дня в компании депрессии

Мерзкий звонок резал слух, обостренный после ночи бессонницы. Мозг все-таки вырубившийся под утро не хотел расставаться с вымученной дремой. Все тело ломило от неудобной позы эмбриона в которой пребывал всю ночь. Щеки неприятно стягивало от высохших дорожек слез, а в горле стоял колючий ком, который невозможно было проглотить. В животе что-то до боли сжалось, а потом прошлись чем-то острым и тонким.
Сехун прокашлялся и сел. Кровать за спиной была пуста и холодна. От подушки шел терпкий шлейф вишни в ликере, отгоняющий мысли, которые пытались убедить парня, что это был сон... Ударив по предмету, источавшему аромат и поднявшись вышел из комнаты. На первом этаже слышалось копошение. Войдя в кухню, уселся за стол, на котором сразу же появилась кружка с кофе. Сю крутился возле плиты, что-то напевая себе под нос, а Лу читал газету шелестя страницами.
- А где Чонин? - нарушил тишину врач.
- Он уехал рано утром, ему позвонили с работы. - произнес брат не отрываясь от чтения.
Ложка застыла в воздухе, не дойдя до места назначения.
- Работа... - прошептал тот, - Спасибо, было очень вкусно. - поблагодарил и вышел из кухни, под удивленные взгляды присутствующих. Быстро добегая до собственной комнаты и запирая дверь, парень понимает, что щеки вновь становятся мокрыми от слез, которые кислотой катятся вниз, оставляя жгучие следы. Ребра резко смыкаются, зажимая легкие, не позволяя расправиться, наполняясь кислородом.
"Ты жалок!" - думает омега, встречаясь взглядом со своим отражением. Телефон в кармане настойчиво вибрировал, требуя внимания.
- Алло...
- Алло, Сехун-а,сыночек, как вы там? - послышался веселый голос Кенсу. - Как брат и Сю? Все еще страдают? Как у тебя на работе? Почему у тебя такой хриплый голос?..
- Пап, - шепчет тот, перебивая, - Пап, мне так плохо...
- Сехун-а, что случилось... - забеспокоился старший, но в ответ послышался громкий и хриплый всхлип, - Крис, мудака кусок, ну ка отвали от меня, на хер, пока его не лишился!!! - гаркнул, отгоняя супруга, - Се, расскажи папе...
- Пап, меня рвет на куски... Так больно... Он мой, тот самый, единственный... Я ему не нужен... - рыдал врач, сжимая в руках трубку до беления костяшек. - Папа, я кажется умираю, меня душит боль... Он уезжает через три дня... И остаться не может...
- Ты его любишь? - произнес До, после нескольких минут молчания.
- Да... - плач сошел на нет, голос стал ровней, разум прояснился, а на губах заиграла улыбка, от признания того трепетного чувства, поселившегося совсем недавно, но растущего с каждым днем.
- Се, ты с детства был самостоятельным и умным ребенком, поступки всегда были продуманы и рассудительны, на удивления взрослы. Иметь холодную голову очень хорошо, правда есть одно но. Я всегда думал, что твое пылкое сердце не сможет пересилить здравый смысл, но настал тот момент, когда ты встретил человека в котором утонул, как в омуте. Испытать в жизни это сильное чувство может не каждый, поэтому если любишь, сохрани это до конца...
- Пап, там ему будет лучше... Там у него впервые появится настоящий дом, работа по образованию, о которой мечтал, Мен пойдет в садик и наконец обзаведется друзьями. Может там он найдет себе хорошего омегу, возьмет его в мужья, он станет хорошим папой Джунмену... Он там будет счастлив... Пап, я должен его отпустить, просто обязан...
- Сехун, запомни, ты самый лучший и самый любимый, и какое бы решение ты не принял, я всегда буду на твоей стороне, поддерживая и защищая до последнего. Но послушай меня и прими верное решение... Любишь - борись, нет - не удерживай.
- Я кажется люблю, но не смогу дать ему то, что сможет любой другой омега...
- Тогда отпусти...
- Отпущу... - прошептал Се, чувствуя, что по щекам вновь покатились слезы, а из приоткрытых и сухих губ вырвался стон вперемешку со всхлипом.
- Ты снова плачешь, почему?
- Это радость.
- Какая? - не понимал папа, крепче прижимая телефон к уху.
- Он будет счастлив...
- А ты?
- А я переживу... - прошептал Се, отключаясь. В трубке послышались короткие гудки. Сердце Кенсу сжалось, а по щекам покатились слезы.
- Что случилось? - спросил Крис, прижимая к своей груди супруга, обнимая за вздрагивающие плечи.
- Кажется наш младший сын впервые влюбился, как жаль, что она закончится разбитым сердцем... - ответил омега, обнимая Ифаня за шею и прижимаясь ближе.

***

Эти чертовы три дня неслись со скоростью света, неумолимо пролетая безвозвратно. Сехун старался каждую свободную минуту проводить с Меном: играя, читая книжки, помогая с письмом и просто наблюдая за спящим омежкой. Врач кутался в теплые толстовки и плотные джинсы, замерзая в средине августа. Белая кожа стала почти прозрачной, ледяные пальцы категорически отказывались греться... Глаза превратились в две черные дыры, источающие всю вселенскую боль и скорбь. Приветливая улыбка маски обманывала коллег, но только не смогла обвести вокруг пальца Джунмена...
- Се, почему ты такой грустный?
- Я прочитал печальную сказку... - врал врач.
- Что за сказка? Расскажи. - попросил ребенок, удобней устраиваясь напротив и внимательно вглядываясь в глаза напротив.
- Принц встретил прекрасного короля и впервые влюбился, по-настоящему и всем сердцем...
- А король?
- А король скорее всего тоже, но его любовь была неизвестна принцу... Король должен был отправиться в другое королевство, поэтому принц решил отпустить его туда...
- Почему? - возмутился малыш. - Он же его любит!
- Королю было бы лучше там. В чужом королевстве его ждало осуществление всех мечтаний, поэтому принц решил его отпустить, потому что не мог дать ему это...
- А что дальше? - поинтересовался Мен, после нескольких минут тишины.
- Я не знаю... - улыбнулся Се, - еще не дочитал, но когда узнаю, обязательно расскажу...
- Принц не должен был отпускать его, ведь если любишь, то не должен отпускать, потому что это твой человек... - бубнил омежка.
- А как же обстоятельства? Не все в этом мире будет так как ты хочешь.
- Как у взрослых все сложно и глупо. Если любишь, удерживай до последнего, ведь этот человек половина тебя - так говорит папа.
- Твой папа прав. - улыбнулся старший, поправив темную детскую челку. - Слушай папу и свое сердце.

С Чонином Сехун старался не встречаться эти дни, и это прекрасно получалось, до последнего дня. Утром врач зашел попрощаться с Меном, надеясь не встретится с альфой. Но судьба решила иначе, сталкивая их в дверях, когда Ву хотел уйти.
- Привет. - прохрипел старший.
- Привет.
- Как дела?
- Хорошо, у тебя?
- Тоже.
- Мен готов?
- Да, вот выписка, - протягивая смуглому парню бумажку.
Воцарилась давящая тишина, которая опускалась на голову, заставляя сжаться. Ребенок обнял на прощание врача и взяв рюкзачок потопал прощаться с остальными медсестрами.
- Ну что, давай прощаться? - произнес омега, выдавливая из себя улыбку и чувствуя как предательски дрожит голос. - Желаю тебе хорошо добраться, удачи на работе, побольше раскрытых дел и ни одной пули... Одевайся теплей, не нарывайся на неприятности, помни, что у тебя есть сын, которому нужна твоя забота и любовь... Надеюсь ты будешь там счастлив... Только прошу, будь осторожен...
- Спасибо тебе, - улыбнулся Ким. - Я рад, что встретил тебя... Таких врачей больше нет, наверно...
- Пап, пойдем, я со всеми попрощался, - перебил Джунмен, таща отца за руку. - Пап, ты же купишь мне шоколадку!
- Да... - рассеянно ответил альфа, не отводя взгляда от Се.
- Иди, ему не терпится покинуть эту больницу, - улыбнулся тот.
- Я могу обнять тебя? - почти перейдя на шепот спросил мужчина, делая шаг вперед.
- Нет. - испуганно отступая назад.
- Почему?
- Потому что будет больно, когда ты отпустишь меня... - прошептал омега, сжимая трясущиеся пальцы в кулак.
Чонин рассеянно кивнул и позволил сыну утащить себя из палаты.
- Надеюсь, в Пусане ты найдешь себе омегу, Мену нужен папа... - произнес Сехун в спину альфе. - Будь счастлив...
Белая дверь захлопнулась, не позволяя проводить взглядом две дорогие сердцу фигуры, которые сейчас навсегда исчезают из его жизни...

Счастье

Что может чувствовать человек, мир которого в один момент рухнул? Ничего... Ничего, кроме нестерпимой боли, поселившейся в каждой клеточке тела, обжигая огнем... В груди что-то резко сжалось, выбивая из легких последний кислород. Ноги стали ватными, и тело бессильно опустилось на пол, содрогаясь от крупной дрожи. Дрожащие руки пытались стереть горьковато-соленые капли со щек... Рвущийся из груди крик сдерживается плотно стиснутыми зубами и сжатыми губами. Кровь бьет молотом по вискам и шумит прибоем в ушах... Сердце охватывает агония, ставя на мышце клеймо нестерпимой боли, которая скорее всего будет преследовать до самого конца страшной ночной пыткой, раздирая душу на маленькие лоскутки. Клочки же будут удивлять своей способностью к регенерации, собираясь вместе, срастаясь в израненный комок тоски, рвущийся из тела и вновь разорванный на мелкие кусочки, даря страдания, показывающие, что ты еще жив и может быть еще хуже...
Сделав судорожный вздох и проглотив колючий ком в горле, Се вытер дрожащими пальцами слезы и попытался встать. Тело не слушалось и отказывалось держать вертикальное положение. На ватных ногах он, сделав пару шагов, схватился за кровать, понимая, что перед глазами все плывет, а в ушах раздается грохот разрушений. Воздух быстро наполнил вздымающуюся грудь, не позволяя начаться истерике, рвущийся на волю подобно дикому зверю из клетки.

Дверь громко хлопнула, и в палату ворвался немного растрепанный, запыхавшийся и злой альфа, который подлетел к кровати и поднял на ноги омегу, будто он пушинка, встряхивая и крепко сжимая хрупкие плечи в руках.
- Джонин..? - прохрипел младший, в страхе раскрывая глаза. - Что ты здесь делаешь? Что-то здесь забыл?
- Да, забыл! - рыкнул тот, закидывая парня на плечо и вынося в коридор. Ноша начала брыкаться и вырываться, а когда опустилась на кафельный пол приемного покоя, отошла на несколько шагов назад.
- Что ты творишь?
- Следую твоему совету-пожеланию, ищу себе омегу и папу Мену, - закричал Джонин уже в голос.
- Не кричи на меня! Почему ты вернулся? Что опять за представление ты устроил на всю больницу? Почему злишься?
- А как мне нужно реагировать на подобное пожелание?! Что, найди омегу?! Я его уже нашел! Се...
- Нет! Замолчи! - перебил тот, делая несколько шагов назад. - Нет, не говори этого... - По щекам опять потекли соленые слезы.
- Сехун, - тихо и ласково позвал Ким и пошёл на пятившегося врача, мотающего головой, пытающегося закрыть руками уши и захлебывающегося в слезах.
- Пожалуйста, не подходи... - жалостливо просил тот, отступая назад. - Я тебя умоляю...
- Сехун-а, - вновь позвал актер, преодолевая расстояние, убирая кисти от головы и прижимая к себе. - Мой маленький и глупый Се.
- Не надо... - прошептал омега, прижимаясь к сильной и горячей груди, чувствуя, что ему впервые становится тепло за последние несколько дней. Руки заскользили вверх по кожаной куртке и, обвив шею, сомкнулись в замок на затылке.
- Ты сам себе противоречишь, - глухо рассмеялся старший, расположив свои ладони на пояснице и зарываясь носом в светлые волосы.
- Я ничего не могу с собой поделать, для меня это впервые... - произнес тот, глубоко вдыхая. - Пять минут, и притворись, что ничего не было...
- Се, почему ты такой упрямый? Зачем делать и себе и мне больно?
- Лучше сейчас, потом будет больней... - ответил младший и отстранился, пытаясь вернуть самообладание.
- Не будет, потому что потом не будет... Всю жизнь я думал, что убегал от всего и всех, но сейчас знаю - я просто бежал к тебе... Дом, который я так долго искал, оказался рядом с тобой, в тебе... Те выходные, проведенные вместе, стали для меня доказательством того, что он существует и возможен для меня...
- Джонин, пожалуйста... - прошептал омега, чувствуя, как ноги подкашиваются, сердце рвется из груди, а глаза вновь полны слез.
- Се, за это время ты стал для меня чем-то неземным, к чему тянется душа... В городе пахнет только тобою - везде и всюду, куда бы не пошел, и от этого запаха низ живота наполняет непонятным трепетом, от которого бегают мурашки. Там где был или там где буду, я никогда о тебе не забуду, твой образ клеймом выжжен в памяти, ноющим шрамом, перестающим беспокоить только рядом с тобой. Я никак не могу понять, это любовь или мне это снится, солнце встает и обратно садится, а ничего не меняется, только становится сильней... И сейчас я смотрю в твои глаза и тону в твоей любви, от которой ты пытаешься отречься... Я прошу лишь одно слово и если ты готов, пусть об этом скажут твои губы, воспоминания о которых будоражат мою кровь. Если да - мы не расстанемся никогда, будем вместе всегда. Всё зависит только от тебя... Ты самый прекресный человек, которого я когда либо встречал. Меня не волнуют все те причины из-за которых ты так старательно меня прогоняешь, они не существенны и не играют особой роли... Я могу только мечтать, представляя наше общее будущее, при этом глупо улыбаясь. Просто знай, что без тебя мне нечем дышать...
- Джонин... - бессильно шепнул Сехун, прижимаясь к альфе и давая волю слезам, которые нестерпимо жгли глаза.
- Ты меня любишь? - спросил Ким через несколько минут, давая младшему успокоиться.
- Я люблю тебя, - приходя в себя, выдохнул Се. - Я буду с тобой, за тебя, всегда, везде и при любых обстоятельствах.
Губы сами нашли друг друга, сливаясь в столь желанном поцелуе, который был подобен живительной силе наполняющей нежностью два израненных болью сердца. Мягкие и шелковые касания разбили все преграды на пути друг к другу.
- Я сейчас так счастлив, - отрываясь и пытаясь восстановить прерывистое дыхание, выдохнул врач.
- А я-то как! - засмеялся Джонин, подхватывая парня и кружа на руках по приемному покою.
- А где Мён? - между делом спросил Ву
- В машине, - ответил тот.
- Что? - К младшему мгновенно возвратился здравый ум и способность спокойно мыслить. - Ты оставил ребенка в машине? Одного? Ты чем думаешь? А вдруг что!
- Все нормально будет, будто в первый раз, - Спокойно ответил старший и получил затрещину.
- Отпусти меня! Где машина?! Мён-а, подожди я уже иду! - заверещал Се, пытаясь вырваться из объятий и оказаться на земле.
- Не пущу! - решил повредничать актер. - А ты уверен, что не рожал его?
- Я уже не уверен. - бросил омега и продолжил болтать ногами в воздухе. - Не отпустишь, тогда неси и побыстрее!
Чонин громко рассмеялся и, перехватив ценный груз поудобнее, помчался в сторону выхода.

Все отделение провожало их удивленно-ошарашенными взглядами, а главврач, достал из кармана телефон и с довольной улыбочкой набрал номер.
- Алло, Крис, привет. - произнес он, когда гудки прекратились. - Я чего звоню, что мне делать с моим зав. педиатрии? Да, с сыном твоим, с Сехуном, ты что все мозги на палящем солнце зажарил! Что с ним? Да, вроде все хорошо, пришел какой-то альфа, вынес его из отделения, а в приемном покое они устроили расстановку всех точек на i, потом душераздирающие признания в любви, страстные поцелуи на глазах почти у всей больницы, а сейчас Сехун умчался в закат, на руках уже Своего альфы. Нет, это точно был твой сын. Дай трубку лучше Кенсу! Привет, друг! Тебе все заново рассказывать или слышал? Слышал, хорошо, что делать? Давай, я оформлю ему пока отпуск на неопределенное время, а потом, когда он со мной свяжется мы вместе решим. Вот и хорошо. Сухо прекрасно, дома сидит с внуком, как с Крисом вернетесь, заглядывайте к нам, а то давно не виделись. Все, мне некогда, мне тут зевак надо разгонять, пока.
Мужчина сбросил вызов и вышел в центр зала.
- Спектакль окончен, за работу!
- Да, доктор Чжан Исин...

Джонин опустил свою омегу на переднее сидение и, обежав машину, уселся на водительское, и, нажав на газ, сорвался с места. Мён спокойно спал на заднем сидении в детском кресле, что несказанно обрадовало врача. Машина стремительно неслась по улицам и резко затормозила у дома Ву, на крыльце которого стоял брат и Сю с огромным чемоданом.
- Это что такое? - не понял Се, глядя как по ходу его вещи грузят в багажник.
- Все твои вещи, некоторые книги и пара безделушек, ну, и, конечно же, любимая аптечка, счастливого пути. - Протараторил Сюмин, вручая старшему оранжевый чемоданчик с лекарствами и обнимая.
- Вы сговорились! - Наконец дошло до него, когда Лу потискал его за щеки и, перекрестив, поцеловал в темечко.
- Мы желаем тебе всего самого хорошего! В добрый путь! - засмеялась парочка.
- Может, наконец, наш маленький Се познает все прелести плотских утех. - протянул рыжий, довольно лыбясь и чувствуя на себе пристальный взгляд.
- Ты нарвался, маленький засранец! - пригрозил врач, подходя к старшему, - У него течка начнется через десять дней, спрячь от него лекарства, и он останется здесь, не рискнув выйти из дома за три дня до даты! - заговорчески зашептал Се на ухо брату, который гаденько хихикнул и кивнул.
- Надеюсь, тебе хорошо достанется, когда ты дашь Лухану, - кинул напоследок Се рыжему и сел в машину, которая сорвалась с места и умчалась в сторону окраины города.
- Не дождешься! - крикнул тот в след.
- Ну, это мы еще посмотрим! - буркнул Лу и вошел в дом.

***

Прошло ровно три месяца после того, как новоиспеченная семья покинула Сеул и поселилась в небольшой двухкомнатной квартире, в тихом районе Пусана, постепенно преображаясь, наполняясь уютом и теплом, которого так не хватало. Ким освоился на новом поприще, наслаждаясь новой работой. Начальника привлекало рвение нового сотрудника, поэтому рост в его карьере был весьма ощутим, что несказанно радовало. Мён стал ходить в соседний детский садик, где с первого же дня подружился с маленьким альфой - китайцем Тао, который заступился за него в песочнице. Детсад стал чем-то новым и неизвестным, но уже столь интересным, что ежедневное посещение стало праздником. Сехун же как приличная жена сидел дома, осваивая непростую жизнь домохозяйки, но и это быстро приелось, поэтому на письменном столе вновь появились медицинские справочники, а диссертация была написана в течение трех недель и отложена "на потом". Буквально через месяц такого времяпрепровождения Се вновь устроился на работу. В садике Джунмёна не было врача, который был необходим. После неожиданного звонка ребенка с жалобой на больной живот, парень быстро собравшись, прихватил любимый оранжевый чемоданчик, и помчался на помощь. К счастью ничего серьезного не было, зато его попросили занять свободную должность. Малыш был счастлив, Чонин доволен, а ему не скучно. Статус омеги изменился с Сехуна на папочку, а с Се на любимого, что заставляло чувствовать себя счастливо...

Воскресенье столь любимый и долгожданный день, особенно утро для главы семьи было нарушено настойчивым звонком телефона. Приложив неимоверные силы и разлепив глаза, он взял мобильный и ответил.
- Алло, Се! - послышался истеричный голос Лу.
Парень повернулся на спину и оглядел пустую постель, вздохнул.
- Хан, это Джонин, Сехуна рядом нет, скорее всего он спит с Мёном, у малыша иногда бывают кошмары.
- Привет, как дела и у блюстителя закона?
- Отлично, сам как? Что за истерика в семь часов утра? - прохрипел он, посмотрев на время, - Семь? - гремел он после осознания произнесенной цифры. - Лухан, если это не вопрос жизни и смерти, я приеду и застрелю тебя! Я домой приехал в три!
- Прости, брат, но это крайняя мера! - извиняющимся голосом произнесли с того конца. - Я сам не справляюсь! Хоть ты объясни этой кровожадной булке, что есть штукатурку и нюхать лак, как бы тебе не хотелось, НЕЛЬЗЯ, даже если ты почти на третьем месяце беременности!
- Но я хочу! - послышался капризный голос рыжего.
- Сю, - хорошенько, проржавшись в подушку, пока будущие родители собачились, позвал Ким. - Твое счастье, что поднял трубку я. Сехун тебя и отсюда бы достал, тебе прошлого раза не хватило? Сколько он на тебя за попробованную на вкус краску орал по скайпу, час?
- Два с половиной, - поправил омега.
- Тем более! Хочешь продолжения? Я могу пойти и разбудить его, и тогда он будет у вас через четыре с половиной часа, и это с учетом пробок! Ты хочешь умереть в столь раннем возрасте? О себе не думаешь, о ребенке подумай!
- Хорошо, я понял. Больше так не буду, простите! - буркнул Мин. - Привет Се и пока.
- Друг, ты спас меня! Почему он слушает всех, кроме собственного альфы. Ладно, иди досыпай, брату привет!
- Пока, крепись там! - хохотнул мужчина и сбросил вызов.
Ким отложил телефон и потянувшись встал. Сон прошел, да и хотелось провести побольше времени с семьей, поэтому пошел на поиски упомянутых. В детской на раскинувшись звездочкой сладко сопел Мён, скинув на пол одеяло и подушку. Тихонько покинув комнату, Джонин отправился на дальнейшие поиски, которые не увенчались успехом. Из ванной послышался сдавленный всхлип с глубоким вздохом. Через приоткрытую дверь был виден силуэт врача, сидевшего у стены на полу. Руки закрывали лицо, а плечи мелко подрагивали.
- Любимый, - тихо позвал альфа, опускаясь перед ним на колени.
- Джонин, - Сехун вздрогнул, отдернув руки от лица, и, испуганно глянув на него,вжался в кафельную стену.
- Любимый, что случилось? Почему ты плачешь? - альфа, вытирая мокрые щеки, покрывал их легкими поцелуями.
- Джонин... - протянул омега и прижался к сильной груди, обнимая за шею.
- Ну, что такое? - альфа нежно поглаживал Сехуна по спине.
Врач глубоко вздохнул и, неуверенно отодвинувшись, протянул мужчине белую продолговатую палочку с небольшим окошечком.
- Что это? - опешил Ким. - Две полоски? Сехун, ты...
- Да, Джонин, у нас будет ребенок! - воскликнул он, обнимая.
- Сехун! - пришедший в себя следователь, подскочил на ноги и, подхватив того на руки, стал кружить по квартире. - Сехун, я люблю тебя! Спасибо!
Пара весело смеялась, покрывая лица друг друга нежными поцелуями, нежась в объятьях и наслаждаясь внезапным счастьем.
- Ну, что за карусель с утра! - послышался недовольный возглас Джунмёна с порога.
- Мён-а, у тебя скоро будет братик! - сообщил отец.
- Папочка, правда? Братик? - Мён поморгал, не веря родителю.
- Правда, солнышко. - улыбнулся Се, раскрывая руки для объятий, в которые сразу же кинулись с радостным воплем.

Для некоторых любовь начинается с какой-нибудь банальности. Не будет ее - не возникнет любви. Пока ты любишь кого-то всем сердцем - хотя бы одного человека, - в твоей жизни еще остается надежда, которая потом превратится в счастье. Весна - это такое время года, когда очень хорошо начинать что-то новое, и эта весна станет новым этапом в их счастливой жизни.

Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/1830078