в голову встречаться внутри себя с Богом? И если уж такая напасть, как поиски Истины или Бога, вдруг свалилась на человека, то проще переложить сей груз на посредника, служителя той или иной конфессии/организации, на какого-либо модного гуру/телеведущего. Самому, как-то не с руки, да и квалификации обычно не хватает в такой профессии, как Служение. А уж про то, чтобы полюбить Бога в себе (да еще и с первого взгляда?!) - это уж совсем ни в какие ворота. Очевидно, чтобы проделать сие, надо самому быть блаженным, т.е. сойти с ума. А кому это надо?

Однако, поскольку, спрос на блаженство присутствует на базаре жизни, то искателям такого пути могут понадобиться грамотные возможности реализации своих безумных желаний и, соответственно, практические способы для достижения этого. Что здесь можно сказать? Кто попробует, тот узнает. Пробуйте. А Практика покажет, что в освоении этой профессии существуют мужские и женские нюансы... И прямой ход короля и искусство возвращения королевы...

Первый, наиболее доступный пласт смыслов, который может быть "считан" с поверхности этого текста - некий автобиографически-авантюрный сюжет, где, где грезы соединены с явью самым неожиданным образом. Ответственность за самоосуществление реализуется героем как поиск возможности и способность отойти от той "заданности", которую предполагает опыт социума. Так отзывается герою импульс, который услышал, чудесным образом пережив автокатастрофу, и начал свершение себя как события для себя и для других. "Подлинное бытие человека - это жизнь человека в Мире," - утверждает автор, при этом сопротивление героя вызывает потеря множественности, текучести, несовпадения с самим собой, незавершенности, которые и создают особый типаж ищущего Нечто. Своими активными усилиями герой открывает, организует и направляет свою самость на конструктивное использование и при этом ясно и остро осознает свое "здесь и сейчас", что усиливает чувство конкретности опыта с ясным осознанием своей постоянной изменчивости.

Имя автора, Александра Тышкевича (А Ты), вряд ли известно даже информированному читателю, также как и турболингвистический метод, используемый им в своих произведениях. В Не Очень Большой Британской Энциклопедии статьи о нем и его методе нет, как нет и многого другого действительно имеющего Реальный масштаб. Во время интервью виртуальному журналу "Laikoplastika", А Ты безостановочно смеялся на вопрос об автобиографичности его книг, свидетельствуя бессмысленность такой постановки вопроса. Само интервью достойно внимания, хотя его структура достаточно лаконична. На все вопросы А Ты отвечал: "А почем я знаю..." и неприлично хихикал, что не является препятствием для внимательного собеседника - можно перекодировать эту максиму на повседневный язык таким образом:"... творящий по образу и подобию, всегда знает, хотя и не всегда осознает, что он делает и ту цену, которую он за это платит. По окончании любого текста начинается диалог между текстом и читателем. Читатель становится соавтором или нет. Автору следует умереть, закончив книгу. Чтобы не становиться на пути текста. Что я с удовольствием и проделал...".

Другой пласт смыслов, который явно открыт читателю, связан с тем, что социальные установки на Западе ценят в большей мере те качества и свойства, которые более характерны для мужчин, чем для женщин. Наши предки внесли в ценности цивилизации фиксированный вывод о мужественности мужчин и женственности женщин, практически не признавая качественной определенности человека, как процесса взаимодействия мужских и женских элементов, что в итоге отдало все социальные привилегии и ведущие роли мужчинам. Такой подход - внешнее чрезмерное преклонение перед мужскими аспектами природы человека (формообразующей деятельностью, рациональным мышлением, соперничеством, властью с позиции силы, агрессивностью) приводит к обеднению проявлений и мужского и женского в жизни людей западной культуры. По существу, женщины оказались в ужасном положении потому, что мужчины находятся в не менее ужасном положении, в силу этой консервации и невозможности полной реализации себя. Более того, в социуме с фиксированной мужской ориентацией появляются агрессивные анти-мужские феминистские тенденции, которые основаны на тех же "мужских" аспектах. Мужская точность и тонкая настройка на природную данность творческого структурирования подавляется, так же как, постоянно подавляются женские состояния сознания, которые можно обозначить как пространственное, интуитивное, мистическое или психическое.

Однако, несмотря на существующее социальное давление, несколько последних десятилетий в Европе группами осознанных людей практиковалось развитие специализированных состояний сознания для установления внутреннего равновесия между двумя сторонами человеческой целостности. Возможность опубликовать этот текст появилась недавно и по причинам непонятного характера, поскольку, содержащиеся в ней практическо-философские материалы являются органичной частью Знания западной* (европейской) Традиции.

Да, и если нет уверенности в себе, то лучше не пробуйте этой кухни - здесь вас могут "неприличному" научить...

* Сухраварди подчеркивал, что существует Знание, используемое преемственным рядом мудрецов, упоминание о котором простирается до таинственного Гермеса Трисмегиста из Египта ("прародителя мудрецов"), давшему начало двум ветвям "средиземноморской" мудрости: "восточной" и "западной". К "восточной" он относил героев Авесты - царей-мудрецов Гайомарта, Феридуна и Кай-Хосроу, а также Заратустру. Их продолжателями на почве Ислама были суфии ал-Бистами, ал-Харакани, ал-Халладж. "Западную" ("греческую") ветвь представляли Асклепий, Эмпедокл, Пифагор, Сократ.

Вступление:

Письмо к Школьному Другу.

Наилучшим способом реализует себя тот человек,
который познает мужественное и все же остается женственным.-- Лао-цзы

Дорогой друг и уважаемый коллега, хочу сделать тебе рабочий подарок и посылаю для редактирования странный текст, который я собрал в некое нелинейное повествование.

Попутно замечу что, сегодняшний я и герой (Он), мерцающий в этом повествовании - не одно и то же. Человеческая сущность изменчива, жизнь не стоит на месте; если не считать ускользающих воспоминаний, у меня нет ничего общего с теми, кто в разные времена называл себя моим именем.

Эта книга повествует о Встрече с малопонятным процессом, имя которому - Мир Женщины. Он отражает дыхание метафизического женского пространства, с которым меня познакомила Магистр женских пространств Виргиния. Она же поведала и о многом другом: о Растворенности, о Вселенной в песчинке и о том, как можно жить не на черном или белом шахматном поле, сражаясь за несуществующее "равенство" женщин и мужчин, а в бессчетных оттенках цветов радуги Встречи Мужского и Женского.

Женщина, как игра в себе самой,
Золотая пыльца на крыльях бабочки,
Как же по-твоему, чей это был сон?

Сон это или нет, но было совершенно неважно (как мне тогда казалось), где я встретил Виргинию - в тридцати километрах от Владивостока, бросающей плоские камни с берега Тихого Океана и наблюдающей за их полетом, или на парижской набережной, крошащей длинную булку золотым рыбкам, которых только одна она высмотрела в тени моста через Сену. Заочно я познакомился с ней несколько раньше, ибо ветром живого общения она овеяла многих людей и собрала их тонкий аромат в разных городах по свету. А через некоторое время я своими губами смог прикоснуться к ее руке...

Импульс записать текст "о мужском и женском" родился в дюнах Неринги в 1994 году. Все начиналось с яростных эмоций. Вечернее Солнце опускалось на грудь моря, которое волнуясь и пенясь принимало его в себя. Ощущая во всех дырочках тела (17 или 19 дырочек на двоих - точно не помню) шелестящий береговой песок, двое веселых сумасшедших с большой бутылкой огненного рома "Капитан Морган" поочередно прикладывались к горлышку и, перекрывая не всегда понятным, но безумно радостным пением резкий и жгучий балтийский ветер, поднимали голос за Круг Друзей. Отдельные слова старинной песни были услышаны дремлющими в траве бабочками, а другие унесло ветром.

"Ловлю я бабочек цветных
На берегу морском,
Блины я делаю из них
С утра весь день-деньской.

И продаю их морякам -
Три штуки за пятак.
И в общем, с горем пополам,
Справляюсь кое-как.
...
Ловлю я воду на крючок
И жгу ее в огне,
И добываю из воды
Сыр с именем брие.
...
Путей немало в мире есть,
Чтоб как-нибудь прожить,
А мне позвольте в вашу честь
Стаканчик пропустить..."

Знакомые слова, не правда ли? А может быть там были совсем другие слова, кто знает. Но запомнились именно эти. Обжигающая открытость Пространства Любви и стала местом рождения текста, который, как выдержанный годами виноградный сок, приобрел янтарный цвет старого Сотерна с глубоким и сложным вкусом.

В силу ряда транслингвистических факторов субъективность данной версии текста остается на моей совести. При погружении в это пространство, которое я обозначил как "искусство возвращения королевы", меня порой охватывало невыразимое отчаяние: да есть ли смысл пытаться передать непередаваемое, если этот текст для совершенно иной жизни? Если для объяснения сложнейших, а то и вовсе несуществующих в обыденном мире понятий Виргиния находила простые, с детства знакомые слова? Если даже коротенькая метафора, легкая, как дыхание младенца, грозила при переводе обернуться менторским занудством - и потерять то, ради чего появилась на свет? Закончив работу, я нашел ответ на вопрос: как переводить подобное на "нормальный" язык? Ответ прост - пробуй! Пробуй слушать, думать и переводить, ибо литературный труд, в том числе и труд переписчика, еще с древности был особой формой молитвы.

Такова предыстория, а дальше тебе решать, мой драгоценный. Надеюсь, что тебе, как и прежде, не свойственен одномерный педантизм и ты сможешь принять неожиданности прикладного эмпиризма Виргинии. Попробуй, и в первые же моменты дегустации этого текста ты получишь отчетливые впечатления от его аромата, вкуса и букета. Да, и пусть тебя не смущает легкий скрип морского песка на зубах - ты же знаешь, где все началось. И, хотя эти впечатления преходящи, они помогут тебе решить стоит ли пить это "вино" прямо сейчас или следует отставить его, чтобы "дозрев" самому, вернуться к нему позже, для того, чтобы стряхнуть золотой песок с крыльев проснувшейся бабочки, пьяной от совершенства Мира.

Твой друг,
А.Ты

P.S. В тексте использованы кодировки/перекодировки из известных и доступных книг:

Аркадий Ровнер "Ход королем"
Герман Гессе "Игра в бисер"
Ева Весельницкая "Женщина в мужском мире"
Иван Ефремов "Таис Афинская"
Игорь Калинаускас "Наедине с Миром"
Идрис Шах "Суфизм"
Карлос Кастанеда "Второе кольцо силы"
Лао Цзы "Дао де Цзин"
Льюис Кэролл "Алиса в стране чудес и в Зазеркалье"
Марина Цветаева "Письмо к Амазонке"
Тартанг Тулку "Время, пространство и знание"
Трумен Капоте "Завтрак у Тиффани"