2017-11-01
160
— Все в порядке. Не стоит благодарности.
Толстенная дверь бесшумно открылась и так же бесшумно закрылась за улыбающимся сержантом.
Дьюсем Барр встал со стула.
— Ну что ж, он честно расплатился с нами за морозильник. Давайте-ка посмотрим, что же это за новая книга. Ага, названия нет…
Он отмотал около ярда пленки и посмотрел на свет. Удивленно пробормотал:
— Разрази меня гром, как выражается наш сержант! Это же «Сад Саммы», Деверс!
— Да? — лениво отозвался торговец, отодвигая в сторону тарелку с остатками ужина. — Садитесь, Барр. Я ничего не смыслю в этой вашей древней литературе. Вы слышали, что сержант сказал?
— Слышал. И что?
— Того гляди, наступление начнется! А мы тут торчим!
— А где бы вы предпочли торчать?
— Ох, только не надо… Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Ждать больше нельзя!
— Нельзя? — безразлично повторил Барр, вынимая из приемника старую пленку и вставляя новую. — Послушайте, за месяц вы мне столько рассказали об истории Академии, и, знаете, у меня возникло впечатление, что ваши прежние лидеры во время кризисов только и делали, что сидели и… ждали.
— Да, Барр, но они хотя бы знали, куда идут!
— Разве? А мне почему-то показалось, что они говорили об этом, когда все уже было позади. Причем, насколько я понимаю, большей частью так оно и было. Но нет никаких доказательств, что все пошло бы лучше и проще, если бы они знали, куда идут. Глубинные экономические и социальные процессы не могут управляться отдельными людьми.
Деверс хмыкнул.
— Да. Но нет и доказательств, что вес могло пойти хуже. Вы не с той стороны смотрите. — Он прищурился. — А не прикончить ли его?
— Кого? Риоза?
— Да.
Барр вздохнул. Глаза его затуманились — видимо, вспомнил дела давно прошедших дней.
— Убийство — не выход, Деверс. Я сам однажды сделал это. То есть меня убедили, что это необходимо. Мне было двадцать лет тогда. Но я ничего не решил. Я убрал злодея из Сивенны, но от имперского ига мы не избавились. Конкретный человек не имел значения.
— Но Риоз не просто злодей, док. Он — это вся его проклятущая армия. Без него она рассыплется! Они же, как детишки, на нем висят. Вы на сержанта посмотрите — он же просто пузыри от умиления пускает, стоит ему только о генерале заговорить!
— Пусть так. Обязательно отыщутся другие армии, другие генералы. Нужно смотреть глубже. Например, существует Бродриг. Его никак нельзя сбрасывать со счетов — никто другой не имеет такой возможности шептать на ушко Императору. Он может потребовать — и получит! — сотни кораблей там, где Риоз вынужден обходиться десятком. Мне отлично известна его репутация.
— Вот как? И что же он за птица? — загорелись глаза торговца.
— Коротко? Он — наглый простолюдин, путем беспроигрышной лести проникший в окружение Императора. Его до смерти ненавидит дворцовая аристократия (сами подонки — хуже некуда), поскольку ему в равной степени плевать и на аристократов, и на простонародье. Он — советник Императора по всем вопросам и его правая рука, в самых темных делишках. Он бесчестен по сути и лоялен исключительно по необходимости. В Империи вряд ли отыщется человек, более изощренный в злодействах и более грубый в развлечениях. Говорят, к Императору просто невозможно проникнуть без протекции Бродрига, а к самому Бродригу — не иначе как через унижение.
— А-га… — задумчиво пробормотал торговец, поглаживая аккуратно подстриженную бороду. — И именно этого человека Император послал сюда приглядывать за Риозом… Знаете что? У меня есть идея.
— Знаю.
— Допустим, этому Бродригу не слишком понравится наш молодой армейский божок…
— А он и так от него не в восторге. Риоз вообще мало кому нравится.
— Отлично! Допустим, дела пойдут не слишком хорошо. И Император об этом узнает. Тогда Риозу придется туговато, верно?
— Пожалуй. Весьма вероятно. Но как вы думаете это устроить?
— Пока не знаю. Может, его можно подкупить?
Патриций тихо рассмеялся.
— Наверное, можно, но только не так, как нашего милейшего сержанта. Уж никак не с помощью карманного морозильника! Но даже если вам удастся придумать что-нибудь соответствующее его уровню, вряд ли из этого что-то выйдет. Подкупить-то его, пожалуй, легче, чем кого-либо другого, но у него нет ни капли честности для джентльменской сделки. Он не останется подкупленным, понимаете? Ни за какую цену. Придумайте что-нибудь еще.
Деверс закинул ногу на ногу.
— Ценная информация. Хотя…
Он замолчал, потому что вспыхнула сигнальная лампочка и на пороге снова возник сержант. Он был взволнован, круглая физиономия пылала румянцем. Вопреки обыкновению, он не улыбался.
— Сэр… — начал он, изо всех сил стараясь сохранять почтительный тон. — Я вам, конечно, очень благодарен за морозильник, и вы всегда ко мне были так добры, хотя я всего-навсего сын простого крестьянина, а вы — такие важные господа…
От волнения он говорил со страшенным плеядским акцентом, и выглядел он сейчас действительно деревенщиной — куда девались всегдашняя военная выправка и четкость!
— Что случилось, сержант? — поинтересовался Барр.
— Лорд Бродриг прибывают сюда для встречи с вами! — выпалил сержант. — Для встречи с вами. Завтра! Я знаю про это, потому что капитан приказал мне приготовиться к смотру назавтра для… для его встречи! Я подумал… что должен предупредить вас.
— Спасибо, сержант. Мы вам очень признательны. Но почему вы так взволнованы? Что в этом такого…
Однако его слова нисколько не успокоили сержанта Люка. На лице его был написан страх. Срывающимся голосом он прошептал:
— Вы просто не знаете, что это за человек! Про него такое рассказывают! Он… продал душу космическому дьяволу, вот что! Говорят еще, что он ни шагу не ступит без своих телохранителей, вооруженных бластерами. И когда ему захочется, он приказывает им стрелять в любого, кто попадется, — просто так, для удовольствия. Они и стреляют, а он — он смеется! Говорят, — сержант покосился на дверь, — что его даже Император побаивается и что он заставляет Императора повышать налоги, а что люди ропщут, про это он ему не говорит. А еще говорят, что он ненавидит нашего генерала, потому что наш генерал — такой большой и умный человек. Говорят, что он хочет его убить, но только не может этого сделать, потому что генерала все любят, а генерал знает, что лорд Бродриг — злодей и мошенник.
Сержант часто заморгал и смущенно улыбнулся, стыдясь собственной эмоциональности. И, уже пятясь к дверям, резко кивнул и закончил:
— Запомните мои слова. Будьте с ним поосторожнее.
И выскользнул за дверь…
Деверс задумчиво уставился в потолок.
— А ведь, похоже, все идет как надо, а, док?
— Все зависит, — сухо отозвался Барр, — от Бродрига.
Но Деверс не слушал. Он думал…
Лорду Бродригу приходилось то и дело пригибать голову, передвигаясь по отсекам торгового корабля. Два его вооруженных телохранителя быстро шли за ним с бластерами наизготовку и профессионально хмурыми выражениями на физиономиях записных храбрецов.
На взгляд Деверса, Личный Секретарь Императора Мало походил на того продавшего душу дьяволу проходимца, каким его описал сержант. Если космический дьявол и купил его душу, то на внешности лорда не оставил никаких признаков того, что он ею владеет. Скорее Бродриг привнес своим появлением даже некоторый дворцовый шик, ожививший мрачную скуку военной базы.
Четкие, безукоризненные линии его парадной, ловко сидящей на нем формы создавали иллюзию, что он — высокого роста, и с этой мнимой высоты его холодные, бездушные глаза взирали на торговца. Он выставил перед собой трость из слоновой кости, изящно оперся на нее. Перламутровые запонки на манжетах мягко блестели.
— Нет-нет, — мягким жестом остановил он Деверса. — Оставайтесь на месте. Ваши безделушки меня не интересуют.
Он придвинул стул, тщательно стер с него пыль ослепительно белым платком и сел. Деверс искал глазами второй стул, но Бродриг лениво проговорил:
— В присутствии Пэра Империи вы должны стоять. — И улыбнулся.
Деверс пожал плечами.
— Если вас не интересует мой торговый груз, зачем вы меня сюда пригласили?
Личный Секретарь Императора молчал, и Деверс медленно добавил:
— Сэр…
— Для личной беседы. Неужели вы думаете, что я пролетел двести парсеков для того, чтобы полюбоваться на ваши побрякушки? Я на вас хотел посмотреть.
Он достал из узорчатой коробочки маленькую розовую таблетку, положил ее под язык и стал медленно посасывать.
— Например, — продолжал он, — мне бы хотелось узнать, кто вы такой? Действительно ли вы — гражданин варварского мира, из-за которого разгорелся весь этот сыр-бор?
Деверс утвердительно кивнул.
— Так… И вы действительно были захвачены в плен этим… после того, как началась эта перебранка, которую он называет войной? Я имею в виду нашего молодого генерала.
Деверс снова кивнул.
— Так! Отлично, мой прекрасный чужестранец! Как я посмотрю, вы не слишком разговорчивы. Я облегчу вашу задачу. У меня впечатление, что наш генерал ведет здесь абсолютно бессмысленную войну с неоправданными затратами дорогостоящей энергии — и все это ради неоправданного захвата крошечной системы где-то на задворках Галактики, что для здравомыслящего человека должно, по идее, заключаться в одном-единственном метком выстреле из одного-единственного бластера. Однако нашему генералу в отсутствии логики не откажешь. Наоборот, я бы сказал, что он — очень неглупый человек. Вы улавливаете мою мысль?
— Не сказал бы, сэр.
Секретарь внимательно разглядел свои ухоженные ногти и продолжил:
— Тогда слушайте дальше. Генерал не стал бы разбрасываться людьми и кораблями исключительно ради боевой славы. Мне известно, что говорит он именно о славе и Имперской чести, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что весь этот пафос гроша ломаного не стоит. Что-то здесь другое… К тому же он проявляет к вам странное, непонятное милосердие. Если бы вы были в плену у меня и сказали мне так же мало, как ему, я бы уже давно распорол вам живот и подвесил вас на ваших собственных кишках.
Деверс сохранял спокойствие. Взгляд его остановился по очереди на бульдожьих физиономиях телохранителей Бродрига. Да, они были наготове…
Секретарь криво улыбнулся.
— Да, вы просто потрясающе немногословны. Если верить генералу, даже психотест у вас ничего не выудил. И это было большой ошибкой с его стороны — именно это и заставило меня усомниться в том, что наш молодой военный гений говорит правду.
Похоже, у Бродрига поднялось настроение.
— Благородный торговец, — продолжал он, улыбаясь. — У меня есть собственный прибор для психотеста, и он вам как нельзя лучше подойдет. Взгляните-ка…
Между большим и указательным пальцами левой руки Бродрига была зажата пачка розовато-желтых шестиугольников.
— Похоже на деньги… — пробормотал Деверс.
— Деньги и есть. Причем деньги верные — они обеспечены моей недвижимостью, — а поместий у меня больше, чем у самого Императора. Сто тысяч кредиток. Все здесь! Они ваши.
— За что, сэр? Я честный торговец, но не вижу предмета сделки.
— За что? За правду! Чего хочет генерал? Почему он ведет эту войну?
Латан Деверс вздохнул, нахмурился, погладил бороду…
— Чего он хочет?.. — задумчиво повторил он, поглядывая, как длинные пальцы Бродрига пересчитывают кредитки. — Если коротко — имперской короны.
— Хм-м… Как просто! В конце концов все всегда сводится к этому. Но как? Это какая же такая дорога ведет с задворок Периферии прямо к Императорскому Олимпу?
— Академия, — скорбно вздохнул Деверс, — владеет множеством тайн и секретов. У них есть много книг — старых книг, таких старых, что язык, на котором они написаны, знают всего несколько человек. И все эти тайны скрыты под оболочкой ритуалов и религии, и простой смертный не может ими воспользоваться. Я однажды попытался… Теперь я здесь, а там меня ожидает смертный приговор.
— Ясно. А что это за древние тайны? Полагаю, за сто тысяч кредиток я имею право на подробности.
— Трансмутация элементов! — выпалил Деверс.
Секретарь прищурился. Он был явно удивлен.
— Вот как? Но мне говорили, что практическое осуществление трансмутации по законам ядерной физики невозможно!
— Да, если используется ядерная энергия. Но в Академии народ способный подобрался. Им известны источники энергии более мощные, чем ядерная. Если Академия пользуется такими источниками, то…
Деверс почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Да, он верно выбрал наживку, и рыбка ее почуяла…
Бродриг поторопил его:
— Продолжайте. Я все понял. Уверен, что генерал знает обо всем этом. Вот только… что он собирается предпринять, когда закончится вся эта буффонада?
Деверс твердо, уверенно ответил:
— Владея секретом трансмутации, он возьмет под контроль всю экономику Галактики. Минеральные ресурсы не будут стоить ни гроша — ведь Риоз будет, иметь возможность производить вольфрам из алюминия и иридий — из железа. И вся экономика, основанная на недостатке где-то одних элементов и избытке других, прикажет долго жить. Наступит величайший хаос и разъединение за всю историю Империи, и прекратить их под силу будет только Риозу. Вот какую власть обретет Риоз, если учесть, что религиозные предрассудки его ни капельки не волнуют. Теперь его ничто не остановит. Он сел Академии на шею, и через год после того, как покончит с ней, станет Императором.
— Так… — Бродриг неожиданно повеселел. — Значит, иридий из железа, так вы сказали? А хотите, торговец, я вам раскрою государственную тайну? Да будет вам известно, что у генерала уже были встречи с правительством Академии.
По спине у Деверса пробежали мурашки…
— Вы удивлены? А почему бы и нет? По-моему, это вполне логично. Нам известно, что они предлагали ему сотни тонн иридия в год, чтобы он их оставил в покое. Вернее — сотни тонн железа, превращенного в иридий в нарушение всех религиозных установок, ради спасения собственных шкур. Вот так. И совершенно неудивительно, что наш неподкупный генерал отказался, — он ведь может получить и иридий, и Империю. А наш бедный Клеон еще называл его одним из самых честных генералов! Мой благородный торговец, вы заслужили свои деньги!
С этими словами он бросил кредитки на пол. Деверс торопливо подобрал их.
У двери Бродриг обернулся.
— Один совет, торговец. Вы, конечно, можете считать, что мои ребятки с бластерами лишены ушей, языков, мозгов… Они, и правда, не слышат, не разговаривают и не имеют понятия о том, что такое психотест. Зато они весьма, весьма искушены в изощренных пытках. Я купил тебя, парень, за сто тысяч кредиток, и полагаю, что совершил выгодную сделку. От тебя нужно только одно — забыть навсегда, что ты получил от меня какие-то деньги. Не дай тебе бог заикнуться Риозу о нашем разговоре! Ты тут же отправишься на тот свет! Причем так, как я умею это делать.
В одно мгновение топкое, аристократическое лицо Секретаря стало жестким, злым. Губы, вытянутые в дежурную, искусственную улыбку, превратились в красный, отвратительный шрам поперек лица. Деверс поймал себя на мысли, что вот сейчас на него глазами Бродрига смотрит тот, кто раньше купил его самого…
Под дулами бластеров телохранителей Бродрига он молча проследовал в свою комнату.
На вопрос Дьюсема Барра он ответил с задумчивым удовлетворением:
— Нет. И это — самое потрясающее. Это он подкупил меня!
…Два месяца тяжелой войны не прошли даром для Бела Риоза. Он как-то осунулся, согнулся под грузом проблем, стал вспыльчив.
Он раздраженно приказал подобострастно взиравшему на него сержанту Люку:
— Ждите снаружи, сержант. Отведите этих людей назад в их комнату, когда мы тут закончим. Никому не входить без моего разрешения. Никому, поняли?
— Сядьте, — бросил он пленникам. — У меня мало времени. Честно говоря, я бы сюда не прилетел, если бы не необходимость вас повидать.
Он повернулся к Дьюсему Барру, вертевшему в руках хрустальный кубик, в котором красовался голографический бюстик Его Императорского Величества.
— Во-первых, патриций, — начал генерал, — должен вам сообщить, что ваш Селдон проигрывает. То есть не совсем так — бьется он здорово. Эти вояки из Академии носятся, как очумелые пчелы, и дерутся, как сумасшедшие. Планеты защищаются отчаянно, а после того, как мы их захватываем, на каждой из них тут же вспыхивают мятежи, подавлять которые почти так же трудно, как и захватить планету. Но как бы то ни было, мы их захватываем и удерживаем. Так что, повторяю — проигрывает ваш Селдон.
— Но пока не проиграл, — тактично уточнил Барр.
— У самой Академии оптимизма поменьше, чем у вас. Они предлагают мне миллионы только ради того, чтобы я окончательно не разгромил вашего беднягу Селдона!
— Я слышал об этом.
— Значит, слухи меня опередили? Отлично! Ну и что же тут говорят о последних событиях?
— Смотря что вы имеете в виду.
— Я имею в виду лорда Бродрига, любимчика Императора. Он ведь теперь стал вторым Главнокомандующим — сам напросился.
Тут Деверс впервые подал голос.
— Сам, босс? Как это? Или он вам стал нравиться.
— Нет, не сказал бы, — спокойно отозвался Риоз. — Он просто купил себе эту должность за честную и высокую цену.
— То есть?
— За запрос Императору о подкреплении.
Ироничная улыбка Деверса стала шире.
— Значит, он все-таки связался с Императором, да? Надо понимать, генерал, подкрепление прибудет со дня на день, так?
— Нет. Не так. Они уже прибыли. Пять мощнейших, маневренных линкоров и личное послание от Императора с пожеланиями успехов. А на пути к нам — еще корабли. Что это вы так расстроились, торговец?
— Ничего… — отозвался Деверс похолодевшими губами.
Риоз вышел из-за стола и встал перед торговцем, положив ладонь, на приклад бластера.
— Я спрашиваю, что это вы так расстроились? Новость вам явно не по вкусу! А вы говорили, что судьба Академии вас не слишком волнует?!
— Говорил.
— Да… Что-то все-таки есть в вас непонятное, — процедил сквозь зубы Риоз.
— Вы так думаете, босс? — слабо улыбнулся Деверс и сунул руки в карманы куртки. — А вы скажите, что вам непонятно, а уж я как-нибудь постараюсь объяснить.
— Вот-вот. Хватит дурачиться, торговец. Непонятно вот что: вы были захвачены в плен потрясающе легко — сдались при первой же угрозе. Даже защитное поле не включили. Вы без сожаления готовы предать свой мир, причем без всякого вознаграждения. Интересно, не правда ли?
— Просто хотелось бы остаться на стороне победителя, босс. Я же неглупый человек, вы сами сказали.
Риоз раздраженно, хрипло выпалил:
— Ладно! Только почему-то с тех самых пор мы не захватили в плен ни одного торговца. Торговые корабли имеют такую скорость, что спокойно могут удрать в случае чего. Все до одного эти корабли оборудованы защитным полем такой интенсивности, что отлично могут закрыться от легкого крейсера. Но уж если стычки возникали, все до единого торговцы дрались как звери — все до единого! Кроме того, мы выяснили, что торговцы часто стояли во главе партизанских движений на оккупированных планетах и организовывали вылазки в занятых нами секторах космоса.
Это что же, выходит — вы один такой неглупый человек? Вы и не сражались, и не удирали, а сразу взяли и стали предателям, хотя вас никто об этом не просил. Вы уникальны — просто потрясающе уникальны! Я бы сказал больше — вы подозрительно уникальны!
Деверс мягко возразил:
— Я понимаю, что вы хотите сказать, но фактов у вас нет никаких, босс. Я пробыл у вас шесть месяцев, и вел себя паинькой.
— Да, это так, и я отплатил вам хорошим обращением. Я оставил в целости и сохранности ваш корабль, и вам оказывались всяческие милости. Однако вы не дотянули. Добровольная информация, например о том, как устроены приспособления, которыми набит ваш корабль, была бы весьма в нашу пользу. Это я к тому, что принцип их действия с большой вероятностью может применяться в некоторых видах оружия, используемого Академией.
— Я простой торговец, — попытался возразить Деверс, — а не инженер. Я ведь только торгую этими штуками, а не делаю их.
— Ну, это мы скоро выясним. Для этого я сюда и прилетел, собственно говоря. К примеру — в ближайшее время ваш корабль будет обыскан до последнего винтика на предмет обнаружения источника персонального защитного поля. Вы им ни разу не воспользовались, в то время как оно есть у каждого солдата флота Академии. Найдем — будет ясно, что вы чего-то не договариваете. Понятно?
Ответа не последовало. Генерал удовлетворенно продолжал:
— Но я получу и более прямые доказательства. Я привез с собой новый прибор для проведения психотеста. Однажды тест не удался, но когда общаешься с врагом: век живи — век учись.
В голосе генерала нарастали угрожающие потки. Деверс почувствовал, как холодное дуло бластера уперлось ему в живот. Риоз хладнокровно отчеканил:
— А теперь ты снимешь свой браслет и все остальные металлические побрякушки, которые у тебя есть, и отдашь мне. Спокойно! Не двигаться! Думал, я глупее тебя? Конечно, атомное поле можно исказить, а психотест действует только в условиях статики. Так-то.
Но в это время около письменного стола генерала мигал сигнал и в приемник почты упала капсула. А около приемника стоял Барр, все еще сжимая в руке кубик с изображением Императора…
Риоз отступал к столу, держа бластер наизготовку. Он приказал Барру, не глядя на него:
— И вы тоже, патриций. Ваш браслет выдал вас. Раньше вы были нужны мне. Я не мстителен, но судьба вашей семьи, видит бог, будет зависеть от результатов психотеста!
Риоз согнулся, протянул руку к приемнику почты, чтобы взять капсулу. Но в это мгновение рука Барра с зажатым в ней кристаллом поднялась и опустилась на голову генерала.
Это случилось настолько внезапно, что даже Деверс был ошеломлен. Тихий, миролюбивый патриций в одно мгновение превратился в карающего демона!
— Бежать! — хрипло выкрикнул Барр. — Быстро! Он выхватил бластер из безжизненно повисшей руки Риоза и спрятал его под блузу.
Стоявший у двери сержант Люк резко обернулся, когда они выскользнули в коридор. Барр хладнокровно приказал:
— Вперед, сержант.
Деверс закрыл за собой дверь.
Люк, ничего не понимая, пошел вперед по коридору по направлению к комнате пленников, но вынужден был идти дальше, поскольку его спины коснулся холодный металл бластера, а прямо в его ухо голос Деверса, не допускающий возражений, проговорил:
— К торговому кораблю!
…Деверс обогнал спутников, чтобы открыть входной люк, а Барр сказал:
— Стойте, где стоите, сержант. Вы были добры к нам, и нам не хотелось бы вас убивать.
Тут сержант разглядел монограмму на прикладе бластера и яростно вскричал:
— Вы… убили генерала!
В диком, неосознанном порыве он бросился вперед, прямо под пучок лучей, и на пол упала обугленная, бесформенная масса, всего лишь секунду назад бывшая сержантом Люком…
Торговый корабль успел подняться над поверхностью планеты до того, как отчаянно замигали и завыли сигналы тревоги, и устремился к центру Галактики.
Деверс угрюмо проговорил:
— Держитесь покрепче, Барр. А мы сейчас посмотрим, найдется ли у них корабль, который сможет догнать мое старое корыто!
Он отлично знал: такого корабля нет!
Когда они уже были в открытом космосе, торговец усталым, убитым голосом промолвил:
— Похоже, я оказал Бродригу чересчур хорошую услугу. Теперь он заодно с генералом.
Корабль быстро удалялся в черные глубины Галактики…
Глава восьмая
К Трентору
Система связи молчала… Маленькая полусфера на пульте управления была темна и безжизненна. Система контроля направления полета медленно, методично обшаривала пространство тонкими пучками лучей.
Барр, расположившись в низком кресле в углу кабины, с состраданием поглядывал на Деверса. Наконец он осторожно спросил:
— Похоже, они безнадежно отстали?
— Имперские черепахи? Давно! — махнул рукой Деверс. — Беспокоит меня не это. Просто удивительно, как это мы, совершая прыжки через гиперпространство вслепую, до сих пор не врезались в какую-нибудь звезду. А они за нами не угнались бы, даже если бы обнаружили нас. Но они нас не обнаружили.
Он откинулся в кресле и рывком расстегнул воротник.
— Вообще непонятно, чем эти имперские бездельники тут занимаются. В их пресловутой Блокаде полным-полно прорех!
— Вы хотите направиться к Академии?
— Пока я пытаюсь связаться с Ассоциацией. Но, увы — без толку.
— С Ассоциацией? Кто это такие?
— Ассоциация Независимых Торговцев. Вы о ней не слыхали? Ну, не вы один. Просто мы еще не успели себя показать как следует.
Наступила пауза. Индикатор приема по-прежнему молчал.
— А мы в пределах досягаемости для связи? — спросил Барр.
— Не знаю. У меня нет ни малейшего понятия о том, где мы находимся. Я двигаюсь наугад. Вот почему пришлось прибегнуть к контролю направления. Так можно годами болтаться…
— Да? — Барр указал пальцем на замигавший индикатор. Деверс вздрогнул, быстро надел наушники. Внутри маленькой темной полусферы загорелась крошечная белая точка.
В течение получаса Деверс безуспешно пытался наладить связь через гиперпространство между двумя точками, расстояние между которыми обычный свет преодолел бы не раньше чем через пятьсот лет.
Наконец он устало откинулся на спинку кресла, помотал головой и снял наушники.
— Давайте-ка лучше поедим, док. Если хотите, можете принять массажный душ. Но горячей воды, скорее всего, нет.
Деверс встал, прошелся вдоль стенки кабины и остановился у одного из многочисленных шкафчиков. Открыл дверцу и заглянул внутрь.
— Надеюсь, вы не вегетарианец?
— Я всеяден, — улыбнулся Барр. — И все-таки насчет Ассоциации. Значит, связаться с ними невозможно?
— Похоже на то. Наш сигнал не дошел. Но это не важно. Честно говоря, я это предвидел.
Он выпрямился и поставил на стол два металлических контейнера.
— Через пять минут, док, нажмите вот тут. Будет вам и тарелка, и еда, и вилка — очень удобно, когда торопишься и когда не до такой роскоши, как салфетки. Вам, наверное, интересно, что я узнал в Ассоциации раньше?
— Если это не секрет.
Деверс покачал головой.
— Для вас — не секрет. То, что сказал Риоз, — чистая правда.
— Это насчет того, что ему выкуп предложили?
— Ага. Они предложили, а он отказался. Все точно. Так что — дело плохо. Сейчас идет сражение в районе внешних солнц Лориса.
— А Лорис далеко от Академии?
— А? Да, вы же не знаете! Это — одно из бывших Четырех Королевств. Можно считать его участком внутренней линии обороны. Но это не самое худшее. Им там никогда раньше не приходилось иметь дело с большими кораблями. Риоз не соврал. Он действительно получил подкрепление. Бродриг действительно переметнулся на его сторону, а я действительно спутал их карты.
Взгляд Деверса был мрачен. Он коснулся пальцем контактной точки на контейнере. Тот бесшумно раскрылся. Еда, по виду напоминавшая жаркое, аппетитным ароматом наполнила кабину. Дьюсем Барр уже жадно поглощал свою порцию.
— Итак, — подытожил Барр, — нам ничего не остается, как только импровизировать. Здесь нам делать нечего, прорваться через окружение к Академии мы не можем. Самое разумное — спокойно ждать. Однако, если Риоз действительно прорвался к внутренней линии обороны, ждать нам придется недолго.
Деверс отложил вилку.
— Ждать, говорите? — буркнул он, сверкнув глазами. — Вас это, возможно, устраивает. Вы же ничего не поставили на карту!
— Вот как? — грустно улыбнулся Барр.
— Да! Знаете, что я вам скажу? — раздражение Деверса рвалось наружу. — Я зверски устал от того, что мы как будто в микроскоп разглядываем все, что происходит. Там умирают мои товарищи. Там гибнет мой мир, мой дом. Вы — посторонний. Вы не можете понять.
— Я тоже видел, как погибали мои товарищи, — проговорил старик, обхватив руками колени и прикрыв глаза. — Вы женаты?
— Торговцы не женятся, — ответил Деверс.
— Ну, а у меня двое сыновей и племянник. Они предупреждены, но по ряду причин сделать ничего не могут. Наш побег означает их смерть. Дочь с внуками, надеюсь, успели покинуть планету заранее, но даже если не считать их, я уже успел рискнуть гораздо большим, чем вы.
Деверс немного смутился, но раздражение его не прошло.
— Знаю. Но у вас был выбор. Вы могли остаться и продолжать играть в «крестики-нолики» с генералом! Я вас не просил…
Барр покачал головой.
— Не было у меня выбора, Деверс. Ваша совесть чиста. Я рисковал жизнью своих сыновей не ради вас. Я был с Риозом до тех пор, пока это было нужно. Напомню вам, нам грозил психотест.
Сивеннианец поднял глаза. Они были полны боли и горечи.
— Риоз впервые пришел ко мне год назад. Он расспрашивал меня о том культе, который возник вокруг слухов о волшебниках. Но правды он не узнал. Это не совсем культ. Понимаете, уже сорок лет Сивенна томится под игом, которое теперь угрожает вашему миру. Пять мятежей вспыхнули за эти годы, все пять были жестоко подавлены. Потом я нашел древние упоминания о Гэри Селдоне, и теперь так называемый «культ» ждет своего часа.
Наши люди ждут возвращения «волшебников». Они готовы к этому. Тех, кто ждет, возглавляют мои сыновья. Этой тайны в моем сознании не должен был коснуться психотест. А теперь они должны погибнуть как заложники! В противном случае они были бы казнены как мятежники, и вместе с ними — половина населения Сивенны. Так что, как видите, — выбора у меня не было. И я — не посторонний!
