Июня 1891 года, полночь

Шквал – погодный феномен, обычный для севера Пустошей. Предположительное порождение Великого Разделения, овеянное многочисленными легендами. Иные утверждают, будто шквал «разговаривает», хотя ученые наблюдатели не находят этому подтверждения. По сути, это вихревой фронт, образуемый различной силы ветрами. Сильнейший достоверно зафиксированный шквал был пяти миль в ширину и за десять дней преодолел четыреста миль.

Вересса Метль. Пустоши. Толковый словарь

София с колотящимся сердцем таращила на Тео глаза. Она пристально вглядывалась в его лицо и все не могла насмотреться. Девочка не видела его всего один день, а казалось – целую вечность. На нем по-прежнему была одежда Шадрака, помятая и запыленная, и обшарпанные ботинки, добытые у сапожника еще в Бостоне. Тео, со своей нахальной улыбочкой, казался по обыкновению безмятежным.

– Ты что здесь делаешь? – прошептала София.

– Неужели не рада? – осведомился он, преспокойно усаживаясь на стул.

София покраснела:

– Я лишь спросила, что ты тут делаешь. А как ты проник во дворец?

– Стража не вдоль всего забора стоит, – сказал он. – Большей частью возле ворот.

Софию подмывало шагнуть вперед и коснуться его. Просто чтобы удостовериться: он и вправду вернулся. Удерживали захлестнувшая ее обида и чувство неопределенности, возникавшее едва ли не всякий раз, когда он оказывался поблизости.

– Ничего не понимаю! – наконец произнесла она.

Он ответил с широкой ухмылкой:

– Ну не мог же я оставить тебя на милость этих пиратов, как по-твоему?

София попыталась совладать с предательски дрогнувшим голосом:

– Желала бы я, чтобы ты был хоть наполовину так же надежен, как они…

– Кто сказал, что на меня нельзя положиться?

Я же здесь, разве не так?

– А кто сбежал посреди ночи? Почему было просто не въехать вместе с нами в ворота? Обязательно было тайком сюда проникать? Ты же в беду мог попасть! Народ тут, если не считать Верессу и Мартина, не очень-то дружелюбный…

Настал черед Тео изумленно вытаращить глаза.

– Так ты разыскала Верессу?

– Да. Это ее библиотека, – вновь понизила голос София, наблюдая за тем, как озирается Тео. – Она, оказывается, королевский картолог и библиотекарь. А папа у нее – придворный ботаник. И давний друг Барра с Каликстой!

Тео поневоле присвистнул:

– А где дядя твой, она знает?

София покачала головой и отвела взгляд.

– Ладно, ты ее нашла, и то хорошо, – совсем другим тоном проговорил он. – Каликста и Барр еще здесь?

– А ты их разве не видел?

– Нет. Я только прошлым вечером дворцовую стену перелез. Проходил мимо постройки вроде теплицы и тут вижу – ты по коридору идешь! Ну, я и отправился за тобой…

– Прошлым вечером?

– Сама посмотри. – Тео повернулся к окну. – Скоро рассветет.

София поспешно схватилась за часы. Тео был прав: дело шло к шести. Смятение и неуверенность, вызванные неожиданной встречей, сделали свое дело – разговор скомкался. Слова, которые она хотела произнести, вопросы, которые собиралась задать, метались в сознании, но не были озвучены.

«Что спугнуло тебя? От меня удирал или от чего-то еще? А вернуться с самого начала планировал – или как? И когда опять сбежишь?..»

Тео спросил:

– Где вы с пиратами остановились?

– Возле оранжерей, у Верессы и ее отца Мартина.

– Тебе нужно с ними поговорить, – с необычной для него серьезностью произнес Тео.

– Почему? Что случилось?

– Та штука, что движется с юга и о которой все говорят… Короче, это вовсе не шквал.

Софию охватило необъяснимое беспокойство.

– А что тогда?

– На дороге я встретил налетчиков. Они говорят, птицы тысячными стаями улетают на север, причем страшно спешат. Я сперва не поверил… а потом сам увидел. От шквалов пернатые так не спасаются!

– От чего же тогда? Что вообще происходит?

Тео как раз собирался ответить, но тут снаружи послышались тяжелые шаги дворцовой стражи, обходившей коридоры дозором. Тео тотчас поднялся, поглядывая на дверь.

– Скажи Барру и Каликсте про птиц! – шепнул он. – Сейчас некогда объяснять… Я не могу здесь остаться. Если сумеешь через часок выйти за городские ворота – все расскажу. Да вещи с собой захвати, чтобы сразу исчезнуть…

– Исчезнуть?.. – ахнула София. Вскочила, сгребла все четыре карты (начисто позабыв, что три из них ей не принадлежат) и торопливо засунула их в рюкзачок. – А почему теперь не сказать?

– Встретимся за воротами, – повторил Тео, по-прежнему глядя на дверь, за которой стихали шаги охраны.

– Скажи немедленно! Просто на всякий случай!

Тео неторопливо повернулся и посмотрел ей в глаза. Странное сейчас у него было выражение лица – София таким его еще не видела. Она с изумлением поняла, что каким-то образом задела его.

– Не доверяешь, – проговорил он.

София не нашлась с ответом, потому что он был прав. Ей очень хотелось верить ему. И она верила – отчасти. А вот полностью… Как прикажете безоглядно полагаться на человека, с которым все настолько непредсказуемо и неясно? Он в любой момент возьмет и исчезнет, как недавно перед воротами Нохтланда.

– Прости, – сказала она наконец. – Но я, честно, просто не знаю, чего от тебя ждать.

Несколько мгновений он молча смотрел на нее, потом коротко вздохнул и сказал:

– Могу я где-нибудь спрятаться, пока ты вещички собираешь?

Такая резкая перемена намерений застала Софию врасплох.

– Да, – ответила она после недолгих размышлений. – У Верессы и Мартина нас никто не найдет.

– Ну хорошо, – сказал Тео и кивнул на дверь. – Пошли.

Они быстро пробежали по папоротниковому ковру, выглянули в коридор… София тщательно прикрыла за собой дверь. Пока шагали к покоям ботаника, София высматривала, все ли спокойно впереди, а Тео оглядывался через плечо. По счастью, они не встретили ни души.

Крадясь на цыпочках по коридору в резиденции Мартина и Верессы, София заметила на кухне свет.

– Кто-то уже встал, – прошептала она.

Оказывается, это Мартин готовил на завтрак нечто замысловатое. Ботаник хлопотал у печи, служившей и для обогрева, и для готовки. При виде вошедших Софии и Тео он вскинул глаза:

– Утро доброе! А это у нас кто?

– Мартин, это Тео, – поспешно представила парня София. – Он ехал со мной от самого Бостона. И хочет поведать нам нечто безотлагательное о шквале, идущем с юга!

Тео, кивнув, повторил:

– Это не шквал.

Мартину потребовалось мгновение, чтобы обдумать услышанное. Потом он вытер руки о передник и преспокойно сказал:

– Тогда пойду будить остальных.