Зарождение научных представлении о народном художественном творчестве

Зарождение российской фольклористики как научной отрасли, направленной на изучение народного творчества, принято относить к XVIIIв. Вполне понятно, что и в более ранние времена встречались определённые зачатки собирательской деятельности, и тогда находились любители старины, пытавшиеся записать народные песни, сказки, легенды, поговорки, пословицы. К сожалению, все это весьма плохо сохранилось. Дошедшие до нас публикации фольклорного материала тех далеких времен в основном представляют собой весьма скромно изданные сборники практического назначения типа лечебников с их непременными текстами заговоров, гадальных брошюр, описывающих соответствующие процедуры, собрания народных примет и других книг, преследующих главным образом сугубо утилитарные цели, не связанные ни с какими научными задачами. Некоторое исключение составляют, пожалуй, только первые опыты описания загадочной Руси побывавшими в ней иностранцами - записи песен, сделанные Ричардом Джемсом, тексты нескольких русских сказок, изданные Коллинзом, зарисовки древнерусских обрядов в книге Ахмеда Ибн-Фадлана и др.

Активное обращение к вопросам фольклора и фольклористики, начиная с XVIП века, не было для России чем-то неожиданным или случайным. Этому способствовал целый ряд обстоятельств и факторов.

Во-первых, последовательное укрепление государственности и соответствующее социокультурное сплочение нации как результат петровских преобразований стимулировали в стране поиски духовной идентичности и процессы самоидентификации. На передний план выдвинулась патриотическая идея. У общества повышается интерес к своим историческим корням и ценностям традиционной культуры.

Во-вторых, к этому времени заметно успокоилась церковь в своей давней борьбе с народным язычеством, в ходе которой всегда доставалось и художественному творчеству, особенно в форме скоморошества.

В-третьих, наследники Петра 1 давно уже перестали насильственно насаждать в России западничество. В замен этому на передний план стало постепенно выдвигаться свое собственное, национальное, в какой-то мере даже простонародное. Элементы народного быта стали вводиться даже в жизнь царского двора. Ещё в большей мере это было характерно для российских помещичьих усадеб, мелкопоместного дворянства, уездного и губернского чиновничества.

В-четвертых, развитие русской фольклористики осуществлялось на рассматриваемом этапе в тесной связи с развитием зарубежной науки о народном художественном творчестве. Среди представителей ее вполне правомерно назвать имена Якоба и Вильгельмама Гримм, Теодора Бенфея, Адальберта Куна, Вильгельма Шварца, Штейнталя, Лацаруса, Пикте, Маннгарда, Тейлора, Лэнга, Мюллера. Многие из русских исследователей фольклора поддерживали с зарубежными коллегами постоянные деловые и дружеские связи. Обычным делом в этот период была учеба и стажировка русских любителей словесности в европейских, и особенно германских, университетах.

Развитие науки о народном художественном творчестве за рубежом, в свою очередь, было связано со сменой идейно-стилевых тенденций в литературе и искусстве, происходившей также и в России. Речь идет о предромантизме и романтизме, пришедшим на смену уходящему классицизму. Это было время, когда романтическим стало именоваться все необычное, странное, фантастическое. Характерной чертой романтизма являлось, повышенное внимание к старине, и особенно к архаической экзотике. Романтиков привлекали здесь нравы минувших исторических эпох, преобладание у народа абсолютных и универсальных идеалов, тяга всякого человека к интуитивному и бессознательному, необычайность национального духа и менталитета. В российских условиях ставшее уже всеобщим увлечение народным художественным творчеством породило на рассматриваемом этапе такое интересное явление, как фольклоризм. Фольклорные темы и образы активно проникают на страницы литературных произведений, а также в музыку (Н.А Римский-Корсаков, А.Л. Бородин, И.Ф. Стравинский), театр, изоискусство (В.М. Васнецов, В.И. Суриков и др.), что, естественно, способствовало еще большей популяризации самого фольклора и зарождающейся фольклористики. Фольклорные мотивы находили прекрасное воплощение в творчестве Н.М Карамзина, Н.А Жуковского, А.С. Пушкина, П.А Вяземского, М.Ю. Лермонтова, А.А Бестужева-Марлинского, М.Н. Загоскина; И.И. Лажечникова, Н.В. Гоголя, В.Ф. Одоевского и других писателей. Все это, наряду с другими факторами, стало хорошим импульсом к дальнейшему развитию фольклора и становлению отечественной фольклористики.

Что касается классицизма, то его российские представители, прежде всего в лице А.Л. Сумарокова, В.К.Тредиаковского, Я.Б.Княжнина, не отрицали общей значимости фольклора, но были весьма осторожны в его эстетических оценках. С "парнасских" высот свое, обыденное, доморощенное казалось им, судя по всему, грубоватым и слишком приземленным.

Наконец, нельзя обойти стороной важные исторические события, связанные с Отечественной войной 1812 г.: вторжение наполеоновской армии, развертывание партизанской войны, Смоленское, Бородинское сражения и решающее сражение при Березине, фактическая гибель неприятельской армии и победоносное изгнание французов из России. Победа в Отечественной войне 1812 г., прежде всего победа русского простого народа над непо6едимым Наполеоном, атмосфера всеобщего ликования и единения - все это существенным образом повлияло на дальнейшее укрепление национального самосознания и активизацию интереса к народной жизни и народной художественной культуре. Сразу после войны вопросы народного художественного творчества еще более прочно включаются в контекст исторического изучения прошлого России. Заметно оживляется собирательская деятельность. К вопросам народного искусства активно обращаются Академия наук и Российская академия художеств.

Как уже говорилось выше, русская фольклористика началась с низовой собирательской деятельности. Именно последняя дала появившимся позднее исследованиям тот эмпирический материал, который стал объектом их изучения. Традиционно считается, что самым ранним сборником фольклорных текстов (преимущественно былин и исторических песен) является рукопись под условным названием "Сборник Кирши Данилова". Прежде чем стать книгой, она долго переходила из рук в руки. В качестве публикации вышла только в 1804 г. Несколько раньше были напечатаны "Собрание разных песен" М.Д. Чулков а (1773-74), "Русские сказки, содержащие Древнейшие повествования о славных богатырях" В.А. Левшина (1780-83) и знаменитый песенник "Российская Эрата, или выбор наилучших новейших российских песен" М.И. Лопова (1792). На последующих этапах к делу подключились такие талантливые собиратели фольклора, как А.А.Барсов, И.Л. Сахаров, В.И. Даль, П.И.Рыбников, П.С. Ефименко, П.В.Шейн и др.

Как наука русская фольклористика начала развиваться благодаря российским историкам, которые активно опирались в своих изысканиях, наряду с другими источниками, на славянскую мифологию и фольклор. Это весьма характерно, в частности, для В.Н. Татищева и его многотомного труда "История Российская" (1735-1739), содержание которого насыщено ссылками на народное художественное творчество в форме легенд, былей, исторических песен, ритуалов и обрядов. Важным вкладом Татищева в зарождающуюся русскую фольклористику можно считать квалифицированно составленную им анкету, которая рассылалась по сем возможным адресам. Она имела цель - помочь в сборе исторических сведений, причем в число этих сведении включались данные об обрядах, обычаях, ритуалах, песнях, жилищах, одежде, формах брака, верованиях, погребениях, народной медицине, заговорах, поверьях. К анкете прилагалась инструкция, которая затем долгое время служила образцом для российских собирателей.

Необычайно сильным толчком к пробуждению интереса к историческому прошлому стал другой исторический труд - "История государства российского" (1816-1829 гг.) Н.М.Карамзина.

Как и Татищев, Карамзин не только активно вводил фольклорные материалы, но и внес значительный вклад в собирательство и изучение фольклора. В десятом томе его истории есть поистине уникальный раздел о русских народных песнях. Авторитет его в среде первых собирателей фольклора был весьма высок. Нельзя не отметить в данной связи, что знаменитый сборник Кирши Данилова, по поводу которого много спорили, удалось опубликовать в 1804 г. лишь после консультации с Карамзиным. Популяризации отечественного фольклора во многом способствовала написанная им самим поэма "Илья Муромец".

Но все-таки первоначальная фольклористика имела у нас ярко выраженную литературоведческую направленность. Фольклор здесь рассматривался, прежде всего, как исторический предшественник и ростковая почка литературы. Что касается первых собирателей фольклора, то они чаще всего были или филологами по своему базовому образованию или людьми других профессий, но неизменно увлекающейся литературой. это обстоятельство имело не только свои плюсы (историко-филологическая подготовка явно помогала поискам и изучению), но и свои минусы. К последним можно отнести то, что фольклор тогда сплошь и рядом рассматривался лишь как устное поэтическое творчество народа. Выходило много песенных сборников (с них, собственно, и начались публикации). Однако они представляли на первых порах только записи песенных текстов. Это были стихи без напевов. То же самое относится и к записи былин, которые при их рассказывании по-своему пелись, но в ходе собирательства напев их долгое время тоже не фиксировался.

Еще большую опасность в первоначальный период собирательства и изучения представляло то, что зачастую фольклор вырывался из конкретного жизненного контекста. Между тем понять по-настоящему ту же обрядовую песню вне конкретного обрядового действия очень трудно. Фольклор в основной своей массе вообще живет по иным законам, нежели профессиональное искусство, связанное с книгой, сценой, экраном и т.д. Он всегда в определенной мере утилитарен. Художественное здесь тесно переплетется с реальным. Будучи оторванными, друг от друга, они живут уже совершенно другой жизнью, и поэтому восприятие их деформируется и искажается.

В XIX веке по мере своего развития собирательская и научная деятельность в области народного художественного творчества стала приобретать такие масштабы, что дело потребовало систематической помощи со стороны общественности. Одним из первых объединений, вплотную занявшихся проблемами развития фольклора, стало на рассматриваемом этапе Вольное общество любителей словесности, наук и художеств. Возникнув в 1801 году, оно с небольшими перерывами в своей деятельности просуществовало до декабря 1825 г. По составу и характеру работы общество отличалось исключительной демократичностью. Это было объединение представителей ранней разночинной интеллигенции, в основном мелкочиновничей. По политическим взглядам членов его принято относить к левой части российской общественности. В состав объединения входили сыновья Радищева Василий и Николай, А. Востоков, И. Борн, В. Полугаев, И. Пнин, Ф.Л. Ключарев, А.Ф. Якубович, П.И.Кеппен, Е. Болховитинов, В. Берх и др.

Начиная с 1801 г. Вольное общество несло активную работу по разысканию и записи русских народных песен, пословиц, поговорок и иных форм народного художественного творчества. Поэты этого объединения славились удачной разработкой в своих, стихах истинно народных мотивов - фольклорные поэмы А. Востокова, богатырские поэмы Н. Радищева ("Равислав и Зора" и др.). Востоков много и плодотворно занимался исследованием,) снов русского былинного и песенного стихотворчества, им выдвинут первый проект научного издания русских народных песен - работа Востокова "Опыт о русском стихосложении" (1812) представляет собой первую попытку анализа вышедших к этому времени песенников. Мы имеем в виду сборник Новикова (1781), Сборник Прача "Российская Эрата", Попова "Веселая Эрата на русской свадьбе" (1801), "Карманный песенник" Дмитриева, "Новый российсю1Й песеННi1К" Шнора (1791), "Песенник всеобщий российский", "Всеобщий песенник" Заикина (1808) и другие издания.

Вольное общество сделало много полезного по повышению культуры собирательской деятельности. Весьма интересно в этом смысле вышедшее в 1808 году "Краткое руководство к российской словесности" И. Борна, где содержится обстоятельный разбор ошибок, допускаемых собирателями. Особенно гневно автор этого издания протестует против имеющих место произвольных исправлений народных текстов, когда произведения перед их публикацией пытаются покрыть "новомодным лаком, искажая и даже уничтожая этим их первозданный вид".

Наряду с вольным обществом любителей словесности, наук и художеств в российской столице активно действовало еще одно объединение - Санкт-Петербургское вольное общество любителей российской словесности, более известное под названием Общество соревнователей просвещения и благотворения. Возглавил его активный участник Отечественной войны 1812 г., член знаменитого Союза спасения Федор Никитич Глинка. Членами Общества соревнователей были Бестужев, Рылеев, Кюхельбекер, Корнилович, Мухагарин, Улыбышев. Примыкали к Обществу Булгарин, Шишков, Цертелев и др.

Очень важную роль в жизни этого Общества играл журнал Соревнователь просвещения и благотворения", выходивший с подзаголовком "Труды Вольного общества любителей российской словесности". Здесь мы находим такие весьма интересные статьи по народной художественной культуре, как "Черты нравов и духа народа русского", "Нечто о народных русских песнях", "О свадебном русском обряде", "О важности народных устных преданий" и др. Много внимания наряду с этим уделялось проблемам западноевропейского и восточного народного творчества например, публикации о поэзии северных народов, о мифологической системе Древней Греции, об индийском эпосе, о памятниках древнеарабской культуры и пр.

Одной из организаций, решившей вплотную заняться фольклористикой, стало возникшее в 1811 г. Общество любителей российской словесности. Этo Общество сформировалось при Московском университете, его председателями были М.Н.Загоскин, А.С. Хомяков, М.П.Погодин, И. С.Аксаков, Ф.И.Буслаев, П.Н.Сакулин. С непосредственной помощью Общества удалось опубликовать "Песни", собранные П.В.Киреевским (1860-74), четырехтомный "Толковый словарь" В.И.Даля (1863-66) и много других ценных изданий. На протяжении многих лет выходил тематический сборник "Труды Общества любителей российской словесности".

Совершенно особое место в развитии российской фольклористики занимало общественное объединение, получившие название Кружок графа Румянцева. Николай Петрович Румянцев сын знаменитого российского полководца, генералфельдмаршала П.А. Румянцева-Задунайского, был одним из самых образованных людей своего времени. Будучи министром иностранных дел, а затем Председателем Государственного Совета, он отдавал много сил развитию образования и культуры России.

Современники вполне справедливо отмечали, что, по сути дела, граф Румянцев и многочисленные члены его кружка в период после 1812 г. делали то, что должна была делать по линии изучения и сохранения культурного насыщения Российская академия наук. Членами румянцевского кружка стали такие известные люди как академик П.И. Кеппен, археограф и библиограф Е.

Болховитин, А. Востоков, историк Бантыш-Каменский, археографы Калайдович и Строев, архивист Малиновский и др. Несомненной заслугой кружка стало издание книги "Древние российские стихотворения" (1818). Причем важно отметить, что это было отлично подготовленное научное издание, имеющее, как и полагается, вступительную статью, тщательно разработанные примечания и комментария, описание истории зарождения сборника и источников, из которых черпался материал.[60]

В целом круг интересов румянцевских кружковцев было довольно широким. Они увлекались русской историей, вели археографические экспедиции, выпускали монументальные сборники древних грамот и летописей, составляли этнографические коллекции, подготовили и издали несколько литературных словарей, сделали много полезного для развития российской библиографии. В наследство от этого кружка нам остался знаменитый румянцевский музей с собранием редчайших книг и рукописей.

Возникшее в 1823 году философско-литературное объединение под названием Общество любомудров, хотя и просуществовало времени сравнительно недолго, оставило заметный, след в культурной истории России. В состав его входили В. Одоевский, Д. Веневитинов, И. Киреевский, А. Кошелев, С. Шевырев, М. Рожалин. Тесные связи с Обществом любомудров поддерживали П. Киреевский, М. Погодин, М. Максимович и другие представители интеллигентной дворянской молодежи. Кружок издавал свой собственный альманах "Мнемозина", который пользовался большой популярностью.

В основной своей части любомудры тяготели к модной тогда немецкой философии, уделявшей много внимания проблемам национальной культуры, национального духа, национальной самобытности. Модной была в этой связи и идея народности. Понимание этой идеи и путей ее реализации самым серьезным образом определило отношение любомудров к народной художественной культуре. Они считали, что эта культура должна развиваться в теснейшем взаимодействии с православием, а союз с "древнепатриархальным укладом старой жизни" является почвой, на которой должно возникнуть могучее Русское государство[61].

Крупный вклад в развитие отечественной фольклористики внесло созданное в 1845 г. Русское географическое общество (РГО). С самого начала оно занялось рассылкой во все уголки страны специальных программ, определяющих желательные содержание и правила сбора этнографических сведений. Вскоре в кругу Общества сгруппировалась целая армия добровольцев из студентов, врачей, учителей и других любителей фольклора, собиравших и присылавших в адрес Общества материалы по этнографии своих регионов.

В составе РГО работали несколько комиссий. Одной из них являлась организованная в 1884 г. Песенная комиссия. По ее инициативе в 1886 году была организована большая экспедиция на Русский Север (руководители Ф.М.Истомин и Г.О.Дютис). В 1873 году удалось организовать экспедицию в Вологодскую, Вятскую и Костромскую губернии (руководители Ф.М.Истомин и С. М. Ляпунов). Показательно, что только за первые десять лет работы силами РГО было собрано около 800 русских песен. Регулярно выпускались специальные сборники из серии "Песни русского народа".

Не менее активно работала Сказочная комиссия географического общества. Много лет подряд ее возглавлял непревзойденный знаток сказочного фольклора академик С.Ф.Ольденбург.

Начиная с 1853 г. РГО издавало "Этнографический сборник", а с 1867 г. - "Записки Русского географического общества по отделению этнографии". В 1890-1916 гг. выпускался журнал "Живая старина". Заметим попутно, что несколько лет назад издание этого журнала в России возобновилось. Теперь он выходит как печатный орган Государственного центра русского фольклора.

Важную роль в деле изучения русского фольклора сыграло Этнографическое бюро князя В.Н.Тенишева. Сам князь давно и серьезно занимался проблемами народоведения, этнографии и фольклористики.

В 1893 году он и его супруга Мария Клавдиевна Тенишева организовала в своем смоленском имении Талашкино знаменитые художественно-промышленные мастерские, а в 1898 году они основали в Смоленске Музей русской старины.

Этнографическим бюро была подготовлена обстоятельная программа собирания сведений о народной жизни, народной культуре и народном творчестве. В составе Бюро работали многочисленные корреспонденты, переписывающие материалы с мест.

Эти материалы систематизировались и тщательно изучались.

Тенишевым удалось привлечь к работе в Бюро очень талантливых людей. Одним из них был известный писатель этнограф С.В.Максимов. Именно здесь, основываясь на материалах, собранных этнографическим бюро, он написал совершенно уникальную книгу "Нечистая, неведомая и крестная сила".

Громадная работа по собиранию и исследованию русского фольклора была проделана в дальнейшем Музыкально-этнографической комиссией (1901-1921) Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. В состав этой комиссии входили такие хорошо известные российской общественности люди, как А.Т. Гречанинов, М.М. Ипполитов-Иваюв, Н.Д. Кашкин, Е.В. Линева, Н.В.Лысенко, М.Е.Пятницкий, С.И.Танеев, БЛ. Яворский и др.

Деятельность Комиссии была разнообразной. Она провела целый ряд фольклорных экспедиций. Ею регулярно устраивались научные конференции. С 1889 Г. издавался журнал "Этнографическое обозрение", а с 1908 г. - журнал "Музыка и жизнь". В 1906 - 1911 гг. выходили "Труды Музыкально-этнографической комиссии". Наряду с этим Комиссия проводила большую музыкально-просветительскую работу. По ее инициативе создавались многочисленные самодеятельные хоровые кружки при рабочих клубах, народных университетах, в т.ч. знаменитый Пречистинский хор. Комиссия совместно с Обществом народных университетов стала в 1906 году организатором первой в России Общедоступной Народной консерватории.

Нет никакого сомнения в том, что очень важную лепту в формирование отечественной фольклористики внесло российское славянофильство. Это было довольно мощное направление в развитии общественной и культурологической мысли 40 - 60-х гг. XIX века. Славянофилы в противовес т. н. западникам отстаивали особые, своеобычные тенденции в развитии России, в ее истории и культуре и сделали в этом смысле много полезного.

Первыми идейно-теоретические основы славянофильства начали разрабатывать А.С. Хомяков (программная статья "О старом и новом", 1839 г.) и И.В. Киреевский (статья "В ответ А.С. Хомякову", 1839 г.). Ярким представителем славянофильского течения стал Константин Сергеевич Аксаков - сын известного писателя С.Т. Аксакова и брат редактора славянофильских изданий ("Московский сборник", "Москва", "Русь") К.С. Аксакова.

Увлечение славянофильскими идеями началось у него еще в период выполнения магистерской диссертации, посвященной проблемам целостного национально-культурного прогресса. Наиболее интересными публикациями К. Аксакова на темы фольклора стали работы "О древнем быте славян вообще и русских в особенности, на основании обычаев, преданий, поверий и песен", "Богатыри времен великого князя Владимира по русским песням", "Еще несколько слов о русском воззрении", "Заметка о значении Ильи Муромца".

В фольклоре, по убеждению Аксакова, отчетливо отражается вся народная жизнь. В этом творчестве нет поэтов. Поэтому тут является весь народ. Отсюда, подчеркивал он, ясно великое значение народной поэзии: она выражает вечную и истинную сущность народа, она раскрывает его смысл и характер и вместе с тем навсегда остается верною опорой и порукой за будущее народа, к каким бы сомнениям и противоречиям не привело нас его дальнейшее развитие[62].

Одним из активных участников собирательской и научно исследовательской деятельности в области фольклора был на рассматриваемом этапе академик Петербургской академии наук Степан Петрович Шевырев. Из кружка любомудров он в 30-е гг. XIX века плавно перешел в ряды формирующегося движения славянофилов и начал принимать в нем самое активное участие.

Шевыреву удалось открыть большое число ранее неизвестных произведений народного творчества. Он является автором наиболее полного очерка развития русской словесности, где почетное место отведено российскому фольклору. Его непосредственными учениками были знаменитые в дальнейшем исследователи народного творчества Буслаев и Тихомиров. Большим культурным событием можно считать публичное чтение им лекции по истории русской словесности сначала в Италии (1861 г.), а затем во Франции (1862 г). Кстати говоря, парижские лекции через некоторое время были опубликованы Российской академией наук отдельной книгой (1884 г.). Особое значение с т. з. формирования российской фольклористики имели такие труды академика С.Л.Шевырева, как "История поэзии"[63], "Теория поэзии в историческом развитии[64] и "История русской словесности, преимущественно древней" [65].

В историографии советского периода С.П. Шевереву явно не повезло. Ему сразу же после революции прикрепили ярлык реакционера и консерватора. Чисто формальные причины для этого, возможно, и были. В рядах славянофилов Шеверев всегда занимал правые позиции и был приверженцем т.н. официальной народности. Он открыто выступал против идей непременного революционного преобразования российского общества, считал, что это не принесет ничего, "кроме анархии и деспотизма". Поэтому и в фольклорных работах после 1917 г. о нем если и говорилось, то очень сдержанно. Между тем Шеверев сделал в области российской фольклористики так много полезного, что его, можно безоговорочно считать одним из важнейших представителей нашей отечественной науки о фольклоре.

В очень близких отношениях со славянофилами находился историк, академик Михаил Петрович Погодин. Страстный поклонник русской старины и активный популяризатор идеи славянского единства, он стал автором интереснейших трудов по истории Древней Руси. Будучи редактором журналов "Московский вестник" и "Москвитянин" Погодин проводил громадную организаторскую работу по фольклорному собирательству и сохранению памятников старины. В его журналах регулярно публиковались записи песен и описания традиционных обрядов, очерки по этнографии различных народов и многие другие фольклорные материалы. С Погодиным сотрудничали такие известные фольклористы, как Буслаев, Сахаров, Снегирев, Максимович. Записи песен, сделанные им во время поездок по северу и средней полосе России, он передал в знаменитую коллекцию И. Киреевского. Погодин особенно много помогал начинающим собирателям фольклора и даже составлял для них специальные инструкции, На этапе, 50-х гг. XIX века в России зародилось еще одно художественно-публицистическое и общекультурное направление, получившее название почвенничество. Его приверженцы в лице М.М. Достоевского, Ф.М. Достоевского, А.А. Григорьева, Н-Н. Страхова, А.Н. Майкова, В.В. Крестовского, Я.Н.. Полонского, Л.А. Мея и других поставили перед собой цель преодолеть односторонность, как славянофильства, так и западничества. Со славянофилами их роднило провозглашение религиозно-нравственной основы русского национального характера. Почвенники полагали, что представители российских образовательных кругов "должны слиться с народной почвой", приняв при этом ее основной компонент - христианскую связь в среде народной".

К исключительно плодотворным периодам развития российской фольклористики можно с полным правом отнести период 60 - 80-х гг. XIX века. Это было напрямую связано с целым рядом конкретных исторических обстоятельств.

Значительное влияние на характер общественного настроения в рассматриваемый период оказало народничество как "идеология и движение крестьянской демократии". Это были годы, когда демократическая интеллигенция России под влиянием "Колокола" и "Современника" усиленно искала пути революционного переустройства общества с опорой на крестьянство. Острая критика крепостнических пережитков с позиций народнического мировоззрения нашли отражение в творчестве таких писателей народников, как М.Е. Каронин-Петропавловский, П.В. Засодимский, Ф.д. Нефедов, И.В. Омулевский, с.Н. Терпигорев и др. В моду вошли бытовые и этнографические очерки, сцены из народной жизни, публицистические повести и романы, в которых усиленное внимание уделялось особенностям мировоззрения и бытового уклада русского крестьянства. В общинном устройстве жизни многие из этих авторов видели главный ориентир и путь социального преобразования России.

(Атмосферу рассматриваемого периода, во многом определяло развитие русской литературы и литературной критики. После того, как в состав редакции популярного журнала "Современник" с середины 50-х гг. XIX века вошли Н.Г. Чернышевский и Н.А Добролюбов, журнал в решении волнующего общество крестьянского вопроса последовательно придерживался демократических позиций. На страницах "Современника" появляются острополемические статьи МЛ. Михайлова, Н.А Серно-Соловьевича, Н.В. Шелгунова. Публикуют свои повести и очерки народнической направленности Н.Г. Помяловский, Ф.М. Решетников, В.А Слепцов, Г.Л. Успенский. В 1868-84 гг. преемником "Современника" становится выходивший под редакцией Н.А Некрасова петербургский журнал "Отечественные записки". Активными авторами этого органа демократической интеллигенции являлись А.Н. Островский, Н.Н. Златовратский, АН. Энгельгардт (знаменитые "Письма из деревни"), В.В. Крестовский, А.И. Левитов и другие писатели, стоявшие образ мыслей народников о путях социального переустройства общества. Выражаемая в той или иной форме идея "народопоклонства" не могла не отразиться на отношении к народному художественному творчеству (именно в нем надеялись найти ответы на насущный вопрос к чему стремиться и чего хочет народ). Соответственно, все это стало ощутимым стимулом дальнейшего оживления российской фольклористики.

(В конце XIX - начале XX века мы наблюдаем определенные изменения в развитии Российской фольклористики. В целом этот период можно считать не менее плодотворным, чем очень богатые на научные достижения 60 - 70-е гг. XIX века.

На рубеже веков успешно развивается новая научная дисциплина, получившая наименование музыкальная этнография. Объектом ее изучения стало фольклорное творчество как система своеобычных музыкальных выразительных средств и особая исполнительская техника. Несомненным достижением музыкальной этнографии стала деятельность, как в области собирательства, так и в деле систематизации, архивной обработки и каталогизации накопленного художественно-эмпирического материала.

Следует особо отметить большую работу музыкальных этнографов по изданию многочисленных этнографических публикаций, и, прежде всего нотных антологий, жанровых и тематических сборников, региональных обзоров. Очень важно, что издания такого типа были оснащены на квалифицированном музыкальном анализе песенного творчества в аспекте его строя, ладов, ритма, формы и, соответственно, снабжены детальной паспортизацией, комментариями, целостной совокупностью указателей и конкретными звукозаписями.

Трудно переоценить заслуги в области развития российской музыкальной этнографии выдающейся собирательницы русского музыкального фольклора Е.Э.Линевой (1853 - 1919). Она была активным участником Музыкально-этнографической комиссии Русского географического общества, являлась организатором целого ряда музыкально-фольклорных экспедиций. Надо особо отметить, что в ходе этих экспедиций впервые был введен в практику собирательства фонограф, позволивший записывать народные песни с голоса исполнителей. Изданная Е.Э.Линевой книга "Великорусская песня в народной гармонизации" - пример мастерской систематизации и каталогизации собранного материала.

Вместе с тем конец XIX – начало XX века - это тот период, когда во взглядах и концепциях некоторых авторов появляются новые идеи не всегда позитивного характера. Заметно меняется сама экономическая и общественно-политическая обстановка в стране. В контексте русской культуры начинают всплывать на поверхность представления и суждения, которые ранее не были заметны. В целом политический спектр общественного настроения в среде значительной части интеллигенции стал явно сдвигаться вправо. Все больше и больше начали проявляться разочарования, и даже антипатия, по отношению к политике вообще.

Сторонники новых мировоззренческих идей забили тревогу по поводу разрушительного типа радикализма русской культуры и русской интеллигенции. Довольно активно давали о себе знать ранее невостребованные в интеллигентных кругах иррациональные и религиозные мотивы.

Если до середины XIX века, и особенно в 60 - 70-е гг., в обществе доминировала демократическая парадигма народности, то теперь все чаще стали звучать выступления против "народопоклонства". Приглушаются очень популярные ранее в науке и искусстве темы реалистического освещения народной жизни, борьбы за свободу и освобождение народа. Внимание некоторой части научной общественности переключается на изучение и освещение религиозных исканий, на проблемы развития православия, истории мистических учений и направлений. В фольклористике и этнографии очень модными становятся темы, связанные с фольклорной экзотикой, средневековыми верованиями, мистикой, чудесами и т.д.

Вполне понятно, что подобный мировоззренческий опыт касался в науке о фольклоре далеко не всех исследователей. Но то, что культура на рассматриваемом этапе как бы "испугалась самой себя" - несомненно. Позднее авторы нашумевших "Вех" назовут подобные явления фактическим отказом интеллигенции от созданной ею самой на предшествующих этапах "религии народопоклонства". Многие в своих разочарованиях стали считать, что былые идеи радикализма и непримиримости не могут привести ни к чему иному, кроме как национально-культурному расколу и краху.

К чести российской фольклористики надо подчеркнуть, что всегда, за очень редким исключением, она чуралась родившейся в среде западных исследователей т.н. "теории опускающей культуры". За рубежом это началось с выступлений в печати (1887) О. Бугге, Г. Мейера и О. Группе, которые в процессе пересмотра проблем происхождения национального эпоса попытались обосновать свою концепцию о творческом бессилии народа. Суть ее заключалась в утверждении, что в обществе все культурные ценности рождаются благодаря творчеству высших классов и только постепенно и по мере их адаптации доходят до широких масс простого народа. Еще один приверженец концепции "опущения" швейцарский фольклорист Э. Гофман-Крайер выразил смысл этой концепции в статье "Was ist Volkskunde" так: "народ не производит, он только воспроизводит".

Последовательным противником постулатов gesunkenes Kulturgut выступали в России на рассматриваемом этапе А.Н. Веселовский, С.Ф. Ольденбург, А.А. Смирнов и многие другие. Из известных нам отечественных фольклористов частично или полностью концепцию поддержали лишь В.В. Стасов, Е.В. Аничков, В.В. Лесевич и В.А Келтуяла.

Из книг, написанных В.А Келтуялой, наибольшую известность получила книга "Курс истории русской литературы"[66], которая наделала довольно много шума своей экстравагантностью и явно непатриотическими высказываниями. Это относилось как к древнерусской литературе, так и особенно к русскому фольклору, который автор считал не более чем "крохами, стряхнутыми со стола высших слоев общества" в лице княжеской дружины, боярства, духовенства и т.д. Со стороны большей части российских литераторов и фольклористов книга даже в то смутное время была подвергнута серьезной и вполне доказательной критике. Однако Келтуяла и после этого упорно стоял на своем и, в сущности, до конца жизни (он умер в 1942 году) не отказался от своих воззрений.

Оценивая развитие российской фольклористики как науки в целом, можно сказать следующее. На первых порах характерной чертой многих этнохудожественных публикаций в России было рассмотрение разнообразных явлений народного творчества без дробного деления на различные виды и жанры. Это относится не только к сборникам произведений, но и к публикациям типа "Русские народные праздники и суеверные обряды" И.М.Снегирева (1837-39), "Сказания русского народа" ИЛ. Сахарова (1841-49), "Быт русского народа" АВ. Терещенко (1848), "Поэтические воззрения славян на природу" АН. Афанасьева (1869). В то же время на рассматриваемом этапе фольклористика несколько расширяет свои границы. В ней уже нет первоначального педалирования на народное поэтическое творчество. В орбиту ее внимания все больше и больше включаются вопросы народной музыки, театра, хореографии, прикладного искусства. Поэтому, как правило, предмет изучения здесь имеет довольно широкий диапазон - речи идет одновременно о мифах, ритуалах, обрядах, былинах, песнях, суевериях и т.д. Явно, вырисовываются трудности с понятийным аппаратом, с методами и принципами исследования и т.д. Со временем все острее и острее стало чувствоваться, что развивавшаяся на любительских и полулюбительских началах научная дисциплина уже не в силах справляться с возникающими перед ней довольно сложными проблемами.

Развитие российской фольклористики становится особенно плодотворным после того, как к разработке этих проблем подключилась академическая наука. Приток профессиональных историков и филологов помог произвести классификацию собранных материалов, разобраться в вопросах фольклорогенезиса, выявить определенные закономерности развития народной художественной культуры. Здесь надо, прежде всего, назвать такие имена, как Л.Я. Майков, С.В.Ешевский, И.М.Снегирев, АФ.Потебня, В.Ф.Миллер, О.Ф.Миллер, А.Н.Веселовский, Е.Б.Аничков и др. Особенно продуктивным оказалось в это время укрепление контактов фольклористики с активно формирующейся российской этнографией. Это дало возможность взглянуть на фольклор не как на чисто духовное образование, а как на органическую часть, народного образа жизни. Новый взгляд породил массу эвристически ценных подходов для дальнейшего углубления и расширения предмета фольклористики. Именно на этой почве начинает появляться все больше и больше работ, в которых фольклор. В собственном смысле слова неразрывно увязывается с проблемами быта, досуга, и особенно обрядово-праздничной культурой народа (например, уже не раз упоминавшиеся "Русские простонародные праздники и суеверные обряды" И.М. Снегирева, "Русские народные картинки" Д. Ровинского, "Русская масленица и западноевропейский карнавал" В.Ф. Миллера). Не будет преувеличением сказать, что такого рода работы можно с полным правом рассматривать как одну из составных частей и один из самобытных источников развития фольклористики, а еще точнее - зарождающейся науки о народной художественной культуре в целом.