2017-11-01
345
Вечером накануне распятия Иисус заверил горстку Своих учеников, что, покидая их, Он не перестанет являть Себя всем, кто любил Его. Иуда Фаддей резонно спросил Его, как именно это будет происходить (см. Иоанна 14:22). Иисус ответил: «...Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим» (Иоанна 14:23).
Конечно же, пребывание Сына и Отца в сердцах верующих включает в себя много больше, нежели сознательное общение или беседу, но без общения и беседы оно немыслимо; пределы же и форму такого общения устанавливает Сам Господь. Из ответа Иисуса, обращенного к Иуде Фаддею, видно, что их связывала близкая дружба; разве может быть так, чтобы друзья не разговаривали между собой? Дух, пребывающий в нас, не безгласен; Его действие не сводится к внезапному озарению, ослепительному видению или мурашкам по коже.
Эти простые доводы придают дополнительный вес примерам из жизни великих христиан, подтверждающим, что в идеале каждый из нас должен общаться с Богом. Возникает вопрос: «Как могут установиться близкие отношения и общение с Богом — да и не только с Богом, но и с людьми — без личной беседы, без диалога?»
В наши дни непосредственное общение с Богом порой сводится к осознанию того факта, что Иисус и Отец Его Небесный заботятся о нас. В этом случае «общение с Богом» означает для верующего лишь то, что на небесах у него имеется собственный «счет», благодаря которому он может брать понемногу от добрых дел Христа и оплачивать свои грехи, или то, что Бог печется обо всем Своем творении, в том числе и о каждом отдельно взятом человеке.
Но неужели кто-то считает, что для близкого общения этого достаточно? Благодетель, пусть даже самый могущественный, добрый и заботливый, не способен заменить друга. Иисус сказал: «Я назвал вас друзьями» (Иоанна 15:15) и «Я с вами во все дни до скончания века» (Матфея 28:20; ср. Евреям 13:5-6).
Наедине с Богом
По большому счету, в жизни христианина нет ничего важнее уверенности в том, что Бог думает о каждом человеке. Забота пастыря о своем стаде, родителя о ребенке, влюбленного о возлюбленной — все это библейские образы, укоренившиеся в сознании любого человека; ими отмечено наше искусство и культура в целом, не говоря уж о религии. Консервативные и либеральные христиане, представители Высокой церкви и пятидесятники, христиане и иудеи и даже иудеи и мусульмане сходятся в одном: «Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться; Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим» (Псалом 22:1-2).
В Библии отношения между Богом и верующим в Него всегда напоминают скорее дружеские или семейные узы, нежели деловой союз, в котором один по уговору заботится о другом. Перебрав в памяти удивительные библейские истории великих людей — от Адама до апостолов Павла и Иоанна, — мы получим целую сагу длиной в тысячелетия о разговоре Бога и человека лицом к лицу. И каждому — будь то Авраам, Моисей, Исаия, Неемия, Мария или Петр — Бог говорил то, что предназначалось только ему и никогда прежде не говорилось никому другому.
Эта «сага» продолжается и до наших дней благодаря людям, которых мы признаем руководителями своей духовной жизни. Читая жизнеописания блаженного Августина, Терезы Авильской, святого Франциска Ассизского, Мартина Лютера, Джорджа Фокса, Джона Уэсли, Ч.Х. Сперджена, Фиби Палмер, Д.Л. Моуди, Фрэнка Лаубаха, А.У. Тозера или Генри Ноуэна, мы увидим, что каждый из них воспринял встречу и разговор с Богом как событие, полностью преобразившее его жизнь и в то же время необходимое, как хлеб насущный. Но тысячи скромных христиан — людей, чьи имена никому не известны и вряд ли будут напечатаны в книгах, которые никогда не поднимутся на кафедру проповедника и не возглавят евангелизационную кампанию, — могут свидетельствовать о том, что они тоже, как и великие христиане, встречались и беседовали с Богом.
Роберт К. Макферлейн (Robert C. McFarlane) был известным лос-анджелесским бизнесменом. В 1970 году он переехал из Оклахомы в Калифорнию, и буквально через несколько дней после приезда из-за серьезной размолвки с близким другом ему пришлось возглавить страховое агентство. Это не входило в планы Макферлейна, но у него не оставалось иного выхода, и он принял на себя ответственность за агентство, поскольку вложил в него крупную сумму.
Настала весна 1973 года. Макферлейн уже третий год боролся за то, чтобы поддерживать предприятие на плаву, но проблем становилось все больше, а сил бороться с постоянными стрессами все меньше. Незадолго до этого благодаря неустанным молитвам своей жены Бетти и ее верующих друзей он обратился в христианство в Церкви Завета Роллинг-Хиллз в Южной Калифорнии.
В то весеннее утро, когда Роберт ехал на работу, на него невыносимой тяжестью навалилось сразу все: и постоянный страх, что дело вот-вот рухнет, и неудачи, преследовавшие его на каждом шагу, и бесконечная усталость от денных и нощных трудов, и мучительные воспоминания о причине финансовых трудностей. Роберт знал, что там, в офисе, его ждет очередной день, наполненный тщетными усилиями, но выхода нет — бизнес есть бизнес.
Внезапно его охватило безудержное желание свернуть влево, на дорогу, ведущую из города, и просто исчезнуть. Позже он утверждал, что непременно так и поступил бы, и неизвестно, куда бы это его завело. Но в беспорядочном вихре чувств, овладевших им в тот момент, он вдруг явственно различил голос, приказавший: «Остановись у обочины».
По воспоминаниям Макферлейна, приказ был столь ясным, точно был написан на бумаге. Выполнив, что было велено ему, он услышал слова — их словно произносил кто-то, сидящий тут же, рядом: «Мой Сын переживал муки, каких ты и представить не можешь, и в самые тяжкие мгновения Он взывал ко Мне. Ты должен делать то же».
Роберт долго сидел в машине, опустив голову на руль и сотрясаясь в рыданиях, а затем поехал на работу, в свой офис на Лонг-Бич, где на него сразу навалились десятка два срочных проблем. И к вечеру того же дня все эти проблемы — чего бы они ни касались — успешно разрешились.
Вильгельм Германн, выдающийся богослов XIX столетия, вообще дает определение христианина через непосредственное общение с Богом: «Мы считаем человека настоящим христианином, когда у нас есть достаточное свидетельство того, что Бог явил ему Себя в Иисусе Христе и что общение с Богом, открывшим ему Себя, преобразило его внутреннюю жизнь и придало ей новый смысл»3.
Позже, уже в XX веке, английский философ и богослов Джон Бейли (John Baillie) писал: «Наше знание о Боге покоится на откровении Его непосредственного присутствия... Об этом присутствии нужно сказать, что тех, кто никогда его не ощущал, не убедят никакие аргументы; для тех же, кто его почувствовал, всякие аргументы будут излишними».
Наверное, вера в Бога, Чьи слова обращены прямо в душу каждого человека, нигде не отражалась так явственно и безыскусно, как в церковных гимнах. Из века в век каждую неделю их поют на церковных собраниях; изо дня в день христиане поют их дома, на работе, во время отдыха. Этот краткий список включает в себя лишь ничтожно малую часть всех гимнов, посвященных Божественному водительству и дружескому общению человека с Богом. Слова их знакомы всем нам:
Он идет со мной
Говорит со мной,
Я Ему принадлежу.
Путь проходит мой
В радости такой
Ибо с Богом я хожу.
Парадокс
В свете всего сказанного выше не будет преувеличением утверждать: в современном понимании общения с Богом скрыт определенный парадокс. И парадокс этот самым серьезным образом мешает нашей вере.
С одной стороны, все мы верим, что водительство Божье направлено на каждого человека, что Бог непосредственно общается с каждым человеком, — и у нас имеется множество свидетельств, подкрепляющих эту веру. Божественное водительство запечатлено в Священном Писании и в истории Церкви; оно лежит в основе нашего служения Богу и отношений с Ним, нашего почтения к духовным учителям и руководителям. Мало кто берется проповедовать и вести людей к Богу, исходя при этом только из своего образования, природных способностей и авторитета среди членов своей церкви. Обычно духовное руководство зиждется на жизни в Святом Духе, на постоянном общении служителя церкви с Богом.
С другой стороны, нас все сильнее терзает неопределенность — мы не слишком-то понимаем, как можно услышать в наши дни Божий голос и какое место в церкви и вообще в христианской жизни занимает умение слушать Бога. Даже те из нас, кто твердо уверен, что Бог обращался к ним напрямую, иногда не сразу понимают это, а поняв, не знают, что им теперь делать. Вспомним библейского Гедеона: как он растерялся, как разволновался, как требовал у Господа доказательств: «Если я обрел благодать пред очами Твоими, то сделай мне знамение, что Ты говоришь со мною» (Судьи 6:17).
Моля Бога сказать нам хотя бы словечко, мы слабо представляем себе, что именно можем услышать и как нам потом себя вести, а если получаем ответ, он лишь усугубляет наше смятение. Я думаю, именно поэтому Бог иногда придерживает Свое слово, зная, что оно не принесет пользы.
В человеке очень сильно развито желание понимать. Мы слишком хорошо знаем, какая путаница творится в головах людей, которые изо всех сил тщатся осознать, что уготовил для них Бог, — причем в головах искренне верующих людей! Мы видим, как они совершают ужасные ошибки, толкуя случайное событие или внезапную прихоть как «знамение Божье». Мы видим, как они впадают в отчаяние, становятся скептиками и даже циниками; от их религиозной жизни остается одна видимость, пустая и мертвенная. Из того, что с ними произошло, они делают «неизбежный» вывод о собственном одиночестве.
Кроме того, всем прекрасно известны трагические случаи, когда большие группы людей подпадают под власть человека, заявляющего, что он получил от Бога некий знак или слышал Его слово. Число религиозных диктаторов, к сожалению, растет; они появляются повсеместно и рядятся во всевозможные личины. Противостоять им нелегко именно потому, что другие члены секты не понимают, как на самом деле проявляется в их жизни слово Бога. Вот почему они беззащитны перед безумием, творящимся во имя Божье.
