Милый житель сердца моего

Милый ангел, с черными крыльями,

Черный демон со светлой душой.

Темный ангел, рожденный женщиной,

Я так счастлива рядом с тобой.

 

Милый дьявол с нимбом сияющим,

Озорной мой мальчишка ночной.

Обо мне ты немногое знаешь. Но –

Я люблю тебя всей душой.

 

«Я люблю тебя честно и искренне!», -

Закричу, и узнает весь свет,

Что на сердце бенгальскими искрами,

Засветился любовный бред.

 

Мое сердце исполнено нежности,

Милый ангел, с черными крыльями.

Я люблю тебя в утренней свежести,

И любовь моя хрестоматийная.

 

Милый демон со светлыми прядями,

Нежный ангел с темной душой.

Я так счастлива быть с тобой рядышком,

Я так счастлива знать, что ты мой.

15.04.2008

Ива плакучая

Что ты, девонька, плачешь под ивою,

Распустив белокурые косоньки?

Надрываешь ты душу, сердечная,

Побледнело личико милое.

 

Уподобилась ты иве плакучей,

Что ты плачешь, скажи мне, молодушка?

Оглянись ты вокруг – жизнь кипучая,

Все бурлит, и поет соловушка.

 

Не роняй слез горючих, лебедушка,

Не мочи сарафан водицею.

Он не стоит слезин честной девушки,

Недостоин твоей чистой душеньки.

 

Встретишь молодца доброго, нежного,

Не рыдай ты под ивой плакучею.

Заплети свои косы русые,

И иди в хоровод праздничный.

15.04.2008

Последний звонок

И вновь не беру телефонную трубку,

И вновь отключаюсь, узнав абонента.

Я не смогу объяснить сей поступок,

И вновь топлю грусть в прозрачном абсенте.

 

И вновь задыхаюсь, куря сигареты,

Не знаю, зачем – наверно, так надо.

Черная куртка с ярко желтым беретом,

Короткая юбка, лак и помада.

 

Иду вдоль дороги, слезы глотая,

Машины гудят вслед. А мне наплевать.

Ведь стал он чужим. И я стала чужая,

И нет больше нужды изощряться и врать.

 

Сбросив входящий, я все зачеркнула,

Всю радость, все счастье, что было со мной.

Я поняла – я просто дура,

Но в твоем сердце теперь место другой.

 

И зря я теперь смотрю и надеюсь,

Что ты позвонишь. Что ты позовешь.

Тот телефонный звонок был последним…

Вот что бывает, когда любишь. Но врешь.

18.04.2008

 

В ночь двадцать второго апреля

Не судите меня строго, пожалуйста,

Я не ведала, что творю.

Мне не нужно докучливой жалости,

Воскресению дань отдаю.

 

В ночь двадцать второго апреля,

В ночь с субботы на воскресенье,

В ночь унижения чести…

Признаюсь – мы были вместе!

 

Что такое безрассудство? И как рассудок мутнеет?

Эти вопросы, увы, не имеют ответа.

Сердце под током стучит все быстрее,

А мысли твои в состоянии бреда.

 

И руки блуждают, и пояс расслаблен,

Прическа рассыпана вдоль смуглой груди.

И та аккуратная роскошь на свадьбе,

Махнула рукой и сказала: «Прости».

 

Гладкое тело, смятые простыни,

Смелые ласки – божественный ад.

Мне девятнадцать, а значит я – взрослая,

Я стала раскованной, смелой в сто крат.

 

А дальше забытые, сны лабиринтные,

Смерти подобное чувство любви.

Жаль, я не верю в слова те избитые,

Что ты на ушко мне говорил.

 

Жаль, я не верь в страну вечной благости,

Одеться – по времени я опоздала.

Раздетые чувства – как боль вечной сладости,

Раздетые чувства – дорога к вокзалу.

 

Я не хочу никого обвинять,

Винить не дано мне по праву рожденья.

Но, кажется мне, что я вправе узнать,

Воспринята «гибель» без осужденья?

 

Двадцать второго, в ночь царской опалы,

Вспорхнув испуганной птахой,

Покинув гнездо, я впервые летала,

Без страха упасть. И погибнуть без страха.

 

В ночь двадцать второго апреля,

В ночь с субботы на воскресенье.

В духовную ночь астрала,

Признаюсь – я женщиной стала!

21.04.2008