Голод в 1943-1950 годах

Неописуемые бедствия повлек особенно сильный голод в Бенгалии в течение последнего десятилетия. По многочисленным опубликованным документальным материалам видно, что эти бедствия больше всего напоминают голод в 1770 году. Вот краткая характеристика создавшегося тогда (в 1770 году) положения, содержащаяся в докладе специальной английской «Комиссии по борьбе с голодом»:

«Материальный ущерб страны невозможно подсчитать; как полагают, людей погибло больше, чем в какой-либо другой период голода… В северной части Пурнеа (округ в провинции Бихар, прилегающий к Бенгалии.— М.Д.) погибло больше половины крестьян… в Бирбхуме многие сотни деревень совершенно обезлюдели, а в больших городах более трех четвертей всех домов остались без обитателей».

С тех пор много раз приходили голодные годы в Индии, когда смерть косила все новые и новые миллионы человеческих жизней…

И вот пришел еще один черный год Бенгалии, 1943 год. Уже в начале этого года обозначились ясные признаки надвигающегося очередного бедствия. Все чаще и чаще даже и в буржуазных индийских центральных, особенно же в местных, газетах, в материалах телеграфных агентств появлялись сообщения о бенгальцах, умирающих от голода в деревнях и в городах. Раньше голод дал себя знать среди крестьянского населения. В поисках выхода из отчаянного положения и в надежде на помощь правительства и местных властей миллионы голодающих крестьян двинулись в города Бенгалии и других провинций Индии. Мэр города Калькутты так охарактеризовал создавшееся положение:

«…В панике и отчаянии голодные матери с грудными детьми на руках, голодные отцы, обнимающие изнуренных детей, устремились из деревень в Калькутту в поисках пропитания…»

Но тщетны были чаяния этих несчастных. Тот же мэр вынужден был признать, что, не получив необходимой помощи от администрации, люди пытались воспользоваться для утоления голода «отбросами и мусорными кучами в городе, чтобы поддержать быстро угасающую жизнь».

Но это было лишь начало…

Чем дальше шло время, тем все более массовый характер принимало бедствие. Оно проявлялось в формах, не поддающихся описанию. Люди в отчаянии кончали жизнь самоубийством (иногда самоубийством коллективным), пытались продать и даже убивали своих детей.

По заявлению секретаря Всеиндийской женской конференции Раджан Неру:

«В Контаи нередко можно видеть собак и грифов, сидевших около умиравших детей в ожидании своей добычи».

По данным факультета антропологии Калькуттского университета, только в течение 1943 года, в одной только Бенгалии, погибло от голода и связанных с ним болезней более 3,5 миллионов человек! Но, судя по всему, эта цифра преуменьшена. Ведь даже и в официальных источниках сообщалось, что нередко гибли от голода и те низшие деревенские чиновники (чоукидары), которые среди невероятного множества и разнообразия крайне обременительных своих обязанностей должны были еще и сообщать об умерших. О какой же «точности учета» приходится думать, если умирали и сами чоукидары…

Но вот кончился 1943 год. Однако бедствие народа, последствия голода продолжались. Вопреки попыткам английских правительственных инстанций представить дело в розовом свете, факты, подтвержденные официальными сообщениями, говорили другое. Так, по официальным данным:

«в январе 1944 года в районе Даки умерло 22 866 человек, тогда как в январе 1943 года умерло 7 194 человека. В январе 1944 года было зарегистрировано 4 983 новорожденных, а в январе 1943 года—8 279».

Наряду с уменьшением рождаемости при одновременном увеличении смертности происходило дальнейшее обнищание и разорение сельского населения: крестьяне, попавшие в беспощадную кабалу к заимодавцам-ростовщикам, вынуждены были за бесценок отдавать им свои участки, засеянные рисом и другими культурами.

Не приходится говорить о самом искреннем глубоком сочувствии советских людей народам Индии. Советский народ своей действенной бескорыстной братской помощью голодающим лучше всяких слов выразил это сочувствие. В то же время не слов, чтобы выразить чувство гнева и возмущения против тех, кто до такого состояния довел многомиллионный мирный и трудолюбивый народ, создавший древнюю высокую культуру, давший гениальных зодчих, поэтов, выдающихся деятелей науки…

Кончился 1950-й, 1951-й, 1952-й год, но голод продолжался. В начале 1953 года, по сообщению индийской газеты «Хиндустан Таймс», министр государственных доходов штата Бомбей Б.С. Хирай заявил, что «одна четвертая часть сельского населения штата голодает». Министр упомянул о том, что голодом охвачены 4 376 деревень в Махараштре, с населением около четырех с половиной миллионов человек, 1 035 деревень в Карнатаке (население более миллиона человек) и 2 404 деревни в Гуджерате, население которого составляет более миллиона человек («Правда», 31 января 1953 г.).

По сообщениям индийской печати, особенно сильный голод в 1952 и 1953 гг. свирепствовал в штате Мадрас с населением около 57 миллионов человек.

Этот хронический голод сотен миллионов человек обусловлен, конечно, не стихийными бедствиями, и не «случайным стечением обстоятельств».

Все больше становится в Индии таких людей среди рабочих, крестьян и интеллигенции, которые понимают, что нее может быть и речи о «случайной» природе неописуемо ужасных бедствий сотен миллионов людей на протяжении столетий. Это выразил, например, индийский общественный деятель доктор Дешмукх. В центральном законодательном собрании 17 декабря 1943 года он заявил, что голод, от которого погибли миллионы бенгальцев, «был создан по плану».

Чей же это был план?

— На нем,— сказал в том же собрании К.С. Неоги,— можно различить подлинную английскую марку!

С самых первых лет завоевания и колонизации Индии ее английские правители и рабовладельцы сделали все возможное для того, чтобы затормозить развитие производительных сил этой страны, сохранить и даже укрепить феодализм, сохранить и даже усилить племенную, кастовую и религиозную рознь и вражду, исключить самую возможность сколько-нибудь значительного развития промышленности (особенно производство средств производства) и вместе с тем задушить и уничтожить даже и ту промышленность и ремесленное производство, которые имели столь большое значение в экономике этой страны с древнейших времен вплоть до XIX столетия.

Индийский народ должен был производить для своих английских владык прежде всего и главным образом сырье, необходимое текстильной и другим отраслям английской промышленности.

Этот план по заключению известного индийского экономиста Р.С. Датта[18], проводился с непоколебимой твердостью и гибельным успехом». Последствия этого плана усугублялись еще и в связи с аграрными мероприятиями английских поработителей в Индии. Примерно четыре пятых ее населения, а в Бенгалии 90,1 процента (по данным переписи 1941 года) составляет сельское население. Уже к началу XIX столетия крестьяне в Бенгалии, а затем и в других провинциях Индии оказались на положении полурабов, полукрепостных бесправных арендаторов вследствие того, что по специальному закону английских правителей земля перешла в собственность особого слоя индийских богатеев-откупщиков.

Так был создан класс помещиков-землевладельцев (заминдаров). Они сдавали крупные участки арендаторам, те в свою очередь, и, конечно, по все возрастающим ценам, пересдавали арендованную землю более мелким арендаторам и так далее, иногда до 50 раз!!!

cтр. 275-277: