Разделение законов

Чтобы упорядочить целое, или придать наилучшую форму государству,

следует принять во внимание различные отношения. Во-первых, действие всего

Организма на самого себя, т. е. отношение целого к целому, или суверена к

Государству. А это отношение слагается из отношения промежуточных членов,

как мы увидим ниже. Законы, управляющие этими отношениями, носят название

политических законов (100) и именуются также основными законами - не без

известных причин, если это законы мудрые. Ибо если в каждом Государстве

существует лишь один правильный способ дать ему хорошее устройство, то

народ, нашедший этот способ, должен его держаться. Но если установленный

строй плох, то зачем принимать за основные те законы, которые не дают ему

быть хорошим? Впрочем, при любом положении дел народ всегда властен изменить

свои законы, даже наилучшие; ибо если ему угодно причинить зло самому себе,

то кто же вправе помешать ему в этом?

Второе отношение - это отношение членов между собою или же ко всему

Организму. Оно должно быть в первом случае сколь возможно малым, а во втором

- сколь возможно большим, дабы каждый гражданин был совершенно независим от

всех других и полностью зависим от Гражданской общины, что достигается

всегда с помощью одних и тех же средств; ибо лишь сила Государства дает

свободу его членам. Из этого-то второго отношения и возникают гражданские

законы.

Можно рассмотреть и третий вид отношений между человеком и Законом,

именно: между ослушанием и наказанием. А это отношение ведет к установлению

уголовных законов, которые в сущности не столько представляют собой особый

вид законов, сколько придают силу другим законам.

К этим трем родам законов добавляется четвертый, наиболее важный из

всех; эти законы запечатлены не в мраморе, не в бронзе, но в сердцах

граждан; они-то и составляют подлинную сущность Государства; они изо дня в

день приобретают новые силы; когда другие законы стареют или слабеют, они

возвращают их к жизни или восполняют их, сохраняют народу дух его первых

установлении и незаметно заменяют силою привычки силу власти. Я разумею

нравы, обычаи и, особенно, мнение общественное. Это область неведома нашим

политикам, но от нее зависит успех всего остального; в этой области великий

Законодатель трудится незаметно - тогда, когда кажется, что он вводит лишь

преобразования частного характера, - но это лишь дуга свода, неколебимый

замочный камень которого в конце концов образуют гораздо медленнее

складывающиеся нравы. Из этих различных разрядов политические законы,

составляющие форму Правления, есть единственный род законов, который

относится к моей теме.