Самомнение подвижника

Почему же так происходит, что, казалось бы, люди, имеющие духовный опыт, могут увлечься вражьим внушением? Причины заключаются в следующем: когда человек уже в какой-то мере познал истинные плоды духовного действия, то он, во-первых, находится на едва уловимой грани между истинным духовным услаждением и греховным; во-вторых, человек может принять свои помыслы или вражьи ухищрения за мысли, дающиеся Богом; в-третьих, душа, находящаяся в теле, все равно остается в той или иной мере страстной, т.к. совершенно бесстрастным является только Господь. Приведем примеры обольщения подвижников.

Лавсаик (ст.89):«Монах Авраамий, родом египтянин, вел в пустыне жизнь весьма суровую и строгую, но ум его был поражен крайним самомнением. Однажды придя в церковь, он ступил в спор с пресвитерами и говорил: «Я рукоположен нынешней ночью в пресвитера Самим Иисусом Христом, и вы должны принять меня как пресвитера, готового священнодействовать». Святые отцы вывели его из пустыни и, заставив вести иную, более простую жизнь, исцелили от гордости. Приведя его в сознание собственной немощи, доказали, что он обольщен был демоном гордости, и святыми своими молитвами восстановили его в прежней добродетельной жизни».

Лавсаик (ст.28): «Был некто Валент, родом из Палестины, по духу гордый… Этот Валент долго жил с нами в пустыне, много изнурял плоть свою и по жизни был великим подвижником, но потом, обольщенный духом самомнения и гордости, впал в крайнее высокомерие, так что сделался игралищем бесов. Надмившись пагубною страстью самомнения, он стал мечтать, наконец, в самообольщении, что с ним беседуют Ангелы и при всяком деле служат ему. Вот что рассказывали о нем люди, хорошо его знавшие:

Однажды, в глубокий вечер, когда было уже темно, он плел корзины и уронил шило на пол. Долго он не находил его, как вдруг по наваждению бесовскому явился в келлии зажженный светильник. С ним нашел он потерянное шило. Это дало новую пищу его надмению. В упоении гордости подвижник еще более возмечтал о себе, так что стал наконец презирать и самые Тайны Христовы.

Однажды какие-то странники принесли в церковь для братии плоды. Блаженный Макарий, пресвитер наш, разослал их по келлиям, по горсти каждому брату, в том числе и этому Валенту. Получив плоды, Валент обругал и избил принесшего и сказал ему: «Ступай, скажи Макарию, что я не хуже его, что он посылает мне благословение?»

Узнав из этого, что Валент находится в обольщении, Макарий через день пошел увещевать его и сказал ему: «Брат Валент! Ты в обольщении, перестань и помолись Богу». Но Валент не внимал увещаниям отца Макария. А так как тот не послушал убеждений его, то он и ушел в сильной скорби о падении Валента. Диавол же, уверившись, что Валент совершенно предался обману его, принимает на себя вид Спасителя и ночью приходит к нему, окруженный сонмом демонов в образе Ангелов, с зажженными светильниками. И вот, является огненный круг, и в середине его Валент видит как бы Спасителя. Один из демонов, в образе Ангела, подходит к нему и говорит: «Ты благоугодил Христу своими подвигами и свободой жизни, и Он пришел видеть тебя. Итак, ничего другого не делай, а только, став вдали и увидев Его, стоящего среди всего сонма, пади и поклонись ему, потом иди в свою келлию».

Валент вышел и, увидев множество духов со светильниками на расстоянии около стадии, пал и поклонился антихристу. Обольщенный до того простер свое безумие, что, придя на другой день в церковь, сказал при всей братии: «Я не имею нужды в приобщении — сегодня я видел Христа». Тогда святые отцы связали его цепями и в течение года вылечили, истребив гордость его молитвами, разнообразным унижением и суровой жизнью, как говорится, врачуя противное противным.

Нужно поместить в этой книге и жития подвергшихся обольщению для предостережения читателей, так как и в раю, вместе с добрыми произрастаниями росло дерево познания добра и зла, — чтобы они, если и совершат подвиг, не думали много о своей добродетели, ибо нередко и добродетели служат поводом к падению, когда мы совершаем их не с духовной мудростью и не ради благочестия, как и написано: «Есть праведный погибаяй во своей правде... И сие суета» (Еклл. 7, 16; 8, 14)».

Лавсаик (ст.29): «Был у меня сосед Эрон, родом из Александрии, благовоспитанный юноша, с прекрасными умственными дарованиями и неукоризненной жизни. И он тоже, после великих трудов, доблестных подвигов и весьма добродетельной жизни, поднявшись на мечтательную высоту безумного надмения. низвергся оттуда жалким для всех падением и погубил себя. Движимый суетным кичением, он возгордился пред святыми отцами и стал поносить всех, в том числе и блаженного Евагрия, говоря: «Последующие твоему учению заблуждаются, потому что не должно следовать другим учителям, кроме одного Христа». Злоупотреблял еще и свидетельством слова Божия с превратной целью подкрепить свое безумие и говорил, что Сам Спаситель сказал: «Не нарицайтеся учителие... на земли» (Мф.23, 8—9). Наконец, суетное кичение совершенно омрачило его разум, и он до того пал, что его связали цепями, так как по гордости он не хотел приступать к самым Святым Тайнам.

Надобно сказать правду, что жизнь Эрона, по рассказам людей, с ним живших, была необыкновенно строгая и подлинно подвижническая. Некоторые говорят, что часто он принимал пищу через три месяца, довольствуясь лишь одним приобщением Святых Тайн, и разве где еще попадался ему дикий овощ. Опыт его постничества я и сам видел вместе с блаженным Альбиной на пути в скит. До скита нам было сорок поприщ. В продолжение пути мы дважды ели и трижды пили воду. А он совсем ничего не ел и, идя пешком, прочитал наизусть пятнадцать псалмов, потом великий псалом, потом послание к Евреям, потом Исайю и часть Иеремии пророка, затем Луку Евангелиста и Притчи. И при этом он шел так, что мы не могли поспеть за ним.

Лукавый демон, наконец, так возобладал им, что он не мог жить в своей келлии, как будто самый сильный пламень гнал его. Эрон отправился в Александрию, конечно, по смотрению Промысла Божия и по изречению: «клин клином вышибают». Там он стал посещать зрелища и конские бега и проводить время в корчемницах. Предаваясь таким образом чревоугодию и пьянству, он впал и в нечистую похоть любострастия. От нечистой жизни открылась у него злокачественная болезнь, которая страшно мучила его полгода. Когда сделалось ему легче, он пришел в доброе чувство, вспомнил о небесной жизни, исповедал все, что было с ним, пред святыми отцами, но, ничего не успев сделать, через несколько дней скончался».