Из истории становления и развития международного частного права

 

Для зарождения и развития международного частного права и докт­рин в этой области необходимо наличие, по крайней мере, трех предпосылок. Во-первых, должны существовать государства или иные территориальные единицы с различными по содержанию си­стемами гражданского права. Во-вторых, между населением этих единиц должен осуществляться интенсивный торговый обмен. В-треть­их, должны признаваться права иностранцев.

От Древней Греции к средневековой Италии. Истоки между­народного частного права обнаруживаются уже в Древней Греции и Египте. Так, Сократ (436-358 гг. до н.э.) в одной из своих речей в суде утверждал, что суд должен признать действительным завеща­ние его клиента, поскольку оно соответствует как праву «родины» заявителя, так и праву форума (страны суда). Известен договор между двумя греческими городами-государствами, который предусматривал, что иски из причинения вреда должны рассматриваться судами го­сударств, в которых причинитель вреда имел свое место жительства, и должны регулироваться правом суда. Схожий закон, принятый в Египте, предусматривал, что договоры, написанные на греческом языке, должны подчиняться юрисдикции греческих судов и грече­скому праву, а договоры, написанные на египетском языке, должны подчиняться юрисдикции египетских судов и египетскому праву. Анализ данных древних законов позволяет сделать вывод, что отправ­ным моментом для разрешения коллизий в древнем Египте и Греции были вопросы юрисдикции. Иначе говоря, применимое право следо­вало юрисдикции суда.

Между Древним Римом и другими государствами осуществлялся интенсивный торговый обмен, и, следовательно, имелись экономи­ческие предпосылки для возникновения коллизий. Однако римское право не пошло по пути разрешения коллизий между римскими и иностранными законами. Вместо этого в Риме наряду с правом, регулировавшим отношения между римлянами jus civile (право граждан), была создана специальная система права - jus gentium (право народов), нормы которого регулировали отношения между римляна­ми и иностранцами (перегринами). Поскольку jus gentium регулиро­вало все проблемы, возникающие в связи с участием в отношении иностранцев, коллизионные вопросы не возникали, конфликты же между jus civile и jus gentium были редкими. Кроме того, римское право не признавало права иностранцев, которые рассматривались как находящиеся вне закона. Таким образом, как отмечал Л.А. Лунц, «в источниках римского права... не было отправных пунктов для развития коллизионного права».

Теория статутариев. Развитие международного частного права (коллизионного права) начинается с XII столетия в Северной Италии в связи с ростом торговли между итальянскими городами. В этих городах стали развиваться свои собственные местные обычаи и за­коны (или статуты - statuta), В этот период в итальянских универ­ситетах шел процесс активного освоения и рецепции римского права, прежде всего Кодекса Юстиниана. В своих глоссах (пометках, кото­рые делали юристы на полях Кодекса Юстиниана) юристы рассужда­ли о вопросах применимого права и юрисдикции. Как отмечается в литературе, моментом рождения того, что в настоящее время име­нуется международным частным правом, является глосса Аккурсия: «Если против жителя Болоньи вчиняется иск в Модене, он не должен судиться по статутам Модены, которым он не подчинен». Среди первоначальных исследователей проблем коллизионного права сле­дует отметить представителей так называемой школы статутариев. Ее родоначальником считается итальянец И. Бартолас (1313-1357). Исследователи данного течения концентрировали свое внимание на анализе различных статутов, которым подчиняется отношение. Ста­туты делились на реальные, которые действовали только на терри­тории принявшего их государства, и персональные, которые всегда следовали за лицом, даже когда оно находилось в другом государстве. Например, закон места нахождения вещи (реальный статут) опреде­ляет права на эту вещь, а закон местожительства лица (персональный статут) регулирует право-дееспособность лица. Статутарии полагали, что эта классификация способна решить все потенциально возмож­ные конфликты, поскольку все статуты - и национальные, и иност­ранные - принадлежат к одной из двух категорий, и, таким образом, исключается всякий возможный между ними конфликт. Основным недостатком теории статутариев было отсутствие четкого критерия для деления статутов на персональные и реальные (деление осуще­ствлялось чисто механистически, по начальным фразам тех или иных статутов). Тем не менее теория статутариев являлась по существу первой конфликтной методологией.

Теория международной вежливости (comity). В течение XV-XVI вв. итальянские, а особенно французские (Аржантре, Дюмулен, Буйе) и голландские (Губер, Вут) исследователи переработали и мо­дифицировали метод Бартоласа, однако не отходя от главной основы теории статутариев. К этому времени центром разработки конфликтных проблем стала Голландия - крупная торговая держава. Данный период характеризуется возрастанием значения теории суверенитета государства. Поэтому многие исследователи коллизионного права того периода пытались дать ответ на вопросы: почему суды должны применять иностранное право и как его применение соотносится с принципом территориального суверенитета? По мнению голландца У. Губера, все законы (статуты) имеют строго территориальный ха­рактер действия, а признание действия иностранных законов есть проявление принципа международной вежливости (comitas gentium) и допускается постольку, поскольку это не противоречит суверени­тету. Право каждого государства имеет силу в пределах этого госу­дарства и его субъектов, но не за его пределами. Все лица в пределах государства, как постоянно проживающие, так и временно пребы­вающие, рассматриваются как субъекты, подчиненные государству. Государства действуют на основе принципа международной вежли­вости так, что права, приобретенные внутри границ государства, сохраняют свою силу везде и настолько, насколько они не наносят вреда власти или правам этого другого государства или его субъектов. Идеи У. Губера, изложенные в монографии по коллизионному праву («De Conflictu Legum», 1689 г.), оказали значительное влияние на раз­витие коллизионного права Англии и США.

Теории К. Вешера и Ф. Савиньи. В середине XIX в. немецкий исследователь Вешер раскритиковал теорию статутариев. По его мнению, суд, который является инструментом государственной поли­тики, при разрешении коллизионных дел должен принимать во вни­мание интересы своего государства и применять право страны суда (lex fori), а не руководствоваться принципами comity. Хотя подход Вешера не имел последователей в Европе, он был позднее принят за основу многими американскими коллизионистами второй половины XX в.

Однако подлинно новый этап в развитии международного частно­го права связывается с именем немецкого исследователя Фридриха Карла Савиньи (XIX в.), который по праву считается родоначальни­ком классического международного частного права. Савиньи так­же отверг доктрину статутистов, однако, в отличие от Вешера, он не считал, что отношение должно регулироваться lex fori. Савиньи полагал, что всякая коллизионная проблема сводится к локализации правоотношений в пространстве. Для каждого правоотношения не­обходимо отыскать его связь с определенным правопорядком (так называемый «центр оседлости правоотношения»). Савиньи подраз­делил международное частное право на категории, соответствующие делению частного права (семейное право, наследственное право, договоры, деликты и т.д.), а затем с помощью «привязок» (таких как домициль, местонахождение имущества, места заключения сделки и др.) выделил те неотъемлемые характеристики каждого правоотношения, которые определяют его оседлость в той или иной стране. В результате Савиньи получил систему нейтральных двусторонних коллизионных норм, которые предназначены для регулирования каждого правоотношения в одном конкретном государстве, незави­симо от содержания соответствующего права. Данные коллизионные нормы приравнивают иностранное право к праву страны суда. По мне­нию Савиньи, цель международного частного права должна состоять в том, чтобы правоотношение в случае коллизий законов получило одно и то же разрешение вне зависимости от места вынесения ре­шения. Хотя выдвинутая Савиньи цель достижения «международного единообразия решений» не достигнута, его метод был принят за основу континентальными европейскими правопорядками и до сих пор составляет основу международного частного права большинства стран мира.

В этот же период (середина XIX в.) появилась доктрина (нацио­нальная теория) итальянского исследователя и политического деятеля Г. Манчини, согласно которой первейшее значение для международ­ного частного права имеет национальный закон, а именно закон гражданства лица. Частноправовой закон следует за лицом повсюду, поскольку отражает национальные и культурные традиции личности, и за границей к лицу должно применяться только его национальное право. Действие закона гражданства лица ограничено лишь началами публичного порядка государства его пребывания.

Теория приобретенных прав. В Англии и США во второй поло­вине XIX - начале XX в. в трудах Д. Стори и А. Дайси сформиро­валась так называемая англо-американская территориальная доктрина, суть которой состоит в том, что государство в принципе применяет лишь собственное право, но оно может признавать права, приобре­тенные на основе иностранного закона (доктрина приобретенных прав - vested rights). Так, согласно Дайси (Dicey) «суды, строго говоря, никогда не применяют иностранное право; когда говорится, что они это делают, они применяют не иностранные законы, а права, приобретенные согласно иностранным законам. [...] Все права, ко­торые были должным образом приобретены, согласно праву любой цивилизованной страны признаются и в общем исполняются англий­скими судами, и всякое право, которое не было должным образом приобретено, по существу не признается и не исполняется англий­скими судами». Признание приобретенных прав обосновывалось принципом международной вежливости. Теория приобретенных прав нашла отражение в первом издании Свода законов о конфликте законов (Reinstatement of the Conflicts of Laws), подготовленном Американским институтом права в 1934 г. Основная критика этой теории состояла в том, что она не может работать в отношении прав, приобретенных на международных территориях, таких как открытое море. Кроме того, приобретенные права можно установить лишь после того, как заранее установлено иностранное право, на основа­нии которого эти права возникли. Теория приобретенных прав пре­терпела существенные изменения, начиная с 6-го издания «Курса Дайси», опубликованного в 1949 г. (после смерти Дайси). В США этой концепции не нашлось места уже во втором издании Свода законов о конфликте законов 1971 г. (Reinstatement Second).

Американские теории второй половины XX в. Для американских концепций второй половины XX в. характерна критика классичес­кой теории коллизионного права Ф. Савиньи, которая основана на поиске применимого права путем моделирования коллизионных норм, построенных на началах связи права и отношения.

Так, по мнению Д. Каверса, применение права конкретной юрис­дикции без обращения к его содержанию приводит к несправедли­вости. «Как суд может разумно выбрать право без рассмотрения того, как этот выбор будет воздействовать на спор?». Суд должен уста­навливать содержание соответствующих законов, а также возможный результат их применения в данном конкретном споре. Свой метод автор назвал методом выбора юрисдикции (jurisdiction-selecting method).

Еще более разрушительной критике подверг традиционную сис­тему коллизионного права Л. Карри, который разработал теорию анализа государственного интереса (government interest analy ses). По мнению автора, «было бы лучше, если бы не было коллизионных норм права вообще». Вместо использования механистических коллизионных норм и традиционного коллизионного права, которое «не работает и не сможет работать», суд должен выяснять содержа­ние соответствующих законов и обстоятельств, в которых было бы разумно их применять. Если суд сделает вывод, что одно государство заинтересовано в применении своих законов к обстоятельствам де­ла, а другое - нет, суд должен применить право первого государства. В случае неизбежности конфликта между противоречивыми интере­сами государств суд применяет свой закон (lex fori), если не будет предложен суду лучший вариант. Идеи Карри, заимствованные им из ряда дел Верховного суда США, были широко, хотя и не универсаль­но, восприняты в США не только учеными, но также и судами.

Профессор А. Лефлар известен как автор теории выбора «лучшего права» («better rule of law»). По мнению автора, при выборе при­менимого права суд должен использовать гибкий подход и принимать во внимание такие обстоятельства, как предсказуемость результата, упрощение задачи суда, следование интересам форума, необходи­мость содействия международному правопорядку, а также приме­нение права, которое является «лучшим» в данном деле. Главный недостаток этой теории состоит в том, что на практике суды (как правило) отдают предпочтение в пользу выбора собственного права. Эта теория сегодня пользуется поддержкой в ряде американских судов.

В целом для американских теорий второй половины XX в. харак­терна казуистичность, стремление к решению проблем ad hoc (для данного случая) вместо разработки абстрактных коллизионных норм, концентрация основного внимания на решении процессуальных вопросов, различное отношение к собственному и иностранному праву, предпочтение «лучшего» права «худшему». Выбор примени­мого права должен основываться не на коллизионных нормах, кото­рые являются механистическими и часто ведут к применению случайного права, а на основе анализа содержания соответствующих законов, выяснения заинтересованности того или иного государства в применении его права в данном конкретном случае. Несмотря на разнообразие всех этих подходов, отметил Дж. Моррис, «существуют три позиции, по которым все современные американские авторы согласны: 1) теория приобретенных прав мертва; 2) механистические нормы о применении права места заключения договора и права места совершения деликта, принятые за основу в первом Reinstatement, были совершенно правильно отменены; 3) коллизионные проблемы должны решаться на основе гибкого подхода в каждом конкретном случае в отношении каждого конкретного вопроса. Однако на этом согласие заканчивается, и каждый автор имеет свою собственную теорию, и каждый способен отыскать подтверждение своей теории в каждом важном новом деле».

Тем не менее знание данных теорий имеет большое практическое значение, поскольку американское коллизионное право, во-первых, является прецедентным, а во-вторых, относится к компетенции штатов, и суды обладают известной свободой в избрании метода оп­ределения применимого права. Многие из таких теорий нашли от­ражение в созданном Американским институтом права действующем втором Reinstatement (1971 г.). Они также активно используются в практике Арбитража Международной торговой палаты (см. § 6 гл. XX).

Влияние современных американских конфликтных теорий в Евро­пе осталось небольшим.

М Рейман задает вопрос: «Почему большинство американских тео­рий не смогли оставить значительного следа на европейской почве?». По мнению автора, «один ответ очевиден: неопределенность в трактовке социального интереса, спорные понятия теории государственного инте­реса, двусмысленность многофункциональных текстов были преданы анафеме в юридической культуре (т.е. в Европе. - В.К.), которая осно­вана на признании четких концепций и ясных норм, которая ставит определенность права выше его гибкости и которая предпочитает по­следовательные выводы индивидуальной справедливости. Другой причи­ной является то, что теории, развитые в рамках межштатных коллизий, не вписывались в международный контекст, которому уделяли внимание европейцы. В своих внутригосударственных границах американское коллизионное право предпринимало усилия для внедрения новых подхо­дов, основываясь на материальных общественных ценностях и ставя вперед государственные интересы, поскольку между законами штатов нет принципиальных различий. Однако на международном уровне не суще­ствует единой юридической культуры, так что различия между нацио­нальными законами могут быть фундаментальными. В Европе нет общего «конституционного зонтика» (такого, как Конституция США. - В.К.), гарантирующего хотя бы минимум взаимного уважения, как не существу­ет и единого верховного судебного учреждения, проверяющего бесспор­ность отдельных притязаний (такого, как Верховный суд США. - В.К.). Без этих охранных механизмов отказ от традиционных методов и норм способен привести к возникновению хаоса и слому существующего порядка вещей или даже к внеправовому беспределу».

Современное европейское и американское коллизионное право. Таким образом, в настоящее время Европа и Соединенные Штаты имеют различные системы коллизионного права. Им соответствуют и два основных метода: действующий в Европе классический - метод выбора юрисдикции, основанный на доктрине Ф. Савиньи, и амери­канский подход, согласно которому при определении применимого права должны приниматься во внимание некоторые социальные ценности, правительственный интерес и т.п. По мнению М. де Бура, европейский коллизионный метод теперь, по существу, такой же, какой он был начиная с XIX столетия: механистический и нейтраль­ный. Он все еще основывается на том, что международное правоот­ношение должно быть локализовано (привязано) к той юридической системе, к которой оно принадлежит, и что материальная справед­ливость (substantive justice) не играет никакой роли в процессе локализации отношения. Путем использования абстрактных привязок - таких как национальность, домициль, место исполнения, место причинения вреда, место нахождения вещи и т.д. - применимое право определяется невзирая на его содержание. С точки зрения С. Симеонидиса, классический подход состоит скорее в выборе подходящего государства, право которого будет применяться, чем в прямом поиске подходящего права, не говоря уже о поиске подходящего результата. Разумеется, европейское коллизионное право претер­пело изменения по сравнению с моделью XIX в. Оно гораздо менее, чем американское, сосредоточено на интересах конкретного государ­ства. Его предметом является разрешение коллизий, возникающих между законами независимых государств. В противоположность это­му американская система коллизионного права остается по большей части ориентированной на разрешение внутригосударственных (межштатовских) коллизий.

Кроме того, как отмечает М. де Бур, ригидность традиционного коллизионного права была существенным образом смягчена. Во-первых, это произошло путем внедрения гибких коллизионных норм, примером которых может служить положение ст. 4 Римской конвен­ции 1980 г., где несколько презумпций относительно юрисдикции, с которой контракт наиболее тесно связан, комбинируются с общим положением о том, что другое право может быть применимо, «если из обстоятельств в целом следует, что контракт более тесно связан с другой страной». Во-вторых, различными европейскими правовыми системами и большинством современных коллизионных конвенций была признана концепция императивных норм («норм немедленного применения», «приоритетных норм»). Такие нормы позволяют судам принимать во внимание приоритетные интересы страны суда, даже если его коллизионная норма отсылает к иностранному праву. В-третьих, свидетельством изменений, произошедших в европейском коллизи­онном праве 70-х и 80-х гг., является возникновение новых типов коллизионных норм, которые, не стремясь к доминированию над принципом наиболее тесной связи в географическом смысле, в определенной степени учитывают интерес конкретного государства в применении его права. К ним относятся нормы, регулирующие от­ношения, в которых одна из сторон подчинена другой, и их целью является защита интересов слабой стороны правоотношения (напри­мер отношения между родителями и детьми, работодателями и ра­ботниками, профессиональными поставщиками товаров или услуг и потребителями). Наконец, еще одно обстоятельство, характеризу­ющее современное коллизионное право в Европе, - распространение альтернативных коллизионных норм, которые предписывают приме­нение права того государства, которое наилучшим образом позволяет достичь предопределенного результата.

Основные этапы развития международного частного права в России. Первые работы русских авторов в области международного частного права относятся к середине XIX столетия. Русское между­народное частное право того периода развивалось в духе традиций континентально-европейской доктрины. Профессор Казанского уни­верситета Д.И. Мейер в своих лекциях по русскому гражданскому праву изложил основные положения учения Ф. Савиньи о коллизиях законов. Д.И. Мейер был, таким образом, первым русским ученым, который изложил в систематизированном виде вопросы коллизион­ного права. Позже вопросы международного частного права нашли отражение в работах его ученика - воспитанника Казанского универ­ситета Н.П. Иванова. В 1865 г. Н.П. Иванов публикует работу «Осно­вания частной международной юрисдикции». В ней автор впервые ввел в научный оборот сам термин «международное частное право», предложенный американцем Дж. Стори. Подвергнув критике западные учения, Н.П. Иванов изложил самостоятельную теорию коллизион­ного права. По его мнению, при разрешении международных колли­зий государство должно руководствоваться принципом всеобщей справедливости. Применить же иностранные законы суд может «лишь в силу прямого или предполагаемого постановления об этом со стороны отечественного законодательства».

Новый этап развития международного частного права - 70-е гг. XIX в. В 1873 г. профессор М.Н. Капустин публикует курс между­народного права, третий раздел которого посвящает частному между­народному праву. В нем автор изложил не только учение о колли­зионных нормах, но и понятие и основные начала международного частного права, а также вопросы международного гражданского процесса. Подобно М.Н. Капустину, в 1875 г. профессор Харьков­ского университета А.Н. Стоянов публикует «Очерки истории и дог­матики международного права», причем один из очерков посвящен международному частному праву. Таким образом, Капустин и Сто­янов рассматривали международное частное право в составе между­народного права. Профессор К.И.Малышев в 1878г. публикует работу «Курс общего гражданского права России». В отличие от юристов-международников М.Н. Капустина и А.Н. Стоянова, К.И. Ма­лышев был цивилистом, специалистом по гражданскому праву и про­цессу. В своем курсе он обосновал цивилистическую концепцию международного частного права, которая является преобладающей в современной российской науке.

В 80-90-е гг. XIX в. в работах отечественных юристов-междуна­родников находит дальнейшее развитие теория международного общения. Крупнейшим представителем международного частного права того времени был профессор Петербургского университета Ф.Ф. Мартенс. В трактовке международного частного права Ф.Ф. Мар­тенс был международником. Он рассматривал вопросы международ­ного частного права в курсе международного права. В частности, в своей книге «Современное международное право цивилизованных народов» (1883 г.) автор утверждал, что всякое право, которое воз­никло на основании законов какого-либо государства, должно при­знаваться судами других цивилизованных государств на основании принципов сотрудничества государств, а не в силу международной вежливости. Следует отметить, что Ф.Ф. Мартене был первым делегатом от России на Гаагских конференциях по кодификации между­народного частного права. Взгляды Ф.Ф. Мартенса относительно международного общения как основы международного частного права в дальнейшем были развиты в работах профессора Д.П. Даневского, прежде всего в вышедшем в 1892г. «Пособии к изучению истории и системы международного права».

Начало XX в. было отмечено появлением книги профессора П Е Казанского «Введение в курс международного права» (1901 г.), в которой автор в состав международного частного права (как части общего международного права) включает не только коллизионно-правовые, но и материальные нормы - подход, воспринятый позднее советской и современной российской наукой международного част­ного права. Для других работ начала XX в. характерно доминирова­ние концепции внутригосударственной природы международного частного права, которое начинает пониматься главным образом как право коллизионное и рассматривается уже в качестве самостоятель­ной науки, а не в составе международного права, что находит отра­жение и в названиях работ: «Очерки по систематике международного частного права» (А.А. Пиленко, 1911 г.), «Очерк международного частного права» (Б.Э. Нольде, 1912г.), «Введение в международное частное право» (М.И. Брун, 1915 г.) и др. В своих работах Нольде фактически первым из российских авторов подробно разработал терминологический аппарат отечественного коллизионного права. М.И. Брун исследовал предмет и методологию этой дисциплины. Ана­лизу отдельных норм и институтов международного частного права посвящены работы многих других выдающихся авторов (А.Н. Ман­дельштам, В.Э. Грабарь, Т.М. Яблочков и др.).

Среди трудов ученых советского периода можно отметить работы А.Н. Макарова («Основные начала международного частного права», 1924 г.), А.Г. Гойхбарга («Международное право», 1928 г.), В.М. Ко-рецкого («Очерки международного хозяйственного права», 1928 г.), И.С. Перетерского и С.Б. Крылова («Международное частное пра­во», 1930 г.), С.И. Раевича («Международное частное право», 1934 г.). В дальнейшем на протяжении 1959-1966 гг. был издан фундаменталь­ный трехтомный «Курс международного частного права» Л.А. Лунца (переиздан издательством «Спарк» в 2002 г.), который до сих пор по праву считается одним из лучших трудов в данной области как в России, так и за рубежом.

К работам современного периода можно отнести труды М.М. Богуславского, Л.Н. Галенской, Г.К. Дмитриевой, В.П. Звеко-ва, И.С. Зыкина, А.С. Комарова, М.Н. Кузнецова, С.Н. Лебедева, А.Л. Маковского, Н.И. Марышевой, Г.К. Матвеева, А.И. Минакова, Т.Н. Нешатаевой, Н.В. Орловой, А.А. Рубанова, М.Г. Розенберга, О.Н. Садикова, В.Г. Храбского и многих других. Среди вышедших в последние годы публикаций следует отметить «Международное част­ное право. Современные проблемы» (отв. ред. М.М. Богуславский. М.: Теис, 1994), трехтомный Учебник международного частного права Л.П. Ануфриевой (издан в 2000-2002 гг.), сборник документов «Международное частное право. Иностранное законодательство» (ред. А.Н. Жильцов и А.И. Муранов), в котором представлен норма­тивный материал по иностранному коллизионному праву, а также учебники и учебные курсы по международному частному праву, под­готовленные как отдельными авторами, так и авторскими коллекти­вами.

Контрольные вопросы

1. В чем специфика предмета международного частного права?

2. Каковы основные методы международного частного права?

3. Какое место международное частное право занимает в системе права?

4. Как соотносятся международное частное и междуна­родное публичное право?

Литература для дополнительного изучения

1. Абдуллин А.И. Теория международного общения и ее роль в развитии отечественной науки МЧП во второй половине XIX в. // Журнал между­народного частного права. 2002. № 4;

2. Он же. Об истоках международ­ного частного права в России // Журнал российского права. 2003. № 5;

3. Он же. Очерки истории международного частного права в России (про­блема понимания природы международного частного права в трудах отечественных правоведов XIX - нач. XX в.). Казань: Казан, гос. ун-т, 2004;

4. Ануфриева Л.П. Международное частное право. Т. 1. Общая часть: Учебник. М.: БЕК, 2000;

5. Она же. Соотношение международного пуб­личного и международного частного права: правовые категории. М.: Спарк, 2002;

6. Богуславский ММ. Международное частное право. М.: Юристь, 2002;

7. Он же. Международное частное право: Учебник. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Юристь, 2004;

8. Вельяминов Г.М. Соотношение меж­дународного права и международного частного права // МЖМП. 2005. № 1-2;

9. Вольф М. Международное частное право / Пер. с англ. М.: Госюриздат, 1948;

10. Гаврилов В.В. Международное частное право. М.: НОРМА, 2000;

11. Галенская Л.Н. Действие общих принципов междуна­родного права в сфере международного частного права // Журнал между­народного частного права. 1995. № 4; 1996. № 1;

12. Гетьман-Павлова И.В. Международное частное право: Учебник. М.: Эксмо, 2005;

13. Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного частного права в России (1647-1917). М.: АН СССР. 1958;

14. Ерпылева Н.Ю. Междуна­родное частное право: Учебник. - М.: Велби, Проспект, 2004;

15. Звеков В.П. Международное частное право: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004;

16. Звеков В.П. Часть первая Гражданского ко­декса РФ и некоторые вопросы международного частного права // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика / Отв. ред. А.Л. Маковский. М.: МЦФЭР, 1998;

17. Иссад М. Международное частное право / Пер. с фр. М.: Прогресс, 1989;

18. Казанский П.Е. Введение в курс международного частного права. Одесса, 1901;

19. Канашевский В.А. К воп­росу о содержании категорий «отношение, осложненное иностранным элементом» и «применимое право» в международном частном праве // Журнал международного частного права. 2002. № 2-3;

20. Клевченкова М.Н. Истоки МЧП Франции (к 200-летию Кодекса Наполеона 1804 г.) // Журнал российского права. 2005. № 2;

21. Корецкий В.М. Очерки англоамериканской доктрины и практики международного частного права // Корецкий В.М. Избранные труды. Кн. 1 (очерки 1-4); кн. 2 (очерк 5). Киев: Наукова Думка, 1989;

22. Крылов С.Б. Международное частное право. М., 1930;

23. Кох X., Магнус У., Винклер фон Моренфелъс П. Междуна­родное частное право и сравнительное правоведение. М.: Междунар. отношения, 2001;

24. Лебедев С.Н. О природе международного частного права. М.: Наука, 1980;

25. Лунц Л.А. Курс международного частного права. В 3-х т. М.: Спарк, 2002;

26. Он же. О предмете международного частного права и некоторых особенностях международного частного права в от­ношениях между странами социализма // Вопросы международного част­ного права / Под. ред. Л.А. Лунца. М.: Госюриздат, 1956;

27. Он же. Со­отношение международного договора и внутригосударственного закона в гражданском и трудовом праве // Ученые записки ВНИИСЗ. 1968. Вып. 14;

28. Макаров А.Н. Основные начала международного частного права. М., 1924;

29. Маковский А.Л. Унификация морского права и понятие междуна­родного частного морского права // М.: Наука, 1980;

30. Мансуров Г.З. Международное частное право: Учеб. пособие. Екатеринбург: Урал. гос. экон. ун-та, 2001;

31. Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Т. 1-2. М., 1996. (СПб., 1896. Т. 2);

32. Мюллерсон Р.А. Международное публичное и международное частное право: соотношение и взаимодействие // СЕМП. 1985;

33. Международное частное право. Современные проблемы / Отв. ред. М.М. Богуславский М.: Теис. 1994;

34. Международное частное право: Учебник / Под ред. Л.П. Ануфри­евой, К.А. Бекяшева, Г.К. Дмитриевой. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Велби; Проспект, 2004;

35. Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Н.И. Марышева. М.: Юристъ, 2004;

36. Международное частное право: современная практика. Сборник статей / Под ред. М.М. Богуславского и А.Г. Светланова. М.: ТОН-Острожье, 2000;

37. Нешатаева Т.Н. Между­народное частное право и международный гражданский процесс: Учеб. курс в трех частях. М.: Городец, 2004;

38. Раапе Л. Международное частное право / Пер. с нем. М., 1960;

39. Разумов К.Л. Международное частное право (Некоторые вопросы теории и практики) // Материалы секции права ТПП СССР. М., 1983;

40. Рубанов А.А. Вопросы теории правоотно­шений в международном частном праве // XXVI съезд КПСС и проблемы гражданского и трудового права, гражданского процесса. М., 1982;

41. Он же. Имущественные отношения в международном частном праве // Правоведение. 1982. № 6;

42. Толстых В.Л. Международное частное право. Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 2001;

43. Храбсков В.Г. Международное частное право в системе общего международного права // Правоведение. 1982;

44. Он же. О концепции гражданско-правового характера отношений в международном частном праве и некоторых дискуссионных вопросах хозяйственного права // Государство и право. 1997. № 12;

45. Чешир Дж., Порт П. Международное частное право / Пер. с англ. / Ред. и вст. ст. М.М. Богуславского. М.: Прогресс, 1982.

 

 

Глава II