Актуальные проблемы психологии терроризма

 

На протяжении всей истории своего существования человечество сталкивалось с разными формами и проявлениями терроризма. Особого размаха это явление достигло в конце XX – начале XXI века. Жестокие по своему проявлению террористические акты, диверсии получают широкий резонанс во всем мире, вызывая не только справедливое возмущение общественности, но и серьезное опасение за мир, и безопасность на планете. Терроризм нарушает систему правовой защиты человека, наносит огромный ущерб стабильности мирового сообщества, государственным интересам, и в частности престижу правоохранительной системы.

В настоящее время проблема терроризма вновь приобрела особую актуальность в связи с возникновением новой масштабной запрещенной в России террористической группировки «Исламское государство», которая организовала и осуществила целую серию террористических актов по всему миру. Россия после официальной просьбы правительства Сирии помогала бороться с антиправительственными группами. 16 ноября 2015 г. с трибуны ассамблеи ООН В. В. Путин, обращаясь к Западу и ближневосточным странам, заявил о применении 51-й статьи Устава ООН, призывал к созданию всемирной антитеррористической коалиции против «халифата». К сожалению, руководители других государств оставили призыв главы нашего государства без внимания, что обернулось масштабными беспрецедентными террористическими атаками по всему миру [4].

В феврале 2016 г. Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл во время официального визита в Бразилию выступил с заявлением, что в настоящее время терроризм достиг огромных размеров и нужна консолидация всего мирового сообщества, для того чтобы противостоять таким вызовам реальности.

А.Ш. Тхостов, К.Г. Сурнов считают, что терроризм является одним из ключевых феноменов нарастающего хаоса и конца истории (в смысле прекращения существования демократического строя). Авторы предполагают, что терроризм можно расценивать как форму экономической, военной, политической, преступной и иной деятельности, нацеленную на реализацию определенных задач. С их точки зрения, терроризм имеет экономические и религиозные корни [17].

Кроме силового решения вопросов, связанных с терроризмом, изучением данного явления занимаются такие науки, как психология, философия, социология, политология и психиатрия. Террористический акт относится к «экстремальным», «кризисным», «чрезвычайным ситуациям», которые являются предметом изучения новой отрасли психологии – психологии экстремальных ситуаций. Комплексный подход к феномену терроризма (с учетом исторических, политико-экономических, социально-психологических, психиатрических и информационных аспектов) только формируется. Несмотря на особую актуальность и практическую необходимость изучения, основные проблемы психологии терроризма являются недостаточно разработанными.

Так, до сих пор четкого определения терроризма, как с правовой, так и с социальной точки зрения не сформулировано. Однако «даже при первом рассмотрении этого сложного и многоаспектного явления можно выделить:

· индивидуальный, организованный террор и террор как политику государства;

· террор как политический метод борьбы в мирное и военное время;

· террор как метод внутриполитической борьбы и террористические акции международного террора» [10].

Для того чтобы изучить психологию терроризма, предварительно необходимо дать четкие определения понятий «терроризм».

В первую очередь следует понять, что такое насилие в целом.

Насилие – это физическое или психическое воздействие одного человека на другого, нарушающее гарантированное Конституцией Российской Федерации право граждан на личную неприкосновенность [5].

Насилие – общественное отношение, в ходе которого одни индивиды (группы людей) с помощью внешнего принуждения, представляющего угрозу жизни вплоть до ее разрушения, подчиняют себе других, их способности, производительные силы, собственность; узурпация [18].

Отличительными особенностями современного терроризма являются:

· порождение всеобщей опасности;

· открыто демонстративный характер достижения целей;

· преднамеренное формирование на общественном уровне стрессовой обстановки (напряженности, страха, подавленности);

· воздействие на определенных людей с целью удовлетворения каких-либо претензий.

В данном случае мы говорим о стратегии и методе, но не будем забывать и о целеполагании. Терроризм всегда порожден политикой государства, он не возникает из воздуха, в его основе лежит несогласие с определенными нормами и отношениями, что очень часто упускается из поля зрения исследователей.

Проявления терроризма влекут за собой массовые человеческие жертвы, разрушение духовных, материальных, культурных ценностей, которые невозможно воссоздать. Кроме того, терроризм порождает ненависть и недоверие между социальными и национальными группами.

Многие исследователи считают, что важную роль в проблеме терроризма играет информационно-психологическая составляющая, так как главной его целью является создание общественной паники или провокация массового иррационального ужаса. Однако чем более актуальной и очевидной является проблема, тем большим количеством мифов и недоразумений она окружена [10].

С точки зрения Г.У. Солдатовой, Л.А. Шайгерова, В.Н. Шляпникова, террористический акт является одним из проявлений экстремальной ситуации, возникающей в результате «организованного насилия», совершаемого экстремистами, представителями тоталитарных режимов, адептами различных сект. К данному виду чрезвычайных ситуаций также относятся войны, геноцид, вооруженные столкновения, преследования по политическим, религиозным, этническим признакам и т.д. Авторы считают, что террористический акт есть одно из самых опасных воплощений экстремальной ситуации, являющийся последствием преднамеренных действий человека или группы людей, направленный на причинение вреда и нанесение ущерба здоровью других людей [14].

Типология терроризма

Для более полного понимания терроризма как социального явления необходимо привести типологии терроризма.

Следующая типология построена по принципу характера деятельности террористов, на кого она направлена, то есть является ли она внутренней, транснациональной или международной, что определяет уровень законодательного пресечения террористической активности.

1. Внутренний: действия граждан против своего государства на своей территории.

2. Транснациональный: действия граждан одного государства против своих соотечественников на территории другого государства.

3. Международный: международные, межнациональные группы террористов действуют против другого или других государств.

Террористические группы могут сочетать в своей деятельности черты всех трех типов, а могут принадлежать только к одному типу.

Вторая типология построена по критерию идеологического обоснования террористической деятельности, то есть по тому, какой мотив движет террористами. Выделяют следующие виды терроризма:

· политический терроризм;

· социальный терроризм;

· национальный терроризм;

· территориально-сепаратистский терроризм;

· мировоззренческий терроризм;

· уголовный терроризм.

Политический терроризм в широком смысле охватывает все упомянутые виды терроризма, направленные на изменение общественного строя или какой-либо его части. В узком смысле под политическим терроризмом подразумевается «борьба, направленная на предотвращение (или принятие) каких-либо решений, относящихся к государственному устройству».

Социальный терроризм формируется на основе глубоких внутренних социально-политических конфликтов и проявляется в двух основных формах: левого и правого терроризма. Левый терроризм идеологически ориентируется на различные левые доктрины (марксизм, ленинизм, троцкизм, анархизм, геваризм, маоизм и т. п.) Мишенью для левых террористов становятся представители бизнеса, государственные чиновники и сотрудники органов безопасности, сотрудничающие с правительством независимые специалисты, функционеры проправительственных политических партий. Как правило, левый терроризм активизируется тогда, когда происходит обострение внутренних кризисов. Боевые организации левых террористов действуют сравнительно непродолжительное время [9]. Правый терроризм ориентируется на традиционные для нации политические доктрины и ценности, исторически – на национальных деятелей прошлого. Активизируется на непродолжительное время в периоды наибольшей угрозы со стороны левых сил. Мишень – левые и либеральные политики и активисты.

Национальный терроризм осуществляется по этническому признаку и делится на сепаратистский, национально-освободительный и репрессивный национальный. Сепаратистский терроризм проводится национально-политическими группами меньшинств, борющихся за суверенитет или расширение автономии исторической территории проживания. В зависимости от политической ситуации, традиций и социальной структуры они ориентируются на левую или правую идеологию. Организации этого типа наиболее долгоживущие. Мишень – чиновники, бизнесмены, полицейские. Национально-освободительный терроризм осуществляется народами оккупированных или колонизированных государств против представителей страны-агрессора. Цель – восстановление государственного суверенитета. Подобные группы придерживаются умеренно-националистических взглядов, идеологическая ориентация отходит на второй план. Мишень – представители враждебной нации, независимо от социального и профессионального статуса. Репрессивный национальный терроризм развивается в периоды национальных конфликтов внутри единого государства. Представители привилегированных национальных групп ставят целью подавление требований национальных меньшинств, стремятся к созданию этнически однородных государств.

Территориально-сепаратистский терроризм осуществляется в границах одного государства представителями какой-либо господствующей нации, борющимися за предоставление суверенитета, то есть создание отдельного государства на территории страны. Этот вид терроризма наименее распространен. К данному виду можно причислить израильских террористов, выступающих за предоставление Палестине широкой автономии [6].

Мировоззренческий терроризм осуществляется по мотивам принципиального несогласия с господствующими нормами и отношениями. К этому виду относятся религиозный, экологический, «контрабортный», феминистский терроризм. Наиболее распространенным является религиозный терроризм, в свою очередь подразделяющийся на фундаменталистский и сектантский. Для фундаменталистского терроризма характерно, что религия служит мировоззренческой позицией, позволяющей террористам формулировать концепцию антиправительственной борьбы. Наиболее распространенным в современном мире является исламский терроризм. Фундаменталистов объединяет стремление перестроить действительность в соответствии с нормами религиозной жизни. Сектантский терроризм осуществляется различными маргинальными сектами тоталитарного характера, рассматривающими насилие в качестве условия захвата власти и построения более совершенного общества.

Уголовный терроризм возникает в моменты политической нестабильности, его часто путают с организованной преступностью как таковой или приписывают свойственные ему черты другим видам терроризма. Как отмечает В. Лунеев: «Его главными субъектами выступают организованные преступные группы, сообщества и организации, национального или транснационального характера. Они используют устрашение и непосредственное насилие в различных формах как основное средство воздействия на власть, ее представителей, лоббистов, на своих конкурентов по незаконному и законному бизнесу в целях перераспределения сфер влияния, собственности, финансовых потоков, видов преступной и легальной деятельности. Террористическая составляющая организованной преступности имеет тенденцию к определенной политизации в целях ослабления деятельности правоохранительных органов, торможения законодательных инициатив, которые невыгодны преступной среде, деморализации населения, вхождения в органы законодательной власти преступных авторитетов или их пособников и покровителей, занятие важных постов в исполнительной федеральной и региональной власти, получение иммунитета от законных преследований за совершение преступлений» [4].

А.Т. Юношев и К.С. Гордеева выделяют следующие направления развития терроризма в XX и XXI вв.: ультралевое, ультраправое, этнонационалистическое и религиозное.

Ультраправый терроризм обычно базируется на полном отрицании демократических институтов правового государства, яростном неприятии правящего режима, расизме, религиозной нетерпимости, вере в существование тайных заговоров (например, еврейского финансового заговора, всемирного масонского заговора и т.п.). Подобного рода организации в основном ставят своей целью не изменение существующей экономической системы, но установление иного способа распределения ресурсов, доходов и ценностей. Распространение разочарования в господствующих политических партиях, ухудшающееся материальное положение, массовый наплыв эмигрантов создают благоприятный фон для развития правого экстремизма. В прошлом веке ультраправый терроризм находил отклик в России, когда создавались множество полулегальных организаций (Славянский союз, Русское национальное единство и т.п.), исповедующих расправу в той или иной форме над «кавказцами», «желтыми», «неграми» и евреями. В настоящее время широкое распространение ультраправый терроризм получил на Украине и в Германии. На фоне мирового политического кризиса представители ультраправого терроризма набирают все больше и больше последователей в Западной Европе. Они используют псевдославянский антураж, проповедуют борьбу за чистоту «арийско-славянской» расы, возвращение к язычеству и т.д. То есть несут в себе и все атрибуты этнонационализма. По мнению экспертов, ультраправые террористические организации в современном мире более активны, чем ультралевые.

Ультралевый терроризм возник в Западной Европе в середине 60-х гг. XX века сначала в Германии, а затем во Франции, Бельгии и Италии. Члены ультралевых группировок рассматривали себя как авангард народной революции (неомарксистской, неомаоистской, анархистской и т.д.) и выступали за немедленное разрушение существующей государственной системы и построение «более справедливого» общества, прелюдией к которому было уничтожение представителей власти и массовое запугивание населения. Социальное лицо ультралевых групп определяли главным образом студенты и маргиналы. Они исповедовали особый, своеобразный вульгаризованный марксизм, резко отличавшийся от ортодоксального. С 1968 г. в некоторых кругах левой интеллигенции начала вызревать идеология насилия, велось теоретическое обоснование его необходимости и оправданности. Теоретики левого экстремизма создавали обобщенный образ репрессивного государства-угнетателя и стремились к его уничтожению. Псевдомарксистская ветвь в левом экстремизме переплеталась с анархистской, для которой был характерен тотальный нигилизм, деструктивизм, антиинституционализм, культ стихийности. Активность левых террористов часто переплеталась с активностью ультраправых, что усугублялось сознательно проводившейся неофашистами инфильтрацией в ультралевые группы. Тем не менее, в тот период западные страны продемонстрировали запас прочности институтов гражданского общества и властных структур, разработав механизмы направления ситуации в конституционное русло. Потенциальные сторонники экстремистских действий получили легальный политический выход.

Этнонационалистический терроризм в последнее время стал одним из самых распространенных видов терроризма. Это объясняется тем, что этнический национализм обладает огромной властью и непредсказуемостью, а этнические конфликты превратились в реальную проблему для многих стран, регионов и всего мирового сообщества. В основе этих конфликтов лежит противоречие между признанием естественного права народов на самоопределение и принципом национального единства и территориальной целостности государства. Цель этнического терроризма – отстоять и расширить права этноса в политической сфере. Когда террористы, насилием утверждая этничность, вызывают на себя огонь государственных структур, это привлекает к группе внимание и позволяет им предстать в глазах общественности в качестве жертвы, что еще больше усиливает общественный резонанс, а также обеспечивает финансовую и политическую поддержку. Насилие – смысл существования таких групп. Пока люди применяют этот метод воздействия, идея жива, а наличие этнических различий нельзя отрицать. Главную ставку в своей деятельности этнические террористы делают на постоянное запугивание населения. С одной стороны, страх свидетельствует о нелегитимности центральной власти в этническом анклаве и подает другим этническим группам сигнал нежелательности их присутствия на этой территории. С другой стороны, страх не позволяет этнической общности выработать иное отношение к собственному самоопределению [1].

Показательно, что в случае с этим видом терроризма государство оказывается, ограничено в мерах противодействия. Так, оно может включиться в конфликт и постараться утвердить конкурирующую этническую идентичность; может использовать силовые методы, но это имеет свою оборотную сторону – приводит умеренных в лагерь террористов. Еще один вариант – постараться наладить сотрудничество с умеренными националистами, но у них, как правило, нет возможности контролировать экстремистов. Можно постараться включить террористов (которые в данном случае выступают как борцы за национальное освобождение) в легальный политический процесс, как это было сделано во многих западноевропейских странах, но это очень трудный выход, ибо в какой-то мере он означает поражение государства и, как следствие, оправдание политического насилия. В отличие от идеологического, этнический терроризм имеет уже готовую аудиторию. Идеологические террористы должны фокусировать внимание на каком-то сегменте политического спектра, религиозные – обращаться к единоверцам, а этнотеррористы – просто говорят своим последователям, что они часть единого целого. При проведении контртеррористических операций происходит эскалация насилия, так как оно является питательной средой для террористов и для успеха в борьбе, и поддержания желания отстаивать свою этничность; угрозу насилия со стороны властей необходимо всячески сохранять и преувеличивать. Этнический терроризм в отличие от других террористических направлений существует очень продолжительное время. В небольшом этносе легче создавать и поддерживать инфраструктуру, легче скрываться. Чем меньше этнотеррористы сосредоточены на других политических вопросах (то есть, кроме государственного статуса этноса и политического устройства страны), тем они сильнее, так как в этносе поддерживается высокий уровень сплоченности.

В современном мире в подавляющем большинстве случаев распространены смешанные формы терроризма. Здесь имеется в виду «сотрудничество» террористических организаций разной направленности, их объединения для достижения определенных целей, сочетание во многих конкретных случаях идеологического, этнонационалистического и религиозного компонента. Идеологический этнонационализм апеллирует не столько к рациональному мировоззрению, сколько к иррационально эстетическому опыту представителей данного этноса, к его символам, переживаниям, традициям, архетипам и т.п. Именно поэтому этнонационализм обладает, гораздо большим мобилизационным потенциалом, чем любое политико-идеологическое учение, потому что вокруг его «тотемов» можно относительно быстро собрать массу людей и, манипулируя образом «общего врага», дать ей определенный политический импульс, выключить фактор индивидуальной ответственности, заразить массу агрессивными лозунгами и, таким образом, на уровне коллективного бессознательного подготовить совершение коллективных преступлений в рамках масштабных актов террора [16].

В последнее время этнонационалистические группировки самого разного толка все больше и больше набирают силу, как на территории Евросоюза, так и на «постсоветском пространстве». Это происходит в основном потому, что привлечение национализма в качестве мощной детерминанты разжигания социально-политического конфликта позволяет резко и качественно увеличить его масштабы и географию, придавая ему даже международный характер путем вовлечения в различных формах зарубежных национальных диаспор, что, в частности, значительно облегчает этнонационалистам финансовую и общественную поддержку. В последние десятилетия этнонационалистический национализм проявился на Северном Кавказе. Террористические бандформирования, действующие в Северо-Кавказском регионе активно используют опыт, накопленный террористическими группировками на Ближнем Востоке.

Ближневосточный терроризм – это самое яркое в мире проявление этнонационалистического терроризма. Ближний Восток – колыбель трех ведущих мировых религий (христианство, ислам, иудаизм) – один из тех регионов мира, где сложнейшие социально-экономические национально-территориальные, конфессиональные и геополитические противоречия развивались веками. Сформировав почву для непримиримого религиозного фанатизма, у каждой из сторон исторически терроризм на Ближнем Востоке стал привычной формой выражения конфликта. Современные границы ближневосточных государств и характер политических режимов во многих из них – прямой результат колониальной политики европейских держав в XIX веке и итогов двух мировых войн. Начиная с 80-х годов прошлого века, ближневосточный терроризм включал в себя несколько разновидностей:

· атаки смертников и другие операции против израильских и западных сил в Ливане;

· боевые действия различных вооруженных формирований в Ливане;

· государственный терроризм Ливии, Сирии, Ирака и Ирана;

· «самостоятельный» терроризм различных структур, своего рода «свободный террористический полет»;

· теракты в поддержку палестинского народа;

· антиизраильские и антизападные теракты в Европе;

· израильские рейды по ликвидации лиц, подозреваемых в терроризме.

Ближневосточный терроризм в настоящее время является не только социально-политическим, но и экономическим явлением. Он регулирует цены на энергоносители, сказывается на биржевых котировках, приносит прибыль и разоряет. На сегодняшний день самой грозной террористической группировкой на Ближнем Востоке является запрещенная в России и многих странах мира террористическая организация Исламское Государство, которая объединила в своих рядах представителей нескольких террористических группировок, с помощью вооруженного конфликта захватила определенную часть территории Сирии и удерживает ее. Адепты данной террористической организации совершают масштабные террористические атаки не только на Ближнем Востоке, но и в Европе, Америке и по всему миру.

Религиозный терроризм. В рамках каждой культурной парадигмы существуют религиозные фанатики, которые готовы пожертвовать своей (и не только своей) жизнью ради высшей истины, распространяемой на мирскую социальную систему. «Священный террор», во-первых, несет в себе такую целостную систему, которой нет в «светском» терроре. Обычные террористы хотят одержать победу в рамках доминирующего политического и культурного образца и стремятся не только к разрушению, но и к созданию новых социальных структур. Религиозные фанатики видят мир как поле боя, между силами света и тьмы. Их победа не имеет политических условий: противник должен быть уничтожен. Во-вторых, убийство для них сакральный акт, а не только средство достижения цели. При этом возводится сложная система теологических доказательств, которая позволяет оправдывать убийство невинных людей, женщин, стариков, детей, в том числе и благочестивых. В-третьих, поскольку религиозные террористы действуют как бы вне реальности, у них нет никаких сдерживающих факторов относительно масштабов насилия. Для тех, кто выполняет высшую волю, отождествляя себя с ней, жизнь простых смертных не имеет значения; когда конечный авторитет – Бог, не играет никакой роли и общественная оценка. В-четвертых, они верят, что их борьба и смерть, позволяющая достичь личного спасения, имеет космические последствия, и в итоге изменит ход мировой истории [19].

Таким образом, мы можем сделать следующий вывод о том, что террор и терроризм – различные понятия, основное отличие состоит в том, кто является субъектом, а кто объектом. Для террора субъектом является государство, а объектом граждане; для терроризма наоборот. Можно говорить о том, что террор – это политика сильного в отношении слабого (так как государство объективно сильнее своих граждан), а терроризм – политика слабого в отношении сильного. Террор направлен на сохранение существующего политического положения, а терроризм ставит своей целью какие-либо изменения политической ситуации.