И методологии эксперимента

В СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ ¹

Работа, которую я веду в последние годы, посвяще­на тому, чтобы придать социальным наукам, и в част­ности социальной психологии, по возможности более научный характер, выявить трудности, возникающие на пути научного вывода в социальных исследованиях и оценить научный статус тех типов выводов, к которым обычно приходят представители социальных дисциплин. Эти цели предполагают как разработку способов по­вышения валидности данных там, где это возможно, так и рекомендации быть осмотрительными и скром­ными там, где это необходимо.

В этой чрезвычайно широкой области я сосредоточи­ваю свои усилия на методах экспериментирования в по­левых условиях, в первую очередь на квазиэксперимен­тальных моделях исследования, а также на теории и практике измерения, уделяя особое внимание вопросам валидности, погрешности, надежности и т. п. Это те аспекты методологии социальных наук, в которые я, как мне кажется, более всего готов внести свой вклад.

Эти цели соответствуют общественным интересам — разработке приемов оценки воздействия и эффективно­сти социальных программ и выработке отличных от экономических показателей социальных индикаторов качества и образа жизни. На уровне статистики про­блемы научного вывода в значительной мере те же,

_____________________________________________________________________________

¹ Campbell D. T. Some comments on theory of science and methodology of experimentation in social psychology.

что и в теоретической социальной науке. Однако приме­нение методов социальных наук для оценки практиче­ских программ заставляет обратить внимание на неко­торые собственно социальные проблемы, при решении которых помощь методологов также весьма полезна. Многие из этих проблем актуальны и для сугубо акаде­мического социального исследования.

Попытки достичь большей научности в такой про­блематичной маргинальной области, как социальная наука, приводят к плодотворному взаимодействию с тео­рией науки, включая философию, социологию и исто­рию науки, а также потенциально и психологию науки. Не только мы, методологи, нуждаемся в понимании природы научного метода, которое возникает на основе данных этих областей знания, но и наши проблемы также могут быть полезны им, так как связаны с по­становкой фундаментальных вопросов, которые, воз­можно, никогда и не возникли бы, если бы эти отрасли знания ориентировались только на явно успешные науч­ные дисциплины.

Указанные выше цели могут быть отнесены к трем основным областям: 1) теория науки, 2) социальное экспериментирование, выбор социальных индикаторов и оценивание социальных программ и 3) проблемы статистического анализа, планирования эксперимента и разработки моделей и планов эксперимента ¹.

Объединение этих трех направлений исследования можно, вероятно, оправдать и с рациональных позиций. Наука представляет собой коллективный продукт мно­жества частичных знаний, полученных отдельными уче­ными. Основную роль в создании этого продукта играют фундаментальные дисциплины, которые охватывают

_________________________________________________________________________________

¹ В большинстве вышедших на русском языке работ по методо­логии экспериментальных исследований и статистическим методам в качестве эквивалента английского термина «design» обычно исполь­зуется термин «план». Во избежание недоразумений при переводе работ, вошедших в данную книгу, мы следовали этой традиции. Однако мы считаем необходимым отметить, что наиболее точным было бы использование термина «дизайн», получившего права гра­жданства в таких областях, как эргономика, системное проектиро­вание, техническая эстетика и др. Суть работ в этой области мето­дологии науки — разработка проектов экспериментов — эксперимен­тальный дизайн, проектирование и построение моделей эксперимен­та. — Прим. ред.

смежные специальности. Однако определенная роль принадлежит и таким формам научной компетенции, которые предполагают большую широту кругозора, на известный риск поверхностности и ошибочности. Подобный подход создает возможность интеграции данных ряда наук. Эта возможность была бы упущена, если бы имело место объединение лишь узкоспециализированных дисциплин, не выходящих за Пределы смежных областей¹. Сказанное не означает, что мы объявляем поверхностной нашу прошлую и бу­дущую работу в этих областях (в действительности мы обладаем в разработке некоторых специальных проблем в ряде случаев почти что монополией), просто мыдопускаем, что, если бы все наши усилия были направлены на разработку какого-то одного аспекта, могла бы быть достигнута большая глубина, которая и необходима для коллективного продукта науки, под­вергающегося перекрестной валидизации в работах специалистов более узкого профиля, но при этом нам, по крайней мере, иногда, приходилось бы ловить себя на ошибках.

Три указанные выше области, составляющие пред­мет наших исследований, действительно релевантны друг другу, как это будет показано в более специаль­ных работах. В целом вопросы общесоциального поряд­ка теснейшим образом связаны как с возможностью применения экспериментальных моделей различного типа, так и с валидностью этих моделей и планов экс­перимента. В современной философии, истории, социо­логии науки большое внимание уделяется взаимодей­ствию социальных процессов с научными представле­ниями, при этом очерчивается круг вопросов, которые могут рассматриваться в самой непосредственной связи с более практическими проблемами оценивания про­грамм и планирования эксперимента.

Традиционные термины «эпистемология» и «филосо­фия науки» не слишком подходят для большинства

_____________________________________________________________________________

¹ Методологические проблемы узкодисциплинарных и междис­циплинарных исследований рассматривались специально в работе) C a m p b e l l D. T. Ethnocentrism of Disciplines and the Fish-Scale Model of Omniscience. — In: Interdisciplinary Relationships in the Social Sciences. Ed. by M. Sherif and Caroline W. Sherif. Chicago, Aldine, 1969.

впечатляющих исследований последних лет, все еще фигурирующих под этими названиями. В то время как классическая эпистемология пыталась решить проблему знания, не рассматривая всякое знание в процессе его приобретения, современные исследователи намеренно ставят этот вопрос и предпринимают эпистемологиче­ские исследования, считая, что сегодняшние физика и астрономия дают нам аппроксиматично валидное зна­ние о познаваемом мире, а эволюционная биология, психология и социология дают нам знания о познаю­щем его человеке. Куайн называет это «натурализован­ной эпистемологией», Шимони — «коперниканской эпи­стемологией». Исходя из традиционного различения аналитического и синтетического, ее можно назвать синтетической или, точнее, «дескриптивной эпистемоло­гией». Такая эпистемология вполне совместима с тра­диционной эпистемологией в случае принятия негатив­ных результатов скептической традиции, например положения о необоснованности индуктивного вывода в научном знании. При аналитическом подходе ответ на традиционный эпистемологический вопрос «Возмож­но ли знание?» гласит: «Нет». Мы не можем быть уве­рены в том, что знаем, или знать, когда мы знаем, а когда нет. Поскольку дело касается знания о мире, наши самые обоснованные представления будут содер­жать допущения, которые мы не можем доказать, и любые дополнения к «знанию» (в практическом смыс­ле) будут получены ценой принятия дополнительных предположений. Дескриптивная эпистемология, которая идет дальше этого, в свете традиционного различения будет более похожа на науку, чем на философию. Она будет гипотетическим, условным, презумптивным опи­санием субъекта познания и мира как объекта позна­ния. В этих пределах она может все-таки иметь дело с проблемами истины: в какого рода мире, какого рода процедуры приведут познающее сообщество к повы­шению валидности его моделей мира? Но в то время как традиционная эпистемология пыталась строить эпистемологию без онтологии, любая дескриптивная эпистемология будет включать и гипотетическую онто­логию. Следует оставить несбыточные мечты о досто­верности, о доказательности представлений или даже о полной экспликации референтов представления.

В настоящее время наука не только стала главной ареной, на которой ведутся споры вокруг вопросов, поднимаемых дескриптивной эпистемологией, но во многом изменился и характер самой «философии науки». Она больше не довольствуется одним лишь логическим анализом статуса научной истины. Не толь­ко проявляется глубокий интерес к выявлению норма­тивных правил выбора, которыми должна пользоваться наука, осуществляя выбор между теориями, ведутся также и споры относительно тех правил выбора, кото­рыми уже пользовалась наука (явно или неявно), когда она осуществляла предположительно валидный выбор в прошлом, и это может рассматриваться как гипоте­тический, условный поиск нормативных правил. Для обозначения подобных исследований термин «теория науки» технически более приемлем, чем «философия науки». К такой теории науки история науки имеет самое прямое отношение, что исключается при тради­ционном пуристском определении задачи философов и логиков науки. Книга Куна «Структура научных ре­волюций»¹явно имеет эпистемологическое значение, очевидно и то, что она связана с вопросом о научной истине. Философы сразу восприняли ее как таковую. Однако в условиях принятых традиционных обозначе­ний Кун вынужден был отрицать, что он занимается философией науки, и выдавать свою работу всего лишь за «историю науки», «социологию науки» или «социаль­ную психологию науки». Суть его работы становится ясной в свете вопросов, оказавшихся на повестке дня дескриптивной эпистемологии, или теории науки. Объ­единенные под общей рубрикой теории науки, такие специальные дисциплины, как история науки, социоло­гия науки, психология науки, антропология науки и т. д., могут стать релевантными при решении вопроса о валидности науки, несмотря даже на то, что, как это ныне имеет место, они сплошь и рядом обходят этот вопрос.

За последние двадцать лет я написал, наверно, с дюжину статей, которые в настоящее время склонен рассматривать как работы в области дескриптивной

_____________________________________________________________________________________

¹ К у н Т. Структура научных революций. М., «Прогресс», 1977.

эпистемологии¹. В известной мере эти проблемы нашли отражение и в полдюжине моих статей о методах ис­следования, а также в ряде заметок, обзоров и лекций. Некоторые из этих работ вошли и в настоящий сборник.

В работах этого цикла затрагиваются не менее существенные вопросы, связанные с определенным по­ниманием социологии науки, обращающейся к выявле­нию социальных источников валидности науки и соци­альных условий, благоприятствующих развитию науки. Этот круг вопросов исследуется нами в контексте мето­дологии социального экспериментирования и приклад­ных исследований. В одной из последних работ² мы рассмотрели ряд примеров макроэкспериментов, осуще­ствленных на практике. Работа в этой прикладной области обладает своей спецификой. Мы столкнулись здесь с важнейшей социальной проблемой — природой бюрократической организации, оказывающей влияние и на планирование экспериментов, и на реализацию различных моделей экспериментов, и на валидность оценок разрабатываемых и осуществляемых социаль­ных программ. Эти вопросы подлежат дальнейшему детальному изучению, но отчасти они затронуты и в нашей обобщающей работе об оценке социальных программ, вошедшей в данный том.

Общие вопросы теории науки, валидности научного вывода, прикладные проблемы валидной оценки соци­альных программ и эффективности социальных ново­введений непосредственно связаны с более специаль­ными моими исследованиями в сфере социально-психо­логического эксперимента. Важнейшими представляют­ся здесь вопросы планирования эксперимента, создания моделей экспериментов в соответствии с требованиями

_____________________________________________________________________________________

^{1 См., например:} C a m p b e l l D. T. Evolutionary Epistemology. — In: The philosophy of Karl Popper. Ed. by P. A. Schilpp. The library of living philosophers. La Salle, III. The Open Court Publishing Co., 1974, v. 14, p. 413—463; C a m p b e l l D. T. Variation and selective retention in socio-cultural evolution — In: Social change in developing areas: a reinterpretation of evolutionary theory. Cam­bridge, Mass., Schenkman, 1965, p. 19—49.— Прим. ред.

^{2 См}.: R i e c k e n H. W., B o r u c h R. F., C a m p b e l l D. T., C a p 1 a n N., G 1 e n n a n T. K., P r a t t J., R e e s A., W i 11 i a m s W. Social Experimentation: A Method for Planning and Evaluating ofSocial Intervention. New York, Academic Press, 1974.

валидности научного знаний, разработки средств и спо­собов контроля переменных в эксперименте, анализа артефактов и конкурентных гипотез, выявления прием­лемых и адекватных статистических процедур и коли­чественных мер и т. д. Исследования в этой области также проводятся мною уже многие годы. В известной мере эти вопросы получили отражение в более ранней работе, написанной совместно с Дж. Стэнли, — «Экспе­риментальные и квазиэкспериментальные планы для исследования». Эта книга многократно переиздавалась в США и широко используется рядом исследователей. Хотя эта работа была первоначально ориентирована главным образом на педагогические исследования, она имеет более общее методологическое значение. Указан­ные проблемы рассматривались также в работе, напи­санной совместно с Т. Д. Куком, в которой собраны и проанализированы различные типы и планы экспери­ментов в прикладных областях и в полевых исследова­ниях, в частности в сфере организационной и инду­стриальной психологии¹. Особенно плодотворной, по оценке многих авторов, следует признать разрабатывае­мую нами концепцию квазиэкспериментального иссле­дования ². Проблемам квазиэкспериментов посвящена подготовленная нами совместно с Т. Д. Куком специ­альная монография ³.

В заключение мы хотели бы выразить надежду, что вопросы, рассматриваемые в работах, включенных в данный сборник, представят интерес и для широкого круга советских специалистов — психологов, социологов, методологов науки, практических работников.

____________________________________________________________________________________

¹ C o o k T. D., C a m p b e l l D. T. The Design and Conduct of Quasi-Experiments and True Experiments in Field Settings. — In: Handbook of Industrial and Organizational Psychology. Ed. by Dunnette M. Chicago, Rand McNally, 1976.

² c м.: Г л а с с Дж ., С т э н л и Дж. Статистические методы в педагогике и психологии. M., 1976, c. 452—453.

³ C o o k T. D., C a m p b e l l D. T. Quasi-Experimentation. Chi­cago, Rand McNally, 1979.