double arrow

Средством для излечения нашей неспособности принимать правду является практика искренности или открытости.

Здесь таится возможность заблуждений. Мы можем ошибочно принять самообвинение или даже ненависть к себе за искренность, в то время как они являются той самой завесой, за которой мы прячем правду о самих себе. "Искренность" с другими может быть лицемерием, высокомерием или даже беззастенчивым вмешательством в их дела. Существует также глупая искренность, заключающаяся в том, что говоришь ненужные вещи или в не нужное время и не с тем человеком. И все же искренность - это ключ к совести и наилучшее средство установления глубоких вэаимоотношений с теми, в чьей помощи мы нуждаемся.

Говорится, что ученик на пути трансформации должен практиковать "абсолютную искренность" со своим учителем. Такие высказывания нередко сбивают с толку, поскольку в них утверждается, что обычные люди способны быть искренними. Когда под руководством человека, прошедшего путь трансформации, формируется группа, в один из подходящих моментов им дается " задача на искренность", то есть абсолютно искренний расская об их собственном опыте. Ценность этого упражнения заключается в демонстрации того, что искренность не достигается желанием быть искренним, но приближением к внутренней свободе и связанной с ней способностью решать.

Искренность есть средство достигать самопознания, для того, чтобы стала возможной истинная коммуникация и для пробуждения совести. Ею нужно заниматься осмотрительно и с пониманием - всегда помня, что её можно ложно понять, и что в нас есть нечто, не желающее искренности. Это "нечто" должно быть внесено в свет совести.

Внимание

Мы знаем, что значит быть внимательным или невнимательным. Но знаем ли мы, чем является внимание и что заставляет его появляться и развертываться? Общеизвестное упражнение на внимание - как долго вы можете смотреть на секундную стрелку часов не отвлекаясь? – убедит каждого, что мы способны удержать наше внимание не более двух минут. Мы знаем, что внимание очень зависит от интереса: наше внимание "приковывается" к какой-нибудь возбуждающей драме, в то время как от скучной задачи оно ускользает. Если мы "не обращаем внимания", "вернуть нас назад" может только шок; или, впрочем, без всякой видимой причины внимание может возвращаться, и тогда мы снова включаемся в то, что мы делаем.

Все это общеизвестно, но как мало понимается! Можем ли мы улучшить нашу способность внимания? Существует много упражнений, которые могут помочь, но они не достигают самой сути дела, заключающейся в том, что происходит "затемнение" в нашем опыте, когда внимание ускользает, и внезапная "освещенность", когда оно возвращается. Эти явления можно сравнить с выключением и повторным включением электрического света. Аналогия утверждает, что внимание есть поток энергии, начинающийся и прекращающийся сам по себе. И все же наше внимание так тесно связано с нами самими, что мы не можем принять идею о том, что не обладаем никакой властью над ним.

Мое личное убеждение состоит в том, что внимание есть акт воли - самый простой и примитивный акт воли, который происходит прежде, чем мы можем сделать что-либо по собственному выбору. Мы есть наше внимание. Там, где наше внимание, - там и мы. Когда уходит наше внимание - уходим и мы.

Этот вывод, в конце концов, всего лишь одно из многих возможных объяснений внимания. Я дал его в качестве исходного момента для вашего собственного исследования. Чем бы ни было внимание, оно безусловно важно. Оно имеет нечто общее с энергией - возможно, сознательной энергией, и имеет также нечто общее с волей - и, следовательно, с "Я". Вы должны изучить внимание сами и сделать свои собственные выводы. Даже если вы уже пытались делать упражнения по наблюдению за секундной стрелкой часов, делайте его снова и приложите все усилия, чтобы заметить, как приходит внимание и как оно уходит.

Решение

Кажется, что это слово довольно легко объяснить: решение есть акт воли. Но как мы решаем реально? Мы не должны пользоваться словом "решение" до тех пор, пока не выясним, что акт решения сделан реально. Как часто мы говорим, что мы решили что-то, когда в действительности мы обнаруживаем, что подвластны какому-то течению действия либо в силу нашего собственного желания, либо потому, что нас к этому принудили. Используя безответственное слово "решение" в наших размышлениях и в разговоре с другими, мы просматриваем, как редки истинные решения и как велико их значение. Я попытаюсь использовать слово "решение" исключительно в смысле сознательных актов воли, когда в нас присутствует осведомленность о том. что мы выбрали между двумя альтернативами и что бескомпромиссно настроили себя на то. чтобы претворить решение в действие. Очень важно установить для самих себя использование слова а этом значении и пользоваться другими словами типа "намерение", "предположение" для обозначения актов выбора без твердой решимости.

Присутствие

Нам нужно подобрать слово, чтобы передать состояние, в котором "мы" присутствуем внутри "самих себя". Мы говорим об "отсутствии в уме" (рассеянности) и о "присутствии в уме", но не отмечаем той специфики ситуации, когда мы можем говорить обо "мне" без "Я". Если мы будем рассматривать "Я" как наш дом, то мы обязательно допускаем, что мы редко бываем дома. Мы ожидаем от самих себя и от других ответственного поведения, под которым подразумеваются акты воли, в то время как "Я" отсутствует там и не может выполнить такие акты.

Существует и другой способ рассмотрения этого: сказать, что мы спим или бодрствуем. Когда мы спим, мы не можем "решать" и, следовательно, мы не несем ответственности. Это стадия, которую Гурджиев назвал "человек-машина", действующая лишь по принуждению и побуждению, то есть в соответствии с автоматическими рефлексами и стимулами внешних явлений.

Как только понято различие между присутствием и отсутствием, становится очевидным, что мы редко бываем "дома". Это может возбудить в нас желание быть способными присутствовать. Я помню, что испытал это сам как очень реальный, но особый вид страха. "Если ко мне вдруг придет смерть в такой момент, - сказал я себе, - что останется помимо мертвого тела?" "Где же буду Я?" Позднее я открыл, какое чувство безопасности и свободы приходит от осознания присутствия и понимания того, что я не теряю контакта с самим собой даже когда я сплю.

Я не могу объяснить или описать, что такое "присутствие", но могу сказать, что это не есть исключительно ментальное состояние. Оно связано с моим телесным существованием здесь и теперь, и все же оно не зависит от него. Это нечто большее, чем осведомленность о том, что ты существуешь; это подобно тому, что ты осознаешь, что имеется субстанциальная связь между "я" и "Я". Я лично убежден, что этой связью является то, что подразумевается под "душой" Трудность в том, что мы не можем ничего делать с нашей душой, но мы можем очень много сделать в отношении присутствия. Некоторые из самых главных духовных упражнений предназначены для обновления и поддержания состояния присутствия.

Понимание

Нам нужно подобрать слово, намного более сильное, чем "знание", для выражения уверенности, которая приходит с опытом жизни и с размышлением и которая дает нам возможность принимать наши собственные решения и, если это необходимо, принимать решения и за других. Я буду использовать слово "понимание" в этом невероятно сильном и позитивном значении. То, что мы понимаем, есть целостная часть того, чем мы являемся: её нельзя изъять из нас, она пришла из опыта, форму которому придало знание. Понимание апробируется огнем жизни, и мы не можем сомневаться в нем. Оно обладает качеством выражения: если я коснусь рукой огня, я обожгусь. Понимание есть "глас воли"; оно помогает нам действовать с уверенностью, которая не может исходить из одного только знания. Возможно, новые факты будут противоречить тому, что я понимаюю сегодня под налетным знанием, но они не разрушат моего понимания.

Знание есть содержание моего ума, но понимание есть форма моей воли. Мое понимание есть обладание моим "Я". Если что-нибудь, что я узнал в этой жизни, останется со мной, когда я умру, это будет мое понимание, но не мое знание[15].

Знание можно передавать от одного человека к другому - но не понимание. Например, основной элемент понимания можно выразить словами: никогда не отказывайся! Многие согласятся, что это правильно, но не многие понимают, что под этим подразумевается. В предшествующей главе я пытался передать, что я понимаю под "жертвой" и "помощью", но никто, кто не испытал этих действий на себе самом и не научился осуществлять их, не может понять их значение.

Когда встречаешься с новой идеей или побуждением к действию, это оказывается очень полезным упражнением упражнением для пристального изучения собственного понимания. Мы не можем побудить себя к тому, что мы не понимаем, так что наше понимание является пределом наших решающих актов воли.

Свобода

Это особенное и странное слово, поскольку мы не можем "знать", что такое свобода. Мы не можем объяснить или описать её. Мы не можем даже вспомнить, что это такое, когда свобода отсутствует. Следовательно, мы всегда находимся в состоянии сомнения в том, означает ли это слово вообще что-нибудь. И все же мы не можем отмахнуться от него, поскольку полное отсутствие свободы лишило бы смысла всё то, что значимо для нас.

Особенность свободы в том, что она принадлежит к миру, которого мы пытаемся достичь - но не к миру, в котором мы находимся. Мы постоянно видим свободу вверх ногами. Мы думаем о свободе как о высвобождении от напряженности, от правил и законов, которые нам не подходят. Истинная свобода - свобода по направлению к реальному миру, в котором "Я есмь" больше уже не странник, но обретает свое место, где всё, что Я ДЕЛАЮ соответствует тому, что Я ЕСМЬ. Здесь мы имеем преимущество перед философами, которым необходимо схватить идею умом, прежде чем принять её. Свобода самопротиворечива и не может быть схвачена умом. Это - свойство Воли, и оно имеет не более места в уме, чем в теле. Для ума свобода выглядит не-свободой, а не-свобода выглядит свободой. Только тот, кто вкусил реальность, может понять, что это значит.

Я уделил много времени рассмотрению слов, которые я считаю важными для коммуникации в пределах внутреннего мира, не столько для того, чтобы объяснить их, но чтобы предложить способы, которыми мы можем изучать их сами для себя. О них невозможно говорить с пользой "с холодной кровью", то есть вне внутреннего опыта, к которому они относятся. Цель групповых обсуждений - не беседовать о словах, но делиться опытом. При таком взаимном разделении опыта значение слов нивелируется, и тогда люди начинает понимать друг друга. Между ними выплавляется связь, которая никогда не может быть разрушена.

 


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: