Миллионов обезьян в Индии

 

Но еще более удивительной фаунистической особенностью Дели являются полчища, буквально полчища, обезьян!

Впрочем, их можно видеть не только в Дели, но и в Калькутте, и в других городах Индии. Поэтому необходимо cказать несколько подробнее об «обезьяньих городках».

В Дели, как и во многих других городах, конечно, никто не строил обезьяньих городков. Своеобразные поселения этих животных существуют с незапамятных времен частью в черте Дели, частью у его окраин, в зарослях субтропических и тропических кустарников, в кронах и в дуплах тех самых громадных фикусов, которые зачастую даже и тогда, когда они стоят поодиночке, выглядят как целые рощицы.

Обезьяны, которых в Индии считают священными, повидимому, вполне освоились с режимом и Старого и Нового Дели. Если вы пойдете по дороге или вдоль изгородей, отделяющих улицу от одного из садов или парков, да еще если к тому же у вас в руках будет пакетик с орешками или с чем-либо иным съедобным для обезьян, они выскакивают невесть откуда на дорогу и вприпрыжку сопровождают вас, то подбегая поближе, то отскакивая в сторону и все время норовя ухватить ваш пакет.

Заметив их пристрастие к арахису (китайским земляным орешкам), я сделал маленький опыт, чтобы хоть приблизительно выяснить численность обезьян, живущих в одном «доме» обезьяньего городка. Таким их домом был великолепный экземпляр «религиозного фикуса» (Ficus religiosa). Ствол его в поперечнике достигал почти полутора метров. Подойдя к этому дереву, росшему у обочины дороги на окраине Дели, я потряс пакетик с орехами. Сейчас же на шум орешков, гремевших в пакетике, «посыпались» обезьяны из непролазно густой и непроглядной темной кроны фикуса. Одна, другая., десятая... двадцатая... тридцатая... За какие-нибудь 3 — 4 минуты выскочили, до этого незаметные, тридцать семь обезьян. И возможно, что некоторые не пожелали выйти на свидание и остались «дома». Большие и маленькие обезьяны с криками суетились, бегали на четвереньках и подскакивали вокруг меня; большие, сердито взревывая, били и прогоняли маленьких, те увертывались и все норовили подскочить поближе к орешкам, которые я стал бросать на землю.

По подсчетам индийских ученых, в этой стране в селениях и городах и поблизости от них обитает около 60 миллионов обезьян. Индийские зоологи установили также, что в среднем каждая обезьяна съедает за год различных продуктов в два три раза больше, чем потребляет один индиец. Обезьяны — опасные вредители огородов и садов. Они забираются в жилые помещения, уничтожают, портят и утаскивают продукты и даже домашние вещи.

Все это, вместе взятое, не раз побуждало прогрессивных общественных деятелей ставить вопрос о том, чтобы если не уничтожить обезьян, то хотя бы теми или иными способами изгнать их из Дели и других городов, защитить от этих вредителей селения, поля и сады индийцев.

Но... такие предложения встретили возражения, которые пока что не удалось преодолеть, так как обезьяны считаются священными животными.

В Нью Дели один из самых крупных капиталистов Индия Бирла построил огромный, уродливый, но чрезвычайно дорого стоивший храм (он так и называется «Храм Бирла»). В этом сооружении с его многочисленными пристройками, надстройками, переходами, башнями, павильонами, пещерами, изображениями богов и зверей есть в особом здании храм и «трон», на котором восседает обезьяний бог — Хануман. Перед ним совершают богослужения, поют гимны.

 

Священная корова

 

Уже издавна известно, что народы Индии почитают корову как священное животное.

В XVI столетии появилось одно из самых выдающихся произведений индийской литературы. Я имею в виду «Рамаяну» — творение гениального индийского поэта Тулси Даса. Оно сыграло не только огромную прогрессивную роль в далеком прошлом, но и до настоящего времени сохранило большое влияние буквально на все слои населения Индия, от образованнейших представителей интеллигенции до неграмотного большинства включительно.

«Рамаяна»[9], по свидетельству советского индолога акад. А. П. Баранникова, сделалась своеобразной библией индийского народа. Ее этические высказывания и нормативы, облеченные в прекрасную художественную форму, «живут в устах даже малограмотного и совсем неграмотного населения Индии».

На протяжении сотен страниц этой поэтической библии ее гениальный автор, выражая традиции и верования своего народа, десятки раз по самым различным поводам и в высоком патетическом стиле рисует образ коровы как воплощение и символ нежности, кротости, величайшей доброты, материнской любви.

В религиозных представлениях отсталых слоев, т. е. пока еще большинства индийцев, исповедующих индуистскую религию, нет преступления более тяжкого, чем убить корову. Для того чтобы подчеркнуть всю тяжесть такого великого кощунственного греха, как хула на богиню (шри) Хари-Хара, автор- «Рамаяны», а за ним и народ говорит:

 

«Хулу шри Хари-Хары слушать

кто решается при всех,

Тот — словно сам убил корову:

больший невозможен грех!»

 

Насколько необычно с нашей точки зрения отношение населения Индии к коровам, можно было увидеть уже в первые дни в Дели.

Однажды нам преградила дорогу на улице «цепочка» из трех коров, шедших гуськом. Они медленно-медленно двигались наискосок через улицу, полную оживленнейшего делового движения

Вдруг животные остановились. Они как бы раздумывали: стоит ли итти дальше? Решив, должно быть, что незачем далеко ходить на отдых, коровы тут же легли одна за другой на некотором расстоянии друг от друга поперек улицы. Из-за этого остановились десятки автомашин по обе стороны «цепочки». Затем часть грузовиков и легковых автомашин, «тонго» и многочисленные велосипедисты стали осторожно объезжать, стараясь не потревожить коров; многие другие автомашины, в том числе и наша «Победа», управляемая советским шофером, двинулась в объезд, кружным путем, через соседние улицы и кварталы. Но никто не нарушил покоя животных, расположившихся на улице.

Естественно, что при таком отношении к корове индийцы не едят говядины[10]. Любопытную особенность поголовья коров составляло то, что в нем было около 20% старых, непродуктивных животных. Они доживали свой век у хозяев, так как их нельзя пустить на убой. Но молоко и масло («святое масло — гхи»[11]) потребляют в пищу. Этому маслу приписываются лечебные свойства. Образ этого животного не только в творениях Тулси Даса, а и многих индийских поэтов последующих времен — именно образ коровы, а не какой-либо иной, предстает как воплощение нежности, доброты, величайшей неизбывной материнской любви.

В индийской поэзии высокого стиля, кажется, нет сравнения более возвышенного и лестного, чем сравнение женщины с коровой. Все это на первый взгляд может показаться неожиданным. Но только на первый взгляд. Пожалуй, нелишне напомнить, что корова и бык занимали в религиозных верованиях и в поэтическом творчестве столь почетное место и были, да и теперь еще являются, предметом религиозного поклонения не только в Индии, но и далеко за ее пределами в ряде других стран. Библия повествует о семитическом божестве — Малеке, или Молохе, в образе быка. Священный бык Апис такое же божество древних египтян.

Что же касается поэтического образа коровы как воплощения женской красоты, то ведь этот образ совсем не чужд творчеству и такого поэта, каким является Гомер:

 

К Зевсу воскликнула вновь в о л о о к а я Гера богиня:

«Мрачный Кронид! Какие ты речи, жестокий, вешаешь?» [12]

 

Составители «Толкового словаря русского языка» (акад. В. В. Виноградов и др.), поясняя слово «волоокий», приводят «пушкинскую» строку:

 

Великий Зевс с супругой в о л о о к о й[13]—

 

Впрочем, не только поэты древности и сравнительно недавнего прошлого, но и некоторые современные советские поэты и даже прозаики используют тот же поэтический образ.

 

Змеи

 

В Нью Дели змеи — не редкость. Но в отличие от давних времен, когда Афанасий Никитин писал, что в «Бедери... (в Бидере.— М. Д.) змеи ходят по улицам», ныне весьма ядовитые по своей природе кобры появляются на улицах Нью Дели и Старого Дели обычно в корзинах дрессировщиков и заклинателей змей. Эти люди чаще всего располагаются на обочинах дорог или на площадях окраин города. Под пронзительные звуки заклинательских дудочек кобры вылезают из корзин и, раскачивая приподнятыми плоскими головами, «танцуют» или же, как бы зачарованные мелодиями заклинателя, надолго — словно каменные — застывают в полной неподвижности, свернув в кольца нижнюю часть своего тела и приподняв голову на высоту в 15—20 сантиметров.

Кажется, ни в какой другой стране нет такого количества, и притом столь ядовитых змей, как в Индии. Утверждают, что количество смертельных укусов змей так велико, что напоминает эпидемии. Например, в 1877 году, когда было зарегистрировано 16 777 человек (и, вероятно, во много раз больше незарегистрированных), погибших от укусов змей. В том же году было учтено 127 925 убитых ядовитых змей. В 1882 году зарегистрировано 19 519 человек, умерших от змеиных укусов, и «только» 2 606 человек, погибших от хищных зверей (тигров, волков, леопардов и др.). Положение и в настоящее время, повидимому, мало изменилось. Так, А. О. Оливер (1944 г.) находит, что несмотря на плохой учет и часто неточные сведения, на основе некоторых достоверных данных можно считать, что ежегодно в Индии погибает около 20 000 человек от укусов ядовитых змей, главным образом в тропических и субтропических районах.

В связи с этим и по настоящее время изучение методов получения и производства и даже импорт активных лечебных кровяных г сывороток для защиты людей от укусов змей являются наряду с противоэпидемическими мероприятиями одной из важных задач современной индийской медицины. Что касается истребления змей, то и здесь этому, помимо природных условий, в очень большой мере препятствуют широко распространенные верования о священной природе этих животных. Поэтому в народе многие считают правильным не убивать змей «даже в случаях крайней опасности» для человека.