Задание

Проанализируйте и сравните несколько вариантов перевода. В каких из них средства перевода подобраны наилучшим образом?

Упражнение 2. Переведите текст, тщательно подбирая каждое слово к контексту, стилю и прагматике текста.

«Третье» состояние

Представьте себе социал-демократический кружок, где «учёный человек» должен вместить в головы слушателей весь мир со всеми его сложнейшими проблемами и составом. Причём вместить так, чтобы голова слушателя не подвергалась усилию труда, чтобы ей не пришлось напрягаться, думать, мучиться. Сделать это можно лишь одним средством – сведя всю сложность мира к простым схемам. Например, таким: «Почему есть бедные? – Бедные есть потому, что есть богатые. – Как сделать, чтобы не было бедных? – Нужно уничтожить богатых».

Я хочу обратить внимание читателя не на само сомнительное содержание этого утверждения, а на то, с чем оно соединяется в сознании слушателя и что в конечном счёте порождает. Во-первых, оно отнимает у человека потребность в самостоятельном труде. То есть внушает ему, что мысль – это то, для овладения чем не требуется приложения никаких усилий ума, а достаточно лишь услышать, прочитать. Во-вторых, существует механизм уважения человека к самому себе. Кроме властной потребности быть, состояться, или пребыть, как говорят философы, у него ещё есть потребность понимать. Человек в принципе не может жить в мире, который ему непонятен. Но принцип этого понимания всегда сращивается с фундаментальным отношением человека к самому себе и в смысле способности идентифицировать себя и способности уважать себя. Если же он достигает степени самоуважения посредством упрощённых схем, то он скорее убьёт того, кто покусится разрушить эти схемы, чем расстанется с ними.

Теперь представьте, что мы хотим и пытаемся научиться мыслить и выставляем в противовес Сталину таких мыслителей, как Плеханов, Бухарин, Луначарский или кого-то другого. Но из этого ничего не получится. Уровень этих мыслителей ничтожен. Ведь нужно было сначала сравнять вокруг себя горы гуманитарной мысли в России, чтобы на освободившемся пространстве такие люди выглядели Монбланами философской мысли. Их тексты не просто чудовищно скучны, но ещё и написаны совершенно деревянным, мёртвым языком. Они изначально исключают живую, свободную мысль.

Я думаю, что никакого сталинизма не существовало, что это выдумка, посредством которой невозможно помыслить то, что мы называем этим словом. На самом деле Сталин – это продукт миллионов «самовластий», вернее, их сфокусированное отражение. Об этом, кстати, он и сам говорил, признаваясь, что партия создала его по своему образу и подобию. Миллионы «Сталиных» – это социальная реальность, в которой живёт масса властителей. Мы сейчас пытаемся вычленить из того времени что-то вроде интеллектуальной, партийной и даже духовной «оппозиции». Но в действительности её не было. Да и быть не могло. Просто тот же Бухарин немножко детонировал с тем образом, который миллионы «самовластий» относили к себе. Адекватным их сознанию оказался Сталин. Поэтому он и стал тем, кем стал.

Ведь мы постоянно живём в ситуации, которую одной фразой очень точно описал Платонов. Один из его героев вместо «голоса души» слышит «шум сознания», льющийся из репродуктора. Каждый из нас на собственный страх и риск, в своём конкретном деле, внутри себя должен как-то противостоять этому «шуму».

В самом деле, «говорят про Россию, что она не принадлежит ни к Европе, ни к Азии, – пишет Чаадаев, – что это особый мир. Пусть будет так. Но надо ещё доказать, что человечество, помимо двух своих сторон, определяемых словами запад и восток, обладает ещё третьей стороной», которой в действительности нет. Да и быть не может. Но она может быть в ирреальности. В зеркальном мире. Для Чаадаева, очевидно, Россия и была такой неописуемой страной из «Зазеркалья».

Основная задача, которая стоит перед социальным мышлением, перед нами – это воссоединение со своей родиной, которая необратимо является европейской судьбой для России. Правда, мы реализовали пока «третью» сторону, фантасмагоричную, поэтому проблема «гражданского общества» надолго выпала из поля нашего зрения.