Секты за рубежом: феномен культа и контроль сознания

 

В зарубежной психологической теории существует несколько основных моделей деструктивного влияния тоталитарных групп. Классической является модель Р. Дж. Лифтона, которую автор изложил в работе «Реформирование мышления и психология тотализма». Р. Дж. Лифтоном было выделено 8 элементов, которые приводят к катастрофическим изменениям сознания [9]:

1) Контроль над окружающей обстановкой (средой) — жесткое структурирование окружения, в котором коммуникация регулируется, а допуск к информации очень строго контролируется.

2) Мистическая манипуляция — использование запланированных или подстроенных «спонтанных», «непосредственных» ситуации с целью придания им смысла, выгодного для манипуляторов. Так, к примеру, физиологические и психологические трансформации при переходе на вегетарианское питание поясняются как «нисхождение святого духа».

3) Требование чистоты.

4) Культ исповеди.

5) «Святая наука» —провозглашение своей догмы абсолютной, полной и вечной истиной.

6) Нагруженный (культовым смыслом) язык — создание специального словаря, носящего клишированный характер, для внутригруппового общения с целью устранения непосредственной основы для критического и самостоятельного мышления.

7) Установление значимости доктрины над личностью.

8) Разделение существования членов группы и других людей.

Впоследствии Лифтон развивает свою концепцию, дополнив ее моделью «удвоения личности» в своей работе «Нацистские врачи: медицинское убийство и психология геноцида». Автор попытался объяснить психологические механизмы, позволившие профессиональным врачам стать профессиональными убийцами, на том этапе, когда они были частью наиболее эффективного конвейера убийств, который известен западной цивилизации: нацистских лагерей смерти.

В США также разрабатываются и другие социально-психологические и информационные модели радикальной трансформации сознания, а также модели воздействия на психику излишних трансовых, гипнотических и медитационных состояний, которые вызывают деструкцию самых сложных познавательных образований и упрощают структуру интеллекта человека и его эмоций. Рассмотрим их более подробно [8].

1) Социально-психологические модели. В одном из исследований культа НЛО (который, однако, по общему мнению, не отвечает критерию деструктивного культа) выдвигается предположение, что теория принятия ролей недостаточно способна пояснить поведение членов культа. В нем делается вывод, что когда человек присоединяется к религиозному культу, он сначала меняет свое поведение, усваивая новую для него роль. При этом, безграничная вера истинного верующего, как правило, формируется только после длительного участия в культовой повседневной деятельности.

2) В противоположность этому стэнфордский психолог Филип Зимбардо и его коллеги предлагают интегрированную социально-психологическую модель того, что они определяют как обращение при помощи убеждения. Характеризуя принципы обращения убеждением, авторы отмечают, что члены культа бывают погружены в группу и поощряются к различным деиндивидуализирующим чувствам и действиям, в результате чего человека заставляют ощутить силу группы, которую он разделяет. Новичкам в секте предлагают слушать некритически, безоценочно и с субъективным восприятием повторяющиеся лекции и прочие «информационные вливания», в то время как привлекательные и ничем не отличающиеся от новичков люди моделируют такие качества как искренность, счастье, жизнеспособность и безусловное принятие идей культа. Трансформации позиции и поведения осуществляются, таким образом, через мощное социальное подкрепление. Оно включает включают улыбки, позитивное мнение, похвалу, активное одобрение, физический контакт и проявление видимой любви. Неприемлемое поведение новичка, однако, вызывает незамедлительную и единообразную реакцию со стороны всех членов секты; они все опечалены, однако, никогда не проявляют гнева в ответ на отклоняющиеся от нормы секты действия или мысли. Культовыми центрами по идеологической обработке имитируются типичные ролевые отношения типа гость-хозяин (т.е. член культа — новичок культа), и чувство вины выступает в данном случае очень мощным модификатором поведения — является результатом, когда новичок огорчает своего «хозяина» [18].

В рамках данной модели следует также рассмотреть известную во всем мире японскую секту «Аум Синрикё», основатель которой внес в японскую религию принципиально новый элемент: требование тотального подчинения лидеру, которое осуществлялось через суровую аскетическую практику. Секта была построена по строго централизованному принципу, с реализацией принципа абсолютного подчинения нижестоящих адептов вышестоящим. Каждый новый адепт культа заносился в компьютерный каталог, ему присваивался личный номер и, после инициации, новое имя. После этого все происходящее с адептами культа строго учитывалось и фиксировалось: изменение сознания, денежные пожертвования, цвет и размеры сданной одежды, количество реализованных кассет, книг и плакатов, дружеские связи, посещение семинаров и медитаций и т. д. Специфическими чертами секты являлось также использование глубокой конспирации, режима секретности внутри культа и культивирование тотальной слежки среди адептов. Кроме того, адепт мог подвергаться культовому воздействию и вне общения с другими адептами: по оценкам специалистов, до 80% адептов «АУМ Синрике» пришли в культ после просмотра телевизионных и прослушивания радиопрограмм этого культа. Также отмечалось использование наркотических веществ и психоэнергетических средств (аудиокассеты) в процессе установления и поддержания контроля сознания адептов [12].

Культовая практика в «АУМ Синрике» представляла собой совокупность многообразных форм йоги, которые позволяли достичь экстаза, сложных и динамических галлюцинаций и даже самадхи - экстремального, почти безжизненного состояния. Таким образом, очевидно, что эта практика содержит в себе факторы риска, особенно для той части верующих, которые по состоянию своего здоровья, либо неокрепшего молодого организма и психики не в состоянии выносить чрезмерные психофизические и моральные нагрузки.

3) Модели обработки информации. Крис Эдварде, являющийся бывшим членом Церкви Унификации, написавший как о своем собственном опыте муниста, так и о культовом обращении в секты вообще, утверждал, что обращение реализуется через манипуляцибю информацией. Культ как группа являет собой унифицированную систему взаимодействия между членами группы и новичками. На более глубоком уровне культом контролируются все внешние сигналы, особенно обращается внимание на контроль потоков информации.

Эдварде были описаны методики, которые используются преуспевающими культовыми вербовщиками, начинающими, как правило, с того, что агитируют лицо, принятое в культ, к саморазоблачению (и предоставляя свое собственное саморазоблачение), с целью установления взаимопонимания. Собственное саморазоблачение вербовщиков при этом может не всегда быть правдивым. Как только приглашение к действию в рамках культа принято, и происходит погружение нового адепта в среду, созданную данной группой, культовые учителя приступают к манипуляции вниманием новичка, повышая уровень его внушаемости и принуждая к модификации или демонтажу прежних методов обработки информации (получающих кличку «сатанинских» или «демонических»).

С. Хассеном также подчеркивает роль информационного контроля и внимания, или, как определяет сам автор, информации, осмысливаемой человеком изолированно. По его мнению, люди попадают в ловушку деструктивных культов по причине лишения доступа к критической информации, однако при этом важную роль играет также недостаток у человека правильно функционирующих внутренних механизмов, предназначенных для ее обработки. Такой информационный контроль имеет очень впечатляющее и разрушительное влияние [56].

На основании ряда проведенных интервью с рядом бывших членов культа, депрограммистов и нейропсихологов авторами подхода была выдвинута гипотеза о том, что культовое обращение представляет собой рассчитанное манипулирование информацией, которое приводит к информационной перегрузке.

Ими предлагаются основательные доказательства того, что культы повышают уязвимость человека в отношении информационной перегрузки через манипуляцию окружающей средой новичка: к примеру, неожиданные изменения в диете, которые уменьшают количество протеина; недостаточное количество сна; изоляция и перевод человека в незнакомое место, непрерывное эмоциональное и, следовательно, физиологическое стимулирование; и запрограммированные, «детские» социальные взаимодействия.

Став уязвимыми, новички впоследствии подвергаются непрерывной бомбардировке радикальными идеями и верованиями секты. Им не дают ни малейшего времени на размышления или проверку навязываемой сектой информации и сравнения ее с реальностью.

Нейробиологическое побуждение к интеграции и извлечению смысла из этого нового жизненного опыта и информации толкает нового члена секты к кризису, разрешение которого становится возможным только при помощи внезапного некритического принятия человеком новой для него системы верований. После этого новичок испытывает внезапную трансформацию личности, то есть происходит ее внутреннее изменение и перелом, который в зависимости от длительности пребывания в секте, становится все более существенным [28].

Основываясь частично на своем открытии о том, что члены культа, подвергшиеся депрограммированию, смогли реабилитироваться быстрее, чем те, кто вышел из секты без информации, предоставленной депрограммистами, авторы подхода предположили, что культами может порождаться новая форма психологического заболевания, а именно, «информационная болезнь» [18].

3) Модели измененного состояния и гипнотические/метапознавательные модели. В отчетах депрограммированных выходцев из секты присутствует большое количество схожих описаний процессов обращения и дальнейшего погружения в культ. Они описывают ощущение «пребывания в другом мире», которое отличается сосредоточенностью внимания, искаженным восприятием, стереотипными аффектами и суженностью критического суждения.

Указанные факторы привели ряд исследователей к гипотезе о том, что в контексте социального контроля окружающей среды и давления членов группы участие в собраниях секты вызывает схожее с трансом измененное состояние сознания, которое близко во многих отношениях к гипнозу, и характеризуется повышенным уровнем внушаемости, узким фокусом самоосознания, увеличивающейся зависимостью и усиливающимся принятием навязываемой группой роли.

Авторы сравнивают процесс обращения в культ с искажением информации и манипулированием вниманием, которые используются в качестве лечебных средств в ходе гипнотерапии и представляют собой концепцию культового обращения и поддержки членства как частично вызванных схожим с гипнозом феноменом. В процессе вовлечения в культ, стимулирование трансом часто становится формализованной и очень ценной практикой, которая вводится через монотонное пение, медитации или деятельность типа «говорения на языках». Хотя, как в фазе обращения, состояния, транса продолжают усиливать уровень групповой преданности и поглощения информации, начальная задача в процессе вовлечения в культ все же состоит в том, чтобы бороться с сомнением, скептицизмом со стороны адептов, и внешней критикой [9].

Многие из первичных культовых взаимодействий направлены на возвращение человека в состояния, схожие с детскими. В ходе уик-энда лидеры группы управляют похожим на детское поведением, осуществляя поощрение вновь принятых членов исполнять детские песенки, играть в детские игры, употреблять в пищу детские легкие закуски и проговаривать вслух простые, и даже примитивные утверждения о мире и любви.

От группового лидера при этом можно услышать поощрение членов группы к тому, чтобы «растопиться вместе», стать ближе друг к другу. Групповые лидеры отучают человека от характерных черт взрослого поведения, таких как независимость в суждениях, способность к установлению контекста, личному принятию решений или индивидуальному истолкованию информации [18].

Особое внимание к ритуальной медитации и/или молитве, особенно как к средству противодействия антикультовым воздействиям, импульсам, убеждениям, способствовало осознанию того, что культы обучают своих адептов гипнотическим, останавливающим мышление, методикам. Как акцентируют некоторые исследователи, техника медитации нацелена на демонтирование познавательных процессов построения моделей».

Человек очень легко приспосабливается практически к любым новым исходным данным. Новая технология, новая личность, трансформации в нашей непосредственной окружающей среде очень быстро становятся составляющей частью нашей жизни, компонентом нашей модели внешнего мира. Данный процесс построения моделей и является конкретно тем, что необходимо разрушить при помощи медитации. Эзотерические традиции говорят о совершенствовании сознания человека таким образом, что допускают проникновение в его сознание любого из стимулов, которые свободны от нормального отбора первичных исходных данных, и строительства моделей и различных систем категорий [48].

Таким образом, феномен сектантства в современном мире и шире, и уже религиозности. Религиозность может быть реализована в самых разных организационных и вероисповедных формах, из которых самой дробной, дискретной и изменчивой считается секта. С другой стороны, сектантство может проявляться и вне существования религиозной сферы — в науке, искусстве, политике, хотя и здесь оно обладает потенциалом скрытой, «дремлющей» религиозности. К ней неизбежно приводит изолированность сектантства: научного — от большой науки, художественного — от большого искусства, политического — от большой политики.