2015-10-13
247
Свет Фароса, далекого ксенотека Соты, освещал Макрагг, подобно одинокому и яркому маяку в окружающей тьме. И в этот день он привел еще одного гостя в сердце Ультрамара – ни затерявшийся в шторме корабль или потрепанный конвой, ни разбитую боевую баржу или грузовое судно с беженцами.
Это вообще был не корабль.
Он вызвал вспышку высоко в покрытых варп-пятнами небесах над Макрагг Цивитас. За ней подобно камню рухнул объект, оставив огненный след при пролете через атмосферу.
Жиллиман покинул своих гостей, направившись к дверям Приемного зала. Рядом с ним шла Ойтен, а по пятам следовали Инвикты.
Примарха ждал Прейто.
– Волки не лгут, – сказал библиарий.
– Я и не считал так, – отозвался Жиллиман.
– Стоит ли мне… – начал Прейто.
– Следить за ними, Тит? Сторожить сторожевых псов?
– Я призываю к осторожности, милорд, – сказал Прейто. – Волки и в лучшие времена непостоянные звери, непредсказуемые и быстро выходящие из себя. В битве это качество полезно, но при дворе не уместно. Они устали и многое перенесли. Их нервы на пределе. Я читаю это в них.
– Чтобы прочесть это, зрение не нужно, – пробормотала Ойтен, бросив через плечо неодобрительный взгляд в сторону фенрисийских воинов. – И они смердят, как…
– Хватит, Ойтен, – потребовал Жиллиман. – Фаффнр похож на честного и прямолинейного человека. Он не пытался скрыть свое задание и его исключительное бремя.
– Тем не менее, я призываю к осторожности, милорд, – сказал Прейто, – именно из-за этого. Волк как открытая книга. Он решительно настроен выполнить свое задание, даже зная, что оно неблагодарное. И не хочет совершить ошибку. Фаффнр знает, что на данный момент лучшие из нас совершили множество ошибок, не увидев истину за масками предателей и ожидая лучшего, потому мы верили, что они – наши братья, пока не стало слишком поздно. На Исстване. На Калте.
– Понимаю, Тит.
– Нет, милорд, не понимаете. Это означает, что честный Фаффнр слишком решительно настроен выполнить свое задание. Он отреагирует на малейший повод, простейшее сомнение. Космический Волк перестрахуется, потому что альтернативная неудача слишком страшит его. Он и его люди опасны для вас, потому что они скорее ошибочно нападут на вас, чем допустят малейшую вероятность вашей измены.
– Мне нечего скрывать, – ответил Жиллиман.
– Неужели? – отважно усомнился Прейто. – А как же я? А библиариум? Нам стало известно, что Волков спустили на Просперо, потому что ваш брат нарушил Никейский Эдикт. Вы делаете то же самое. Фаффнр ищет малейший повод. Малейший. И это я. Я – доказательство вашей ереси, повелитель. Я – свидетельство того самого презренного варп-искусства, на которое им поручили охотиться.
– Твой совет принят к сведению, – сказал Жиллиман. Он в последний раз взглянул на Волков. – Думаю, что смогу справиться с ними. Возможно, научу их подчиняться. Вот почему я хочу, чтобы они были на виду.
– Вы играете с собственной безопасностью, повелитель, – пробормотала Ойтен.
– Не сейчас, Ойтен…
– Вы – все, милорд, и не можете быть всем. Единственный примарх, единственный сын, единственный живой верный сын, насколько нам пока известно.
Ойтен начала по пальцам перечислять должности Жиллимана.
– Вы – повелитель Ультрамара, король этого мира, господин Пятиста, командующий Тринадцатым Легионом Ультрадесанта, последний чемпион Империума. Также вы представитель Императора и защитник Трона. Нравится вам или нет, вы будете регентом. Вы – его замена, а возможно и наследник. Более того, возможно вы уже стали Императором.
– Тараша!
– Я выскажусь, повелитель Макрагга! – возразила пожилая женщина. – Вы не можете занимать все эти посты. Вы слишком рискуете. Пусть другие командуют войсками. Позвольте тетрархам заниматься этим! Пусть другие выполняют грязную работу. Передайте полномочия! Официально назначьте командиров из собранных вами сил. Как единственный номинальный глава вы слишком важны. Если вас одолеет рок, тогда Империум почти наверняка погибнет.
Жиллиман взглянул на Прейто.
– Прейто, скажи госпоже Ойтен о чем я думаю, – повелел он.
– Милорд думает, что не хочет провозглашать себя регентом. Если он строит новый Империум, будет недостойно самому занять трон.
Ойтен фыркнула.
– Скажи моему возлюбленному повелителю, что если нет другого наследника, то ему все-таки придется!
– Это сделает меня не более верным, чем Гор Луперкаль, – отозвался Жиллиман. – Я не соглашусь на это.
Он заметил, что на него смотрит Прейто.
– В чем дело, Тит? Что-то еще?
Прейто замешкался.
– Нет, милорд.
Через широкий дверной проем зала вошли воины. В сопровождении Ультрадесантников в искусно сработанных доспехах приблизился Валент Долор. Он был одним из четырех тетрархов Ультрамара, четырех князей, правящих главными мирами княжеств, которые составляли царство. Их ранг уступал только самому Жиллиману. Княжеством Долора была Окклуда. Мастерски выкованный модифицированный доспех Тип III тетрарха-гиганта был выкрашен в обратные цвета Ультрадесанта – синий заменен на белый, а белый на синий.
– Валент, – обратился Жиллиман, – поведай мне хорошие новости и избавь от беспрестанного ворчанья моего камерария.
Долор взглянул сверху вниз на стройную пожилую женщину.
– Мой хороший и благородный друг госпожа Ойтен очень мала, повелитель, – сказал он. – Не понимаю, как она вообще может быть очень надоедливой.
– Мухи малы! – резко ответила Ойтен. – Как и клещи!
– Клещей выбивают и давят, – сказал Жиллиман. – Мух прихлопывают. Ваш выбор, Тараша?
– В данный момент у меня нет ни одного, повелитель, – ответила Ойтен.
– Я в самом деле принес хорошие новости, повелитель, – сказал Долор. – Я знал, что вы бы захотели услышать их лично. Прибыл корабль. Несчастная посудина с раненными и изнуренными на борту волочилась весь путь от Калта. На его борту сержант Тиель, который лично выражает признательность вашей светлости.
Жиллиман улыбнулся.
– Эонид Тиель. Он сделал практичный выбор, не покинув Подземной Войны. Было бы неплохо увидеть его. Прикажи ему направиться в Резиденцию, чтобы мы могли поговорить наедине. Прошло много времени с тех пор, как он проявил свою стойкость подле меня на Калте.
– Я передам ему, – ответил Долор, учтиво кивнув головой. – Что-то не так, брат Тит?
Прейто неожиданно вздрогнул и оперся одной рукой о стену. Другой он схватился за лоб.
– Что-то… – начал библиарий.
Раздался сверхзвуковой удар, от которого затряслись оконные стекла зала, а кто-то из присутствующих закричал. Жиллиман увидел через высокие окна огненную полосу, прочертившую небо. На ужасный миг он вспомнил Калт, «Кампанилу», обрушившиеся ракеты…
Но несущийся сквозь атмосферу объект больше походил на метеорит.
Остальные присутствующие бросились к окнам.
– Дурная звезда! – зло произнес один из Волков. – Предзнаменование!
– Хвостатая звезда! – прорычал другой. – Малефик!
Болид был небольшим. Жиллиман видел это. Он упал прямо вниз и исчез за башнями Цивитас. Не было ни взрыва, ни вспышки боеголовки.
Долор уже проверял инфопланшет.
– Доклады о падении, милорд, в рабочих кварталах южного пригорода. Место падения прямо на север от крепости Октагон, в округе Аномии.
– Возьми это под свой контроль, – приказал Жиллиман. – Узнай, что это такое. И как, во имя Трона, оно миновало наш орбитальный щит и сеть датчиков. И пусть кто-нибудь проверит, не приближаются ли другие.
– Сию минуту, повелитель, – отозвался Долор.
– Доложи непосредственно мне, когда что-нибудь узнаешь! – резко произнес Жиллиман.
Он повернулся к собравшимся. Глаза всех гостей – Волков, Кулаков, Рук, Шрамов, Саламандр – были обращены на него.
– Расквартируйте их в гарнизоне, позаботьтесь об их нуждах и распределите обязанности, – приказал он Прейто. – Сформируйте из них роты, согласно численности. Создадим армию.
Примарх повернулся к выходу.
– Я буду в Резиденции, – сказал он. Его телохранители собрались последовать за ним.
– Отставить, – приказал Жиллиман. – Я иду поговорить со старым другом.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
5
Тот, кто вернулся
Попробуй поймать звезду на лету,
Отыщи мандрагоровый корень в лесу,
Узнай, где ушедшие годы сокрыты,
Почему у чертей двойные копыта?
– Неизвестная терранская песня, около М2
Серый шлейф дыма поднимался над крышами южного округа Аномии.
Под не смолкавший вой сирен прибывали подразделения стражи, оцепляя квартал и не позволяя приближаться высыпавшим на улицы зевакам – жителям и заводским рабочим.
Лифтер Долора летел вдоль широких колоннад и бульваров Страйко, паря над полосами наземного движения и ныряя под широкие арки и пролёты мостов. У Ларниских Ворот движение перекрыли, здесь округ Страйко заканчивался и начинался округ Аномии. На лужайке у Иллирийского монумента стоял “Пёс войны”, ещё один гордой птичьей походкой направлялся к верхней мостовой, занимая позицию за заводами на Антимонской площади.
Пилот Долора отправил код авторизации, и орудия отслеживали движение лифтера ещё секунду, прежде чем титан-часовой признал право тетрарха следовать дальше.
В запретной зоне вокруг места падения улицы опустели, работали только спасательные и аварийные бригады. Главный пожар, вспыхнувший после удара, охватил половину старых Антимонских машиностроительных заводов. Небеса затянуло дымом.
– Не боеголовка? – спросил Долор, осматривая разрушения.
Его советник, капитан Ультрадесанта по имени Касмир отслеживал информацию, поступавшую в боевой инфопланшет.
– Нет, тетрарх, не боеголовка. Анализ траектории падения выявил очень мало металла.
– И ещё объект небольшой, – добавил он.
– От его удара загорелся завод.
– Видимо он врезался во что-то пожароопасное. Объект пробил крышу в самом конце северного цеха, а затем ещё несколько этажей. Бригады пытаются до него добраться.
– Как он прошёл мимо чёртовой сети? – спросил Долор. – Во имя Трона, это самый укреплённый мир в секторе! Нигде больше мы так не наблюдаем за небесами!
– Я не знаю, тетрарх. Недостаточно данных. След до места входа в атмосферу так и не обнаружили. Я продолжу работать в этом направлении, но нет никаких признаков продвижения в системе, даже скрытого.
Валент нахмурился:
– И что? Получается, объект выпрыгнул с корабля на орбите?
Касмир рассмеялся:
– Ничто не выпрыгивало с корабля на орбите, тетрарх. А если бы и выпрыгнуло, то упало бы по-другому.
Долор посмотрел на пилота:
– Садись. Вон там.
Несколько секунд спустя транспорт приземлился, тетрарх ударил кулаком по кнопке откидного трапа и вышел. Окна цеха разбились, стекло с керамикой разлетелись по рокритовым плиткам и трещали под огромными ботинками магистра. Громоздкие шестиногие сервиторы Адептус Механикум тушили дымившиеся обломки в западном крыле здания, распыляя с плеч пену, замедлявшую реакцию горения. Двое суетливо отбежали при приближении Долора. Они двигались к припаркованному на улице грузовику, чтобы закачать пену в баки.
Навстречу Валенту направились несколько фигур. Некоторые были Ультрадесантниками, другие обычными людьми: городские стражи и районные врачи. Все вытянулись.
– Кто здесь главный? – спросил Долор.
– Мы обезопасили зону, лорд-тетрарх, – доложил стоявший впереди Ультрадесантник, с примагниченным к нагруднику болтером, – но распоряжается здесь консул Форше.
Консул вышел вперёд, им оказался мрачный, чёрноволосый мужчина в костюме и мантии. Он сложил руки аквилой.
– Тетрарх, – произнёс он и склонил голову.
– Примарх лично направил меня сюда для наблюдения. Докладывай, пожалуйста.
– Мы локализовали пожары и проверили всех работников. Есть раненые, но все живы. Представшие перед вами разрушения вызваны кинетическим ударом и его последствиями.
– А объект?
– Обнаружен сканированием. Он примерно на шестом подземном этаже или в канализации.
– Что это?
– Мы ещё не пробились к нему, милорд. После удара его сильно завалило обломками здания.
– Я хочу увидеть его.
Форше кинул и пригласил проследовать за собой.
|
|
|
Жиллиман шёл в одиночестве по частным холлам Резиденции, избегая людных мест. По этим облицованным мрамором и светлым деревом тихим коридорам часто прогуливался Конор, желая поразмыслить. Примарх задумался, сколько времени Боевой Король провёл в беспокойных размышлениях в сравнении с настоящими сражениями?
Почему Гор пал? Его провозгласили магистром войны, а он воспринял это слишком буквально и позволил былому благоразумию сгореть в раздражительном темпераменте? Благоразумие уступило буйным стремлениям? Поэтому он стал уязвимым для ядов варпа? Как его называли Волки? Малефик?
Жиллиман всегда считал, что истинное предназначение военачальника, Боевого Короля или магистра войны не вести сражения, а предотвращать их. Война не должна становиться естественным состоянием жизни. К ней следует прибегать, только если все иные попытки потерпели неудачу. Но когда не оставалось другого выхода магистр войны или Боевой Король должны действовать с сокрушительной мощью.
Робаут всегда чувствовал, что в Горе есть уродливая черта любить войну ради самой войны. Не эта ли человеческая слабость привела к сегодняшней катастрофе?
Глаза былых лидеров смотрели на него с золочёных рам, пока он шёл мимо портретов консулов и Боевых Королей. Как они соблюдали этот баланс? Какую борьбу с совестью пережили, чтобы защитить ещё незапятнанное войной общество от врагов?
Чем он – Робаут Жиллиман – заплатит за то, чтобы стать мастером этого баланса?
Он подошёл к частному входу в Резиденцию. Пара огромных дверей автоматически закрылась, и их шипение возвестило, что он в личном королевстве.
Примарх на секунду остановился в высоком зале и посмотрел сквозь огромные окна на юг на единственную новую звезду, сиявшую на беспокойном подёрнутом смогом золотистом небе. Он начал снимать перчатки и просматривать данные старого когитатора.
Не поступило никакой новой информации об ударе. Придётся подождать отчёт тетрарха. Ойтен просила довериться ему. Долор был более чем компетентен.
Мелодия возвестила, что пришёл гость. Жиллиман отложил перчатку и открыл общие двери в высокий зал.
Вошёл сержант Ультрадесанта в красном шлеме и отдал честь. Его броня выглядела неплохо, но несла следы нескольких месяцев тягот и войн. Примарх смог рассмотреть только эмблему подразделения. Клинок прорубился до голого металла возле красного визора. На правом наплечнике виднелись опалины – без сомнений попадание из огнемёта. Робаут заметил все эти незначительные детали с первого взгляда. Даже по поведению космического десантника он мог понять очень много. Тиель всегда был смелым, почти безрассудным воином, сейчас же он казался подавленным и неуверенным. Упорные и интенсивные бои на Калте привели его в состояние постоянной готовности, и он всё время ожидал нападения. Тревога не уменьшилась даже за время отдыха в полёте. Рука Тиеля подсознательно никогда не удалялась от приклада прикреплённого оружия, словно он ожидал в любой момент попасть в засаду.
Было тяжело увидеть настолько изменившегося человека, запертого в клетке напряжения.
– Оружейникам пришлось потрудиться, приводя доспех в порядок, – произнёс примарх настолько весело насколько смог.
– Надеюсь, моя служба стоила каждой вмятины и царапины, повелитель, – ответил сержант.
Жиллиман улыбнулся и протянул правую руку без перчатки. Помедлив, воин пожал её.
– Рад тебя видеть, Эонид. Правда, рад тебя видеть. Давай расскажи мне новости с Калта, и пока забудь о формальностях. Сними шлем. Я попрошу принести вина или возможно амасека.
– Это совсем необязательно, повелитель.
– Ещё как обязательно, сержант Тиель. Я хочу провести время с воином, который проявил себя решительным человеком действия во время нашей последней встречи. Здесь на Макрагге слишком много теоретиков.
– Я увидел много доказательств обратного, повелитель. Макрагг всегда был защищённым миром, столичной планетой, но то, что предстало перед нами, когда мы приблизились к орбите…
– Предприняты исключительные меры безопасности, Тиель. Но сейчас отдыхай, сними шлем и поговори со мной.
Астартес замешкался.
– С вашего разрешения, повелитель, я пришёл с боевыми братьями и хотел бы, чтобы вы встретились с ними.
– Вот как?
– Они служили в моём отделении восемь последних месяцев Подземной Войны. Я обязан каждому из них жизнью. Если вы хотите услышать истории, то они могут о многом рассказать, и я буду крайне признателен, если вы окажите им честь, уделив немного времени. Они – верные братья.
– Они с тобой?
– Ожидают в приёмной, повелитель.
Ультрадесантники вошли по сигналу сержанта: девять боевых братьев, в таких же потрёпанных и отмеченных следами боёв синих доспехах, как и Тиель. Ни у кого нельзя было разобрать знаки и отметки подразделений. Во всех чувствовалось то же молчаливое напряжение, что и у сержанта. Они выглядели настолько нерешительными, словно боялись войти в освещённый роскошный мирный зал или, по меньшей мере, опасались осквернить его изношенной повреждённой бронёй. Жиллиман тихо вздохнул. То, что показалось неуверенностью, на самом деле было неосознанным напряжением, которое никак не хотело уходить. Вот цена, заплаченная его Ультрадесантниками проклятому Лоргару.
Он снова анализировал детали, ему открывалась каждая нерассказанная история: слегка покоробившаяся от касательного попадания из мелты пластина брони; оторванный палец, место ранения обработано и герметизировано; гладий с рукоятью неправильного цвета, видимо её заменили на поле битвы и подогнали под ножны владельца; опалины от слишком близкого применения боеприпасов “Темпест”; слабый поворот визора из стороны в сторону в поиске скрытых убийц даже в Резиденции Ультрамара.
– Расскажите мне всё, что знаете, – сказал Жиллиман. – Присаживайтесь. Снимите шлемы. Расскажите мне свои истории лицом к лицу.
Замешкавшись, Ультрадесантники подчинились. Происходящее пришлось им не по душе. Показалось, что двое или трое и не собираются садиться. Никто не снял шлем. Возможно, они стыдятся шрамов? Стыдятся показать отметку Калта?
Один отошёл к главному входу, любопытная расстановка – отделение обучено бою в замкнутых помещениях. Один всегда прикрывает вход. Жиллиман понял, что не стоило звать их сюда. Ему следовало встретиться с ними в одном из казарменных помещений Крепости, где они не чувствовали бы себя не в своей тарелке. Примарх очень жалел их: созданные для войны, запертые в жестокости, они отвыкли от простой жизни в социуме. Скорее всего, они весь последний год не снимали доспехи и не выпускали оружие из рук.
У всех болтеры в кобурах и клинки в ножнах. Было непривычно видеть в самом сердце Резиденции вооружённых людей прямо с линии фронта. Единственными, кому разрешалось открыто носить оружие в личных залах, были свита из Катафрактов и дворцовые гвардейцы. Но у Жиллимана язык бы не повернулся попросить уставших ветеранов оставить их верное оружие на посту охраны. Это почти то же самое, что попросить их отдать частичку себя, например, глаз или руку. Их жизни во время Подземной Войны зависели от этого оружия, оно стало их частью и продолжением, и отобрать его…
Внезапно пришла мысль:
– Ты потерял меч?
– Повелитель? – ответил Тиель.
– Клинок, который я одолжил тебе на Калте? Один из моей коллекции?
– Да. Да, жаль, что я его потерял.
Такая маленькая деталь. Всего одна из сотен деталей, которые Жиллиман уловил за прошедшие три минуты. Такая крошечная, такая незначительная, что на неё просто не стоило обращать внимание, но последние два года научили его, что нет ничего настолько малого, что можно проигнорировать. Это часть его характера, таким его создали – изучить каждый доступный факт и найти несоответствие. Чтобы просчитать все варианты, как говорят карточные игроки.
– Почему ты скрываешь лицо, Эонид?
– Повелитель…
– Какой был меч? Какой тип?
Тиель не отвечал.
Его правая рука скользнула к примагниченному к бедру болтеру.
Жиллиман похолодел. Благодаря силе воли он подавил тревогу, удивление, разочарование, даже желание выругаться от обмана или от боли, которую вызвало такое предательство. Ни для чего подобного не осталось времени. Они стали роскошью.
Он немедленно отбросил эти эмоции, потому что если бы потратил мгновение хотя бы на одну из них, то пожертвовал бы своей единственной наносекундной возможностью успеть сделать более важные вещи.
Чтобы остаться в живых.
– Осторожнее, повелитель! – вскрикнул Форше.
Долор остановился и оглянулся, надеясь, что до консула дойдёт смысл его испепеляющего взгляда. Человек призывает полностью облачённого в броню гигантского сверхчеловека быть осторожным?
Тетрарх спускался в заваленное обломками отверстие, которое пробил объект. Пожары потушили, и большинство сервиторов разрезали обвалившиеся крестовины и упавшие стропила. Внизу клубились равномерно смешавшееся пар и дым.
Форше следовал за ним, подобрав полы одежды, пытаясь спуститься по краю заваленной обломками ямы.
– Теперь ты будь осторожнее, – прорычал Валент. – Оставайся здесь. Мне сложнее, но на тебе не подходящая одежда. Оставайся здесь.
Консул кивнул и остановился на краю провала. Остальные члены спасательной бригады встали рядом с ним, всматриваясь вниз.
Долор продолжил спуск. Значительно ниже себя он разглядел двух сервиторов, лазерными резаками пробивавших путь сквозь покоробившуюся и сместившуюся напольную металлическую плиту.
– Мы близки к объекту, – аугметическим голосом доложил один из них спускавшемуся тетрарху.
Валент добрался до их уровня и в прыжке преодолел последние несколько метров, тяжело приземлившись на настил. Он посмотрел наверх и увидел лица людей и визоры космических десантников, наблюдавших за происходящим несколькими этажами ниже.
– Меня ждёт выговор от примарха за то, что я позволил вам спуститься в одиночку, лорд-тетрарх, – отметил по воксу капитан.
– Здесь не хватит места для нескольких из нас, Касмир, – ответил Долор. – Кроме того, эта обязанность возложена на меня и я лично исполню её. Есть ещё какая-нибудь информация от орбитальной сети?
– Ничего нового, повелитель. Продолжается обработка.
Валент взглянул на мощных, оборудованных многочисленными конечностями, сервиторов. Они манипуляторами отгибали кусок настила, закручивая покрытый металлом пол назад, как крышку консервной банки. Пока один держал, второй снова возвращался к работе, срезая у основания перекрученные арматуру и соединители. Из оборванных свисающих кабелей били искры. Как только верхний слой настила сняли, снизу повалил дым.
Долор подошёл ближе.
– Мы не можем гарантировать вам безопасность, – сказал один из сервиторов.
– Я тебя услышал, – ответил тетрарх.
– Мы обнаружили что-то внизу, – добавил другой.
– Дайте мне посмотреть, – приказал Валент. Он присел у края новой ямы и взглянул вниз. Встав по бокам от него, оба сервитора включили установленные на плечах ряды осветительных ламп. Тёмный горячий дым из провала превратился в ослепляющий белый туман, справившись даже с усовершенствованной оккулобой.
– Бесполезно. Выключайте.
Сервиторы послушно починились. Долор снова встал на ноги.
– Касмир, – произнёс он по воксу, оглядываясь на глубокую яму. – Мой шлем, пожалуйста.
Он отдал его советнику, перед тем как начал спускаться.
– Я лично принесу его, лорд-тетрарх.
– Просто брось его, Касмир.
Спустя несколько секунд появился красиво сделанный военный шлем, падающий по воздуху в шахту. Валент аккуратно поймал его и надел, затем снова присел у края провала. Сверхчеловеческое зрение дополнила мощная светочувствительная оптика визора.
Он сразу же увидел фигуру, потому что она была жарче, чем окружавшие её конструкции. Он видел её тепловые очертания.
Бред. Зачем кому-то сбрасывать статую человека с орбиты?
Долор помедлил, затем посмотрел снова, но в другом спектре. Перед его взором предстал не раскалённый гранит, а жареная плоть, прогоревшая до состояния древесного угля. Он смотрел на гуманоидную фигуру, которую температура при входе в плотные слои атмосферы превратила в иссушённый труп, и которая переломала все кости, врезавшись в землю.
– Великий Трон… – прошептал тетрарх.
Сам факт, что остался труп, был невероятен. Он должен был полностью исчезнуть. Ничего не должно было остаться. Принимая во внимание падение, температуру, абляцию и удар вся органика, включая кости, должна была полностью испариться.
Ничего не должно было остаться.
Он активировал личную вокс-частоту:
– Мне нужно чтобы сюда спустилась полная медицинская спасательная команда. Немедленно! И, Касмир? Изолировать эту область, безопасность уровня “вермильон”!
6
Насмерть
Легче простить врага, чем брата,
– пословица Пятисот Миров
Тиель выстрелил из болтера. Его люди тоже открыли огонь.
В первое мгновение, когда глаза моргнули в первый раз, время повисло в воздухе подобно невесомой полосе солнечного света. Реакция сверхчеловеческого тела Жиллимана возросла с нуля до гиперскорости.
Действуй. Просчитывай. Двигайся. Реагируй. Просчитывай всё. Не думай больше ни о чём. Действуй.
Он просчитал вылетевший из стволов болтерный шторм. Он просчитал раскалённое добела дульное пламя, которое словно застыло на полпути в остановившемся времени. Рефлексы усилились, и его реакция достигла нового уровня. Он просчитал пылавшие в его сторону масс-реактивные снаряды и их траектории…
Примарх уже двигался, уже уклонялся. Правой рукой он схватился за край штурманского стола из сандервудского дерева и, потянув, опрокинул.
Действуй. Просчитывай всё. Так много переменных, но важных гораздо меньше. Предельно близкий бой. Враги превосходят числом и огневой мощью. Нет ни малейшего права на ошибку.
Время текло как смола. Верхняя часть полированного стола тяжело переместилась в вертикальное положение, как подъёмный мост в воротах, и неожиданно возникла перед Тиелем, словно бульдозерный отвал, приняв в себя первые четыре болта. Масс-реактивные снаряды взорвались, в плотной старой древесине появились огромные раны, в воздухе разлетелись щепки и горящее древесное волокно. Одна из ножек закрутилась и далеко отлетела.
Жиллиман прыгнул в сторону, прикрываясь повреждённым столом, растянувшись в воздухе во весь рост.
Вращавшийся стол врезался в Тиеля и ближайших к нему Ультрадесантников, заставив их отшатнуться. Остальные предатели продолжали стрелять. Шесть болтов пролетели мимо примарха, изрешетив часть стены высокого зала и уничтожив несколько висевших на ней портретов. Другие попали в деревянный столик и стоявший рядом стул. Один врезался в левый наплечник примарха и детонировал. Броня защитила от серьёзных повреждений, но жар от такого близкого взрыва опалил левую щёку и заднюю часть шеи, а осколки изрешетили левую половину лица.
Жиллиман ударился о ковёр и перекатился, скользящее попадание подпортило приземление.
Завыла сирена, среагировав на стрельбу. Почему так поздно? Огонь открыли несколько часов, дней назад… нет, просто время стало тягучим словно сироп.
Сконцентрируйся! В таком ограниченном пространстве шансы крайне малы. Если телохранители в Резиденции отреагируют достаточно быстро…
Ультрадесантник, который отступил к двери – конечно же, один прикрывает выход во время засады! – нажал и повернул магнитное устройство в дверном проёме. Створки с лязгом захлопнулись. Теперь они заперты вместе. Примарх и десять потенциальных убийц.
Уменьшено: 86% от [ 736 на 1059 ] — нажмите для просмотра полного изображения
Сообщники Эонида Тиеля открывают огонь.
Предатели. Отступники.
Почему?
Жиллиман продолжал перекатываться. Выпущенные по нему масс-реактивные снаряды выгрызали дыры в ковре, взметая в воздух клочья волокон, обрывки циновок и подпольного покрытия. Болты пробивали отверстия в мебели, возле которой он перекатывался, отрывали спинки стульев и подлокотники. Воздух заполонили диванные набивки и буря из прокладочного материала.
Почему? Почему Тиель?
Не думай об этом. Это только отвлекает и мешает сконцентрироваться на реально важном.
Действуй. Действуй. Просчитывай всё. Двигайся. Реагируй.
В трон попали два болта, пробив спинку, и он начал падать на повелителя Ультрамара.
Будь я проклят, если умру на коленях …
Робаут перевернулся на спину, упёрся плечами в пол, остановил падающий трон согнутыми ногами и швырнул в противоположную сторону.
Оторванный от пола трон резко полетел вперёд, сбив трёх предателей.
Если мне суждено умереть – то я умру стоя. Сравняем шансы.
Время по-прежнему тянулось, как клей. Он видел все болты в воздухе, они оставляли за собой огненные хвосты, словно кометы. Он прыгнул к ближайшему убийце. Схватил его правое запястье левой рукой и дёрнул её в сторону, сбив прицел. Болтер бесполезно рявкнул в потолок. Штукатурная пыль просыпалась сахарной пудрой. Жиллиман не ослабевая захват, развернул космического десантника перед собой, превратив в щит, который встретил ползущие болты. Три из них врезались в нижнюю часть спины, пробив броню и разнеся вдребезги позвоночник. Примарх ощутил, как удары передались ему через руки, увидел вращавшиеся керамитовые осколки доспеха, кусочки крови и плоти, брызги красных капель. Он потянулся вниз небронированной – какая жалость – рукой и схватил рукоять вложенного в ножны гладия.
Затем рванул левую руку в сторону, отшвырнув мертвеца, словно куклу. Выхватил незащищённой рукой гладий. Учитывая рост примарха, короткий меч казался всего лишь большим боевым ножом. Летящий труп, брызгая кровью, изгибаясь и крутясь по горизонтали, врезался в лицевые пластины двух космических десантников, опрокинув предателей.
Жиллиман повернулся и рассёк захваченным клинком вытянутое предплечье ближайшего убийцы. Болтер ветерана выстрелил, падая на пол в отрубленном кулаке. Робаут пнул врага ногой в живот и отшвырнул прочь, одновременно схватив левой рукой рукоять убранного в ножны силового меча космического десантника.
Держа в каждой руке по отобранному клинку, он резко отскочил назад, отворачивая лицо – злобно жужжащий болт пролетел мимо, опалив щёку. Примарх повернулся и нанёс боковой удар, лезвие силового меча врезалось Ультрадесантнику в голову. Шлем раскололся пополам, как и череп. Жиллиман увидел оскалившиеся зубы в деснах и оторванный глаз.
Трое повержены. Двое из них мертвы.
Но Робаут стоял во весь рост и был большой мишенью. Несмотря на то, что время двигалось со скоростью ледника, он был здесь не единственным, кто обладал сверхчеловеческой реакцией. Он сражался против самых лучших воинов Империума – Легионес Астартес.
Примарх получил первое серьёзное попадание – болт ударил в плечо. Он почувствовал, как броня треснула и смялась, ощутил подобный молоту удар и жгучую боль, когда осколки вонзились в тело. Мгновение спустя ещё один болт врезался в поясницу, а затем третий в правое бедро. От боли закружилась голова. Удар. Он пытался сохранить равновесие. Во рту появилась кровь. Он видел, как она побежала по опалённой кобальтово-синей бронированной ноге.
Очередной масс-реактивный снаряд попал в него слева, взорвался и тяжело отбросил к большому столу, высеченному из гранита гор Геры. Жиллиману пришлось выронить гладий, чтобы не упасть. Лежавшие на столе украшения, трофеи и документы разлетелись во все стороны. Робаут сумел перекатиться от края стола, и следующий болт попал только в крышку. Полированный камень треснул и разлетелся как стекло. Взревев, примарх оттолкнулся, увернулся от ещё одного болта и замахнулся силовым мечом. Он ощутил, как задрожал от удара клинок. Стрелка оторвало от пола, голова откинулась назад, руки поднялись, словно он на бегу врезался горлом в натянутую проволоку. В сторону отлетел маленький синий металлический кусочек. Силовое лезвие рассекло шлем и череп воина, начисто срезав верх. Кровь брызнула из идеально круглой раны в керамитовом шлеме, виднелись концентрические кольца кожи, кости и открытого мозга. Ультрадесантник тяжело упал.
Жиллиман потянулся за его болтером, но получил в грудь масс-реактивный снаряд и отлетел на стол. Они приближались к нему. Все кого он сбил с ног, но не убил, уже поднялись. Примарх хотел схватить брошенный гладий, но первым под руку попался мраморный бюст Конора и он швырнул его.
Статуэтка врезалась в лицевую пластину одного из врагов, силы удара оказалось достаточно, чтобы разбить визор и повернуть голову. Жиллиман нащупал гладий и кинул его словно метательный нож. Клинок пронзил шею убийцы, ошеломлённого попаданием мраморного бюста. Покачиваясь, Ультрадесантник сделал несколько шагов в сторону и упал – из-под подбородка лилась кровь.
В Робаута попали ещё раз, теперь в левое бедро. Боль была такой силы, что он подумал, не сломана ли тазовая кость. Ещё два болта пролетели слева, меньше чем в ладони от головы.
Задыхаясь от боли, Мстящий Сын стремительно перекатился за стол, пытаясь укрыться за гранитной громадиной от неумолимых болтеров. Каменные осколки и обломки разлетались после каждого пламенного взрыва. Передняя сторона и крышка стола быстро стали похожи на покрытую кратерами поверхность луны. Один из нападавших запрыгнул на него, собираясь выстрелить через край по укрывшемуся примарху. Жиллиман встретил его, сжав силовой меч обеими руками, и рассёк колени убийцы. Враг рухнул как подрубленное дерево. Одна нога так и осталась стоять на столе из-за веса ботинка.
Жиллиман чувствовал, как по измятому и пробитому доспеху струится кровь. Он чувствовал, как она бежит из разорванной кожи на лице и шее. Он слышал, как дворцовая стража выламывает двери высокого зала.
Они не смогли открыть их – ни личные, ни общие. Получается, что убийцы принесли с собой системный глушитель. Продумали всё заранее. Умны. И, несомненно, изобретательны.
Это не озлобившиеся недовольные ветераны и не испорченные варпом маньяки.
– Кто ты? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Жиллиман. Его голос прозвучал тихо из-за оружейного дыма и болезненных спазмов.
В ответ полетело ещё больше болтов, разрывая кольцами повисший в воздухе фуцелиновый дым. Примарх рухнул ничком. Болты врезались в разрушенный стол и высокие окна за ним, по бронированному стеклу побежали паутины трещин. Упало несколько штор. Их примеру последовала картина на стене, чья рамка раскололась об пол. Опрокинулся шкаф с книгами, которые просыпались лавиной бумажных и кожаных переплётов.
Скольких он убил? Пятерых и ещё одному отрубил руку. Осталось пять? Сколько их нужно, чтобы прикончить его?
Примарх осмотрелся.
Ультрадесантник, которого он поверг на столе, лежал на спине и ещё шевелился. Кровь уже не хлестала из обрубков, но ковёр рядом с ногами пропитался и потемнел. Предатель медленно поднимал болтер, целясь в Жиллимана.
Робаут перекатился и пригвоздил убийцу к полу силовым мечом. Враг несколько раз сильно дёрнулся и умер.
Примарх вырвал болтер из его смертельной хватки. Как и тот, что дал ему Прейто в ночь появления Дантиоха, этот казался для него скорее пистолетом. Вот только держал он его в руке без перчатки. И из руки текла кровь.
Он слышал, как оставшиеся убийцы гортанно переговаривались закодированными словами, рассыпавшись веером вокруг разбитого стола, чтобы прикончить жертву. Он не понял, что они сказали. Это не боевой жаргон Ультрадесантников.
Но это не важно.
Действуй. Просчитывай всё. Реагируй.
Их переговоры сказали ему очень много. Стало понятно, где они. Звуки и углы отражения. Даже не видя врагов, он знал, что двое обходят стол слева, а один справа.
Жиллиман двинулся влево. Выглянул за стол и выстрелил. Первого убил точным выстрелом в голову. В воздухе повис красный туман. Второго двумя выстрелами в грудь.
Что-то врезалось в него сзади. Он широко открыл рот и тихо взвыл, когда почувствовал острую холодную рану – гладий рассёк броню на спине и вонзился под рёбра. Там и остался. Застрял. Примарх стремительно развернулся и изо всех сил ударил левой рукой в перчатке мечнику в лицо.
Ультрадесантник завертелся в воздухе. Летя вверх ногами, он врезался в окно лицом. По стеклу побежали трещины, но оно выдержало. Убийца тяжело рухнул на пол.
Робаут повернулся, чтобы отследить последних врагов. Проклятый клинок так и торчал в нём. Он…
По крайней мере два болта попали в левый наплечник за ухом и взорвались. Он почувствовал, как от ударной волны голова резко дёрнулась вправо. Он почувствовал жар и дикую боль. Он почувствовал вкус крови и фуцелина. В ушах звенело, взгляд затуманился.
Он упал. Он не мог подняться. Он прислонился к столу или упавшему стулу.
Он ничего не видел. Выстрелил вслепую. Бесполезно. Выстрелил ещё раз.
Он почувствовал клинок у горла.
– Смерть лже-Императору, – произнёс голос, принадлежавший, как он предположил, Эониду Тиелю.
– Позволь мне умереть, зная кто ты, – прошептал Мстящий Сын.
Смех.
– Ваш убийца.
– И всё? Кто ты?
– Я – Альфарий, – ответил Тиель.
Значит, отвратительные слухи о предательском притворстве и ложных намерениях на Исстване оказались правдой. Для Альфа-Легиона все средства хороши. Обман, с которым покушение воплощали в жизнь, и безупречная конспирация. Да, это имеет смысл. Жиллиман никогда не испытывал военного уважения к неуловимой трусливой тактике самого молодого легиона, но это просто превосходно.
– Есть одна вещь, которую ты должен извлечь из происходящего, слуга Альфа-Легиона. Когда ты должен убить примарха, и он оказывается в твоей власти, не трать время, отвечая на вопросы, если у него в руке болтер.
Мстящий Сын выстрелил в упор. Сила удара отбросила “Тиеля”. Клинок убийцы оставил глубокую царапину на обнажённом горле примарха. Пошла кровь.
Он поднялся, пошатываясь. Замутнённое зрение начало возвращаться. Он увидел последнего убийцу – того кому отрубил руку – враг полз по полу высокого зала, пытаясь найти болтер.
– Хватит, – сказал Жиллиман и выстрелил в затылок. Затем опустился на колени и понял, насколько сильно устал.
Несколько секунд спустя Инвикты, наконец-то, ворвались в главные двери.
