Гастон Башляр (ч. 1, с. 544 – 545)

1) В чём заключаются принципиальные отличия в понимании вещей и процессов в современной и классической науке?

Современная наука стремится познать явление, а не вещи. Она совершенно не вещественна. Вещь есть нечто иное как остановленное явление. Мы сталкиваемся здесь как бы с инверсией понятия сложности; нужно, по существу, воспринимать объекты в движении и искать, при каких условиях их можно рассматривать как находящиеся в состоянии покоя, как застывшие в пространстве обычного представления.

2) Что такое логика процессов современного научного знания?

Обобщённая логика не может более выступать как статическое описание объекта. Логика не может более быть «вещной», она должна вновь включить вещи в динамику явлений. Становясь динамической физикой произвольного объекта, логика должна годиться для всех новых теорий, изучающих новые динамические объекты. Она должна кристаллизовать их в такие системы, которые представляли бы собой типы объектов, сделанных подвижными. Устойчивый объект, неподвижный объект, вещь в состоянии покоя задавали область подтверждений аристотелевской логики. Теперь перед человеческой мыслью возникают другие объекты, которые невозможно остановить, которые в состоянии покоя не имеют никаких признаков и никакого концептуального определения. Значит, надо разработать столько логик, сколько существует типов объектов любой природы.

И. Пригожин, И. Стенгерс (ч.1, с. 475 – 477)

1) Какие радикальные изменения в научной картине мира произошли в конце XX века?

Наше видение природы претерпевает радикальные изменения в сторону множественности, темпоральности и сложности. Мы искали общие, всеобъемлющие схемы, которые допускали бы описание на языке вечных законов, но обнаружили время, события, частицы, претерпевающие различные превращения. Занимаясь поиском симметрии, мы с удивлением обнаружили на всех уровнях — от элементарных частиц до биологии и экологии — процессы, сопровождавшиеся нарушением симметрии. Долгое время в западной науке доминировала механистическая картина мироздания. Ныне мы сознаём, что живем в плюралистическом мире.

2) Как понимаются материя и движение в современной науке?

Материя — более не пассивная субстанция, описываемая в рамках механистической картины мира, ей также свойственна спонтанная активность.Отличие нового взгляда на мир от традиционного столь глубоко, что мы можем с полным основанием говорить о новом диалоге человека с природой.

3) Какую роль концепция развития нестабильных систем может сыграть в обществознании?

Это вселяет в нас одновременно надежду и тревогу: надежду на то, что даже малые флуктуации могут усиливаться и изменять всю их структуру (это означает, в частности, что индивидуальная активность вовсе не обречена на бессмысленность); тревогу — потому что наш мир, по-видимому, навсегда лишился гарантий стабильных, непреходящих законов.