Метод проспективной (динамической) реконструкции

«Динамический» метод формируется к к. XIX – н. XX вв. Он связан с собственно историческим подходом к анализу языковых явлений, размещаемых на оси времени в относительной хронологической последовательности с целью выявления специфических процессов развития фонетических и грамматических систем конкретных и.е. языков и языковых групп [Десницкая 1955: 110-113, 120-123].

Он призван дать проспективный («сквозной») анализ языковых единиц и отразить преемственность процессов их эволюции от реконструированного и.е. «праязыка» к «праязыку» языковой группы и далее к истории конкретного языка, в рамках которой обычно принято разграничивать три периода, или синхронных среза: древний, средний, новый; иногда возникает необходимость реконструкции и более древнего, дописьменного периода того или иного языка в тех случаях, когда между праязыком языковой группы и древнейшим состоянием данного конкретного языка ощущается «разрыв связи» и необходимо выявить некоторые, не зафиксированные письменно, изменения [Десницкая 1955: 127; Мейе 1954: 18]. Подобное дописьменное (или точнее – бесписьменное) состояние того или многно языка также принято обозначать термином «праязык» или «протоязык»: так, применительно к немецкому языку принято различать протонемецкий, древне(верхнее)немецкий, средне(верхнее)немецкий и ново(верхнее)немецкий периоды.

Анализ языка от древнейшего состояния до современного предполагает разграничение синхронического и диахронического подходов, сформулированное Ф. де Соссюром в курсе лекций 1907-1911 гг., которые были опубликованы посмертно в 1916 г. его учениками.

Под синхронией Соссюр понимает не только современное состояние языка (как это было истолковано теоретиками структурализма), но и состояние языка на разные исторические периоды, на некотором отрезке времени (синхронном срезе). Синхронное состояние языка Соссюр сравнивает с плоскостью шахматной доски, на которой в каждый конкретный момент игры определенным образом размещены шахматные фигуры, а также со стеблем растения в поперечном (вертикальном) срезе, на плоскости которого видно расположение волокон и капилляров.

Диахронический анализ представляет собой сопоставление языковых явлений, рассматриваемых поэтапно, на последовательных синхронных срезах, с целью выявления динамики их развития (основных тенденций и закономерностей) – отсюда и современное обозначение: «синхронно - диахронныйметод (прием)». Диахронию Соссюр сравнивает с продольным разрезом стебля, который обнаруживает определенное продольное «движение» волокон, не доступное наблюдению на вертикальном срезе [Соссюр 1977: 120-121]. Применительно к языку диахрония вскрывает движение, развитие в системе, дает представление о механизме взаимодействия языковых элементов и об изменениях характера системы в связи с эволюцией взаимодействующих элементов.

Таким образом, динамический (диахронический) анализ непосредственно связан с понятием системности языка и языковых изменений: звуки и грамматические формы изменяются не изолированно друг от друга, а в тесной взаимосвязи и взаимодействии, при этом любое изменение в одном звене системы влечет за собой изменение, переструктурирование всей системы (аналогично меняется картина на плоскости шахматной доски после очередного хода игрока): «системавсегдамоментальна; она видоизменяется от позиции к позиции», диахрониявязыке – это переход «отоднойсинхрониикдругой» [Соссюр 1977: 121].

Метод динамической (проспективной) реконструкции в к. XIX – н. XX вв. особенно широко используется в процессе анализа истории отдельных языков с целью выявления закономерностей развития их фонетических и грамматических систем. Однако при этом неизменно осуществляется сопоставление с реконструированными аналогами этих форм (архетипами) индоевропейского праязыка и праязыка соответствующей языковой группы, поскольку состояние любого современного языка есть продукт развития форм предшествующих периодов. Праязыки облегчают анализ древних периодов конкретных языков, помогают понять причины различий или сходств, степень родства и пути специфического развития: доисторические факты неотделимы от фактов последующих периодов [Соссюр 1977: 256; Мейе 1952: 22, 39; Десницкая 1955: 124, 132]; знание архетипов и основных тенденций развития, обусловленных спецификой праязыка позволяет также с определенной степенью достоверности предугадать направление развития форм языка в будущем [Соссюр 1977: 104-105; Мейе 1952: 81; Десницкая 1955: 104, 124].

В процессе подобных исследований конкретизируются также и сведения о характере и.е. праязыка (подтверждаются, уточняются или конкретизируются реконструкции гласных, согласных, флексий, корневых морфем и т.п.).

Приведем пример проспективного анализа консонантных морфем на примере слова «брат» (см. табл. 3). метод реконструкции архетипов, предполагающий опору на древнейшие состояния и.е. языков, позволяет гипотетически предположить, что исходной формой начального согласного этого слова может являться и.е. архетип bh (как в санскрите – II тыс. до н.э.) или архетип b (как в авестийском – тыс. до н.э.).

Гипотетически обе фонемы могут рассматриваться как архетипы, ибо они отражают общую тенденцию развития (ослабление артикуляции): а) bh > b > p > f; б) b > p > f. Однако необходимо сопоставительное исследование большого числа слов с согласными bh, b, p, f на материале различных и.е. языков (и языковых групп), анализируемых методомдинамической (проспективной) реконструкции, на основании их сопоставления с каждым из предполагаемых вариантов архетипа (с целью отграничения корректного соответствия от некорректного). В результате длительного, сложного и скрупулезного анализа исследователи-компаративисты выявили, что фонемы bh и b представляют собой разные архетипы и.е. праязыка, которые имеют в каждом конкретном языке свои специфические линии развития. Не вникая во все сложности процессов реконструкции, приведем примеры на материале германских языков (с учетом реконструируемых индоевропейского и германского языков), располагаемых в хронологической последовательности (на оси времени) и дающих наглядную картину развития предполагаемых и.е. «прафонем» bh и b:

Таблица 4.

и.е. праязык	герм. праязык	готский язык	древнесакс. анлгосакс.	древне- немецкий	средне- немецкий	ново- немецкий
bhāg-	bōk(a)	bōka	bōc, bōkia	buohha	buoche	Buche
bhrātōr	brōÞar	brōÞar	brōđor	bruoder pruoder	Bruoder pruoter	Bruder
bh	b	b	b	b / p	b / p	b
Таблица 5.
ghrīb	grīpan	greipan	grīpan	grīfan	grīfen	greifen
skab-	skapjan > skappian skapan	skapjan -	skeppian skuppan	skepfen skaffan	schepfen schaffen	schöpfen schaffen
b	p	p	p	pf / ff	pf / ff	pf / ff

[Kluge 1934: 82, 80, 216, 504, 540].

· Индоевропейской фонеме bh (табл. 4) соответствует германская b, вариантом которой является p в южнонемецких диалектах, в то время как индоевропейской фонеме b (табл. 5) соответствует германская p, которой в немецком языке соответствуют два позиционных варианта: pf, ff.

· Аналогично, индоевропейские прафонемы bh, b имеют различные закономерные соответствия и в других индоевропейских языках: и.е. bh = bh (сскр.), b (авест., слав., балт., арм., кельт.), b / p (хетт.), p (тохар.), ph (греч.), f / b (латин.);

и.е. b = b (сскр., авест., слав., балт., кельт., латин., греч.), p (хетт., тохар., армян.), ph (греч.) [Мейе 1938: 113, 115]. Как видим, темпы развития различны и не совпадают с возрастом языков: более древние греческие и латинские языки имеют конечный вариант развития (спирант [ f ]), в то время как многие современные языки остаются на начальном этапе эволюции (bh > b; b > p). «Параллельные» разновременные изменения свидетельствуют о наличии единой тенденции, заложенной в системе и.е. праязыка и развиваемой каждым языком в разные периоды в процессе самостоятельного развития, ср.: bh > b > p – во II тыс. до н.э. в хеттском языке и в IX – XI вв.н.э. в древненемецком языке [Мейе 1952: 5].

Таким образом, на основании метода закономерных соответствий была гипотетически выявлена цепочка фонемных изменений: bh > b > p > f; на основании метода динамического анализа были выявлены следующие реальные линии развития: а) bh > b > b / p > p > f – герм. яз.

б) bh > ph [px] > ph [f] – греч. яз.

в) b > p (спирантизация „ p > f ” отсутствует) – гот. яз.

Этот пример показывает, что гипотетические реконструкции представляют собой возможность, но не «императивность» (обязательность): исследователи выявляют множественные случаи отклонений от регулярностей, требующего своего объяснения и дополнительного исследования (при этом многие реконструкции до сих пор остаются дискуссионными, а многие случаи неожиданных изменений форм и неожиданных корреляций остаются невыясненными в силу недостаточности конкретного материала, позволяющего разгадать загадки эволюционных процессов).

Как показало изложение материала, все три метода (закономерных соответствий, реконструкции архетипов и проспективного анализа) теснейшим образом взаимосвязаны и дополняют друг друга.

Комплексный подход (к. XIX – XX вв.) к анализу истории и.е. языковых групп дал толчок к сопоставительному исследованию конкретных языков в широкой хронологической перспективе (так, еще в 80-е гг. XIX в. Ф. Ф. Фортунатов сетовал на слабую разработанность проблем исторического развития отдельных и.е. языков [Десницкая 1955: 125]) и уточнение представлений о системе и.е. праязыка (точнее – общеиндоевропейского языка-основы): и.е. «праязык» представляет собой не первичный («исходный») язык, на котором говорили наши предки, а некий гипотетический конструкт, сумму особенностей, выявляемых на основании древнейших состояний письменно зафиксированных языков, уже обнаруживающих довольно развитую фонетическую и грамматическую структуру; таким образом, и.е. праязык – это язык эпохи распада, для которого характерна значительная диалектная дифференциация (потомками этих диалектов являются реконструируемые «праязыки» языковых групп) [Мейе 1938: 52, 84-85, 169; Десницкая 1955: 152-153, 157-159, 128-133]. Этот язык уже имеет хорошо развитую систему форм [Десницкая 1955: 136; Мейе 1938: 80-81].

 

Литература

1. Амирова Т.А., Ольховиков Б.А., Рождественский Ю.В. Очерки по истории лингвистики. – М.: Глав. ред. вост. литер., 1975, - С. 293-296.

2. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. – М.: просвещение, 1979. – С. 295-307.

3. Введение в германскую филологию. – М.: ГИС, 2003. – С. 35-38.

4. Десницкая А.В. Вопросы изучения родства индоевропейских языков. – М., Л.: ИЯ АН СССР, 1955. – С. 119-123, 150-152, 178-180.

5. Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков. – М., Л.: Госсоцэкгиз, 1938. – С. 60-68, 72-78, 109-117, 123-129.

6. Мейе А. Основные особенности германской группы языков. – М.: Изд. иностр. литер., 1952. – С. 35-45, 52-55.

7. Мигачев В.А. Проблемы диахронической морфонологии германских языков. – Белгород: БГПИ, 1991. – С. 200-201, 204-205, 210-219.

8. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. – М.: Прогресс, 1977. – С. 124-127, 292-296, 409-412, 424-432.