2015-10-22
4263
Наступление на разум в философии сопровождались стремлением защитить классику. Поэтому в 60-х годах XIX века возникли неокантианство («Назад к Канту!») и неогегельянство («Назад к Гегелю!»). На классических позициях остается и религиозная философия — неотомизм. Продолжением классической философии является и марксизм. В XX в. получила развитие философия, для которой высшим знанием является знание научное. Наиболее тесно связан с наукой позитивизм.
А) Позитивизм
Позитивизм появляется незадолго до возникновения марксизма. Его создатель Огюст Конт (1798-1857). Он сделал вывод о том, что наука не нуждается в какой-либо стоящей над ней философии. Это не исключает, по его мнению, существования некоторой общей науки, осуществляющей синтез научного знания, за которой можно сохранить старое название — философия. Его труд — «Курс позитивной философии» (6 томов).
Основная идея состоит в том, что человеческое мышление в своем развитии проходит три стадии:
1) теологическую;
2) метафизическую;
3) позитивную.
На первой стадии круг знаний людей ограничен, господствует воображение, поэтому люди допускают существование фантастических существ, богов, духов. В этот период — безграничная сила авторитета и, как правило, монархический строй.
На второй стадии первоначалом является не Бог, а природа или абстрактная «сущность». На этой стадии растет роль рассудка в ущерб чувству. В политике на место монарха стремятся поставить власть народа.
Третья стадия — высшая, позитивная, научная. Здесь происходит отказ от теологии и метафизики. Цель позитивной науки — установление порядка и законов природы и общества. Движущая сила общественного прогресса — прогресс знаний. Общество — это социальный организм. Все части его должны быть солидарны. Политическая власть должна принадлежать тем, кто руководит промышленностью.
Метафизические (философские) проблемы О. Конт объявляет принципиально неразрешимыми. Отсюда, главная задача исследователя — остаться на научной стадии, отбросить религиозные и философские объяснения. Особенно трудно было сделать это при объяснении общества. Здесь господствовали религиозные и философские учения.
Попытку научного исследования общества предпринял Герберт Спенсер (1820-1903). Для этого он уподобил общество живому организму, тем самым для объяснения общественных явлений использовал возможности уже существующей науки — физиологии.
Спенсер устанавливает сходство между частями и функциями живого организма и общественными группами и учреждениями. Например, кровь — это деньги, печень — это банки, сосуды — это средства сообщения и т.д. Спенсера не раз упрекали в том, что такой подход не учитывает сложности общества, особенностей его законов и т.д. Но он сам говорил об условности его метода. Такой подход лишь позволяет рассматривать общество как систему, где все части действуют согласованно, как в живом организме действуют разные его органы.
Философия Спенсера явилась завершением первой формы позитивизма. В конце XIX в. этот позитивизм сходит со сцены и появляется его новая вторая форма. Его главные представители: Эрнст Мах (1838-1916) и Рихард Авенариус (1843-1896).
Э. Мах тоже стремится очистить естественнонаучное мышление от «метафизики». Он тоже заявляет, что не является философом, и никакой философии Маха не существует, а существует лишь естественнонаучная методология и психология познания. Его первые работы естествоиспытателями были встречены холодно и даже получили отпор. Но когда физика вступила в полосу методологического кризиса в результате коренной ломки научных понятий, отношение к философии Маха изменилось.
Вслед за Кантом он утверждает, что познанию доступны лишь явления, а не сущность вещей. Но в отличие от Канта он отрицает существование «вещи самой по себе». Его основной принцип познания — принцип «экономии мышления». Он заключается в отказе от предположений, которые невозможно доказать. Например, нельзя считать, что за явлением есть какая-то сущность. Понятия, формулы, законы лишены объективного содержания. Они соотносятся с явлениями как стенографические знаки, представляют собой продукты ума, созданные для удовлетворения потребностей познающего субъекта. Помимо человека законы не имеют смысла.
Причина и следствия — суть создания нашего мышления. Объективная действительность — это метафизическое допущение, противоречащее экономии мышления.
Согласно Маху, не тела вызывают ощущения, а комплексы элементов образуют тела. Атом, молекула, масса — это лишь символы для экономного описания ощущений. То, что мы называем материей, — это только известная закономерная связь элементов. Элементы — не физические, не психические. Они нейтральны. Если они берутся в связи с нервной системой, то они выступают как психические, если же они берутся вне этой связи, то они физические.
Рихард Авенариус независимо от Маха создает в 80-90-х гг. XIX в. родственное махизму учение — эмпириокритицизм.
Авенариус тоже считал, что философия — это мышление о всех данных опыта по принципу наименьшей траты сил. Философия должна отказаться от всех понятий, которые выходят за пределы «чистого опыта». После устранения всех излишних понятий (атом, вещь, причина, необходимость) остаются только представления о следующих друг за другом ощущениях, к которым и сводится все сущее. Всякое бытие мыслится как ощущение, а по форме как движение. Это и будет наиболее экономное мышление о мире. Он критикует «интроекцию» — вкладывание мыслей и ощущений внутрь человека, в его мозг. Из-за этого, по его мнению, происходит удвоение мира. Отсюда материалисты считают единственно реальным материальный мир, а идеалисты — идеальный. Вместо интроекции он предлагает учение о «принципиальной координации», или нерасторжимой связи субъекта и среды. Знание не может выйти за пределы опыта. А в опыте объект всегда дан с субъектом как «противочлен» и «центральный член» принципиальной координации.
Французский математик — последователь Маха Жюль Анри Пуанкаре (1854-1912) тоже исследовал природу основных принципов и аксиом, на которых основано теоретическое естествознание и математика. Тогда этот вопрос был очень важен, так как признали правомерность геометрий Лобачевского и Римана. Пуанкаре пришел к выводу, что данные аксиомы — это соглашения, «конвенции». Отсюда научное знание релятивно, условно. Эта идея стала краеугольным камнем третьей формы позитивизма — неопозитивизма.
Научно-техническая революция, развернувшаяся во II половине ХХ в., породила надежды на то, что с помощью новых дисциплин и новой техники будут разрешены трудные проблемы жизни человека (сциентические настроения). Культ научно-технического разума стал выше, чем в эпоху классики. Снова в философию переносятся методы частных наук. Так возникает неопозитивизм. Неопозитивизм (другие его названия: «логический атомизм», «логический позитивизм», «логический эмпиризм», «логический анализ») — это международное философское течение. Важную роль в его возникновении сыграли английский логик и философ Бертран Рассел (1872-1970), австрийский философ Людвиг Витгенштейн (1889-1951).
Неопозитивисты использовали результаты, достигнутые математической логикой и лингвистикой. Поэтому его называли логическим (20-40-е годы) и лингвистическим (40-60-е годы) анализом. Для неопозитивизма философия существует не как мышление о мире, а как анализ языка (логический и лингвистический). Общие же вопросы — это мнимые проблемы, их надо отбросить как лишенные научного смысла.
Анализ языка состоял в очищении его от не имеющих научного смысла слов, понятий. Высказывания о фактах, если они не говорят ни о чем другом, имеют научный смысл. Чтобы узнать, действительно ли речь идет о фактах, надо использовать метод «верификации». Суть его в том, чтобы сравнить предложение с действительностью, или указать обстоятельства, когда оно будет истинно или ложно. Например, проверка предложения «Идет дождь» состоит в том, чтобы выглянуть в окно. Предложения, носящие «метафизический» характер (например, «Душа человека бессмертна»), — бессмысленны, так как никакой метод эмпирической проверки не может быть указан.
Логический анализ языка науки не только правомерен, но и необходим. Еще Джон Локк выдвинул идею минимальных словарей для различных наук. Сегодня лингвисты это делают. Они выделяют несводимые друг к другу понятия («семантические множители»), а через них определяются остальные понятия. Так, для гуманитарных наук в языке Кларка всего 710 семантических множителей. Язык Кента для металлургии содержит 214 исходных смысловых единиц.
По мнению Р. Карнапа, слово (понятие) должно иметь значение. Если этого значения нет, то это псевдопонятие. Например, слово «бабик». Если мы скажем, что есть вещи, которые бабичны и укажем характеристики бабичности, то это будет значением слова «бабик». Если не сделаем этого, то это будет псевдопонятие. Например, высказывание: «Принцип мира есть вода» (то есть — первоначало). Что такое «принцип» мы не знаем, так как эта вода не настоящая вода. Получается, что у «принципа» нет значения. Так же не имеют значения понятия «идея», «абсолют», «Я», «не-Я» и т.д. Предложения с такими понятиями бессмысленны, так как для них нет вопроса. Этот стол бабик? Этот стол из материи? Это возможно потому, что синтаксис и логика не совпадают. Слово «быть» означает существование в логике, а в синтаксисе оно просто связка. Мы же связку принимаем за существование: «Материя есть», «Бог есть» и т.д. Метафизика есть чувство жизни, а не теоретическое знание — наука. Ее истоком был миф. Так, ребенок до сих пор считает стул злым. Наследница мифа — поэзия и теология (систематизированный миф). Метафизика [философия] — заменитель теологии на уровне понятий. Мнимый сверхъестественный источник теологии был заменен естественным, но тоже мнимым сверхъэмпирическим источником. Но если искусство — адекватное средство для выражения чувства жизни, то метафизика — не адекватное. Она имитирует теоретическое понимание мира, но не является таковым, так как ее предложения не истинны и не ложны, хотя метафизики и спорят друг с другом, чего не делают лирики. Метафизики — это музыканты без музыкальных способностей.
Принцип «верификации» доставил много хлопот. Оказалось, что ни одно предложение о прошлом и будущем не поддается верификации.
Тогда было предложено считать факт верифицированным, если несколько авторитетных исследователей считают его проверенным. Понимание истины, как соответствия фактам, начало уступать место взгляду на истину, как на согласованность данного предложения с системой других предложений. (Марксизм тут же объявил неопозитивизм несостоятельным быть фундаментом научного знания.)
Неопозитивисты выдвинули идею «протокольных предложений», предложений уже верифицированных, с которыми сравниваются анализируемые. Но и они достоверны лишь в тот момент, когда высказываются, затем их снова нужно верифицировать. Тогда решили, что любое предложение может быть протокольным, если с этим согласны компетентные ученые. А это есть тот же конвенциализм.
Так как неопозитивизм базировался на данных современной науки, он получил значительное распространение среди философов и ученых Запада.
