Кавказ. Большой Каспий. Центральная Азия. Синьцзян и Маньчжурия

Трансформации геополитических регионов Кавказа, Большого Каспия, Центральной Азии и китайских приграничных регионов Синьцзян и Маньчжурия имеют свои особенности. Например, Ки­тай наряду с многовекторностью во внешней политике или евро­пейским выбором, характерным для новых независимых государств, демонстрирует успешную модель регионального развития на циви­лизационных рубежах. Рыночный фундаментализм, поразивший Рос­сию в 1990-е годы в результате бездумной неолиберальной транс­формации, не только стал детонатором чеченского конфликта на Северном Кавказе, но и нанес непоправимый ущерб многовековым отношениям с мусульманскими и другими восточными народами.

12.1. Кавказ

В постсоветском пространстве изменилось геополитическое поло­жение Кавказа, где проснулся этноконфессиональный «вулкан». В XIX в. здесь несколько десятилетий продолжалась оплаченная обильной кровью Кавказская война. В 1813 г. был взят Азербай­джан, в 1859 г. — Дагестан и Чечня, а в 1864 г. — Черкесия. Неко­торые северокавказские народы, например кабардинцы, еще в XVI в. приняли подданство России, ища защиту от Крымского ханства и сул­танской Турции. На протяжении веков Грузия находилась в вас­сальной зависимости от великих держав, соперничавших на Ближ­нем Востоке. Особенно тяжелым для Грузии было владычество иноверных мусульманских государств, сопровождавшееся геноци­дом и массовыми депортациями. После неоднократных обращений с просьбами о покровительстве в состав Российской империи вошли в 1801 г. Восточная Грузия, а в первой половине XIX в. — остальные грузинские княжества и Восточная Армения. В 1922 г. историческая область армян Карабах была передана Азербайджану в угоду Турции.

Геополитические интересы Российской империи не ограничи­вались Закавказьем. С 1878 г. Карская область вошла в состав Им­перии, а в период Первой мировой войны русская армия заняла Армянское нагорье, часть Курдистана и проникла даже в Месопо­тамию, но наступил 1917 год. Согласно меморандуму Троцкого, на­правление на Юг занимало важное место в пожаре «мировой револю­ции», что нашло отражение в действиях промосковской Персидской Красной Армии.

В конце Великой Отечественной войны чеченцев, ингушей, кара­чаевцев, балкарцев, калмыков и ногайцев депортировали в Среднюю Азию и Сибирь. После их возвращения в 1950-е годы на родину советской власти не удалось решить проблему местной безработицы. Этнополитические, конфессиональные и экономические проблемы стали основой возрождения на Кавказе Чеченского конфликта. По­сле распада Советского Союза исламский Восток приблизился к гра­ницам России.

Чеченский конфликт. В конце XVIII в. в результате восстания шейха Мансура произошло размежевание горцев-вайнахов на не­примиримых чеченцев и ингушей, занимающих нейтральную пози­цию по отношению к России. Сравнительно молодое этническое понятие «чеченцы» объединяет некровнородственные роды (тейпы), куда кроме вайнахских входят кумыкские, черкесские, грузинские и даже русские и еврейские. Взятие заложников и работорговля у гор­цев не является для Кавказа чем-то особенным. В «Очерках русской смуты» А.И. Деникин писал, что с ослаблением центральной и мест­ной власти привычные для кавказских горцев грабежи и набеги ста­ли обычным занятием, грабили всех, без различия происхождения, верований и убеждений.

По возвращении после депортации на Кавказ чеченцы-горцы были выселены на равнину и в русский Грозный. Демографический взрыв и безработица вновь заставили чеченцев, теперь уже добро­вольно, выезжать за пределы Кавказа в поисках средств существо­вания. Советская власть не смогла решить вековую проблему безра­ботицы. В большинстве кавказских и среднеазиатских республиках значительную часть занятых в промышленности составляли рус­ские, например до 80% в Чечне.

Чеченская война конца 1990-х годов стала одним из основных плацдармов столкновения цивилизаций. Здесь впервые в единобор­стве с исламскими боевиками европейская армия потерпела пора­жение. Первая Чеченская война (1994—1996) была вызвана преступ­ным отношением власти к проблемам Чечни. В результате в республике сложился сепаратистский режим с наличием криминальных и тер­рористических сил. Террористы совершали нападения на Буден­новск, Кизляр, Первомайское и каждый раз получали коридоры для выхода из окружения. Российский бизнес оказался крепко завязан на нефтяных и других местных интересах. Попытка проведения «поли­цейской» акции с помощью регулярной армии закончилась неудав- шимся штурмом Грозного. «Малая победоносная война» закончи­лась поражением России и гибелью десятков тысяч граждан. Взятие Грозного российскими войсками рассматривалось как главная по­беда, тогда как для большинства чеченцев этот город остается всего лишь территориально-административным центром Российской Фе­дерации. В очередной раз вскрылась некомпетентность российских властей, использующих унитарные подходы в федеративном государ­стве. Война завершилась Хасавюртовским соглашением о прекраще­нии боевых действий, что способствовало превращению Чеченской Республики в криминальную зону международного терроризма.

Вторая Чеченская война началась в 1999 г. захватом бандфор­мированиями части территории Дагестана. В Москве и других горо­дах террористами были взорваны жилые дома, в 2002 г. захвачено театральное здание в столице. В результате террористических актов погибли сотни людей. Примитивная попытка Кремля причислить чеченскую проблему к борьбе с международным терроризмом без объяснения внутренних причин конфликта оказалась вновь тупико­вой. Кроме глубоких исторических корней истоки чеченского кон­фликта следует искать в новом политическом курсе советского ру­ководства конца 1980-х годов. Власть, провозгласившая новое мыш­ление, забыла, что Советский Союз страна и восточных народов, не приемлющих многие западные ценности. В начале 2000-х годов си­туация в регионе стала выправляться, но это потребовало измене­ния внешне- и внутриполитического курса России. Несмотря на отмену в 2009 г. антитеррористического режима в Чечне и успеш­ное восстановление Грозного, обстановка в республике и в целом на Северном Кавказе остается напряженной, продолжаются терро­ристические акты.

Южный Кавказ. Бывшие благодатные южные советские респуб­лики, христианские Грузия и Армения, мусульманский Азербай­джан оказались на северной периферии ближневосточного про­странства, где их продукция оказалась неконкурентоспособна из-за высокой себестоимости. Игнорирование изменившегося геострате­гического положения привело к социальным потрясениям и упадку экономики. Сохранение геополитического равновесия на Кавказе ос­ложняется незавершенностью формирования наций в Грузии и Азер­байджане. Здесь в отличие от Армении сохраняются племенные и кла­новые образования.

Грузия в советский период была образцово-показательной совет­ской республикой. Современное население республики составляет примерно 4,4 млн жителей, в том числе 52% грузин и 35% мусуль­манского населения, 13% армян, русских, греков и евреев. Кроме наиболее распространенных картлийского, имеется три родст­венных языка — мингрельский, сванский и лазский. Мингрелы, столицей которых издревле был Зугдиди, жили под властью Визан­тии и Турции.

Из-за эмиграции катастрофически сокращается число этниче­ских грузин и увеличивается доля мусульман. В России проживает свыше 2 млн грузин. В Грузии осталось 60 тыс. русских, а сотни тысяч уехали в Россию. Из 100 тыс. греков осталось 10 тыс. На азербайджанское и армянское меньшинства приходится свыше 15% общей численности населения Грузии (без Абхазии и Южной Осе­тии). В регионах их компактного проживания (Дживахети и Картли) отмечается напряженность межэтнических отношений. Меньшин­ства не владеют государственным языком, их участие в обществен­ной жизни страны ограничено, все важные местные должности за­нимают этнические грузины. Идет процесс миграции меньшинств в Армению и Азербайджан.

В результате этнических конфликтов 1990-х годов власть утра­тила контроль в отдельных регионах республики. В советские вре­мена Грузию посещало до 5 млн туристов, а в 2007 г. впервые за годы независимости — около 1 млн.

В Азербайджане в результате конфликта в Нагорном Карабахе власть также утратила контроль над значительной частью террито­рии. В республике насчитываются сотни тысяч беженцев из рай­онов боевых действий. Четверть населения временно или постоян­но покинуло страну в поисках лучшей жизни или средств сущест­вования. Отмечается дискриминация в отношении ираноязычных народов — талышей и курдов. Впервые на постсоветском про­странстве в Азербайджане состоялась передача власти по на­следству в рамках физической семьи.

Традиционным союзником России на Кавказе является христи­анская Армения, где социально-экономический кризис усугубляет­ся последствиями карабахской войны и отсутствием прямого вы­хода к мировым коммуникациям. Армения находится в геоэконо­мической изоляции и только благодаря помощи многочисленной зарубежной диаспоры и поддержке России в последние годы де­монстрирует устойчивый рост. В постсоветский кризисный период треть населения покинуло республику в поисках лучшей жизни или средств существования.

Особенно наглядно геополитическая трансформация Южного Кавказа проявилась в абхазском, карабахском и южноосетинском конфликтах.

Абхазский конфликт. Абхазское княжество выделилось в начале XVII в. после распада Грузинского царства и в период расцвета до­минировало в Западной Грузии. Этнически абхазы относятся не к грузинской, а к северокавказской семье. В 1938 г. абхазский язык был переведен с грузинской на русскую графику. В советской Гру­зии Абхазия была наиболее интегрирована в геоэкономическое про­странство Советского Союза. Здесь находились знаменитые курорты Сухуми, Гагра и Пицунда, многие годы располагалась летняя сто­лица политического руководства страны. Республика была полиэт- ничной, но титульный народ уступал грузинам, русским и армянам.

Эскалация конфликта была обусловлена непродуманными дей­ствиями грузинской власти. В 1991 г. после провозглашения неза­висимости Грузия отменила действие советской конституции, предусматривающей абхазскую автономию. Абхазия в свою оче­редь восстановила Конституцию 1925 г., согласно которой она являлась независимым государством, и предложила создать с Гру­зией федерацию. Грузинские власти выбрали силовое решение проблемы и ввели на территорию Абхазии войска, потерпевшие поражение от местных военных формирований, действующих при поддержке добровольцев из северокавказских республик и других российских регионов. В результате этнонационального конфликта погибло несколько тысяч человек, общее число беженцев (грузин, армян и русских) составило более 250 тыс. чел. После длительных переговоров под эгидой ООН в 1994 г. было подписано соглашение о прекращении огня и разъединении сил, а на территории Абха­зии расположился ограниченный военный контингент российских миротворцев.

Карабахский конфликт. Глубокие исторические корни карабах­ского конфликта связаны с геополитическим положением христи­анской Армении на рубежах евразийских цивилизаций. Предки ар­мян появились на карабахской земле за несколько веков до нашей эры. Карабах входил в Великую Армению, а после раздела Армении в 1639 г. между Турцией и Ираном территория Нагорного Карабаха еще полтора века оставалась последним остатком армянской госу­дарственности. Крушение Российской империи создало в Закавказье обстановку хаоса и войны. Провозгласивший независимость Азер­байджан вел с Арменией борьбу за Нагорный Карабах. В 1922 г. марионеточное правительство Закавказской советской республики по секретному соглашению с Турцией передало армянский Карабах и Нахичевань Азербайджану. При советской власти Карабах финанси­ровался по остаточному принципу, были уничтожены все армянские христианские храмы. В 1988 г. Совет народных депутатов Нагорно­Карабахской области обратился к Москве с ходатайством о переда­че автономии из состава Азербайджана в Армению. После провоз­глашения независимости Азербайджана в 1991 г. местные депутаты армянской автономии объявили о создании Нагорно-Карабахской республики. Противостояние между азербайджанской и армянской общинами переросло в военный конфликт, продолжавшийся более трех лет. В результате военных действий было убито свыше 30 тыс. человек, а около полутора миллионов местных жителей стали бе­женцами. Под контролем непризнанной НКР кроме Нагорного Ка­рабаха оказались семь административных районов Азербайджана. В современной Армении Нагорный Карабах является историческим символом государственности.

Южноосетинский конфликт. Южная Осетия с 1922 г. входила в со­став Грузии на правах автономной области. В 1991 г. после ликвидации грузинскими властями автономии и в ответ на несогласие осетин были использованы силовые методы. Осетины нанесли поражение грузинским войскам. Южная Осетия имеет непосредственный вы­ход к родственной Северной Осетии, находящейся в составе Рос­сийской Федерации, что позволяет при небольшом населении обеспечить экономическое выживание в сложившихся условиях.

Грузино-российская война 2008 г. В результате грузинского блиц­крига — попытки решить Южноосетинский конфликт путем воен­ной зачистки территории непризнанной республики — Грузия утра­тила территории Абхазии и Южной Осетии. Авантюра грузинской власти, направленная на зачистку Южной Осетии, привела к тому, что грузины не только потеряли вместе с Абхазией значительную часть территории государства, но и поставили под угрозу существо­вание грузинской нации. Россия впервые осуществила крупную военную операцию в ближнем зарубежье. Но несмотря на победу в этой войне, Россия продолжает утрачивать геополитическое влия­ние на постсоветском пространстве.

12.2. Большой Каспий

Геополитический регион Большой Каспий возник в Евразии в резуль­тате распада Советского Союза. К Каспийскому региону относят пять стран, непосредственно выходящих к озеру-морю (Россию, Казахстан, Туркменистан, Иран и Азербайджан). В расширенном толковании включает Южный Кавказ и Центральную Азию. Харак­теризуется этнонациональной и межконфессиональной конфликт­ностью. Регион, богатый биологическими и энергоресурсами, стал ареной политического и экономического соперничества мировых держав, стремящихся закрепить здесь свое влияние в борьбе за большую каспийскую нефть. При этом геополитические проекты до­минируют над экономической эффективностью. Неурегулирован­ность международного статуса Каспийского моря порождает терри­ториальные споры и может спровоцировать вооруженные конфликты. Большой Каспий является регионом политической нестабильности, которая не имеет чисто экономического решения (надежды на неф­тедоллары).

Большая каспийская нефть — крупнейшая геоэкономическая проблема Каспия, вокруг которой идет борьба за геополитическое влияние в регионе. Каспийские запасы энергетических ресурсов составляют примерно 4—6% мировых по нефти и 7—10% по газу. Наи­более перспективные месторождения открыты в 1990-х годах на северо- востоке Каспия. Казахстанское морское месторождение Кашаган относят по запасам нефти к крупнейшим в мире. Здесь сосредото­чено 75% запасов каспийской нефти. Однако Каспий не является конкурентом Персидского залива, где запасы нефти на порядок больше. Наблюдается острое соперничество в вопросах добычи и транспортировки нефти, прежде всего между США, ЕС и Турци­ей, с одной стороны, и Россией — с другой. Казахстанский проект «Тенгиз» оценивается в 20 млрд долл., и в его реализации принима­ет участие американская компания Шеврон. На основе азербай­джанского «контракта века» (8 млрд долл.) создан международный консорциум, пять американских компаний получили 44% акций. Выделяется несколько направлений транспортировки каспийской нефти, в том числе российское и грузинское к черноморским пор­там, турецкое — к портам Средиземноморья, иранское — к Персид­скому заливу, восточное — к странам АТР и в Пакистан.

С учетом того, что на возможных направлениях транспортиров­ки нефти расположены крупные очаги региональных конфликтов на Северном Кавказе, Нагорном Карабахе и Курдистане, предпоч­тение в будущем получат маршруты, контролируемые США и их союзниками по НАТО. На южноевропейском театре НАТО в Сре­диземноморье сосредоточена самая крупная группировка военно­морских сил Североатлантического блока, способного защитить «жиз­ненные интересы» стран — участниц инвестиционных проектов в Каспийском регионе.

Северный Прикаспий. В Волжском понизовье Великая Евразий­ская степь при встрече с великой рекой рождает энергетику высо­ких напряжений на геополитических, геоэкономических, природно-этнических и этноконфессиональных коммуникационных рубежах многомерного пространства. В отличие от гор, чаще всего выпол­няющих барьерные функции, открытая всем ветрам степь служит контактам между народами, своеобразной природной коммуникаци­ей. Туда, где степь пересекается с судоходной рекой, тяготеют кара­ванные пути, по которым со временем проходят стальные магист­рали, усиливающие функции места.

Волжское понизовье — уникальный узел природных, социаль­но-экономических и других коммуникаций в многомерном про­странстве Евразии. Созданные самой природой естественные туч­ные кормовые угодья заливных лугов и степных пастбищ, плодо­родные земли (овощи, фрукты и бахчи), охотничьи угодья (сайгаки и птицы), рыбные богатства, включая осетровых, месторождения поваренной соли притягивали кочевые народы. Здесь дважды — в первом и втором тысячелетии — возникали центры евразийских государств на пересечении Великого Волжского речного пути в Пер­сию и Индию и Великого шелкового пути из Китая в Европу. Здесь затерялись следы средневековых столиц Хазарского каганата (Ити- ля) и Золотой Орды (Сарая и Сарая ал-Джедида). В дальнейшем торговую эстафету приняла столица Астраханского ханства. В Волж­ском Понизовье — один из центров зарождения российского пред­принимательства (купечества), воспетого в картинах художника- земляка Кустодиева. Вблизи бывших золотоордынских столиц на космодроме Капустин Яр начался отсчет космической эры. К сожа­лению, эта земля и подземных ядерных взрывов, экологического бедствия и низкого качества жизни.

Хазарский каганат стал первым феодальным государственным об­разованием в Восточной Европе. Через хазарские степи полукочевой империи Средневековья проходили торговые пути, связывающие страны Востока, Византию и славянские племена. Хазары контроли­ровали Великий Волжский, донской и другие торговые пути, беря по­дати с иноземных купцов. Итиль, Саркел (крепость на Дону), Самкерц (Тмутаракань) и другие хазарские города осуществляли оживленные торговые связи с Византией, Крымом, Закавказьем и Центральной Азией. Торговля была фундаментом экономики, а бюджет форми­ровался на взимании пошлин с приезжих и местных купцов.

Транзитная торговля зависела от геополитической обстановки и, в свою очередь, способствовала миру в Евразии. Многочислен­ные караваны шли из Китая на Запад в направлении к самым бога­тым европейским городам — арабской Кордове и византийскому Константинополю. Когда торговые связи пришли в упадок из-за крестьянских восстаний в Китае, хазарские купцы освоили Волж­ский торговый путь, продолженный вокруг Каспия в Багдадский халифат, куда направлялись караваны с мехами и рабами.

В середине XIII в., пройдя ураганом тысячи километров евра­зийской степи, кочевые монголы остановились у заливных лугов Волго-Ахтубинской поймы, обеспечивающей надежную естествен­ную круглогодичную кормовую базу для скотоводства. Возможности сочетания кочевого хозяйства и оседлого земледелия, наличие место­рождений поваренной соли (соляных озер), обеспечивающих сохран­ность продуктов питания, уникальные коммуникационные возможно­сти места для транзитной торговли стали фундаментом экономики золотоордынских столиц. Возрождается коммуникационный узел ме­ждународной торговли. Западная Европа, Византия, русские княжест­ва, Булгар и Крым вели торговлю через Нижнюю Волгу с Хорезмом, Бухарой, Самаркандом, Монголией (Каракорумом) и Китаем.

Кроме золотоордынских столиц многие другие города были рас­положены на стратегических торговых путях: Ургенич, Булгар, Ка­зань, Азак, Крым, Кафа, Хаджитархан, Ак-Кермен, Килия, Чембало (Балаклава), Солдайя (Судак) и Боспоро (Керчь). Крупным узлом транзитной торговли на караванном пути Восток — Запад был зо­лотоордынский город Хаджитархан, расположенный на правом бе­регу Волги, несколько выше современной Астрахани. Экспортные товары отправлялись отсюда в предкавказские степи и через Дер­бентский проход в Закавказье и на запад — в Азак, где их ждали венецианские и генуэзские купцы.

В результате столкновения великой степной культуры монголо- татар и не менее великой городской мусульманской культуры Ближнего Востока Золотая Орда погибает под натиском Тимура после рокового для Тохтамыша сражения на берегу Терека в 1395 г. Одни за другим пали под ударом Тамерлана золотоордынские горо­да, не имеющие фортификационных сооружений. Непобедимая конница монголов и бескрайние евразийские степи оказались нена­дежным щитом, о чем еще долго будут напоминать развалины золо­тоордынских городов вдоль левого берега Ахтубы.

С высоты рубежа третьего тысячелетия поражает стратегическое видение золотоордынских ханов. Выйдя на западные рубежи Вели­кой Евразийской степи и основав портовые города, они уступают торговые фактории венецианским и генуэзским купцам. Каждый должен заниматься своим делом — степной воин и европейский купец. Обеспечивая безопасность караванных путей между Восто­ком и Западом, монголы заложили прочный фундамент экономики. Кочевые народы настолько чувствовали коммуникационную функ­цию места, что и через века после гибели Золотой Орды многие основанные ими города стали значительными центрами Российской империи — Казань, Астрахань, Тюмень, Азов и Бахчисарай. А на трех главных волжских переправах Ногайской Орды, через которые совер­шались набеги на русские «украйны» в 1586 — 1590 гг. при царе Федо­ре Ивановиче основываются Самара, Царицын и Саратов.

После распада Советского Союза возросло геополитическое значе­ние Астрахани как юго-западного форпоста России на новых госу­дарственных рубежах. На Нижней Волге проходят этноконфессио- нальные рубежи христианства, ислама и буддизма. Здесь усиливается исламизация (астраханские татары и казахи) и восстанавливается рубежный субэтнос православного казачества. Будущее средневеко­вой страны «разгула и торговли» связано с возрождением транзит­ных функций свободной торговли между Востоком и Западом, од­нако геополитическая нестабильность в Центральной Азии и на Кавказе ограничивают возможности реализации этих планов.

Хождения за три моря. Крупнейшая в мире территориальная держава, несомненно, должна была стремиться к установлению на­дежного торгового пути с крупнейшим государством Южной Азии. Известное хождение тверского купца Афанасия Никитина «за три моря» произошло в 1466—1472 гг. По Великому волжскому речному пути, Каспию и Персии он достиг крупного торгового порта в Пер­сидском заливе на острове Ормуз, через который полутора веками раньше путешествовал в Китай знаменитый итальянец Марко Поло. Далее Афанасий Никитин на судне через Аравийское море достига­ет Индии и после путешествия по древней земле, морем отправля­ется к берегам Африки и через Маскат, Ормуз и Тебриз — к Чер­ному морю и через Крым и Киев возвращается на Родину.

Через два столетия в 1675 г. царь Алексей Михайлович напра­вил посольскую миссию к Великому моголу, а в эпоху Петра I пу­тешествие в Среднюю Азию с целью отыскания сухопутного пути в Индию совершил князь А. Бекович-Черкасский. В 1801 г. Вели­кий магистр Мальтийского ордена рыцарей С. Иоанна — россий­ский император Павел I получил отказ от англичан передать под российское покровительство остров Мальту. Резко изменив внеш­неполитический курс, царь объединился с Наполеоном против вла­дычицы морей и отправил крупный экспедиционный корпус каза­ков к берегам Инда в целях положить конец правления англичан в Индостане и открыть обширный рынок на благо российской тор­говли. Одновременно Россия приняла активное участие в конти­нентальной блокаде против туманного Альбиона. Однако и в этот раз Индостану не суждено было стать сферой российских интере­сов. Вошедший на российский престол после цареубийства Алек­сандр I возвратил казаков на Дон.

Вместе с тем активно развивалась торговля через Астрахань с Персией. В ХХ в. на Среднем Востоке особенно усилилось про­тивостояние Великобритании и России. Предметом спора стало не только влияние в Персии, но и огромный среднеазиатский рынок, такие стратегические пункты, как Герат, являющийся одновремен­но ключом к Индии и к Каспию. Усиливается экспансия России в Центральной Азии и Великобритании в Афганистане. Российская империя колонизирует Туркестан, устанавливает протекторат над Бухарским эмиратом и присоединяет Кокандское ханство. Велико­британия предпринимает безуспешную военную попытку включить Афганистан в свою колониальную империю.

В конце концов, английская и русская дипломатия признают Афганистан в качестве буферной, нейтральной зоны между россий­скими владениями в Средней Азии и британскими в Индии. Рос­сийская империя с присоединением Туркмении закрепилась на южных «берегах» евразийской степи и обеспечила контроль над Средней Азией.

В 1919 г. была провозглашена независимость Афганистана, и Со­ветская Россия, аннулировав неравноправные договоры, первой признала этот политический статус. В 1921 г. между РСФСР и Аф­ганистаном был заключен мирный договор о дружбе. Однако в 1929 г. в Афганистане произошел переворот, к власти пришли сторонники ислама, выступавшие против светского пути развития. Советский Союз выступил с интернациональной помощью сторонникам свергну­того хана и, опасаясь активизации басмаческой эмиграции, пред­принял военный захват афганского города Мазари-Шарифа. Рас­сматривался даже вариант создания марионеточного государства на севере Афганистана. Ограниченная группировка войск была враж­дебно встречена местным населением и не смогла успешно дейст­вовать. Афганский народ сверг путчистов без помощи извне, совет­ская интервенция не состоялась. В целях обеспечения социалисти­ческого строительства в Узбекистане и Таджикистане в 1930 г. было предпринято очередное вторжение, чтобы лишить басмачество эко­номической базы. Были сожжены и разрушены кишлаки, где про­живали преимущественно эмигранты, угнаны через границу верб­люды, лошади и бараны. Однако основные отряды басмачей ушли в горы, и военные трофеи Красной Армии были ничтожны. В даль­нейшем стратегические планы советского военного командования на этом направлении ограничивались возможным захватом северного Афганистана с городами Мазари-Шариф и Герат, овладением гор­ными перевалами Гиндукуша. Последняя попытка броска к Индий­скому океану с известным результатом была предпринята СССР с вводом ограниченного контингента советских войск в Афганистан.

После прихода к власти в России большевиков вновь реанимиру­ется попытка выйти к Индийскому океану. В секретном Меморанду­ме председателя Реввоенсовета Льва Троцкого в августе 1919 г. после неудач на западном фронте излагается новая геостратегия. Предла­гается революционный путь на Париж и Лондон проложить через Афганистан, Пенджаб и Бенгалию. Для удара по Индии намечались всего лишь подготовка «элементов» азиатской ориентации и кон­ный корпус в 30 или 40 тысяч сабель. Предполагалось сосредото­чить в Туркестане материальные и военные ресурсы для наступления на юг. Но победу индусской революции пришлось отложить. Соглас­но меморандуму Троцкого, направление на Юг заняло важное место в пожаре «мировой революции». Это нашло отражение в действиях промосковской полубандитской «Персидской Красной Армии».

В августе 1941 г. СССР, ссылаясь на советско-иранский договор 1921 г., временно ввел войска в Иранский Азербайджан. Одновремен­но в Иран с юга вступили английские войска. Советское правительст­во объясняло свои действия попыткой предотвратить враждебные происки гитлеровской агентуры против национальных интересов СССР. Угрожающее положение на западных фронтах усиливало опасность прорыва немецко-фашистских войск через Кавказ в Иран. В 1942 г. в Иран вступили и американские войска. В Иранском Азер­байджане в результате «демократического движения» провозглаша­лась советская власть. Но, увы, вымыть солдатские сапоги в водах Индийского океана России не пришлось. По окончанию войны войска союзников были выведены из Ирана, но сохранилось пре­имущественно американское экономическое присутствие.

За бросками на Юг Советского Союза и западноевропейских стран пристально наблюдали американцы, объявившие Персидский залив после окончания войны зоной жизненных интересов США. Еще до окончания Второй мировой войны американские аналитики наметили новые политические ориентиры для глобальной стратегии

Соединенных Штатов. Основное внимание уделялось анализу гер­манских и советских геополитических концепций. В соответствии с ними были созданы центры силы в Евразии, противодействующие потенциальной «угрозе» американским интересам со стороны силь­нейшей военной державы мира. Советский Союз резко укрепил геополитическое положение к концу войны, русская экспансия на запад требовала принятия контрмер со стороны США. Особенно Америка опасалась установления коммунистического режима в Гер­мании, обеспечивающего Советскому Союзу контроль над европей­ским континентом. Это ставило будущее Великобритании и самих США под серьезную угрозу.

Америка оказывалась перед выбором: ответить на новый вызов или уйти из Европы и занять оборону Западного полушария, осо­бенно если Россия будет доминировать и в Китае и противодейст­вовать контролю США над Японией — вековой проблемой для Со­ветов в Восточной Азии. Американские политики отдавали отчет, что Советский Союз по окончании войны может потребовать пол­ной свободы прохода через черноморские проливы и Персидский залив. Трагический опыт войны показал ограниченную возможность снабжения СССР через арктический Мурманск. Свобода прохода через Дарданеллы и особенно доступ к портам Персидского залива давал большие возможности для маневра материальными ресурсами в случае будущих европейских конфликтов.

И было принято гениальное решение заменить геополитику геоэкономикой. Послевоенной Западной Европе была оказана эко­номическая помощь в становлении и развитии демократических режимов как противовеса советской мощи. Турция с черноморски­ми проливами стала членом Североатлантического военного блока, а Персидский залив — зоной американских жизненных интересов. Несостоявшиеся «жизненное пространство» немецкой геополитики и русские броски на Юг были успешно заменены на экономиче­ские зоны американских «жизненных интересов».

Но почему мировые державы притягивает зона Персидского за­лива? Наряду с Черным и Азовским морями Персидский залив не только глубоко вдается в евразийский континент, но и занимает срединное положение в Старом Свете. Сегодня здесь находится геоэкономический ключ к американской евразийской геополитике. Контроль над богатейшими месторождениями нефти позволяет управ­лять «вассалами» в Западной Европе и Японии, экономика которых зависит от поставок энергоносителей со Среднего Востока.

Проект «Север — Юг». После распада Советского Союза поя­вился уникальный шанс создания каспийского транспортного ко­ридора Север — Юг. Между Балтикой и Индийским океаном толь­ко Россия и Иран обладают этой возможностью, если будет решена проблема международного статуса Каспийского моря. В 2000 г. на II Международной евроазиатской конференции по транспорту Рос­сия, Иран и Индия подписали соглашение о создании транспорт­ного коридора «Север — Юг». Этот торговый путь обеспечит пере­возку грузов стран Персидского залива, Индии, Пакистана, Ирана в Центральную Европу и Скандинавию через Россию. Проект преду­сматривает создание единого оператора при автомобильных и желез­нодорожных перевозках. Россия считает этот проект одним из при­оритетных в системе создаваемых международных транспортных коридоров. Таким образом, Россия намерена играть центральную роль в системе сообщения между Западом и Востоком в соответст­вии с геополитическим положением. Коридор «Север — Юг» прой­дет из Финляндии (члена Европейского Союза) через Россию и Кас­пий на Средний Восток и Персидский залив. Эффективность перево­зок грузов из Европы в Азию и обратно по этому маршруту не будет иметь себе равных. Этот транспортный коридор в три раза короче морского пути через Суэцкий канал. Стоимость транзита на россий­ских железных дорогах значительно меньше западноевропейских.

Транзитный маршрут «Север — Юг» может привлечь от 20 до 40 млн т грузов в год, сократить сроки доставки грузов на 10 суток, что составит серьезную конкуренцию западному проекту Евроази­атского транспортного коридора (ТРАСЕКА) через Черное и Кас­пийское моря и Южный Кавказ. Коммерческая привлекательность пути с Севера на Юг возрастет после реализации иранского проекта судоходного канала между Каспием и Персидским заливом. Транс­иранский канал позволит увеличить в два раза грузооборот в на­правлении Южной Азии. Для реализации проекта требуется не только политическая воля, но и огромные инвестиции, которыми Россия и Иран не располагают.

Если в проекте ТРАСЕКА доминирует геополитическая целесо­образность над геоэкономической, то маршрут с Севера на Юг яв­ляется конкурентоспособным для Европы, но представляет угрозу ближневосточной зоне жизненных интересов США. Соединенные Штаты могут сократить свое военное присутствие в регионе только при наличии других вариантов обеспечения импортными энергоре­сурсами нефти и природного газа. В качестве такой страны может выступить Российская Федерация, обладающая крупнейшими в ми­ре запасами природного газа и значительными месторождениями нефти. Как известно, Россия является крупнейшим поставщиком природного газа в Европу. Возможный тройственный союз России с Западной Европой и США сделает реальными предпосылки для коммуникационного коридора Север — Юг. Вместе с тем Китай, испытывающий дефицит энергетических ресурсов, также является перспективным торговым партером России. Из Сибири поставка энергетического сырья в Китай более экономична трубопровод­ным транспортом, тогда как торговля с Соединенными Штатами требует создания крупнотоннажного танкерного флота и глубоко­водных портов.

12.3. Центральная Азия

Геополитический регион Центральная Азия включает Казахстан, Уз­бекистан, Таджикистан, Туркменистан и Киргизию. Регион обладает богатыми запасами нефти, газа и других природных ресурсов. Одна­ко политическая стабильность и экономический прогресс в регионе являются трудноразрешимой задачей. В будущем большое влияние на стабильность в регионе будут оказывать отношения между Кита­ем, США и Россией, а также Шанхайская организация сотрудничества.

Геостратегическое положение региона исторически способство­вало развитию свободной торговли и ремесел. В прошлом местные жители различались не по языковому признаку, а по месту обитания. В бескрайнем океане степей и пустынь пришлые кочевые народы соседствовали с оседлыми земледельцами, жившими в цветущих оа­зисах с преимущественно городской культурой. В Самарканде, Ходженте, Ташкенте, Бухаре и других торгово-ремесленных столицах ос­новным транслятором культурного диалога выступал персидско- таджикский язык. Среди тюркских кочевых народов при советской власти наиболее привилегированным стал узбекский язык. Сталин­ская национальная политика, прикрепив местные народы и языки к определенным территориям, заложила «мины» замедленного дей­ствия, взрывающиеся в постсоветском пространстве.

Полуфеодальная клановость и низкий уровень жизни населения Центральной Азии способствуют консервации авторитарных режи­мов в Узбекистане, Туркмении и Таджикистане. Узбекистан стре­мится к интеграции и лидерству в регионе. Туркменистан строит государственность на авторитарном режиме и богатых энергетиче­ских ресурсах. В Таджикистане, где нация еще не сложилась, кон­фликт между сторонниками строительства национального и про­коммунистического государства осложняется влиянием соседнего Афганистана и России. Трансформация Киргизии и других централь­ноазиатских стран сопровождается эмиграцией квалифицированного русскоязычного населения. Киргизия испытывает трудности по со­хранению коммуникационного каркаса государства между более развитым Севером и отсталым Югом. Пытается балансировать в Евра­зии между Россией и Китаем и крупными соседями в Центральной Азии — Узбекистаном и Казахстаном.

Казахстанская модель социального государства создана автори­тарным режимом с элементами социал-демократии. Республика с на­селением в 15,8 млн чел. занимает 9-е место в мире по протяженно­сти территории. Обладает значительными запасами энергетических ресурсов и минерального сырья, имеет обширные и пригодные для освоения территории. Казахстан не только восстановил уровень ВВП 1990 г., но к 2010 г. первым на постсоветском пространстве утроит этот показатель. При отсутствии внешнего долга золотовалютные резервы стали превышать 25 млрд долл., а национальный фонд раз­вития превысил 10 млрд долл. Страна лидирует среди постсоветских стран по привлечению иностранных инвестиций (около 50 млрд долл.). Зарубежные инвесторы отмечают стабильность государства.

Казахстан эффективно обменял ядерный статус на открытую экономику. Крупнейшие предприятия республики в отличие от России не были разграблены приближенными к власти физически­ми лицами, а переданы в управление иностранным компаниям, обладающим конкурентоспособностью на мировых рынках. Ино­странные компании не только наращивали производство, но и про­должили крупномасштабную геологоразведку полезных ископаемых.

Казахстан, граничащий с двумя континентальными гигантами Кита­ем и Россией, стремится не только к добрососедству, но и поддержива­ет стратегическое партнерство с Западом, прежде всего с США. Це­лостность Казахстана зависит и от отношений между тюркским и славянским населением, способностью местной элиты к консолида­ции общества. Незавершенность становления нации осложняется внут­ренними этнонациональными и этноконфессиональными рубежами, межклановыми отношениями трех племенных объединений — стар­шего, среднего и младшего жузов. В населении страны казахи со­ставляют 40%, а русские — 38%. Русская, украинская и немецкая общины абсолютно доминируют на севере и составляют большинство промышленных рабочих. Игнорирование этих особенностей может привести к геополитическому разлому страны. Поэтому Казахстан с преимущественно тюркско-мусульманским и православным населе­нием выступает за более тесную экономическую интеграцию с Росси­ей. Многонациональный Казахстан в отличие от Украины избежал крайности примитивного национализма. Казахстанская власть проде­монстрировала модель успешной трансформации, в процессе которой интересы государства ставились выше корысти «семейного бизнеса».

Центральная Азия привлекает внимание международного бизне­са богатыми энергетическими и другими ресурсами, возможностями свободной транзитной торговли на коммуникациях между Западом и Востоком. Возрождение Великого шелкового пути будет способ­ствовать активному включению региона в международное разделе­ние труда. В зависимости от геополитической обстановки в Евразии маршруты трансконтинентальной дороги могут пойти в направле­нии из Китая в Европу севернее и южнее Каспия, обеспечив созда­ние в Центральной Азии крупного коммуникационного узла. Гео­политические интересы России в регионе обусловлены обеспечением безопасности русской общины, насчитывающей свыше 10 млн чел., и противостоянием религиозному исламскому экстремизму.

12.4. Синьцзян и Маньчжурия

Синьцзян — геополитический регион на северо-западе Китая. Древ­ние китайцы называли ее Западным краем, тюрки Центральной Азии — Уйгурией, русские — Восточным или Китайским Турке­станом. В XVIII в. после завоевания Восточного Туркестана и Джун­гарии маньчжурской династией Цин эта страна получила китайское название Синьцзян (Новая граница). Историческая область Джун­гария расположена между Алтаем и Тянь-Шанем. Здесь кочевали племена западных монголов (ойратов), образовавших Джунгар­ское ханство (1635—1758), разгромленное маньчжурами (погибло сотни тысяч ойратов). Часть ойратов, откочевавшая в XVII в. в Север­ный Прикаспий, стала именоваться в России калмыками. После разгрома чжурчженями империи киданей часть местных племен бежала на север, где с помощью поселившихся здесь ранее сороди­чей образовало государство каракитаев (кара-киданей), завладевшее всем Туркестаном (около 1140). В 1218 г. Восточный Туркестан был покорен Чингисханом.

Восточный Туркестан на протяжении длительного времени был в поле геополитических интересов Китайской, Британской, Россий­ской империй, а затем СССР. Здесь регулярно вспыхивали восста­ния, жестоко подавляемые китайскими властями. Со второй поло­вины XIX в. в регионе ощутимо российское присутствие. По этой стране прошли маршруты русских путешественников — П.К. Козло­ва, Н.М. Пржевальского, Н.К Рериха, В.А. Обручева, Э.М. Мурзаева и др. В 1851 г. подписан Кульджинский договор о нормализации русско-китайской торговли на среднеазиатской границе. Русские купцы получили доступ в Или (Кульджу) и Тарбагатай (Чугунчак), где китайские власти отвели места для русских торговых факторий и консульств. Функционировала сеть отделений Русско-Азиатского банка. В результате Уйгуро-Дунганского восстания местных наро­дов против господства маньчжурских и китайский феодалов (1864— 1877 гг.) были образованы три уйгурских и дунганское ханство, объединенные в дальнейшем в единое государство Джетышаар (Се- миградье), внешняя политика которого основывалась на использо­вании противоречий между Россией, Великобританией и цинским Китаем. В 1871 — 1882 гг. Россия оккупировала район Кульджи, заселенный преимущественно дунганами, исповедующими ислам. В 1877 г. освободительное движение местных народов было подав­лено цинскими войсками, а Синьцзян вновь перешел под юрис­дикцию Китая. В 1912—1949 гг. Синьцзян управлялся преимущест­венно местными диктаторами, использующими советскую и гомин­дановскую поддержку в личных целях. В 1940-х годах с помощью Советского Союза создается Восточно-Туркестанская республика, которая самоликвидировалась во исполнение договоренностей Крым­ской конференции и с Китаем. После провозглашения КНР про­винция Синьцзян преобразована в Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР). Национальная дискриминация к местным народам привела в начале 1960-х годов к массовому переселению уйгуров из КНР в Киргизию и Казахстан.

За годы с начала провозглашения КНР численность населения Синьцзяна (1,7 млн км²) увеличилась до 20 млн человек (2005). Столица Урумчи (1,5 млн жителей) застраивается небоскребами. Еще в середине двадцатого столетия большинство населения СУАР составляли мусульмане-тюрки, преимущественно уйгуры, а также казахи, монголы, киргизы и таджики. Пекин в борьбе с местным сепаратизмом проводил политику чайнизации северо-западной про­винции. Доля китайцев в населении района увеличилась с 8 до 40% и продолжает расти. Более семи миллионов уйгуров, миллион каза­хов, киргизы и другие народности, близкие по духу к мусульман­скому миру, образуют маргинальную субкультуру, проявляющую высокую деловую активность. В Китае, где проживает 30 млн му­сульман, удалось решить проблему местного исламского сепаратиз­ма за счет повышению уровня и качества жизни. В недавнем про­шлом Синьцзян воспринимался как отсталая аграрная провинция Китая — родина сладких дынь и фруктов.

В настоящее время СУАР становится главным западным геопо­литическим и геоэкономическим форпостом Китая. Создан круп­нейший центр международной оптовой торговли на северо-западе Китая, откуда товары через Джунгарские ворота, Кульджу и Чугун- чак отправляются в Казахстан, Россию, Украину, Киргизию и другие страны. Через Синьцзян пройдет возрожденный Великий шелковый путь из Китая в Западную Европу. Прорублено окно к Индийскому океану. В результате вооруженных конфликтов между Пакистаном и Индией в 1972 г. установлена демаркационная линия контроля. В пакистанской зоне контроля совместно с Китаем была построена одна из самых высокогорных автомобильных дорог через Карако­рум, соединяющая Синьцзян с Пакистаном и дающая выход в Ти­бет. Каракорумское шоссе дает Китаю выход к пакистанскому пор­ту Карачи. Это направление является наиболее коротким для пре­одоления геоэкономической изоляции Казахстана и Киргизии. В бу­дущем энергетический мост через СУАР свяжет нефтегазоносные месторождения Центральной Азии, Каспия и Ближнего Востока с набирающим экономическую мощь Азиатско-Тихоокеанским ре­гионом. Китай и Япония проявляют заинтересованность в освоении месторождений нефти и газа в Казахстане и строительстве трубо­проводов. Быстрыми темпами идет создание единой телекоммуни­кационной супермагистрали Шанхай — Франкфурт-на-Майне, про­ходящей через СУАР.

Синьцзян стал крупнейшей энергетической базой Китая. В трех впадинах — Туруфанской, Таримской и Джунгарской залегают бо­гатые запасы углеводородов — 21 млрд т нефти и 10 трлн м³ при­родного газа, составляющие четверть запасов нефти и газа страны. Построен газопровод в Шанхае. Местная электростанция Цаоцзин, работающая на природном газе, обеспечивает электроэнергией эко­номическую столицу Китая и крупнейший мегаполис. В автоном­ном районе залегает 40% китайского угля, добывается ежегодно 23 млн т сырой нефти (первое место среди китайских провинций). По пятилетнему плану объем вывозимой нефти достигнет 50 млн т, а природного газа — 18 млрд м³. Некоторые впадины в автономном районе характеризуются ураганными ветрами, поэтому их энергия используется на ветровых электростанциях.

За счет улучшения ирригации и перехода на технологию ка­пельного орошения планируется вдвое увеличить доходы от хлоп­ководства. Здесь сосредоточено 25% общей площади хлопковых плантаций страны с рекордной урожайностью. Длинноволокнистый синьцзянский хлопок не уступает по качеству знаменитому египет­скому хлопку. В Синьцзяне выращивается треть всего винограда в Китае. Содержание сахара в турфанском винограде достигает 70%. В автономном районе выращивается и перерабатывается 800 тыс. томатов, или 90% от общего объема по стране. Китайские томаты направляются на экспорт во многие азиатские и европейские стра­ны. На европейском рынке китайские томаты составляют 70% им­порта этой продукции.

В автономном районе построены современные автострады, общая протяженность автомобильных дорог составляет 80 тыс. км, а же­лезных дорог — 3 тыс. км. Создана единственная в мире автострада (522 км), проложенная через сыпучие (движущиеся) пески Такла- Макана. С севера на юг пустыню Такла-Макан пересекает зеленый дракон — лесозащитная полоса вдоль автодорог (ширина до 80 м). На участках с двигающими песками кроме насаждений вдоль дороги врыта «стена из циновок». Вдоль трассы через каждые 5 км установ­лены компрессорные станции, качающие воду из подземных сква­жин глубиной от 5 до 40 метров. Здесь же вахтовым методом в те­чение года трудится, как правило, сменная пара, обеспечивающая полив высаженных кустарников и деревьев вдоль трассы с помо­щью капельной технологии. В связи с созданием современной ин­фраструктуры ежегодно СУАР посещает более 8 млн туристов.

Маньчжурия — геополитический регион на северо-востоке Китая, на восточных рубежах Великой евразийской степи. На протяжении XX в. была объектом геополитических интересов Российской и Япон­ской империй. С падением Порт-Артура начался распад Российской империи, а Япония была признана на Западе великой державой. Ка­питуляция в Маньчжурии Квантунской армии ускорила гибель Японской империи. История народов от Карпат до Хингана прони­зана политическими, экономическими и социокультурными связями.

В одно время с Киевской Русью в результате классовой диффе­ренциации местных тунгусских племен мохэ возникает раннефео­дальное поморское государство Бохай (698—1030). В дальнейшем «третья сила» на арене мировой истории X в. — кидани покоряют

Бохай и часть Китая. Основывается железная династия киданей Ляо, в противовес которой тунгусские племена непокорных чжур- чженей образуют в 1115 г. Золотую империю Цзинь. Однако соз­давшие могущественную империю чжурчжени растворились (асси­милировались) в океане китайского этноса. Особенно роковым для них был процесс китаизации в образе жизни и мировоззрения.

В XIII в. на лесостепных рубежах Евразийской степи (Ононский бор в Даурии) зарождается новая сила — монголы. В 25-летней войне с чжурчженями (1210—1235) окончательно гибнет империя Цзинь и открывается путь к богатствам Китая. Великий монголь­ский полководец Чингисхан устремляет взор к бескрайним просторам Евразийской степи-океана. В год победы над чжурчженями мон­гольский курултай принимает решение о западном походе, а уже к 1240 г. пал Киев и завоевана Русь. Создана мировая империя, равной которой не знала история человечества.

Через пять веков к берегам Амура вышла Российская империя. После Айгунского договора 1858 г. подписывается Пекинский (1860), создавший преференциальный режим беспошлинной российско- китайской торговли. В конце XIX в. подписывается секретный до­говор о строительстве Китайско-Восточной железной дороги. Китай­ским правительством частному Русско-Китайскому банку предос­тавляется концессия сроком на 80 лет. Созданное общество КВЖД получило зону отчуждения вокруг магистрали и портов, где действо­вали законы Российской империи. Построенная в короткие сроки магистраль имела два выхода к Тихому океану — во Владивостоке и Дальнем. К 1913 г. режим свободной торговли функционировал от Атлантического до Тихого океана.

В настоящее время северо-восток Китая переживает экономический бум. В Маньчжурии — провинциях Хэйлунцзян, Гирин и Ляонин — реализуются многочисленные инвестиционные программы. Города (с населением более 5 млн человек) Шэньян, Чанчунь, Харбин и Далянь превратились в крупные международные торговые центры. В сфере торгово-экономического влияния Китая оказались обшир­ные российские территории, особенно к востоку от Байкала. При этом Китай соседствует с наиболее слабозаселенным российским ре­гионом. Только семимиллионный Шэньян по численности населе­ния больше в 1,2 раза российского Дальнего Востока (без Якутии) и в 10 раз Владивостока. Этнополитический фактор приобретает особое значение, если учитывать, что население Китая в 8 раз пре­вышает население России. Дальнейшее падение уровня и качества жизни в России, усиление борьбы за власть в Москве или региональ­ные конфликты на фоне усиливающейся экономической экспансии Китая могут вызвать очередную волну местного сепаратизма.

Расколотое постсоветское геополитическое пространство нару­шило сложившийся миропорядок на рубежах цивилизаций, где

проявляются тенденции усиления конфликтности. Межцивилизационный диалог должен доминировать над геополитикой силы. Чем больше созидательных коммуникаций будет проложено в много­мерном пространстве Евразии, тем устойчивее будет Мир.

Резюме

• Идея субрегионального сотрудничества на рубежах евразийских цивилизаций имеет исключительное значение для гарантии мира и ста­бильности. Ускорение оборота торгового, промышленного и финансо­вого капитала способствует предотвращению этнонациональных и этно­конфессиональных конфликтов.

• Впервые за последние пятьсот лет после открытия Америки поя­вился шанс возрождения Великого шелкового пути, что обусловлено не только распадом Советского Союза, но и формированием ком­муникационного коридора между евразийскими полюсами эконо­мического и технологического развития в Западной Европе и Азиатско- Тихоокеанском регионе.

• Однако после падения железного занавеса на Балканах и Ближ­нем Востоке возобладали силовые методы решения региональных конфликтов, что способствовало криминализации экономики и за­мораживанию проектов международных транспортных коридоров, включая возрождение Великого шелкового пути.

• Намерения России по реализации крупных коммуникационных проектов Запад — Восток и Север — Юг пока заканчиваются на уровне деклараций. Китай, наоборот, настойчиво и успешно наращивает эконо­мическую мощь в пограничных с Россией и Центральной Азией регионах.

• Главную опасность для России представляют не китайские ми­гранты в Сибири и на Дальнем Востоке, а неудачная региональная политика Москвы на востоке страны.

• Россия в отличие от Соединенных Штатов имеет многовековой опыт сосуществования с мусульманскими и другими восточными на­родами, и задача государственной власти заключается в умении ис­пользовать это историческое наследие в стратегии развития евразий­ского государства.

Контрольные вопросы

1. В чем заключается особенность геополитической трансформации Кавказа?

2. Какие существуют проекты транспортировки каспийской нефти?

3. Какова специфика геополитической трансформации центрально- азиатских государств?

4. Назовите возможные последствия усиления экономической мо­щи пограничных регионов Китая?

5. Чем отличается китайская модель решения региональных про­блем на цивилизационных рубежах от американской геополити­ки в Евразии?

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На горизонте формирующегося Нового мира усиливаются противо­речивые процессы глобализации и регионализации международ­ных отношений. Нельзя однозначно сказать, что окружающий мир стал лучше или хуже, он стал более открытым. И занять достойное место в этом мире возможно не путем слепого заимствования чужих моделей раз­вития, модернизации по-западному, а используя технологические достиже­ния на основе особенностей собственной социокультурной идентичности. В транснациональном пространстве никто не собирается ждать, когда в той или иной стране будет преодолен глубокий социально-эконо­мический спад.

Регионы на разных уровнях территориальной иерархии становятся важным субъектом международных отношений. Преодоление рубежной конфликтности многомерного пространства, вызванного внешними и внут­ренними вызовами, возможно только путем создания достойного чело­века качества жизни. Об этой простой истине говорил великий древне­греческий философ и основоположник европейской логики Аристотель: Государство создается не ради того, чтобы жить, но преимущест­венно для того, чтобы жить счастливо.

Хотелось бы, чтобы читатель, рассматривая основные проблемы регионоведения, обратил внимание на регион, где он живет, учится или трудится, как на субъект не только политико-административного устрой­ства государства, но и международных отношений. Современный регио­нализм — это не просто региональное сотрудничество, а поиск наибо­лее оптимальной территориальной общины, способной противостоять цивилизационным вызовам. Как найти региональную модель, в которой гармонично соотносились бы внешние и внутренние факторы развития, обеспечивающие высокое качество жизни? Если учебник окажется по­лезным для построения такой модели, задача авторов будет частично выполнена.

Авторы пытались учесть геополитические, социокультурные и эко­номические факторы регионального развития. Возможно, не всегда удавалось выдержать оптимальные пропорции. Здесь необходимо стре­миться к цивилизационному подходу. Универсальной технологии ре­гионального развития в мире нет. Восточная Европа должна знать и учи­тывать принципы европейского регионализма, а также американский и восточный опыт. Необходимо преодолеть производственный и адми­нистративный подход к региональному развитию. В эпоху глобализа­ции главная коммуникация проходит не в реальном географическом пространстве, а через внутренний мир человека. Нельзя изменить Мир, не изменив себя.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Александрова М.В. Россия и Китай. Особенности регионального экономического взаимодействия в период реформ. М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2003.

Алексеев А. По обе стороны китайского чуда // Зеркало недели. 2004. 19 июня.

Аринин А., Марченко Г. Уроки и проблемы становления российского федера­лизма. М.: Интелтех, 1999.

Артоболевский С.С. Региональная политика в Европейском Союзе // Про­блемы и механизмы регионального развития в России. М.: Эпикон, 1998.

Бакланов П.Я. Дальневосточный регион России. Проблемы и предпосылки устойчивого развития. Владивосток: Дальнаука, 2001.

Баранский Н.Н. Избранные труды. Научные принципы географии. М.: Мысль, 1980.

Бек У Что такое глобализация?: Пер. с нем. М.: Прогресс — Традиция, 2001.

Бердяев Н.А. Судьба России (1918). М.: Изд-во МГУ, 1990.

Беттхер В. Субсидиарность и суверенитет // Международный диалог. 2001. № 2.

Богомолов О., Кондрашева Л. Китай «сбрасывает старую кожу» (20 лет эко­номических реформ) // Международная жизнь. 1999. № 3.

Болотин Б. Мировая экономика за 100 лет // Мировая экономика и международ­ные отношения. 2001. № 9.

Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и его гео­стратегические императивы. М.: Международные отношения, 1999.

Бжезинский 3. Выбор. М.: Международные отношения, 2005.

Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капита­лизм (XV—XVIII вв.). Т. 3. М.: Прогресс, 1992.

Брок Д. Экономика и государство в эпоху глобализации // Politekonom. 1997. № 3—4.

Быков А.Н. Вызовы глобализации и перспективы евразийской интеграции (вопросы внешнеэкономической стратегии России). М.: ИМЭПИ РАН, 2004.

Буркинский Б.В., Степанов В.Н. ГУУАМ: Проблемы и перспективы развития в контексте национальных интересов Украины. Одесса: ИПРЭЭИ НАНУ, 2001.

Вардомский Л.Б. Открытие российской экономики: региональное измерение. М.: ИМЭПИ РАН, 1997.

Вардомский Л.Б., Голицина И.И, Самбурова Е.Н. Государственные границы и региональное развитие: политгеографический аспект // Политическая геогра­фия: современное состояние и пути развития. М., 1989.

Вардомский Л.Б., Скатерщикова Е.Е. Внешнеэкономическая деятельность регионов России. М.: АРКТИ, 2002.

Вопрош глобализации и регионализации на пространстве бывшего СССР. М.: ИМЭПИ РАН, 2002.

Волков В. Многострадальный регион // Современная Европа. 2004. № 4.

Воронов К., Сергеев П. Прорыв к свободе и процветанию (к 100-летию неза­висимости Норвегии) // Мировая экономика и международные отношения. 2005. № 7.

Геополитические и геоэкономические проблемы России. СПб., 1995.

Гоффе Н. Социальная составляющая региональной политики на Западе // Ми­ровая экономика и международные отношения. 2003. № 4.

Гранберг А.Г. Основы региональной экономики. М.: ГУ-ВШЭ, 2000.

Гранберг А. Проблемы и парадоксы региональной политики в РФ // Регио­нальное развитие и сотрудничество. 2001. № 3.

Гумилев Л.Н. От Руси к России. М.: Экопрос: Прогресс, 1992.

Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Гидрометеоиздат, 1990.

Гусъкова Е.Л. История югославского кризиса (1990—2000). М., 2000.

Гусъкова Е. Югокризис начал разрастаться с момента его интернационали­зации // Международная жизнь. 2006. № 5.

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991.

Делягин М. Мировой кризис: общая теория глобализации. М.: ИНФРА-М., 2003.

Делягин М. Перспективы России в глобальной конкуренции // Международ­ная жизнь. 2003. № 9—10.

Дерябин ЕС. Можно ли одолеть коррупцию? (Опыт Финляндии) // Совре­менная Европа. 2005. № 1.

Дергачев В.А. Геополитика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004.

Дергачев В.А. Глобалистика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005.

Дергачев ВА. Международные экономические отношения. М.: ЮНИТИ-ДАНА,

2005.

Дергачев В.А. Геоэкономика. Киев: ВИРА-Р, 2002.

Дергачев В.А. Геополитическая трансформация Украины // Вестник анали­тики. 2006. № 2.

Дергачев В.А. Крым — евразийский микрокосмос // Известия Русского гео­графического общества. 1997. Т. 129. Вып. 2.

Дергачев В.А. Черноморский район экономического сотрудничества. Одесса, 1992.

Доклад о развитии человека 2005: Пер. с англ. М.: Весь Мир, 2005.

Донгаров А.Г. Иностранный капитал в России и СССР. М.: Международные отношения, 1990.

Дружинина Е.И. Южная Украина в период кризиса капитализма 1825—1860 гг. М.: Наука, 1981.

Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М.: Наука, 1983.

Дробижев В.З., Ковалъченко И.Д., Муравъев А.В. Историческая география СССР. М.: Высшая школа, 1973.

Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Наука, 1991.

ЕВРАЗЭС: экономическое притяжение. М., 2005.

Европеизация и разрешение конфликтов: конкретные исследования европей­ской периферии. М.: Весь мир, 2005.

Задохин А.Г., Низовский А.Ю. Пороховой погреб Европы. Балканские войны XX столетия. М.: Вече, 2000.

Зубаревич Н.В. Социальное развитие регионов России: проблемы и тенден­ции переходного периода. М.: УРСС, 2003.

Зубов А. Геополитическое будущее Кавказа // Знамя. 2000. № 4.

Иванов И.Д. Европа регионов // Мировая экономика и международные от­ношения. 1997. № 9. С. 5—19.

Ишаев В.И. Международное экономическое сотрудничество: региональный аспект. Владивосток: Дальнаука, 1999.

Идентичностъ и география в постсоветской России. Сборник статей. СПб.: Геликон, 2003.

Изард У Методы регионального анализа: введение в науку о регионах. М.: Прогресс, 1966.

Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация: системные кризисы индустриаль­ной эпохи // Вопросы философии. 1999. № 5.

Исламов Т.М, Покивайлова ТА. Трансильванский вопрос. По материалам ко­миссии М.М. Литвинова, июнь 1944 года // Новая и новейшая история. 2006. № 2.

Калининград в Европе. Страсбург: Совет Европы, 2003.

Кара-Мурза С. Советская цивилизация. М.: Алгоритм, 2001.

Климанов В.В. Региональные системы и региональное развитие в России. М.: УРСС, 2003.

Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. 1. М.: Мысль, 1987.

Кокошин А.А. Национальная безопасность России в условиях глобализации. М., 2001.

Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М.: Аспект Пресс, 2001.

Колосовский Н.Н. Теория экономического районирования. М.: Мысль, 1969.

Кузнецова О. Мировой и российский опыт региональной экономической поли­тики // Мировая экономика и международные отношения. 2003. № 10.

Кузнецова О.В. Экономическое развитие регионов: теоретические и практиче­ские аспекты государственного регулирования. М.: УРСС, 2002.

Кузьмина Е.М. Геополитика Центральной Азии. М.: Наука, 2007.

Куприянов А.Б. Субрегиональное сотрудничество в зоне Черноморского ре­гиона // Внешнеэкономические связи и региональное развитие в России. М.: Эпикон, 1999.

Лаженцев В.Н. Территориальное развитие. Методология и опыт регулирова­ния. СПб.: Наука, 1996.

Левинтов А. Постсоветская сатрапизация и возможности будущей региона­лизации России // Новые факторы регионального развития. М.: ИГРАН, 1999.

Мальгин А. Украина: соборность и регионализм. Симферополь, 2005.

Махнюк А.В. Становление украинско-российской границы и правовое регу­лирование ее пересечения // Миграция и пограничный режим: Беларусь, Мол­дова, Россия и Украина. Киев, 2002.

Мамардашвили М. Кантианские вариации. М.: Аграф, 1997.

Международные и внешнеэкономические связи субъектов РФ / Под ред. А.Г. Гранберга. М.: Научная книга, 2001.

Медведев Р. Становление казахстанской модели экономики // Еженедельник «2000». 2006. 15 декабря.

Международные экономические отношения. 5-е изд. / Под ред. В.Е. Рыбалки- на. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005.

Многомерные границы Центральной Азии // Московский центр Карнеги. Аналитическая серия. Вып. 2. М., 2000.

Моисеев Н.Н. Девяностые годы. Взгляд и вопросы на рубеже веков // Наука и жизнь. 1998. № 10.

Моисеев Н.Н. Как далеко до завтрашнего дня. М.: Аспект-пресс, 1994.

Нарочницкая Н. Россия и русские в мировой истории. М.: Международные отношения, 2003.

Неклесса А. Управляемый хаос: движение к нестандартной системе мировых отношений // Мировая экономика и международные отношения. 2002. № 9.

Неклесса А.И. Глобализация: новый цивилизационный контекст // Проблемы глобализации. М.: Новый век, 2001.

Никуличев Ю.В. Содружество Независимых Государств. М.: Институт соци­альных наук, 2002.

Образование в области международных отношений в российском регионе. Государственный стандарт и региональные особенности. Иваново: Изд.-во «Ивановский государственный университет», 2003.

Общеэкономические и отраслевые проблемы стратегии территориального раз­вития России. М.: СОПС, 2003.

Олисов И. Китай в мировых процессах // Международная жизнь. 2002. № 3.

Панарин А.С. Искушение глобализмом. М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.

Паршев А.П. Почему Россия не Америка. М.: Крымский мост, 2000.

Пипипенко И.В. Конкурентоспособность регионов. Материалы XX сессии эко­номико-географической секции МАРС. М.: ИГ РАН: МАРС, 2003.

Портер М. Конкуренция: Пер. с англ. М.: Вильямс, 2002.

Постсоциалистические страны в условиях глобализации. М.: ИМЭПИ РАН: Изд-в