Коллизионные вопросы права собственности

С появлением на территории государства иностранного имуще­ства возникают следующие вопросы: 1) может ли вещь быть объектом права собственности в данной стране, то есть может ли данная вещь находиться в гражданском обороте; 2) признается ли за иностранным лицом право собственности на эту вещь; 3) определено ли содержа­ние права собственности на вещь (объем правомочий собственника). Основной привязкой для решения всех указанных вопросов служит закон места нахождения вещи (lex rei sitae). Таким образом, при перемещении вещи из одной страны в другую меняются объем пра­вомочий собственника и возможность участия вещи в гражданском обороте.

Российское законодательство следует вышеуказанным коллизи­онным началам и устанавливает следующие коллизионные нормы:

- содержание права собственности и иных вещных прав на иму­щество, их осуществление и защита определяются по праву страны, где это имущество находится; этим же правом определяется принад­лежность имущества к недвижимым или движимым вещам (ст. 1205 ГК РФ);

- к праву собственности и иным вещным правам на воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания и космические объекты, подлежащие государственной регистрации, их осуществлению и защите применяется право страны, где эти суда и объекты зарегистри­рованы (ст. 1207 ГК РФ).

К примеру, основания возникновения права собственности на авто­машину, приобретенную российским лицом в Германии, будут опреде­ляться немецким правом. Речь при этом идет о правомерных действиях, таких как договор купли-продажи, наследование и т.д. Если, к примеру, машина была украдена у собственника в Германии, привезена в Россию и продана российскому приобретателю (что случается довольно часто), то она может быть истребована немецким собственником от российского владельца в российском суде. Однако требования немецкого собствен­ника будут основываться не на нормах немецкого права, а на нормах законодательства России, поскольку в п. 1 ст. 1205 ГК РФ прямо указы­вается, что защита вещных прав определяется по праву страны, где это имущество находится. Соответственно именно российское законодатель­ство будет определять возможность истребования такой вещи от россий­ского владельца, и не должен смущать тот факт, что вещь вышла из владения немецкого собственника против его воли, поскольку общий принцип гласит: «Право собственности не колеблется до тех пор, пока не изменится его статут». В соответствии со ст. 302 ГК РФ собственник похищенного имущества вправе истребовать это имущество от добро­совестного приобретателя.

Возникновение и прекращение права собственности принято определять по праву страны, где имел место соответствующий юри­дический факт, служащий основанием для возникновения и прекра­щения права собственности. Иными словами, если вещь по закону одного государства правомерно приобретена лицом, то такое лицо признается собственником данной вещи в другом государстве. В связи с этим п. 1 ст. 1206 ГК РФ устанавливает: возникновение и прекра­щение права собственности и иных вещных прав на имущество определяются по праву страны, где это имущество находилось в мо­мент, когда имело место действие и иное обстоятельство, послу­жившие основанием для возникновения либо прекращения права собственности и иных вещных прав, если иное не предусмотрено законом. Под «действием и иным обстоятельством, послужившими основанием для возникновения либо прекращения права собственно­сти», следует понимать, например, факт заключения договора купли-продажи в отношении вещи.

Из правила п. 1 ст. 1206 ГК РФ о том, что возникновение и пре­кращение права собственности на имущество определяются по праву нахождения имущества в момент наступления обстоятельства, послужившего основанием для возникновения либо прекращения права собственности, имеются три исключения:

Г) возникновение и прекращение права собственности и иных вещных прав по сделке, заключаемой в отношении находящегося в пути движимого имущества, определяются по праву страны, из ко­торой это имущество отправлено, если иное не предусмотрено зако­ном (п. 2 ст. 1206 ПС РФ).

Так, в деле Winkworth v. Christie, Manson & Woods Ltd. [1980 ], рассмотренном английским судом, принадлежащие истцу произведения искусства были у него украдены в Англии и привезены в Италию, где куплены вторым ответчиком - добросовестным приобретателем. Позднее последний направил их обратно в Англию для продажи первым от­ветчиком на аукционе Кристи. Истец предъявил иск к ответчику в анг­лийский суд с требованием признания его права собственности на произведения искусства и требованием принятия против ответчика раз­личных ограничительных мер. Удовлетворение иска зависело от того, какое право - итальянское или английское - должно применяться для определения того, перешел ли титул на спорные произведения ко вто­рому ответчику в результате их продажи ему в Италии. Если бы при­менимым было признано английское право, то титул не считался бы перешедшим. Напротив, при применимом итальянском праве титул бы считался перешедшим, поскольку во время передачи предметов поку­патель был добросовестным (was in a good faith). Суд со ссылкой на прецедент 1860г. постановил, что применимым правом должно быть итальянское как право страны, в которой предметы находились во время их передачи. Таким образом, именно правило lex situs (закон местона­хождения вещи) было признано применимым;

2) возникновение права собственности и иных вещных прав на имущество в силу приобретательной давности определяется по праву страны, где имущество находилось в момент окончания срока при­обретательной давности (п. 3 ст. 1206 ГК РФ);

3) избранное сторонами договора в соответствии с п. 1 ст. 1210 ГК РФ право к договору применяется к возникновению и прекраще­нию права собственности и иных вещных прав на движимое имуще­ство без ущерба для прав третьих лиц (в случае, если применимое право установлено судом в силу коллизионной нормы, возникновение и пре­кращение вещных прав на имущество - предмет сделки подчиняется общим правилам ст. 1205-1207 ГК РФ). Если к сделке применимо право РФ, то суд должен руководствоваться ст. 223, 224 ГК РФ, то есть право собственности у приобретателя вещи по договору воз­никает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором. К передаче вещи приравнивается передача коноса­мента или иного товарораспорядительного документа на нее.

Поскольку в законе правило о моменте перехода права собствен­ности закреплено в диспозитивной форме («если иное не предусмот­рено законом или договором» - ст. 223 ГК РФ), стороны договора купли-продажи могут сами определять этот момент, исходя из спо­соба транспортировки, интересов и возможностей сторон, учитывая другие особенности сделки. Определение момента перехода риска и права собственности моментом передачи товара (соответственно моментом поставки товара) свойственно странам германского права (§ 446 Германского гражданского уложения, ст. 1049, 1051 австрийско­го Гражданского уложения). В большинстве стран романской правовой системы момент перехода риска к покупателю (как и права собствен­ности) связывается с моментом заключения договора купли-продажи (ст. 1138 французского ГК, ст. 1465 итальянского ГК, ст. 185 (1) швейцарского Закона об обязательственном праве);

4) специальные коллизионные правила предусмотрены для воз­никновения права собственности в порядке наследования (ст. 1224 ГК РФ), а также относительно права собственности на имущество ликвидируемого юридического лица, которое регулируется личным законом юридического лица (ст. 1202 ГК РФ).

Особо следует остановиться на правовом режиме недвижимого имущества. Страны континентальной Европы по закону местонахож­дения недвижимого имущества определяют лишь правовой режим самой вещи, в то время как другие вопросы - дееспособность сторон, договоры в отношении недвижимости - подчинены самостоятельным коллизионным привязкам. Страны англо-американского права под­чиняют закону местонахождения вещи как правовой режим самого недвижимого имущества, так и вопросы дееспособности сторон и договоров в отношении этого имущества.

Российское законодательство следует принципам стран континен­тальной Европы, определяя самостоятельные привязки для дееспо­собности (ст. 1195-1197, 1202-1203 ГК РФ), права собственности на недвижимость (ст. 1205-1206 ГК РФ) и договоры в отношении этой недвижимости, включая их форму (ст. 1213, п. 3 ст. 1209 ГК РФ). Правда, в итоге получается, что все вопросы, касающиеся недвижи­мости (за исключением дееспособности сторон), - правовой режим, договоры, форма - подчиняются в конечном итоге закону места нахождения (места регистрации) недвижимости.

При этом могут возникать и вопросы квалификации. Как отмечает А. Джеффе, обычно не возникает споров относительно того, является ли имущество движимым или недвижимым, так как это различие главным образом фактическое. Тем не менее в пограничных случаях различные законы могут занимать разные позиции относительно того, является ли имущество движимым или недвижимым. Суды придерживаются того подхода, что квалификация должна осуществляться в соответствии с lex situs. Отсюда если имущество, находящееся в стране X, является по английскому праву недвижимым, то английский суд должен квалифици­ровать его как движимое, если имущество считается движимым согласно праву страны X, и наоборот.

Коллизионное регулирование отношений собственности на террито­рии РФ осуществляется также заключенными Россией международны­ми договорами РФ, в которых содержатся единообразные коллизионные правила по вопросам режима собственности. Так, п. «б» ст. 11 Согла­шения СНГ о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, 1992 г. определяет, что «к отношениям, вытекающим из права собственности, применяется законодательство места нахождения имущества», а в соответствии с п. «в» той же статьи «возникновение и прекращение права собственности на иму­щество определяются по законодательству государства, на террито­рии которого имущество находилось в момент, когда имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием возник­новения или прекращения такого права». При этом «возникновение и прекращение права собственности или иного вещного права на имущество, являющееся предметом сделки, определяются по законо­дательству места совершения сделки, если иное не предусмотрено соглашением сторон». Аналогичные, по существу, положения содер­жатся также в Минской конвенции СНГ 1993 г. (ст. 38).