Формирование классической школы политической экономии

□ Механизм рынка, или идея «невидимой руки» ОЛокк:

трудовая теория собственности □ Мандевиль: «Пороки частных лиц — блага для общества» □ Адам Смит; ответ Мандевилю □ Теория производства, или тайне богатства народов □ У, Петти: «Труд — отец... богатства, Земля — его мать» □ Буагильбер и Кантияъон □ Физиократы

С возникновением классической политической экономии экономи­ка получила признание в качестве науки. Это значит, что экономиче­ская мысль перестала довольствоваться знаниями на уровне здраво­го смысла, попыталась увидеть то, что недоступно обыденному взгля­ду. Одновременно формирование классической политэкономии было частью еще одного, более масштабного процесса. В XVIII в. речь шла не только о новой науке, но и о нопой идеологии, переоценке самого места экономических ценностей в жизни общества. Купцы, ферме­ры, промышленники — социальные слои, взращенные рыночной эко­номикой, - уже вышли на авансцену истории, но в общественном сознании псе еще оставались «третьим сословием», людьми сомни­тельного происхождения и малопочтенных профессий.

Масштабность задачи привлекала к себе лучшие умы своего вре­мени. Философы Джон Локк и Дэвид Юм, финансисты Ричард Кан-тильон и Давид Рикардо, медики Уильям Петти и Франсуа Кенэ, по­литические деятели Бенджамин Франклин и Жак Тюрго — никакая другая эпоха не знает такой концентрации интеллекта на проблемах экономики.

Особое место в истории экономической мысли по праву принад­лежит Адаму Смиту {1723-1790). Именно его знаменитая книга «Ис­следование о природе и причинах богатства народов», вышедшая в свет в 1776 г., принесла ноной науке широкое общественное признание. Шотландский профессор моральной философии стал первым класси­ком экономической науки. В фигуре А.Смита символически пересек­лись две линии в развитии экономической мысли: как философ-мо­ралист он вобрал в себя многовековую аристотелевскую традицию этического осмысления хозяйственных явлений; как экономист — удачно обобщил идеи своих предшественников и современников и

стал основоположником новой традиции экономической мысли, на-знанной впоследствии классической школой политической экономии.

Цсемирное признание Смита-ученого было во многом обусловлено успехом Смита-моралиста, чьи идеи примиряли сознание эпохи с реальностями жизни.

«Классическая политическая экономия» — термин общеприня­тый, но это не исключает разночтений в его толковании. По версии К. Маркса, применившего его первым, начало классического перио­да связано с именами У. Петтии П. Буагильбера (конец XVII в.), а его свершение - с именами Д. Рикардо и С. де Сисмонди (первая треть XIX в.). В западной литературе стандартный подход относит «клас­сическую школу» ко второй половине XVIII в. и первой половине XIX в.: от А. Смита до Дж.Ст. Милля (иногда: от физиократов до К. Маркса), Наконец, Дж.М. Кейнс раздвинул ее хронологические рамки, отнеся к числу «классиков» А. Маршалла и А. Пигу, экономи­стов первой половины XX в.

Эти разночтения коренятся в неоднородности самой классичес^ кой политэкономии, которая вобрала в себя разные идейные тради­ции и была ориентирована на решение одновременно идеологичес-j ких и научных задач. Классическая школа сложилась как единстве двух начал: теории обмена (рынка) и теории производства (богатств ва). Обе теории имели общие истоки: они выросли из идей памфле­тистов XVI -XVII вв. и утвердилисыз полемике с этими идеями, име­ли сходный круг авторов и приверженцев. Тем не менее каждая из двух теорий имела свою предметную область, свой подход к ее изуче­нию, свои линии размежевания с меркантилизмом. Теория обмена развивала идеи рыночного саморегулирования в противовес практи­ке государственного протекционизма, расчищая тем самым дорогу идеологии либерализма; теория производства отвергала меркантилизм за его переоценку роли торговли, стремясь за внешними проявлени­ями богатства (прежде всего в торговле и денежном обращении) bli-_s явить его истинную природу. Поначалу — в XVIII в. — обе теории раз-1 пинались и общей связке, затем — еще в рамках классической шко| лы - наметились расхождения (линия Сэя и линия Рикардо), нако] пец, входе«маржиналистскойреволюции»70-хгодовXIXп. произо| шло их размежевание.

Разночтения в периодизации классической школы отразили раз­ногласия в оценке относительной значимости этих теорий: для Марк­са главной была теория производства, а ключевыми персонажами — Петти, Кенэ и Рикардо; для западной, особенно англосаксонской, традиции важнее была теория обмена и, соответственно, фигура А. Смита, в сравнении с которой даже Кенэ остался на втором плане.

Что касается Кейнса, то для него центральной была макроэкономи­ческая, в особенности денежная, проблематика, а в этой области взгляды большинства ведущих экономистов конца XIX и начала XX в. мало изменились со времен Рикардо и Милля.

Л. Механизм рынка, или идея «невидимой руки»

Локк: трудовая теория собственности

Спрос на идеологию, способную морально оправдать торгово-экономическую деятельность, снять с нее печать второсортное™, за­трагивал не только экономику. Это был вопрос о месте человека в обществе, о его правах и свободах, в том числе о правах в сфере хо­зяйственной деятельности, т.е. прежде всего о праве собственности. В разработке этой проблемы ведущую роль сыграл крупнейший анг­лийский философ Джон Локк (1632-1704).

Локк выдвинул трудовую теорию собственности. Каждый чело­век, рассуждал он, наделен собственностью уже постольку, посколь­ку владеет и распоряжается собственным телом. Это его естествен­ное право, данное от рождения. Но, владея своим телом, человек тем самым владеет и трудом своего тела, работой своих рук. Применение же труда к продуктам природы есть не что иное, как их присвоение -так возникает собственность. Она появляется естественным путем, в ее основе лежит собственный труд человека. Согласно Локку собст­венность - это естественное право человека. Собственность предше­ствует власти, первична по отношению к ней, поэтому правительст­во, делал вывод Локк, не вправе произвольно распоряжаться тем, что принадлежит гражданам.

Обоснование «естественности» права частной собственности было важной, необходимой, но не достаточной предпосылкой для утверж­дения либеральных ценностей. Оставался вопрос о том, как люди смо­гут распорядиться своими естественными правами, В XVII в. на этот счет преобладал скорее пессимизм. Старший современник Локка -знаменитый философ Т. Гоббс исходил из предпосылки, что люди в своем поведении следуют принципу «человек человеку волк». Отсюда он делал вывод, что общество, в котором люди предоставлены самим себе, неизбежно превратится в арену «войны всех против всех». Именно поэтому, доказывал Гоббс в своей книге «Левиафан» (1651), обществу не обойтись без мощного государства — Левиафана (от имени мифоло­гического чудовища), способного держать в узде разрушительные че-

лоиеческие страсти. Другой известный мыслитель того времени лорд Шефтсбери возлагал надежды на моральное совершенствование чело-пека. Он противопоставлял гармоничность природы и дисгармонич­ность общественной жизни, полагая, что изменить положение и пре­одолеть эту дисгармонию могут только добродетельные люди.