2015-09-06
734
Теперь мы должны обратить внимание на усиление такого отождествления, которое имеет место, когда во время расщепления Эдипова комплекса на составляющие мальчик отказывается от матери как от объекта любви. Он переносит часть своих активных и пассивных желаний по отношению к матери на других женщин, которые являются ее заместителями; но эти желания никогда полностью не удовлетворяются, и отождествление с матерью является результатом накопления этого неудовлетворенного либидо. Используя уже описанный нами выше механизм, ребенок компенсирует потерю им своей матери путем отождествления себя с ней. Затем, на всем протяжении своей последующей жизни, он будет проявлять по отношению к другим мужчинам, которые напоминают ему о его собственном детстве, большее или меньшее количество любви, которую ребенком желал получить от матери.
Сублимация, третий способ, применяемый Эго для примирения своих конфликтов, включает в себя, как мы уже отмечали, замену первоначальных объектов либидо другими, которые не подвергаются осуждению со стороны Супер-Эго или общества. Такая замена достигается посредством перенесения заряда либидо с одного объекта на другой. Например, мальчик поворачивает часть своего либидо от матери к своим сестрам или подружкам сестер, а затем - к женщинам вне его семьи, в которых он влюбляется, до тех пор, пока, следуя этим путем, он в конечном счете не находит себе жену. Чем больше его жена напоминает ему о матери, тем большим будет отток его либидо в этот брак; но многие инстинктивные садистские импульсы, которые имеют тенденцию разрушить брак, также сопутствуют таким материнским взаимоотношениям.
Человеческие индивиды применяют многочисленные сублимации для разрядки либидо, и этим сублимациям мы обязаны всеми высшими достижениями цивилизации. Неудовлетворенные сублимированные желания либидо породили искусство и литературу. Само человеческое общество скрепляется сублимированным либидо; пассивность мальчика по отношению к отцу трансформируется в любовь к своим приятелям и в желание служить человечеству. Если бисексуальность человеческих чувств и индивидов временами представляется огромным несчастьем и источником бесчисленных трудностей, мы должны помнить, что без нее человеческое общество вообще не могло бы существовать. Если бы мужчина являлся олицетворением только агрессивной деятельности, а женщина - только пассивной, человеческий род уже давным-давно прекратил бы свое существование, так как мужчины взаимно истребили бы друг друга.
Перед тем, как мы завершим краткое представление фундаментальных принципов психоанализа, представляется разумным описать еще некоторые из открытий. Каждое препятствие в разрядке либидо вызывает накопление психической энергии, и возрастание давления в затрагиваемом "аккумуляторе" может распространиться на другие "аккумуляторы". либидо всегда ищет места для накопления и разрядки, оно не может сдерживаться постоянно или когда его заряд превышает определенный предел. Если оно не может найти места для накопления или разрядки путем использования одного "аккумулятора", оно размещает себя и разряжается посредством использования других "аккумуляторов".
Интенсивность, или, продолжая наше сравнение, количество либидо, сильно варьирует у разных индивидов. Некоторые из них обладают очень могущественным либидо, другие - очень слабым. либидо отдельных индивидов может быть сравнимо с электрической энергией, порождаемой крупной электростанцией, в то время как либидо других может напоминать слабый ток, порождаемый магнето автомобиля. Либидо всегда будет отказываться от иного выхода, если свободен выход, лежащий ближе к первоначальным инстинктивным влечениям, при условии, что сопротивление Супер-Эго и внешнего мира не является большим, чем в случае иного выхода. Например, оно всегда готово отказаться от сублимации, если может найти другой объект, более близкий к первоначальному объекту либидо.
Закономерно то, что человек переносит значительную долю ненависти на лицо, к которому он наиболее привязан, а любви на лицо, которое ненавидит. То или другое из этих антитетических инстинктивных влечений вытесняется либо целиком, либо частично в бессознательное.
Мы называем это принципом амбивалентности.
Рождение меньшего брата вызывает определенную реакцию у маленького мальчика: он чувствует себя "преданным" отцом и матерью. Укор за такое "предательство" и ненависть по отношению к своим родителям могут затем быть им трансформированы либо полностью, либо частично по отношению к брату. Ребенок, развивающийся нормально, освобождается от такой ненависти и чувства "предательства", совершенного по отношению к нему, путем типичной идентификации: он как бы становится отцом появившегося ребенка, а его "превращает" в себя. Но при менее нормальном развитии упрек в "предательстве" продолжает оставаться и относиться к брату, таким образом, старший брат на протяжении всей своей жизни продолжает опасаться, что те из его друзей, которые напоминают ему меньшего брата, повторят по отношению к нему акты "предательства".
Чувство "предательства", описанное выше, проистекает от обманутых надежд в отношении удовлетворения как активных, так и пассивных влечений либидо: но из вытеснения пассивности по отношению к отцу может возникнуть нечто, намного более серьезное. Оно может привести мужчин к форме преследования, свойственной паранойе: мании преследования. Как правило, страдающий от мании преследования верит в то, что он преследуется и "предается" тем лицом, которого больше всего любит. Мания предательства и преследования часто не имеет никакой фактической основы, а проистекает единственно из потребности убежать от любимого человека, так как тот возбуждает, но не удовлетворяет пассивность данного индивида. Если страдающий верит в то, что лицо, которое он любит, "предает" и преследует его, тогда на смену любви приходит ненависть и он способен убежать от любимого человека. Легко проследить все случаи неоправданного Недоверия и мании преследования к вытесненной пассивности по отношению к отцу.
Всевозможные крушения планов и несчастья имеют тенденцию вновь возвращать либидо к прежним местам обитания, например возвращать либидо от сублимаций к его первоначальным объектам влечения. Мы называем это регрессией. В ходе человеческой жизни психическое развитие вместо продолжения своей эволюции может внезапно останавливаться и заканчиваться. В таком случае некоторое травматическое переживание заполняется либидо, загоняя его в те "аккумуляторы", которых оно придерживается вплоть до самой смерти или душевного распада личности. Мы называем это фиксацией.
II
Теперь, когда мы изложили некоторые открытия психоанализа, мы будем пользоваться ими как аксиомами при проведении психологического исследования личности Томаса Вудро Вильсона. До сих пор мы излагали факты, справедливые для всех мужчин, рожденных в этом мире; давайте теперь обратимся к тому человеку, который родился в доме пастора в Стэнтоне, штат Виргиния, 28 декабря 1856 года и провел детство в Огасте, штат Джорджия.
Читатель, несомненно, ожидает, что мы начнем обсуждение характера Вильсона с точной оценки мощи его либидо. Мы с удовольствием провели бы такой подсчет, если бы нам было известно о Вильсоне больше фактов, чем мы располагаем. К сожалению, мы не имеем о нем достаточных сведений, чтобы подтвердить фактами любую подобную оценку. либидо манифестирует себя только в выходах своей энергии. Для оценки силы либидо необходимо знать все выходы. Кроме того, необходимо знать, какая часть либидо остается связанной с интрапсихическими процессами. Некоторое количество либидо остается связанным таким образом у всех мужчин. Оно может быть и небольшим, и очень большим. Например, либидо индийского отшельника может быть сильным, однако оно находит выход лишь посредством созерцания. У нас нет каких-либо данных, на которых мы смогли бы обосновать оценку количества либидо Вильсона, которое остается связанным таким образом, и мы ничего не знаем о многих других выходах его либидо во внешний мир.
Поэтому попытка подсчитать мощь его либидо посредством изучения его разрядок через те немногие выходы, которые нам известны, была бы неразумной, как неразумной была бы попытка подсчитать количество электричества, вырабатываемого центральной электростанцией крупного города, путем подсчета той электроэнергии, которая потребляется несколькими домами и фабриками. Мы не можем точно подсчитать величину его либидо и не желаем вдаваться в догадки относительно его общей силы.
Читатель, конечно, сочтет нас слишком осторожными и придет к собственным заключениям относительно мощи либидо Вильсона. Возможно, он отметит тот факт, что Вильсон, почти наверняка, оставался девственным до своего первого вступления в брак, то есть до двадцати восьми с половиной лет, и сделает заключение, что либидо Вильсона было крайне слабым. Прежде чем принять такое поспешное заключение, читателю следует припомнить несколько фактов: первое, что либидо может находить разрядку тысячами других способов, отличных от прямого сексуального выражения; второе, что в физическом отношении Вильсон был слабым и, предположительно, не испытывал сильного соматического давления, нуждающегося в разрядке; третье, что "идеал чистоты" был частью Супер-Эго Вильсона и мог, в некоторой степени, помогать ему отводить разрядку либидо от непосредственного сексуального выхода.
С другой стороны, читатель, размышляющий о частых замечаниях Вильсона по поводу "интенсивности" его чувств, может испытывать искушение заключить, что либидо Вильсона было очень сильным. Но такое ощущение интенсивности на самом деле имеет мало общего с мощью либидо. Оно просто сопровождает определенные влечения либидо и может вызываться отводом этих индивидуальных влечений из-под контроля Эго или переполнением их энергией либидо вследствие Нерешенного конфликта. Невротик или психотик, суммарное либидо которого невелико, может проявлять большую интенсивность, чем любой нормальный мужчина. Нормальный мужчина с очень мощным либидо не ощущает и не проявляет какой-либо интенсивности Чувств, если в его Эго нет нерешенных конфликтов.
Когда Вильсон писал: "Я слишком чувствительный", он указывал скорее не на то, что обладает могучим либидо, а на то, что внутри него существует нерешенный конфликт между противоположными влечениями; скорее не на то, что его желания были сильными, а на то, что его Эго не нашло удовлетворительного решения Эдипова комплекса.
Если читатель, размышляющий над огромной любовью Вильсона к отцу, над его пристрастием к публичным выступлениям и его сильной ненавистью ко многим мужчинам, будет пытаться вывести из этих данных заключение о том, что либидо Вильсона было очень интенсивным, ему следует вспомнить, что многие мужчины кажутся обладающими могучим либидо, достигая видимости этого путем направления потока либидо по немногим каналам; но психоанализ таких людей часто показывает, что на самом деле их либидо является слабым и что посредством такой концентрации большая часть психической жизни остается без достаточного тока либидо, необходимого для адекватного ведения этой стороны жизни.
Мы ничего не знаем о богатстве внутренней жизни Вильсона. Но мы точно знаем, что та часть его либидо, которая выходила во внешний мир, была сконцентрирована на немногих вещах. Диапазон его интересов был крайне узок. Более того, внутри этого узкого диапазона интересов он еще больше сконцентрировал поток своего либидо. Одной из самых поразительных черт характера Вильсона было то, что он назвал своим "узконаправленным разумом". Для него было невозможно направлять свой интерес сразу на несколько интеллектуальных целей. То есть, иначе говоря, одна интеллектуальная цель была достаточна для того, чтобы забрать всю энергию его либидо, которое разряжалось через его интеллектуальные интересы.
А это вполне могло объясняться тем, что его либидо было столь слабым, что для того, чтобы достичь какой-либо интеллектуальной цели, ему приходилось сосредоточивать энергию своего либидо на этом объекте. Поэтому разумнее будет не делать каких-либо заключений. И давайте не будем стыдиться признать наше невежество. Научиться говорить "Я не знаю" является началом интеллектуальной целостности.
Какой бы неудовлетворительной ни могла показаться читателю такая неопределенность, настоятельно необходимо подчеркивать тот факт, что вопрос о мощи либидо Вильсона не имеет первостепенной важности для целей данного исследования. Мы главным образом пытаемся понять то частное примирение противоположных влечений либидо, которого достигло его Эго, то есть, другими словами, его характер. Мы можем проследить ход его либидо, не зная его точной силы. Давайте поэтому просто предположим, что его либидо не было ни чрезмерно сильным, ни чрезмерно слабым, и продолжим рассмотрение существенно важного вопроса о тех выходах, посредством которых разряжалось его либидо.
либидо маленького Томми Вильсона, подобно либидо любых других человеческих существ, вначале начало накапливаться в нарциссизме и находить разрядку в любви к себе. Было бы очень необычным, если бы Томми, единственный сын своих родителей, болезненный, оберегаемый, балуемый и любимый отцом, матерью и сестрами, избежал чрезмерного сосредоточения интереса на себе. На самом деле он всегда чрезмерно любил себя. Все имеющиеся у нас факты говорят о том, что он всегда восхищался собой или грандиозностью своих планов.
Более того, как мы увидим позднее, для того чтобы быть счастливым, ему нужно было иметь похожего на него человека для проявления своей любви к нему. Посредством такой любви он давал дополнительный выход огромному заряду своего либидо, который размещался в нарциссизме. Несомненно, большая доля его либидо на протяжении всей его жизни продолжала Разряжаться через нарциссизм - используя для такой Разрядки даже часть либидо, которое разряжалось посредством объектной любви.
