Философские концепции истины

Современное понимание истины предполагает диалог различ­ных философских концепций и синтез наиболее плодотворных идей в контексте современных представлений науки и культуры. В истории философии сложилось несколько подходов к определению этой категории.

Априористская концепция утверждает, что истина или ряд истин изначально присущи человеку или человеческой душе в виде некого доопытного знания, которое можно раскрыть в каждом инди­виде через определенную методику, как бы заставляя человека “припомнить” заложенное в его сознании изначально. Таково учение индийской веданты о по­тенциальном всезнании человеческого атмана, тожде­ственного брахману; античное понимание знания как припоминания того, что некогда видела и слышала бессмертная душа; христианское учение о потенциаль­ном богоподобии человека, декартовская доктрина врожденных идей.

Конвенциональная модель истины поддерживает идею, что истина — есть всегда продукт гласного (а чаще — негласного) согла­шения между участниками познавательного процесса. В разных науках и в разных сообществах (религиозных конфессиях, профессиональных группах и т.д.) су­ществуют разные “правила игры”, а все доказатель­ства строятся лишь на основе принятых конвенций. Соответственно, то, что может трактоваться в рамках одного научного сообщества как истинное знание, в другом будет расценено как знание ложное. Так всегда бывает, когда сталкиваются представители разных школ в науке и в философии.

Когерентная теория истины. Существует несколько вариантов данной теории. Самый популярный и известный из них утверждает, что истинное знание всегда внутренне непротиворе­чиво и системно упорядочено. Здесь происходит сбли­жение с трактовкой истины в смысле логической пра­вильности и корректности. При всей частичной обо­снованности такого подхода все-таки следует признать, что отсутствие логических противоречий и взаимосвя­занность суждений внутри какой-то теории еще отнюдь не свидетельствует о ее истине; и, наоборот, наличие диалектических и антиномических суждений внутри теории еще не дает оснований заключать о ее ложности.

Второй вариант теории когеренции утверждает, что истинной должна быть признана та гипотеза, которая не противоречит фундаментальному знанию, существу­ющему в науке. Данный крите­рий также нельзя абсолютизировать, ибо любая новая фундаментальная теория всегда какому-то общеприз­нанному знанию да противоречит.

Прагматическая версия истиныподчеркивает субъективный момент в составе человеческого знания, т.е. степень его пригодности на практике.Суть концепции сводится к тому, что знание дол­жно быть оценено как истинное, если способно обеспе­чить получение некоего реального результата (экспе­риментального, утилитарно-прагматического и т.д.). Иными словами, истинность отождествляется здесь с пользой или результативностью.

Однако утилитар­ную направленность науки не следует преувеличивать. Множество открытий совершались творцами, конечно же, не из утилитарных соображений, а из чистой люб­ви к истине. Многие научные теории в момент их со­здания вовсе не имеют никакого экспериментального и технического применения. Более того, самые страте­гически значимые идеи, тем более в философии, по определению бескорыстны и антиутилитарны.

Экзистенциалистские концепции достаточно разнородны, но сближаются в плане ценностного истолкования истины.

Во-первых, может быть выдвинут тезис, что исти­ной следует считать такое знание, которое способству­ет творческой самореализации личности и стимулиру­ет ее духовный рост. В роли такового способно высту­пить и объективно ложное знание, лишь бы оно глубоко переживалось и творчески отстаивалось человеком. При таком подходе подчеркивается значение именно творческого человеческого измерения знания, претендующего на истинный статус.

Во-вторых, экзистенциальный аспект истины мо­жет быть открыт в ситуациях пограничных, зачастую на грани жизни и смерти. “Свет истины” как бы вли­вается в “трещины” его личной судьбы, порой зас­тавляя переосмысливать многие предрассудки и житейские стереотипы.

Наконец, третий ракурс экзистенциального виде­ния истины смыкается с онтологическим ее аспектом. Истина в ее греческом значении (aleteia), по М. Хайдеггеру, означает несокрытость бытия, т. е. некое подлин­ное его измерение, которое всегда пребывает в нас и с нами, но которое надо просто научиться видеть и слышать. Человек техногенно-потребительского обще­ства, ориентированный на покорение природы и удов­летворение своих безмерных телесных потребностей, отгородился от истины системой своих научных абст­ракций, миром технических устройств и пустых слов. Отныне «свет истины» доступен лишь поэтам, философам, святым праведникам и подвижникам, созерцающим его «нетелесными очами сердца». Здесь идет последовательное возвра­щение к классической концепции истины в платони­ческом понимании и ее отождествление с откровени­ем как атрибутом религиозного опыта.

Классическая концепция под истиной понимает соответствие че­ловеческих знаний реальному положению дел, какой-то объективной действительности, достаточно полное и точное отражение некоего объекта в мышлении человека. В явной форме клас­сическую концепцию можно найти уже у Платона и Аристотеля. Определяя истинность как соответствие мнений, утверждений с действительностью, Аристотель считал истинность не свойством вещей, а свойством представлений и суждений. Коротко говоря, истиной с этой точки зрения может называться объективная информация. Эта точка зрения на истину легла в основу всей европейской цивилизации, в особенности классической науки, прежде всего естествознания. Классическая концепция всегда была и до сих пор остается наиболее влиятельной не только среди фило­софов, но и среди ученых, ибо в наибольшей степени соответствует их интуитивной вере в то, что они не творят научные гипотезы и теории по своему собствен­ному усмотрению, а познают нечто в самом бытии, и что полученное ими знание — не фикция, а вскрывает объективные закономерности мироздания.

Диалектико-материалистическая (марксистская) концепция истины, при­нимающая аристотелевские идеи как исходные, создана на основе по­нимания познания как отражения. Истина понимается здесь как знание, соответствующее действительности, причем характер и степень этого соответствия изменяются в определенных пределах, уточняются в связи с про­грессом науки и практики. Именно практика, обладающая такими чертами, как материаль­ность (предметность), объективность, социально-историческая обу­словленность, позволяет проверить идеальные знания и представ­ления, воплотив их в материальную деятельность и объекты, под­чиняющиеся объективным законам природы и общества.

Изложенная марксистская концепция истины требует сегодня конструктивного переосмысления, поскольку, основываясь на идеа­лах и нормах классической науки XIX века, она во многом не со­ответствует современным научным представлениям. Прежде всего, стало очевидным, что практика в ее материально-предметной форме не является универсальным критерием истины, поскольку в такой сфере, как логико-математическое знание, а также в различных областях гуманитарного знания, где объект исследования — тексты, применяются другие способы оценки - логические, семиотические, семантические, системные или культурно-исторические. Относи­тельность такого критерия истины проявляется в том, что практика ограничена уровнем развития производственно-технических и экс­периментальных средств и не всегда возможным завершением про­цесса проверки. Это означает, что как критерий истины материаль­ная практика должна быть взята в процессе движения и развития.