Девятнадцатый век стал временем расцвета отечественной политической мысли, когда представители различных течений либерализма, консерватизма, революционного радикализма сформулировали и попытались дать ответы на наиболее острые для русского общественного сознания того времени вопросы: о соотношении личности и власти; об упорядочении государственного устройства и оптимальной форме правления; о путях социально-экономического развития и способах решения аграрного вопроса; о правовых гарантиях свободы индивида и роли интеллигенции в социальном процессе; об исторических судьбах России и ее отношениях с Западом.
XIX в., как писал впоследствии писатель-декабрист Бестужев-Рюмин, взошел над Россией «не розовой зарею, а заревом военных пожаров», прежде всего Отечественной войны 1812 г., которая не только обострила патриотические чувства русского народа, но и наполнила социально-политическую обстановку новыми проблемами, волновавшими передовых людей того времени. «Детьми 1812 года» считали себя представители декабристского движения, оказавшего значительное влияние на русскую политическую мысль XIX в.
Будучи неоднородным в идейно-политическом плане (первая декабристская организация «Союз спасения», созданная в 1816 г., раскололась позднее на две новых тайных организации – более радикальное Южное общество во главе с П.И. Пестелем и более умеренное Северное общество, руководимое Н.М. Муравьевым), движение декабристов тем не менее исходило из общих демократических идеалов Просвещения и неприятия существовавших социально-экономических и политических условий бытия России того времени, прежде всего, самодержавия и крепостного права. Расхождения же внутри этого движения относились преимущественно к форме государственного устройства и пути будущего развития России, иллюстрацией чего служит содержание программных проектов, разработанных лидерами декабризма – «Русской правды» П.И. Пестеля и «Проекта конституции» Н.М. Муравьева.
Разногласия между Пестелем и Муравьевым по вопросу государственного устройства заключались в различных выводах относительно будущего развития России: если Муравьев выступал за буржуазную конституционную монархию, устроенную по федеративному принципу (по образцу Североамериканских Штатов), то Пестель ратовал за революционное учреждение республиканского правления в форме представительной демократии по принципу унитаризма, т.е. единства и неделимости России. Критика проекта Муравьева развивалась Пестелем и по другим направлениям. Например, он выступает против поощрения возникновения «аристокрации богатств», т.е. буржуазии, посредством вводимого Муравьевым имущественного ценза для избрания в общегосударственные органы, отстаивая в свою очередь гражданское и политическое равенство всех граждан, а также свободу печати и вероисповедания. Разрабатывая свой аграрный проект, Пестель акцентирует внимание на том факте, что освобождение крестьян не должно свестись к дарованию «мнимой свободы», способной вызвать последующую пауперизацию крестьянства, поэтому его проект решения земельного вопроса изначально вводил смешанный тип землевладения, предполагавший разделение всей земли на две части – общественную и частную. Все эти моменты позволяют исследователям считать «Русскую правду» самым радикальным проектом буржуазного переустройства крепостной России, созданным декабристами.
Видные представители славянофильства (И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, К.А. Аксаков, Ю.Ф. Самарин и др.) исходили в своих выступлениях из идеи самобытности России. По их мнению, самобытность исторического пути России определяется наличием в ее социальной практике уникального образования – крестьянской поземельной общины, отсутствием традиций классовой (сословной) борьбы, и наконец, православием как духовно-мировоззренческой доминантой русского народа. Идеализируя допетровскую Русь и резко критически относясь к реформам Петра I, славянофилы выступали против усвоения Россией элементов западноевропейской культуры, прежде всего, западноевропейских форм политической жизни. И вместе с тем, высказывались за развитие национальной промышленности, банковского и акционерного дела, строительство железных дорог и другие социально-экономические проекты. Параллельно ими выдвигались такие требования как создание и развитие влиятельного общественного мнения, устранение цензурного гнета, установление гласного суда, отмена телесных наказаний и смертной казни, освобождение крестьян с наделом земли посредством выкупа, но при обязательном сохранении общины.
С точки зрения представителей славянофильства, российская государственность в отличие от европейской основана не на завоеваниях, а на добровольном признании власти. Если в основе западной государственности лежат насилие, рабство и вражда, то в основе русского государства – добровольность, свобода и мир (К.С. Аксаков). Оценивая русский народ в целом как безгосударственный и аполитичный, славянофилы не считали, что он лишен творческой инициативы: эта инициатива направлена, по их мнению, не на достижение «внешней правды» путем насилия, а на поиск «внутренней правды» через верность исконным ценностям общинного бытия и самосовершенствование духовной жизни на основе православия. При этом наилучшей формой политической власти для России с учетом ее самобытности объявлялось самодержавие, построенное по принципу «царю – силу власти, народу – сила мнения».
Представители западничества (В.Г. Белинский, Т.Н. Грановский, А.И. Герцен, Н.П. Огарев, В.П. Боткин и др.), выступившие открытыми оппонентами славянофильства, ставили те же вопросы, что и славянофилы, но решали их с противоположных позиций. Признавая, в отличии от славянофилов, положительный смысл реформ Петра I, западники идеализировали западноевропейскую культуру и считали ее образцом для России. Ее будущее связывалось с усвоением достижений европейской либеральной цивилизации, ее социально-экономических и политических институтов (частной собственности, парламентаризма и др.).
Путь России к социализму рассматривался, прежде всего, через превращение крестьянской общины в ячейку будущего социалистического общества (концепция «русского социализма» Герцена). Реализацию своих политических и социально-экономических идеалов представители революционного демократизма предлагали осуществить в ходе крестьянской революции и выступали за учреждение демократической республики, основанной на принципах народовластия и свободы личности. Но крестьянская реформа 1861 г., проведенная по типу «революции сверху», подорвав разночинскую веру в скорую крестьянскую революцию, тем самым сделала очевидным политический утопизм революционной демократии. Традиции революционного демократизма 40-60-х гг. XIX в. нашли свое продолжение и развитие в идеологии и практике народничества. Сформировавшееся в России в постреформенный период народничество представляло собой не только определенный комплекс социально-экономических, политических и философских идей и концепций, но и политическое движение, объединившее в своих нелегальных организациях (крупнейшая из них «Народная воля», существовавшая с 1879 по 1883 гг.), прежде всего, представителей разночинской интеллигенции и студенчества. Главные идеи первого – пропагандистского – направления изложены в «Исторических письмах» П.Л. Лаврова (1823-1900), где им была предложена концепция «критически мыслящих личностей», претворяющих в своей деятельности субъективное начало истории: постигнув законы общественного развития, возвысившись над пассивной толпой, эти личности призваны двигать прогресс и возглавить исторической движение общества. Лидер второго, заговорщического, направления П.Н. Ткачев (1844-1885) вошел в историю народничества как русский бланкист, выступавший за тактику заговора и немедленного захвата власти
Родоначальником народнического анархизма стал М.А. Бакунин (1817-1876), полагавший, что социальным представлениям русского народа, признающего над собой только власть общинного самоуправления, соответствует именно анархистский идеал.
Теория анархизма получила в конце XIX – начале ХХ вв. свое дальнейшее развитие в трудах П.А. Кропоткина (1842-1921), который обосновал концепцию анархо-коммунизма, понимая под анархией насильственное свержение «власти и капитала» и установление коммунистического строя. Критикуя негуманность буржуазных отношений и нарушение прав личности со стороны государства, теоретик анархизма предлагал в качестве альтернативы государству неполитическую организацию человечества в виде федеративного всепланетного союза производительных общин, объединенных на основе свободного соглашения.
С середины XIX в. проблема «Россия –Европа» постепенно из сферы мысли переходит в сферу практической политики, а убеждения славянофилов в особой общечеловеческой миссии русского народа трансформируются у некоторых авторов в «политические мотивы борьбы с Западом» (В.В. Зеньковский).
Было разрушено представление об европейской культуре как образце для подражания и отвергнута правомерность выдвинутой ранними славянофилами задачи синтеза России и Запада. В результате Россия становится центром особого славянского культурно-исторического типа, имеющего свои собственные задачи и интересы. В отличие от славянофилов, преимущество России перед Европой Леонтьев усматривал не в национальных особенностях народного духа, а в консерватизме ее государственного строя, заимствованного из Византии. Усиление консервативно-монархического направления во многом было реакцией на радикализацию русского общества, на увеличение масштабов и влияния революционного движения в пореформенной России.
Фигура Л.А. Тихомирова (1852-1923) представляет в этой связи особый интерес. В прошлом активный деятель и идеолог народничества он впоследствии отходит от революционного движения и посвящает себя выработке «нового миросозерцания», выступив в качестве теоретика-монархиста. Тихомиров предпринял попытку обновить и модернизировать монархический принцип, который на рубеже XIX-XX вв. потерял свое былое значение, посредством обоснования своей фундаментальной идеи – идеи необходимости подчинения власти своему идеалу (ее идеократичности), от степени осознания которого и зависит выбор той или иной формы власти. В концепции Чичерина, оригинально интерпретирующей философию права Гегеля, опорными стали понятия гражданского общества и государства, посредством анализа которых обосновывается принцип свободы личности. Гражданское общество, гарантируя равенство всех людей перед законом и создавая необходимые предпосылки для личной инициативы и предпринимательства, реализует право личности на достоинство и свободу. В свою очередь государство, как высший этап в развитии общества, призвано устранять противоречия в обществе и обеспечивать условия для обретения людьми благ собственными силами. Наиболее разумной формой правления для России, с точки зрения мыслителя, является конституционная монархия, которая «имеет то великое преимущество перед всеми другими образами правления, что она без всяких коренных изменений может приспособиться к изменяющимся потребностям народной жизни». «Концу века», «смене веков» обычно сопутствует не только подведение итогов, но и оживление эсхатологических ожиданий и предчувствий. Конец XIX, не являясь исключением в этом отношении, стал временем возрождения интереса к нравственно-религиозной проблематике, которая во второй половине ХIX в. была временно оттеснена на периферию русского философского и общественного сознания, где господствовали позитивистские и рациональные ценности. Таким образом, вопрос о государстве трактуется русским мыслителем гораздо шире, чем его восприятие как органа обособления национально-политической жизни народа: стремясь определить его историческое предназначение, он наполняет идею государства религиозно-нравственным содержанием. Хотя к концу жизни Соловьев постигло жестокое разочарование в мессианском предназначении России, в идее вселенской теократии в целом и возможности построения Царства Божьего на земле.
Российская империя. В XVIII в. развитие России, как и в предшествующее время, осуществлялось на феодально-крепостнической основе. Крепостнические отношения охватывали все сферы общественной жизни, они распространялись на новые территории и категории населения, принимали всё более тяжёлые формы. Вместе с тем, XVIII в. был периодом, когда в недрах феодального строя начали складываться капиталистические отношения, что в процессе социально-экономического развития страны явилось событием исключительной важности. Новый уклад, будучи очень слабым, испытывал сильное влияние господствующего строя и сохранял ряд черт крепостнических отношений. Социально-экономическое развитие России в XVIII в. протекало в сложных и противоречивых условиях. В основе структуры населения в XVIII в. лежал сословный принцип. Господствующим сословием стало российское дворянство, консолидировавшееся в первой четверти XVIII В. в единый класс-сословие. Сословные права и привилегии дворянства, закреплявшие его господство в экономике и политике, укреплялись и расширялись на протяжении всего столетия. К концу XVIII в. дворяне составляли около 1% населения страны. Определённые льготы были предоставлены духовенству и гильдийскому купечеству, так называемым полупривилегированным сословиям. Категория гильдийского купечества в составе населения занимала лишь 0.5% К концу века сложилось полупривилегированное военно-служилое сословие (казаки, калмыки, часть башкир), составлявшее менее 2% всего населения. Основную же массу населения страны составляли податные сословия (крестьяне, мещане, цеховые ремесленники). На податное население городов к концу века приходилось немногим более 3% всего населения. Свыше 90% населения страны составляли крестьяне, делившиеся на две большие категории: государственных и помещичьих. Крестьяне всех категорий были крепостными. Они были прикреплены к земле, платили феодальную ренту, несли рекрутскую повинность, испытывали все тяготы сословного неполноправия. Наиболее тяжёлым было положение частновладельческих крестьян, находившихся в неограниченной власти и собственности помещиков. В нечернозёмной полосе, в условиях малоплодородных почв, около 55% помещичьих крестьян было переведено на денежную ренту, которая нередко дополнялась натуральной. Размеры её стремительно росли. Оброк, по подсчётам специалистов, с 1713 г. по 1753 г. вырос с 30 рублей до 200. Значительная часть выплачивалась крестьянами за счёт продажи своих изделий ремесла и продуктов неземледельческих промыслов на рынке, а также из денег, полученных на различных работах в городах и на мануфактурах. Всё это свидетельствовало о разрушении натурального хозяйства деревни, об укреплении связей оброчного крестьянского хозяйства с рынком. В нечернозёмной зоне появились районы, жители сёл и деревень которых специализировались на тех или иных неземледельческих промыслах: кожевенное производство (Кимры Тверской губернии), ткачество (Иваново-Владимирская губерния), металлообработка (Лысково,Павлово, Мурашкино Нижегородской губернии). Ремесленное производство постепенно здесь перерастало в мануфактурное. В чернозёмной части страны широко практиковалась отработочная рента, порой достигавшая 4-5 дней в неделю. Рост барщины сопровождался резким увеличением размеров барской запашки за счёт сокращения крестьянских наделов. У части крестьян помещики отбирали наделы и переводили их на месячину. Такие крестьяне, как правило, не имели своего хозяйства и почти всю неделю работали на барской запашке, получая скудное месячное содержание. У них не оставалось времени для занятий ремеслом, торговлей. С рынком в этой зоне был связан не крестьянин, а помещик. И связь помещичьего хозяйства с рынком укреплялась. Тяга дворян к роскошной жизни приводила к усилению эксплуатации крестьян, к подрыву экономики крестьянского хозяйства, к обнищанию крестьян. Крепостничество тормозило процесс социального расслоения крестьянства и формирования класса сельской буржуазии. Капиталистические отношения начали проникать в деревню (в основном их ростки чувствуются в деревенском ремесле, перераставшем в мануфактуру), но они были ещё очень слабы, носили полуфеодальный характер. XVIII в.- это время интенсивного развития промышленности, прежде всего мануфактурной. Динамика её развития выглядит следующим образом. К концу первой четверти века в России было более 100 мануфактур, в 1760 г. - около 500, а к концу века - свыше 1000. Важнейшим центром металлургической промышленности стал Урал. К середине века на Урале действовали 18 казённых и 11 частных железоделательных заводов. Благодаря высоким по тому времени масштабам уральского производства Россия к середине века выплавляла 2 млн. пудов чугуна, в полтора раза больше, чем передовая по тем временам Англия. В начале века Россия ввозила железо из-за границы, а в середине столетия мягкое, ковкое уральское железо стало одним из важных товаров русского экспорта. Вслед за чёрной металлургией развивалась цветная. Мощный толчок в своём развитии получила оружейная промышленность, кораблестроение. Крупными центрами лёгкой промышленности стали Москва и Петербург. Полотняные, суконные, парусные, кожевенные мануфактуры возникали в центральных районах России. В XVIII в. значительное развитие получила новая для страны отрасль текстильного производства - хлопчатобумажная. Ситценабивные фабрики возникли в Москве, Коломне, Арзамасе, на территории Владимирской губернии и т.д. Некоторые мануфактуры насчитывали сотни и даже тысячи рабочих. В России XVIII в. действовало два типа мануфактур:а) основанные на применении подневольного труда (казённые и вотчинные мануфактуры);б) основанные на наёмном труде (купеческие и крестьянские мануфактуры). В XVIII возросла роль мануфактур, основанных на наёмном труде. Владельцами их, как правило, были купцы и разбогатевшие крестьяне. Большинство работавших составляли оброчные крестьяне. По отношению к владельцам мануфактур они выступали как наёмные работники, но в то же время продолжали оставаться крепостными, выплачивая феодальную ренту своим помещикам. Эти мануфактуры успешно конкурировали с казёнными и вотчинными. XVIII в. внёс много нового в жизнь города. С конца XVII в. усилился рост городского населения, которое за столетие увеличилось более чем в три раза. Быстро росло и число городов. Если в конце XVII в. их было около 250, то во второй половине XVIII в. - уже около 400. Важная отличительная черта городов XVIII в. - наличие во многих из них крупных и мелких мануфактур. В Подмосковных губерниях складывался наиболее крупный промышленный регион страны. Москва, Тула, Ярославль, Владимир, Калуга обладали развитым и разнообразным мануфактурным производством. Расширение внутреннего объёма приводило к углублению специализации в производстве товаров и изделий всякого рода, что в свою очередь обусловливало дальнейшее развитие Всероссийского рынка. В конце века во внутреннюю торговлю было втянуто свыше 1600 ярмарок. Крупнейшими из них были: Нижегородская, Ирбитская (на Урале), Свенская (под Брянском), Коренная (под Курском), Нежинская (на Украине). Во внешней торговле партнёрами России выступали Англия, Швеция, Дания, а на Востоке: Турция, Иран, Индия и Китай. Внешняя торговля осуществлялась теперь через Петербург,Ригу, Нарву, Ревель и другие порты Балтики. На юге основными торговыми воротами оставалась Астрахань. Особенностью внешней торговли России XVIII в. было значительное преобладание экспорта над импортом. Главными вывозимыми товарами были лён, пенька, лес, кожа, холст, парусина, хлеб. Во второй половине столетия резко возрос экспорт железа. Всё это свидетельствовало о возрастании роли товарно-денежных отношений и мануфактурной промышленности в экономике страны.
2017-12-16
1006
