У. Петти: «Труд — отец. богатства, Земля — его мать»

В чем же состояла тогда задача Смита как ученого'? Чтобы отве­тить па этот вопрос, придется обратиться кдругой части интеллекту­ального наследия классической школы — ктому, где и как искали клас­сики политической экономии основания для объяснения явлений хозяйственной жизни. Их претензии на создание научной теории в экономике — подчеркнем это еще раз — были связаны отнюдь не с «невидимой рукой» рынка. Экономическая наука родилась из стрем­ления понять и объяснить тайну богатства.

Творцы новой науки не могли удовлетвориться объяснением, что богатство — это деньги, а его источник — торговля. Этот взгляд вы­глядел логичным до тех пор, пока торговля представлялась своего рода «холодной войной» за богатство-золото; кто продает товар и выруча­ет деньги, тот обретает богатство, кто покупает товар — тот богатство растрачивает. Напротив, если торговля — дело взаимовыгодное и доб­ровольное, если торговая сделка — всего лишь смена владельцев со­ответствующих благ, то и деньги, вырученные от такой сделки, не могут быть источником богатства. Страна тем богаче, чем больше создает продукта. Вспомним знаменитую пушкинскую «экономиче­скую строфу» из «Евгения Онегина», в которой лаконично и точно выражен конфликт взглядов на природу богатства: золото или «про­стой продукт» — герой поэмы:

...был глубокий эконом, то есть умел судить о том, как государство богатеет, и чем живет, и почему не нужно золото ему, когда простой продукт имеет.

Речь шла об осознании того, что источник богатства следует ис­кать не в торговле, не в обмене, а в самом производстве, что именно развитие производства — основа хозяйственного благополучия нации. Одним из пионеров этого взгляда был англичанин Уильям Петти (1623—1687), у которого мы находим знаменитую формулу «Труд — отец и активный принцип богатства, Земля — его мать». Труд и зем­ля — таковы два источника богатства. Петти даже объяснял, как раз­граничить вклад каждого из этих источников: если сравнить продукт невозделанной трудом земли и аналогичный продукт, выращенный на возделанной земле, то персый можно считать «чистым продуктом земли», а приращение продукта во втором случае — «чистым продук­том труда». Этот анализ подводит Петти к объяснению «таинствен­ной природы... денежной ренты»: если земледелец, работающий исклю­чительно собственными руками*... из жатвы вычтет зерно, употреб­ленное им для обсеменения, а равно и все то, что он потребил и отдал другим в обмен на платье и для удовлетворения своих естественных и других потребностей, то остаток хлеба составляет естественную и истинную земельную ренту этого года»''.

Определив ренту как избыток продукта над затратами на его со­здание, Петти дал новое объяснение природе богатства — объясне­ние, вокруг которого вскоре начала выстраиваться теория классиче­ской политической экономии.

Новаторский дух Петти ярко проявился и в его «Политической арифметике», написанной в 70-е годы XVII в. и опубликованной по­смертно в 1690 г. От этой книги ведут свою родословную статистика и эконометрика. Разъясняя свой подход, Петти писал: «...вместо того, чтобы употреблять только слова в сравнительной и превосходной сте­пени и умозрительные аргументы, я вступил на путь выражения сво­их мнений на языке чисел> весов и мер... используя только аргумен­ты, идущие от чувственного опыта, и рассматривая только причины, имеющие видимые основания в природе»⁶.

Петти В. Трактате налогах и сборах//Антология экономической клас­сики: Петти, Смит, Рикардо. М.. Эконов-Ключ, 1993. С. 54.

^ Там же. С. 31-32.

'' Петти В. Экономические и статистические работы. М.: Соцэкгиз, 1940. С. 156.

Пользуясь скудными и отрывочными данными, Петти проявлял чудеса изобретательности в стремлении дать количественную оценку хозяйственным явлениям своего времени. Ему принадлежат первые попытки оценить величину национального дохода, скорость обраще­ния денег, демографические показатели.