2015-10-22
412
О способности предугадывать будет сказано в беседах о логическом мышлении человека, а сейчас остановимся на вопросе ложного предугадывания и подозрительности, которые возбуждает в нас враг по нашим страстям.
Иоанн Лествичник (Лествица, ст.24): «Лукавый есть лживый провидец, который думает, что он из слов может разуметь мысль других, и по внешним поступкам – сердечное расположение.»
Приведем все учение аввы Дорофея на эту тему.
Авва Дорофей (Душеполезные поучения, поучение 9): «Хочу вам, братия, вспомянуть несколько о лжи, ибо я вижу, что вы не очень стараетесь удерживать язык свой, от чего мы легко увлекаемся во многое зло. Заметьте, братия мои, что во всяком деле, как я всегда говорю вам, (можно приобрести) навык и к доброму, и к злому: и так нужно большое внимание, чтобы нам не быть окраденными ложью, ибо лжец не имеет общения с Богом. Ложь чужда Богу. В писании сказано, что «ложь от лукавого», и «что он ложь есть и отец лжи» (Иоан. 8, 44). Вот, отцом лжи назван диавол, а истина есть Бог; ибо Он Сам говорит: «Аз есмь путь, истина и живот» (Иоан.14, 6). Видите посему, от кого мы отлучаем себя и с кем соединяемся ложью; очевидно с лукавым. И так если мы поистине хотим спастись, то мы должны всею силою и со всем усердием любить истину и охранять себя от всякой лжи, чтобы она не отлучила нас от истины и жизни… Мыслию лжет тот, кто принимает за истину свои предположения, т.е. пустые подозрения на ближнего: такой, когда видит, что кто-нибудь беседует с братом своим, делает свои догадки и говорит: он обо мне беседует. Если прекращают беседу, он опять предполагает, что ради него прекратили беседу. Если кто скажет слово, то он подозревает, что оно сказано для оскорбления его. Вообще, в каждом деле он постоянно, таким образом, замечает за ближним, говоря: он ради меня это сделал, он ради меня это сказал, он это сделал для того-то. Таковой лжет мыслию, ибо он ничего истинного не говорит, но все по одному подозрению, а от сего происходят: любопытство, злословие, подслушивания (в слав. преслушания), вражда, осуждения. Бывает, что иной предположит нечто, и это случайно оказывается истинным; а он после сего желая, как он говорит, исправлять себя, уже постоянно (за всем) замечает, думая: если кто-нибудь говорит обо мне, то мне надобно знать, какое мое согрешение, за которое он меня осуждает, и я буду исправляться. Во первых, уже и начало сего от лукавого, ибо он начал ложью: не зная подлинно, придумал то, чего не знал; «а как может древо зло плоды добры творити?» (Мат.7, 18). Если же он в самом деле желает исправиться, то когда ему брат скажет: не делай этого, или зачем ты это сделал, он не должен смущаться, но поклониться и поблагодарить его, и тогда он исправится. Ибо если Бог увидит, что таково его произволение, то Он никогда не оставит его в заблуждении, но пошлет кого-нибудь, могущего его исправить. А говорить: я верю своим догадкам для исправления себя, и с сею целью подслушивать и любопытствовать, - это есть самооправдание, внушаемое диаволом, который желает строить нам козни.
Некогда в бытность мою в общежитии, было мне такое дьявольское искушение, что я стал было по движениям и по походке человека заключать о его душевном устроении и со мною встретился следующий случай. Однажды, когда я стоял, прошла мимо меня женщина с ведром воды; сам не знаю, как я увлекся и посмотрел ей в глаза, и тотчас помысл внушил мне, что она блудница; но лишь только пришел мне сей помысл, я стал очень скорбеть и сказал (о сем) старцу, авве Иоанну: “Владыко, что я должен делать, когда я невольно замечаю чьи-либо движения и походку, и помысл говорит мне о душевном устроении сего (человека)?” И старец отвечал мне так: «что же? разве не бывает, что иной имеет естественный недостаток, однако с великим усилием и трудами исправляет его? Потому и нельзя из этого заключать чьего-либо душевного устроения. И так никогда не верь своим догадкам, ибо кривое правило и прямое делает кривым. Мнения (подозрения человеческие) ложны и вредят тому, кто предается им». И так с тех пор, когда помысл говорил мне о солнце, что это солнце; или о тьме, что это тьма, я не верил ему, ибо нет ничего тяжелее как верить своим мнениям (самомышлениям). Это, если укоренится в нас, то доводит до такого вреда, что мы думаем действительно видеть вещи, коих нет и быть не может. И скажу вам о сем удивительный случай, который произошел при мне, когда я еще находился в общежитии.
Там был у нас один брат, которого очень беспокоила сия страсть, и он так следовал своим догадкам, что был уверен в каждом предположении своем; ему казалось, что (дело происходит) непременно так, как представляет ему помысл его, и не может быть иначе. Зло со временем усилилось, и демоны довели его до такого заблуждения, что однажды, как он, вошедши в сад, высматривал, - ибо он всегда подсматривал и подслушивал, - ему показалось, что он видит, будто один из братии крадет и ест смоквы; а была пятница, и еще не было даже второго часа. И так, уверив себя, что он действительно видел это, он скрылся, и ушел молча. Потом, в час литургии, он опять стал замечать, что будет делать во время причащения брат, только что укравший и евший смоквы. И когда он увидел, что тот умывает руки, дабы войти приобщиться, он побежал и сказал Игумену: «посмотри, такой-то брат идет приобщаться Божественных Таин вместе с братьями, но не вели ему давать (Св. Даров), ибо я видел сегодня утром, как он крал смоквы из сада, и ел.» А между тем брат оный вошел уже к святому Причащению с большим благоговением и умилением, ибо он был из благоговейных. Когда же Игумен увидел его, то он подозвал его к себе, прежде чем тот подошел к священнику, преподающему Св. Дары, и, отведя его в сторону, спросил: «скажи мне, брат, что ты сделал сегодня?» Тот удивился и сказал ему: «где, владыко?» Игумен продолжал: «когда ты утром вошел в сад, что ты там делал?» Брат, удивленный этим, отвечал ему опять: «владыко, я сегодня и не видел сада, и даже не был утром здесь, в киновии, но теперь только возвратился из пути, ибо тотчас по окончании (всенощного) бдения эконом послал меня на такое-то послушание». А место того послушания, о котором он говорил, было очень далеко, и брат с трудом поспел к самому времени литургии. Игумен призвал эконома и спросил его: «куда ты посылал этого брата?» Эконом отвечал то же, что и брат сказал, т.е. что он посылал его в такое-то село. Игумен спросил: «почему же ты не привел его принять (от меня) благословение?» Тот, поклонившись, отвечал: «прости меня, владыко, ты отдыхал после бдения, и потому я не привел его принять от тебя благословение.» Когда Игумен таким образом удостоверился, то он отпустил сего брата идти причаститься, и призвав того, который верил своим подозрениям, наложил на него епитимию и отлучил его от святого Причащения. И мало того, но, созвав всю братию, по окончании литургии, со слезами рассказал им о случившемся и обличил брата пред всеми, (желая) достигнуть сим троякой пользы: (во-первых) посрамить диавола и обличить сеющего такие подозрения; во-вторых, чтобы через сие посрамление был прощен грех брата и чтобы он получил от Бога помощь на будущее время; и в третьих, чтобы утвердить братию - никогда не верить своим мнениям. И много поучив о сем и нас и брата, он сказал, что нет ничего вреднее подозрительности, и доказывал это случившимся примером. И много подобного сказали отцы, предохраняя нас от вреда верить своим подозрениям. И так постараемся же, братия, никогда не верить своим самомышлениям. Ибо поистине ничто так не удаляет человека от Бога и от внимания к своим грехам и не побуждает его всегда любопытствовать о неполезном ему, как сия страсть: от сего не бывает ничего доброго, а множество смущений; от сего человек никогда не находит возможности приобрести страх Божий. Если же по причине порочности нашей посеваются в нас лукавые помышления, то тотчас должно обращать их в добрые, и они не повредят нам; ибо если верить своим догадкам, то им и конца не будет, и они никогда не попустят душе быть мирною. Вот это ложь мыслию.»
Чтобы избежать подозрительности в отношении других людей, отцы советуют:
Игнатий Брянчанинов (Письма к монашествующим (250, 89)): «Пишешь... мешает беспокойный помысл: «За мною подглядывают». В Евангелии сказано: «Назираху да обрящут речь Нань (Лк. 6, 7)». За кем «назираху». За Господом. Позволь, чтоб и за тобою назирали, примирись с этим. Не отказывайся от чаши Христовой, как в этом случае, так и во всех. Скажи себе: «С Христом так поступали, отчего же со мною не поступить так!»
Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п.9): «Никогда не должно верить своим самомышлениям (подозрениям).»
Игум. Арсения (Сб. «Как победить грех): «Старайтесь намерение и сердце ближнего понимать в хорошую, а не в худую сторону: тогда вы будете безопаснее от вредной погрешности, а он удобнее сделается лучшим.»
Также враг подает тревожные мысли о своем будущем: о бедности, болезни, неприятностях. Это могут быть и тревожные мысли о настоящих ситуациях, в которых предполагается плохое. Например, ребенок или близкий где-то задерживаются, а мы тут же начинаем предполагать и рисовать в воображении самые страшные варианты, вместо того, чтобы начать молиться о нем Господу, Пресвятой Богородице и святым. Такое предположение наводит на душу мрак, и мы склонны предпринимать совершенно глупые действия.
Мысли против людей.
Господь учит всегда оправдывать людей, помогать им и любить их, но более стремиться к уединению для молитвы ко Господу, а враг вначале побуждает человека к общению с другими, и чаще для отвлечения от духовных, а иногда и мирских дел, а затем сеет ссоры.
Практическая симфония (сост. Г. Дьяченко): «Однажды преподобный Нифонт видел, что диавол подошел к человеку, который работал в поле, пошептал что-то на ухо, чего рабочий совсем не заметил, и отошел прочь; потом подошел к другому, невдалеке работающему человеку и этому что-то сказал на ухо; оба эти работника, оставив свои дела, сошлись вместе и разговорились; прежде говорили спокойно и ласково, потом забранились и, наконец, жестоко поссорились.»
Если после общения, при котором нам что-то не понравилось, начинаются мысли, спорящие с бывшим собеседником, то они сопровождаются следующими признаками: это мысли и чувства обвиняющие, осуждающие, гневные, - а все потому, что тот человек мог сказать правду, которая нам не понравилась и которая не соответствует нашей. В таком случае точно знайте, что это вражье искушение, т.к. мысли, дающиеся Господом, не дают таких плодов, как повод к осуждению, ненависти и т.п.
Игнатий Брянчанинов (Собрание писем): «Как бы ни благовиден был помысл, но если отнимает мир у сердца, тонко приводит к нарушению любви с ближними, — он вражеский. Не спорь с ним, не рассуждай — а то уловит и заставит вкусить от запрещенного древа...»
Итак, враг внушает мысли, которые возбуждают в человеке ненависть и злобу к людям.
Антоний Великий (Добротолюбие, т.1, ст.32): «(Помыслы) гнева и клеветы, на которые подучают они нас, чтобы мы друг на друга клеветали, только самих себя оправдывая, других же осуждая; чтобы злословили друг друга или, говоря сладким языком, скрывали в сердцах наших горечь; чтобы осуждали внешность ближнего, сами изнутри уподобившись хищникам; чтобы спорили между собою и шли наперекор друг другу в желании поставить на своем и показаться более достойным.»
Выше уже была приведена цитата Феофана Затворника о том, что через вражьи внушения вливается яд в сердце человека, который травит все силы человека, и он начинает все видеть в искаженном виде. Так у него появляются мысли об обиде, осуждение кого-то, что к тебе несправедливы, что ты хороший, а кто-то плохой и т.д. Обратите внимание, каков характер вражьих внушений: кто-то всегда неправ, посягает на человека, осуждения другого, какие-то объясняющие причины в которых человек – несчастная, невиновная жертва. Затем, как правило, идут домыслы, в которых опять-таки кто-то плохой, а мы – хорошие. После таких мыслей всегда возникают недобрые чувства в сердце, и хочется что-то сказать или сделать в ответ. Главное в брани с этими мыслями, - сопротивляться им молитвой, не слушать их и обвинять себя во всем. Но об этом более подробно в разделе «Внешняя форма прелести через других людей» и в теме о злопамятстве и мести.
