Основные проблемы территориального устройства России. Будущее федеративного устройства России

В настоящее время основной проблемой территориального устройства России является национально-территориальная структура. Это устройство сыграло определенную положительную роль в начале образования СССР, так как существовали большие различия в экономических, социальных и культурных уровнях. Сейчас выделившиеся из краев автономные области приобрели более высокий статус (республики), чем край, и имеют дополнительные права, что противоречит Конституции Российской Федерации, закрепляющей равенство всех народов.

Перспективы дальнейшего укрупнения регионов:

Начата предварительная работа по объединению Архангельской области и Ненецкого АО. Процедура по объединению заморожена. Возможные названия -- Поморский край, Архангельский край, Северный край.

Велось обсуждение возможности объединения Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Среди предлагаемых названий -- Петербургская губерния[10], Невский край, Санкт-Петербургский край.

Порядок и перспективы расширения Российской Федерации(Основная статья: Присоединение к России):

Согласно Федеральному конституционному закону от 17 декабря 2001 года № 6-ФКЗ «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в её составе нового субъекта Российской Федерации», расширение Российской Федерации возможно путём присоединения к ней в качестве субъектов федерации иностранных государств или их частей согласно свободному волеизъявлению народов, проживающих на этих территориях, и при заключении международных договоров с этими государствами.

Расширение России возможно в том числе за счёт независимых государств, в частности, территорий, которые могут когда-либо получить такой статус. Из соседних с Россией государств, стремящимися к интеграции с ней, включая непризнанные (частично признанные), Белоруссия и Абхазия не изъявили желания стать субъектами Российской Федерации, а Южная Осетия хотя и проявляла такое намерение, но...

Мировой «рынок труда»

почему прогнозы тех, кто предсказывал катастрофическое развитие событий на российском рынке труда, провалились? Каким образом ему удалось избежать взрывного роста безработицы? Из опыта 1990 х годов мы знаем, что уже в тот период поведение российского рынка труда было достаточно необычным, так как к многочисленным негативным шокам, которые обрушивались тогда на российскую экономику, он приспосабливался не столько за счет количественной подстройки (т.е. сокращения занятости и увеличения безработицы), сколько за счет временной и ценовой подстройки (сокращения продолжительности рабочего времени и снижения реальной заработной платы).
Что же мы увидели теперь? Как и раньше, основную тяжесть кризисного приспособления приняла на себя продолжительность рабочего времени (отсюда - настоящий бум в использовании различных форм неполной занятости). По моим оценкам, в последнем квартале 2008 г. масштабы вынужденной неполной занятости выросли по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года в 10 раз, а масштабы «условно добровольной» неполной занятости в форме отпусков по заявлению самих работников, как минимум, вдвое. Причем это был еще не пик! Так, в обрабатывающих производствах в некоторые месяцы 2009 г. каждый четвертый-пятый работник трудился в режиме неполного времени! В отдельных регионах охват работников различными формами неполной занятости мог доходить до 30-35%.
Все это говорит о том, что и на этот раз кризисное приспособление на российском рынке труда пошло по одному из тех путей, которые были опробованы и активно использовались в 1990 е годы. (Россия здесь не одинока: в условиях нынешнего кризиса многие западноевропейские страны, например Германия, также начали широко использовать переводы работников на неполное рабочее время.)
Второй важнейший приспособительный механизм, активно использовавшийся в 1990 е годы, - снижение реальной цены труда. В тот период оно чаще всего достигалось за счет инфляционного обесценения заработков. Однако поскольку нынешний кризис - и это одно из его главных отличий от кризисов 1990 х годов - протекает в слабо инфляционной среде, этот путь оказался в значительной мере перекрыт. По официальным оценкам, падение реальной заработной платы в период нынешнего кризиса составило менее 5%. Правда, это средняя цифра, относящаяся ко всей экономике. Как мы знаем, в 2009 г. произошло 30% ное повышение оплаты труда работников бюджетной сферы, что в значительной мере искажает реальную картину. Если же ограничиться рассмотрением только частного сектора, то в нем можно обнаружить отрасли, где в первые кризисные месяцы даже нереальная, а номинальная (!) заработная плата падала на 10-15%. (В строительстве, по итогам 2009 г., номинальная заработная плата сократилась на 2%.) Таким образом, в российских условиях инфляционное обесценение нельзя считать единственно возможным способом снижения реальной цены труда. Несмотря на серьезные издержки и трудности, которыми сопровождается лобовое сокращение номинальной заработной платы, с началом кризиса многие российские предприятия все таки двинулись по этому пути.
Вместе с тем еще один механизм ценовой подстройки, который в 1990 е годы пользовался огромной популярностью, а именно - задержки заработной платы, в условиях нынешнего кризиса оказался почти полностью заблокирован. Причина - жесточайший контроль, установленный государством за своевременностью выплат. С началом кризиса число работников с задержками заработной платы выросло ненамного, а сейчас уже вернулось на докризисный уровень.
К этому стоит добавить, что на старте кризиса существовали также панические настроения, касавшиеся возможной эскалации массовых увольнений. Однако имеющийся опыт показывает: как массовые увольнения были почти не востребованы в 1990 е годы, так же они крайне редко используются и сейчас. В 2009 г. их интенсивность продолжала оставаться мизерной, почти не увеличившись по сравнению с докризисным периодом (0,3-0,4% среднесписочной численности работников).
Критическая проблема, которая стоит сейчас перед российским рынком труда, может быть описана так: во что станет трансформироваться огромный «навес» вынужденной неполной занятости, который сформировался с началом кризиса и продолжает поддерживаться до сих пор? Есть два возможных варианта развития событий. Первый - неполная занятость начнет трансформироваться в открытую безработицу. Второй - она будет какое то время поддерживаться в нынешнем состоянии, а затем с началом активного выхода экономики из кризиса станет постепенно рассасываться, как, собственно, и происходило в 1990 е годы. На мой взгляд, вероятность второго варианта намного выше, так что события, скорее всего, будут разворачиваться примерно по тому же сценарию, что и в 1990 е годы, минуя угрозу формирования сверхвысокой безработицы. Более того, фактически этот сценарий уже начал реализовываться. Уровень неполной занятости упал более чем вдвое - почти с 20% в начале кризиса до 8,5% сейчас - и это падение происходило одновременно с сокращением уровня безработицы! Иными словами, эти два процесса шли параллельно. И если вспомнить, что именно с угрозой сверхвысокой безработицы многие аналитики связывали апокалиптические прогнозы о неизбежности социальных потрясений в России, то это предполагает, что и в этой части их предсказания оказались явно несостоятельными. Все указывает на то, что российский рынок труда, как и раньше, продолжает служить своеобразным амортизатором, позволяющим, метафорически выражаясь, переводить накапливающуюся негативную социальную энергию в диффузное состояние. Тем самым он помогает гасить риски возникновения массовых социальных конфликтов.

Тема 6. Внешняя политика россии.

Страны, которые объявили о своем желании вступить в ЕС, формально можно разделить на четыре группы. Первую из них составляет пятерка стран, которые были названы ЕС в 1998 г. в числе первоочередных кандидатов на вступление (Польша, Чехия, Венгрия, Словения, Эстония). Во вторую группу входят страны, пополнившие список кандидатов в декабре 1999 г. (Румыния, Болгария, Словакия, Латвия и Литва). Третья группа включает официальных кандидатов в ЕС из Средиземноморского региона - Кипр и Мальту. Особое место занимает Турция, официально признанная кандидатом в декабре 1999 г. И, наконец, в четвертую группу очень условно можно объединить государства, которые объявили о своем стремлении вступить в ЕС и, исходя из этого, строят свою европейскую политику, но перспективы членства в Союзе для которых остаются весьма туманными (Хорватия, Украина, Молдавия).

Если значение стран третьей группы (за исключением Турции), с точки зрения безопасности России, не слишком велико, то остальные три группы стран, стремящихся вступить в ЕС, заслуживают пристального рассмотрения. В данной главе мы ограничимся первыми двумя группами стран ЦВЕ, которые уже обладают статусом официальных кандидатов в ЕС и начали переговоры о своем вступлении в Евросоюз. Рассматривая влияние расширения ЕС на безопасность России, мы будем иметь в виду среднесрочную перспективу (ближайшие 5-10 лет), так как, скорее всего, приблизительно такой срок потребуется указанным странам для того, чтобы стать членами ЕС.
Расширение ЕС напрямую затрагивает один из наиболее острых для России вопросов - проблему ее идентичности в современном мире. С культурологической точки зрения, российская цивилизация, несмотря на ее ярко выраженное своеобразие, всегда была ближе к западной. В течение столетий в России решался вопрос о том, является ли она частью Европы или у нее особая судьба, выходящая за рамки европейского континента. В расширении ЕС сейчас участвуют лишь те страны, для которых подобный вопрос либо практически никогда не возникал, либо ответ на него был очевиден. Поэтому `десятка` стран ЦВЕ и воспользовалась практически первой же возможностью для того, чтобы закрепить свой исторический и геополитический выбор через членство в ведущих европейских интеграционных структурах. Неучастие России в этом процессе неизбежно отразится на восприятии частью российского населения принадлежности страны к европейскому цивилизационному полю.

1. Расширение Европейского Союза: перспективы и проблемы

Сотрудничество в рамках ЕС включает в себя широкий набор средств - дипломатию, торгово-экономическую политику, оказание помощи и т. д., - которые предусматривает современная философия безопасности. ЕС внесло весомый вклад в определение нового содержания, или нового качества безопасности, которое было достигнуто за истекшие десятилетия. Сможет ли ЕС сохранить этот новый уровень безопасности в результате расширения? На этот вопрос трудно дать однозначный ответ, но очевидно, что для сохранения уже достигнутого Евросоюзу потребуется упорная и длительная работа с кандидатами на вступление.

По установившейся в ЕС традиции, меняющийся каждые пять лет состав Комиссии ЕС устами своего председателя провозглашает систему приоритетов, из которой выделяется главный ориентир. Сформированный в 1999 г. состав Комиссии во главе с Р.Проди провозгласил своей приоритетной целью расширение Европейского союза, которое должно охватить большинство стран ЦВЕ. Состоявшийся 10-11 декабря 1999 г. в Хельсинки саммит Европейского совета одобрил эту программу, приняв решение о наделении всех 13 государств, изъявивших желание вступить в ЕС и подписавших об этом соответствующие соглашения, статусом кандидатов в ЕС.

Демонстрацией решительности ЕС в деле расширения на восток стало вышеупомянутое заседание Европейского совета в Хельсинки (декабрь 1999 г.). Основной смысл обсуждавшейся в столице Финляндии трансформации - превращение ЕС в панъевропейскую организацию, объединяющую экономически и цивилизационно разнородные страны, которые начали свое движение в направлении Брюсселя с разных позиций и достигли различных результатов в социально-экономическом развитии за период либеральных реформ 1990-х годов. К концу 1998 г. лишь три государства этой группы (Польша, Словения и Словакия) смогли восстановить уровень ВВП, имевшийся у них в 1989 г. Остальные же страны по-прежнему пытаются вернуться к уровню развития экономики, который они сами же рассматривали как кризисный. Более того, в ряде государств ЦВЕ во второй половине 1990-х годов на смену безоговорочной приверженности неоклассическим рецептам управления экономикой пришли различные варианты сочетания протекционизма с развитием институтов рыночного общества, которые пока не в состоянии реализовать свой потенциал полностью.

Страны ЦВЕ стали выражать заинтересованность в интеграции в ЕС уже в самом начале 1990-х годов. В 1993 г. Евросоюз определил политические, экономические и иные требования, которым должны соответствовать кандидаты прежде, чем превратиться в полноправных членов. Вскоре 10 государств ЦВЕ официально обратились в Брюссель с просьбой о вступлении в ЕС.

С марта 1998 г. ЕС начал переговоры о принятии в полноправные члены Польши, Чехии, Венгрии, Словении, Эстонии и Кипра. Первоначально планировалось, что переговоры завершатся в 2002 г., затем начнется процесс ратификации документов о присоединении, и уже в 2003-2004 гг. произойдет расширение. На практике переговоры о расширении проходят с большим трудом, а страны-кандидаты движутся в Брюссель с разными скоростями. Отчасти именно поэтому руководство ЕС было вынуждено принять неприятное для кандидатов решение: каждая страна будет принята в союз в индивидуальном порядке по мере ее готовности к выполнению требований самого ЕС.

Думается, что чем больше государств будет входить в ЕС, тем меньшее место в ее повседневной деятельности будут занимать социально-экономические вопросы, и большее - военно-политические. Высока также вероятность того, что вскоре в ЕС возникнет членство первого и второго сорта. Можно лишь предполагать, каким образом `полноправные` члены ЕС будут отделены от `неполноправных` (возможно, новые члены не будут допущены в зону евро или на них не будут в полной мере распространяться программы в области единой сельскохозяйственной и региональной политики, Фонда сплочения, частично закрыт общеевропейский рынок рабочей силы и т. п.).

2. Расширение ЕС и экономическая безопасность России
В современной мировой экономике Россия занимает крайне малозаметное место. От суммарного мирового уровня валовый внутренний продукт (ВВП) США составляет около 21%, Европейского Союза - также примерно 21%, Японии - 8%, Китая - 7%, а Российской Федерации - 1,7%. Даже по самым благоприятным для России расчетам, в 2015 г. США будут иметь 18%, ЕС - 16%, Китай - 10%, Япония - 7%, а Россия сможет увеличить свою долю до 2%. Отличительной чертой глобального экономического развития в ближайшие десятилетия будет углубление региональной экономической интеграции. В случае даже частичной реализации провозглашенных в ноябре 1999 г. планов по экономической интеграции в Восточной Азии с участием Японии, Южной Кореи, Китая, стран АСЕАН и других государств, ЕС уже через одно поколение переместится на третье место среди регионов планеты по своему экономическому потенциалу. Таким образом, заметное качественное отставание ЕС от стран Восточной Азии в области промышленного производства, финансов и т. п. может дополниться вскоре отставанием в абсолютных цифрах.

В 1990-е годы ЕС превратился в важнейшего торгово-экономического партнера России. На него приходится около 35% оборота российской внешней торговли. Россия занимает пятое место по импорту и шестое - по экспорту во внешней торговле ЕС. ЕС является крупнейшим инвестором в российскую экономику. По данным Госкомстата России на июль 1998 г. общий объем накопленных инвестиций европейских государств в российскую экономику составил 21,3 млрд долл., или более 79% от всего объема накопленных в стране иностранных инвестиций. Таким образом, в лице ЕС Россия имеет важнейшего экономического партнера, от которого во многом зависит ее экономическая безопасность и социально-политическая стабильность.

По экспорту энергоресурсов Россия занимает третье место в мире и является одной из немногих индустриальных стран, практически не ввозящих энергоносители. Определяющей тенденцией, неблагоприятной для экономической безопасности страны, стал вывоз за рубеж все возрастающей части ВВП - не менее 20% в настоящее время по сравнению с 7% в последние годы существования СССР. Россия вывозит 25% круглого леса, почти треть пиломатериалов, 40% добываемой нефти и производимого аммиака, 50% синтетического каучука, более 60% проката черных металлов, 70-90% цветных металлов, около 80% целлюлозы и минеральных удобрений. Большинство этих ресурсов и материалов направляется в страны ЕС, а также другие страны Европы.

Страны Европы еще в начале 1990-х годов инициировали подписание основополагающего документа общеевропейской политики в области энергоресурсов - Европейской Энергетической хартии. Более 50 стран - участниц Хартии исходили из того, что сотрудничество в области добычи, переработки и транспортировки энергоресурсов способно эффективно содействовать экономическому развитию Восточной Европы и утверждению политической стабильности. Хартия базируется на балансе долгосрочных интересов стран континента. Для стран ЕС основными целями являются обеспечение стабильного предложения энергоресурсов на свои рынки, а также возможности для инвесторов безопасно вкладывать средства в привлекательные и доходные энергетические проекты.

России же важно обеспечить привлечение прямых инвестиций в энергетический сектор, получить доступ к новейшим западным технологиям по добыче, транспортировке и переработке энергоресурсов. Это позволит повысить эффективность использования (переработки) сырья, а также минимизировать ущерб экологии богатых энергоресурсами регионов. После долгих лет переговоров Россия подписала Энергетическую хартию. Однако Государственная Дума пока не ратифицировала ее, объясняя это опасениями утраты контроля за природными ресурсами страны.

Актуальным остается вопрос о доступе российского газа на рынок ЕС и стран ЦВЕ. В последние годы на фоне снижения цен на природный газ наблюдается рост экспорта российского газа в Европу. Вплоть до осени 1999 г. считалось очевидным, что с течением времени доля российского газа на этих рынках будет увеличиваться. Помимо объективных тенденций (сокращение добычи газа в Нидерландах и ограниченности возможностей других поставщиков - Норвегии и Алжира), поставки российского газа в Европу несли на себе политическую нагрузку. Страны ЕС исходили из того, что чем больше Россия будет зависеть от валютных поступлений за проданный газ, тем более стабильными будут отношения сторон.

И все же при увеличении в период с 1994 по 2001 г. поставок газа из России в абсолютных размерах ЕС планировал уменьшить относительную долю российского `голубого топлива` в странах Союза. Кризис вокруг Чечни 1999-2000 гг. показал, что монопольное положение российского газа в Европе не гарантировано, даже если оно экономически целесообразно. В ходе заседания Европейского совета в Хельсинки 10-11 декабря 1999 г. вопросы расширения ЕС на восток и давления на Россию через сокращение допуска российских энергоносителей на европейский рынок обсуждались практически параллельно. Это, по-видимому, знаковое явление: расширенная Европа будет более жестким партнером по отношению к России.

В результате расширения ЕС на восток в его состав войдут страны, снабжение которых газом в значительной мере или полностью осуществляется российским `Газпромом`. Так, в наиболее крупной из этих стран - Польше - доля российского газа составляет свыше 60%. И если для большинства стран - членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) задача диверсификации источников поставок нефти не должна представить особого труда, то в отношении газа позиции стран ЦВЕ значительно более уязвимы. Таким образом, восстанавливается взаимозависимость: ЦВЕ не может обойтись без российского газа, а Россия - без поступлений в бюджет от продаж нефти и газа на восточноевропейском рынке.

В течение ближайших лет (до 2010 г.) ЕС планирует сформировать единую топливную инфраструктуру. Она будет представлена в виде единой системы трубопроводов, которая сможет обеспечить удовлетворение европейских государств в топливе, поступающем из разных регионов. Для России важно, что она названа в числе основных поставщиков энергоресурсов в эти системы (газовую, нефтяную и электроэнергетическую). Параметры, определенные Меморандумом о сотрудничестве в области электроэнергетики между Россией и Европейской комиссией, позволяют говорить о стремлении к взаимовыгодному сотрудничеству сторон.

Транспортная сеть в ЦВЕ в течение послевоенных десятилетий развивалась с таким расчетом, чтобы обеспечить выдвижение вооруженных сил СССР (прежде всего танков) к западным границам Организации Варшавского Договора (ОВД). Идущие с востока на запад автомобильные и железнодорожные магистрали соответствовали стратегическим интересам стран ОВД, но были мало приспособлены для решения насущных экономических задач. Исправить ситуацию должна широкомасштабная и исключительно дорогостоящая программа развития транспортной инфраструктуры на восточных границах ЕС, одобренная на общеевропейской конференции министров транспорта (Крит, март 1994 г.), и поддержанная в декабре 1994 г. на заседании Европейского совета в Эссене. В этом регионе к 2006-2008 гг. будут построены или модернизированы свыше 10 тыс. км железных и шоссейных дорог.

Основное содержание этой самой обширной в истории ЕС программы - содействие строительству или коренной реконструкции четырнадцати транспортных коридоров, а также строительство новых трубопроводов и других коммуникационных линий. Россия является участником как минимум двух таких транспортных коридоров: скоростной железной дороги `Берлин-Варшава-Москва` и далее до Екатеринбурга, а также автострады `Хельсинки-Петербург-Москва`. Важно отметить, что ни один из этих затрагивающих Россию коридоров не проходит по территории Украины - страны, которая монополизировала основные из созданных прежде наземных и морских транспортных артерий между Россией и ЕС.

В недалеком будущем значение Украины как транзитного государства понизится, что полностью соответствует стремлению стран Запада диверсифицировать транспортные и энергетические потоки и обезопасить свой рынок от возможных потрясений в политически нестабильной Украине. За счет Украины вырастет значение Белоруссии, Польши, Финляндии. Можно ожидать, что это благоприятно скажется на экономической безопасности России. Более того, у единой транспортной инфраструктуры на континенте, которая невозможна вне рамок расширения ЕС на восток, имеется и значительная политическая составляющая - она устраняет предпосылки для раскола Европы на противостоящие блоки. Успешно опробованный в Западной Европе механизм `безопасность в обмен на экономическую взаимозависимость` проверяется в восточной части континента.

Программа развития инфраструктуры проливает свет на экономические планы ЕС на более отдаленную перспективу. Очевидно, что ЕС должна будет заниматься одновременным подъемом экономики большинства новых членов ЕС. Появление у ЕС фаворитов процесса расширения на восток чревато ростом экономической напряженности в ЦВЕ. Названная в программе дата его окончания (2008 г.) определяет тот приблизительный срок, по окончании которого, по мнению авторов программы, большинство стран ЦВЕ будут соответствовать основным критериям, предъявляемым для членства в ЕС. Вскоре после этого, опираясь на обновленную инфраструктуру и будучи вынужден содействовать экономическому развитию региона, ЕС начнет реализовывать различные проекты по вовлечению России в общеевропейскую экономику. На каких условиях это произойдет - пока не ясно. Но если Россия не будет к этому готовиться и не обозначит выгодные ей условия вхождения в общеевропейскую экономическую систему, то это неблагоприятно скажется в будущем на ее экономическом и политическом положении.

В будущей Европе вероятно следующее своеобразное разделение труда: высокотехнологичные и наукоемкие производства в странах ядра ЕС (Германии, Франции, Великобритании, Италии, странах Бенилюкса, Австрии.); узкая промышленная специализация на привозном сырье в странах ЦВЕ; поставляющая сырье и энергоресурсы Россия.Данная схема объективна, опирается на реалии оптимального размещения ресурсов и близости промышленных производств к потребителям и сама по себе не может считаться планом экономического порабощения России. Но России такая схема не выгодна. Избежать ее (т. е. не допустить обслуживания российской экономики промышленными центрами ЦВЕ) и войти в число быстро развивающихся индустриальных государств - стратегическая задача российского руководства.

В связи с этим важно отметить, что именно страны Запада (прежде всего ЕС и США) продолжают оставаться основными источниками инвестиций в российскую экономику, необходимых для успешного прохождения периода реформирования страны и поддержания производства на нынешнем уровне. Уже в настоящее время около половины прямых инвестиций в Россию идет из государств ЕС, а две трети совместных предприятий с российским участием за рубежами России действуют на территории ЕС. Расширение ЕС на восток, сопровождающееся развитием инфраструктуры в регионе, создает предпосылки к улучшению в регионе инвестиционного климата. В интересах России - распространение зоны `инвестиционного благоприятствования` и на ее территорию. Поскольку это прямо не вытекает из существующих программ развития транспортных коридоров, неудача в достижении этой цели нанесет несомненный ущерб экономической безопасности России.

Российский тезис о том, что расширение ЕС может нанести ущерб России, в ЕС склонны объявлять несущественным. В Брюсселе считают, что российская экономика лишь выиграет от снижения в среднем с 8% (средний уровень ЦВЕ) до 1% (уровень ЕС) ставок на ввоз промышленной продукции. Однако проблема заключается в том, что Россия в силу множества причин не в состоянии сейчас экспортировать в ЕС промышленную продукцию. А если такая возможность появляется (текстиль, минеральные удобрения, бесшовные трубы и т.д.), то со стороны ЕС в ход идут различные методы закрытия рынка.

Среди них, прежде всего, выделяются антидемпинговые процедуры против таких важных российских экспортных товаров, как черные и цветные металлы (сталь, алюминий, магний, продукция из них, минеральные удобрения). ЕС использует также другие средства: механизм `добровольных ограничений` со стороны России на экспорт некоторых товаров; создание условий, при которых продажа товаров (продукты ядерного цикла) или предоставление услуг (например, транспортными компаниями России) фактически невозможны. Справедливости ради, отметим, что ЕС зачастую вынужден строить свою политику таким образом, исходя из стремления компенсировать потери от протекционистской торговой политики самой России.

Для предпринимателей из Западной Европы искусственно ограничен выход на российский рынок текстильных товаров, большинства видов продовольствия и спиртных напитков, предоставления финансовых, транспортных и иных услуг. Сфера торговли с ЕС является вдвойне чувствительной для России в силу того, что по решению Всемирной торговой организации (ВТО) именно ЕС стал ее главным агентом, с которым Россия должна определить условия своего присоединения к ВТО. После августовского (1998 г.) кризиса Россия фактически прекратила усилия по либерализации своего торгового режима. Несмотря на это, ЕС ввел в действие новые правила по регулированию торговых споров с Россией. Согласно им, от российских предприятий в случае обвинений в демпинге требуется доказать рыночный характер формирования цены на их продукцию. Антидемпинговые меры могут теперь приниматься лишь по каждому отдельному случаю и не могут распространяться на товарные группы независимо от того, кто данную продукцию произвел.

Распространение данной практики в целом благотворно скажется на объемах российского экспорта в страны ЦВЕ. Но в случае изменения политики ЕС в области торговли с Россией на менее благоприятную, отрицательные последствия также будут более значительные, чем в настоящее время.

Августовский (1998 г.) кризис нанес тяжелый удар по экономическим связям ЕС и России. После шести лет роста взаимного товарооборота наступил резкий спад. В 1998 г. российский экспорт в страны ЕС сократился с 27 млрд евро до 23 млрд евро. И хотя возросшие в 1999 г. цены на нефть позволили России свести торговый баланс с ЕС в свою пользу (до 10 млрд евро), однако восстановление докризисных объемов взаимной торговли представляется в ближайшие год-два малореальным.

Еще более сложная ситуация с иностранными инвестициями в российскую экономику. Инвестиционный климат в России по-прежнему мало привлекателен для долгосрочных вложений капитала. Поэтому расширение ЕС может повлечь за собой выбор инвесторами стран ЦВЕ как объекта вложения капиталов в регионе. Эти инвестиции могут быть использованы для переработки в странах региона российских энергоносителей и иных природных ресурсов. Такое развитие событий (объединение в ЦВЕ западных капиталов и российского сырья) нанесет удар по российской промышленности и надолго закроет для нашей страны путь к модернизации экономики и нахождению собственной ниши в международном разделении труда.

Заслуживает внимания деятельность в России Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР. За время своей работы в России ЕБРР профинансировал проекты в размере 3 млрд евро, в результате чего стал крупнейшим иностранным инвестором. ЕС наряду с другими международными финансовыми организациями и суверенными государствами участвовал в формировании капитала банка. Однако, характерно, что Россия имеет в качестве партнера именно ЕБРР, а не значительно более крупный Европейский инвестиционный банк (ЕИБ). Расширение ЕС на восток, где испытывается острый недостаток капиталов, еще долгое время не позволит России получить доступ к ресурсам ЕИБ, что также может рассматриваться как неблагоприятная для России сторона вхождения стран ЦВЕ в ЕС.

Не переоценивая роль программы ТАСИС в развитии российской экономики в 1990-е годы, все же отметим, что она сыграла заметную роль в налаживании связей между компаниями России и стран ЕС. Она также позволила российским предприятиям и учреждениям получить доступ к различным `ноу-хау` и приобрести ценное оборудование. В утвержденной на 2000-2006 гг. новой программе ТАСИС просматривается новая тенденция - вместо масштабных проектов, включающих вложения в реальный сектор экономики, приоритетным теперь объявлено содействие развитию управления в России через масштабные образовательные проекты для руководителей различных уровней, росту их квалификации, профессионализма.

Сокращение помощи в рамках этой программы в абсолютных размерах, а также ее географический детерминизм (чем ближе регион к границам ЕС, тем больше объемы помощи) свидетельствуют о формировании неблагоприятной для России тенденции. В случае реализации на практике программы расширения ЕС, возможности союза в отношении всей России, или даже только ее европейской части будут снижены, и в числе реципиентов помощи или инвестиций останутся лишь западные регионы страны. Признавая такой вариант благоприятным для отдельных регионов, нельзя не отметить его потенциальную опасность для судеб российского федерализма и выравнивания социально-экономических показателей регионов как основы сохранения стабильности в стране.

Провал попытки начать новый раунд переговоров в рамках ВТО о либерализации международной торговли в Сиэтле осенью 1999 г., отчасти связанный с нежеланием стран ЕС отказаться от привычного для них дотирования сельскохозяйственного производства, представляется знаменательным. Время для коренных реформ институтов ЕС и принципиальных изменений в его бюджетной политике пока не наступило, ибо окончательные решения еще не приняты. Поэтому расширение ЕС приведет к сокращению финансовой помощи ряду стран, а также к увеличению конкуренции их товарам на внутреннем рынке ЕС. В силу недостаточной емкости рынков новых стран, рост конкуренции не будет компенсирован открытием новых рынков. Так что экономических стимулов к расширению у членов ЕС (за исключением Германии и некоторых других стран, чьи компании уже прочно обосновались в ЦВЕ) практически нет.

В обозримом будущем странам ЦВЕ не удастся достичь уровня экономического развития, сопоставимого со странами ЕС и позволившего бы им выдержать конкуренцию в рамках единого европейского рынка. В ходе сближения с ЕС страны ЦВЕ, вероятнее всего, утратят свои позиции на освоенном ими в прежние годы российском рынке. Для России сейчас характерен крайне низкий жизненный уровень населения, а, следовательно, и ограниченный спрос на большинство товаров, за исключением наиболее необходимых. Однако это балансируется масштабами российского рынка, гигантским имущественным расслоением населения. Это позволяло прежде практически любому типу продукции из ЦВЕ найти на российском рынке свой слой покупателей. Подобными возможностями страны ЦВЕ на рынке ЕС, характеризующемся высокой конкуренцией и сформировавшимися вкусами потребителей, не обладают.

Новым аспектом российской позиции относительно расширения ЕС стало озвученное спецпредставителем президента РФ по связям со странами `восьмерки` А.Лившицем существование проблемы экономических потерь для России в результате расширения ЕС. Комиссия ЕС согласилась принять во внимание интересы России при рассмотрении заявок стран ЦВЕ на вступление в ЕС и сделать этот вопрос темой двухсторонних переговоров. В этом смысле примечательна произошедшая в 1999 г. коррекция позиции России по отношению к расширению ЕС. До этого момента для российской дипломатии было характерно противопоставление расширения НАТО и ЕС. Относительно расширения НАТО в 1993-1997 гг. были сказаны все возможные слова осуждения. Они не остановили процесс, но позволили России добиться подписания документа, наделившего ее особым статусом в кругу партнеров НАТО. Действия Москвы по проблеме расширения ЕС во второй половине 1999 г. показывают, что она не прочь использовать опыт противостояния расширению НАТО и в отношении расширения ЕС. Речь может пойти о `компенсациях` в виде прекращения антидемпинговых процедур, в визовых вопросах, инвестициях, программах технического содействия рыночным реформам, а также более свободного доступа на рынки отдельных стран ЦВЕ.

3. Расширение ЕС и региональное сотрудничество
Приближение ЕС к рубежам России имеет явное региональное измерение. Российские регионы (в частности Карелия, Санкт-Петербург и Ленинградская, Псковская и Новгородская области) являются одними из самых заинтересованных сторонников расширения ЕС в России, связывая с ним рост товарооборота и распространение на свою территорию действия многочисленных программ структурных и региональных фондов ЕС. Как показывают исследования, приграничные регионы даже в Европейском Союзе заметно отличаются по жизненному уровню от центральных частей своих стран и тем более столиц. И многим из них (в том числе в ЦВЕ и России) экономические связи с зарубежными партнерами позволяют преодолеть `периферийность` и решить многие экономические проблемы. Такое сотрудничество служит барьером против возрождения протекционистской политики, стимулирует конкуренцию, ведет к ослаблению действия естественных монополий, помогает решать проблему занятости населения.

Составной частью проблемы региональных связей в последнее время является дискуссия об опасности для России регионального сепаратизма. Формируясь часто под влиянием этнокультурных факторов, региональный сепаратизм неизбежно оборачивается дискуссией о причинах экономического спада в отдельных регионах и ответственности федерального правительства за это
Негативное влияние на сотрудничество отдельных регионов России со странами ЦВЕ уже оказывает ужесточение визовых режимов. Отмена безвизового режима для россиян в странах ЦВЕ в рамках интеграции последних в ЕС не только создает препятствия свободному передвижению людей, но и несет с собой большие экономические потери для обеих сторон. Приграничная торговля имеет большое значение для жителей Калининградской, Ленинградский и Псковской областей, Карелии. Популярность стран ЦВЕ у российских туристов во многом базировалась на их доступности в силу отсутствия долгих формальностей по получению виз. Теперь ситуация коренным образом меняется.
ЕС и отдельные государства Союза в последние годы сделали акцент на расширение связей с российскими регионами, минуя органы федеральной власти в Москве. Это позволяет им собирать больше информации о возможных партнерах и обстановке, в которой предстоит действовать, дает возможность заключать конкретные соглашения в условиях меньшего риска. Как правило, реализации отдельных проектов между иностранными и российскими компаниями на региональном уровне предшествует подписание соглашений между органами власти сторон. Таким образом, происходит параллельное расширение экономических контактов и наполнение реальным содержанием российского федерализма.

Благодаря либерализации внешнеэкономических связей регионы России получили широкие права на ведение экономической деятельности. К настоящему моменту можно выделить несколько регионов, в которых использование этих прав оказало влияние на повышение жизненного уровня населения и решение некоторых социальных проблем. Среди них: Москва, Санкт-Петербург, Мурманская, Новгородская и Ленинградская области, Карелия. Руководители регионов нередко включаются в состав российских правительственных делегаций, где, помимо участия в дискуссиях по политическим вопросам, они имеют возможность развивать экономические контакты.

Финансовый кризис 1998 г. для многих регионов возвратил привлекательность экспорта в силу девальвации рубля. На период после кризиса 1998 г. приходится большое число соглашений о привлечении инвестиций и о взаимной торговле между регионами и иностранными партнерами. Характерной особенностью периода является то, что хотя бегство капиталов из России продолжается, для регионов Запада и Северо-запада России тенденция обратная. Заниженный курс российской валюты делает убыточным ввоз в Россию готовой продукции, но сохраняет привлекательность инвестиций в организацию производства готовой продукции на месте.

Поскольку кризис 1998 г. практически не захватил страны ЦВЕ, эти же тенденции характерны и для экономических связей России со странами региона. Привлекательность таких связей сохранилась и в 1999 г. на фоне роста мировых цен на нефть (а в регионе ЦВЕ крупных месторождений нефти нет) и роста ВВП России в 1999 г. после многих лет его падения. В случае, если эти положительные тенденции в экономике станут долговременными, а либерализация внешней торговли не будет приостановлена, то для расширения связей российских регионов с партнерами в ЕС и ЦВЕ появятся новые стимулы: необходимость привлечения инвестиций и обеспечения конкурентной среды, сохраняющееся знание русского языка, культуры и потребительского поведения на российском рынке и рынках ЦВЕ.

У ЕС и России сохраняется объявленная еще в 1994 г. на саммите в Корфу цель - создание зоны свободной торговли(ЗСТ) между сторонами, а также вступление России в ВТО. При нынешней структуре двусторонних торгово-экономических связей ЗСТ принесла бы западным партнерам в краткосрочном плане более ощутимые дивиденды, чем России. Но ее создание приблизило бы Россию к формированию более привлекательного инвестиционного климата. А без привлечения иностранных инвестиций в экономику никакой долговременный экономический подъем невозможен.

Сотрудничество РФ со странами ЕС и ЦВЕ сейчас имеет место в рамках многих организаций и институтов: ЕС (Соглашение о партнерстве и сотрудничестве от 1994 г. и новые документы ЕС и России, принятые в 1999 г.); Совет государств Балтийского моря; Всемирный банк и МВФ; ЕБРР; Скандинавский инвестиционный банк (экологические проекты в регионе Балтийского моря и на северо-западе России).

Главным стимулом к региональной кооперации, однако, выступают программы ЕС: Северное измерение, ТАСИС и ФАРЕ (в тех редких случаях, когда допускается реализация проектов при совместном финансировании из двух этих программ). Такая практика должна получить широкое распространение в случае реального стремления ЕС к расширению.

Противоречие между ускоренным развитием Северо-западного региона России и опасностью роста сепаратистских настроений еще долго будет представлять сложную задачу для федеральных институтов власти в России. Она упростится в случае смещения акцентов в российско-европейском диалоге с проблем безопасности на вопросы экономического сотрудничества. Но этому должна предшествовать длительная работа по созданию атмосферы доверия между Россией и ЕС.

Феномену Калининграда как пограничного региона между ЕС и Россией следует уделить особое внимание. Его обособленное от основной части российской территории положение позволяет предположить, что в ближайшем будущем у ЕС будет не один партнер в лице России, а два: основная часть территории страны (в которой несколько выделяется Северо-западный регион) и Калининградская область. По мнению группы скандинавских исследователей, эта `Малая Россия` требует уже сейчас и потребует от ЕС в ближайшие годы значительно большего внимания, чем вся остальная часть страны.

Отчасти это объясняется тем, что несмотря на неактуальность для России вопроса об ее членстве в ЕС в обозримом будущем, на практике один из ее регионов уже сейчас оказывается под воздействием процесса расширения ЕС. Польша, а также Литва в настоящее время предпринимают усилия по адаптации своих государств к нормам ЕС, в том числе в вопросах внешней торговли, региональной помощи, миграции и общей визовой политики. Устранение этими и другими соседними государствами ЦВЕ внутренних барьеров в соответствии с программами Единого рынка, Экономического и валютного союза, а также Шенгенского соглашения объективно приводит к тому, что их внешние границы становятся все более высокими и трудными барьерами для стран-соседей. И если основную часть российской территории это затронет еще не скоро, то в Калининграде эти проблемы уже в повестке дня.

Правительство России будет действовать активно и вполне конкретно, чтобы прекратить превращение Калининграда в `дважды периферию` - Российской Федерации и Евросоюза. На практике для правительства страны это должно вылиться в разработку двух принципиально различных видов региональной политики в России. Одна из них должна следовать традиционным рецептам Realpolitik, опирающимся на представление о суверенитете и закрытости границ как важнейших элементах, характеризующих государство на международной арене. Другая должна исходить из теории и практики глобализации, ведущей через рост взаимозависимости и интеграцию к снижению роли суверенитета и границ.

Осложняет решение этой непростой проблемы также то, что Калининградская область в течение десятилетий была одним из ведущих центров военной промышленности и дислокации войск и сил флота. После 1991 г. часть российских войск, выведенных из ЦВЕ и стран Балтии, была размещена именно там. Как следствие этого - однобокая структура занятости населения, милитаризированная экономика, отсутствие инфраструктуры для ведения хозяйственной деятельности. Бывший советский `форпост` на западной границе должен оперативно превратиться в `Европейские ворота` страны, экономический мост между Россией и остальной Европой. С точки зрения безопасности России такая трансформация уже не является проблемой.

Членство Польши в НАТО и оторванность Калининграда от основной части страны не оставляют никаких шансов на использование Москвой данного эксклава в качестве эффективного `передового рубежа` в случае военного конфликта любого масштаба. Такая оценка военно-стратегического значения эксклава должна иметь своим последствием разработку планов его экономической интеграции в Европу. Думается, что предметом переговоров правительства России и ЕС должно стать расширение числа используемых в этой части страны программ помощи ЕС. Так, Россия может поставить вопрос о том, что программа ФАРЕ, предназначенная для стран, стремящихся в ЕС, может быть распространена и на Калининградскую область.

ЕС заинтересован в открытии российского экономического пространства для своих стран-членов и компаний, а жесткие требования к государствам - кандидатам на вступление объективно приводят к возведению на их границах с Россией новых барьеров. Таким образом, использование потенциала программы ФАРЕ и некоторых других, на которые Россия не может претендовать в силу своего неучастия в процессе расширения ЕС, может стать реальностью для `Малой России`. Новые для России программы ЕС, особенно в свете стремления ее правительства распространить их на весь Северо-западный регион, способны дать толчок усилению сотрудничества российских регионов, как с ЕС, так и со странами ЦВЕ.

И здесь особая роль в проведении Евросоюзом политики социально-экономического развития Балтийского региона будет принадлежать Калининграду как равному партнеру, наряду с Польшей, Эстонией, Латвией и Литвой. Такой сценарий даст возможность оживить идею свободной экономической зоны `Янтарь` на территории Калининградской области. Она может стать моделью для нового курса России в отношении ЕС в промежуточный период, когда соглашение в Корфу (1994 г.) уже сдерживает масштабы сотрудничества сторон, а до реализации идеи свободной экономической зоны между ЕС и РФ еще предстоит проделать огромный объем работы.
4В конечном счете ЕС не должен быть заинтересован в превращении России в сырьевой придаток своей экономики. В долгосрочном плане сближение с демократической Россией позволит странам ЕС иметь те же гарантии, которыми они сейчас обладают благодаря союзу с США. Имеется в виду обеспечение военной безопасности самой Европы, стабильности в странах, расположенных на периферии ЕС, а также бесперебойной поставки энергоносителей и минеральных ресурсов на европейский рынок.

При расширении ЕС на восток речь пойдет не о поглощении крупным международным объединением экономически слабых государств и их последующем `подтягивании`. Странам ЦВЕ, в свою очередь, придется подчинить не только свою экономику и законодательство, но и свои политические традиции нормам ЕС.

В целом Европейский союз - ни в современном виде, ни расширившийся за счет стран ЦВЕ - не представляет собой угрозу безопасности России. Скорее, вызов расширения для Российской Федерации в том, что оно может упрочить связи с Европой как важнейшим партнером России или привести к утрате позитивной динамики расширения двухсторонних контактов, наблюдавшейся в первой половине 1990-х годов Сейчас российско-европейские связи находятся в переходном этапе. Не имея возможности направлять их в выгодное для себя русло (получение кредитов Европейского инвестиционного банка, других финансовых институтов ЕС; увеличение масштабов программ технической помощи; расширение доступа российских товаров на рынок ЕС), но стремясь продолжать диалог, Россия старается сместить акценты диалога на обсуждение вопросов `стратегического партнерства. Для ЕС такое партнерство не является чем то конкретным и требующим немедленных усилий по его достижению.

Представляется, что Россия ныне стремится получить в качестве `отступного` за согласие на расширение некие дивиденды, но пока сама не решила, что же конкретно ей предъявить Брюсселю в качестве счета.

Тема 7. Постсоветское пространство.

В соответствии с регламентом ЮНЕСКО руководством программой и координацией деятельности по ее выполнению занимается общественный Международный исполнительный комитет программы. Российский представитель избран в состав этого комитета. Назначены кураторы из числа штатных сотрудников ЮНЕСКО. В государствах-членах ЮНЕСКО начинают формироваться национальные комитеты программы “Информация для всех”.

Летом 2000 года Комиссия Российской Федерации по делам ЮНЕСКО обратилась в Министерство культуры России с просьбой организовать работу по формированию российского национального комитета программы “Информация для всех”.

Выбор Министерства культуры в качестве координатора этой программы на территории России отражает позиции ЮНЕСКО в отношении подходов построения глобального информационного общества. Прежде всего, это гуманитарная проблема, в центре которой находится развитие “общественного сектора информации”, обеспечивающего “распространение знаний” и свободный доступ широких слоев населения к информации.

С начала 1990-х годов Министерство культуры Российской Федерации активно работает над решением этих проблем в рамках программы “Создание общероссийской информационно-библиотечной компьютерной сети – ЛИБНЕТ”. Реализация этой программы осуществляется одновременно по двум направлениям. Решение важнейшей для России социальной задачи преодоления цифрового неравенства в информационно-библиотечном обслуживании разных категорий граждан страны, обеспечения равного доступа к информации и знаниям во всех регионах страны осуществляется параллельно с решением ряда технических, технологических и чисто инженерных проблем, связанных с внедрением информационных технологий и обеспечением взаимодействия библиотек в сети Интернет.

Можно отметить полное соответствие целей и задач программы ЛИБНЕТ базовым положениям Окинавской Хартии Глобального Информационного Общества и программе ЮНЕСКО “Информация для всех”: “преодоление электронно-цифрового разрыва внутри государств и между ними”, обеспечение “доступа к информационным и коммуникационным сетям” для всех граждан “через учреждения, открытые для широкой публики”, “содействие более эффективному и широкому использованию информационных технологий в развитии образования, здравоохранения и культуры” и др.

Программа “Информация для всех” – это и анализ сегодняшней ситуации в мире, и отражение взгляда ЮНЕСКО на пути развития мира, в котором мы живем. Невозможно построить справедливую и красивую жизнь на планете, если в процессы создания этого нового мира не будут вовлечены широкие слои населения, если будет сохраняться разрыв между информационно бедными и информационно богатыми или, как сейчас часто говорят, “цифровое неравенство” между различными слоями населения, странами, регионами. В преодолении этих глобальных проблем ЮНЕСКО занимает одну из ведущих позиций в мире.

В конце 2000 года был создан Российский комитет программы ЮНЕСКО “Информация для всех”. Работать в этом комитете были приглашены ведущие специалисты всех основных министерств и ведомств, занимающихся проблемами информатизации страны, руководители организаций, объединяющих профессиональное Интернет-сообщество России.

Отдел библиотек Министерства культуры России старается использовать все возможности для информирования широких кругов профессиональной общественности об этой программе и приобщения к ее идеям представителей органов власти разных уровней – федеральной, региональной, муниципальной.

Впервые о новой программе ЮНЕСКО мы рассказали на крымской конференции в 2001 году на заседании круглого стола “Программа ЮНЕСКО “Информация для всех”. Специальное сообщение об этой программе было сделано во время учебного семинара по созданию корпоративных библиотечных ресурсов, проведенного в Москве 18-19 июня 2001 г. в рамках сотрудничества Бюро ЮНЕСКО в Москве и Отдела библиотек Министерства культуры России.