Глава 17. Абстракция

Джейк так и не смог отвезти любимого крестника в его семью на растерзание матери, в любом случае, пока он того не захочет. Оборотень не очень хорошо знал, что ему делать дальше, поэтому просто решил подождать, пока Джемми сам не решит, что ему делать.

 

- Да когда же это все кончится? – мальчик резко схватился за голову, прежде чем открыть глаза, что слегка испугало оборотня.

 

- Что случилось? Голова болит?

 

- Да, - Джемми сильнее закутался в уже высохшее пальто, он был похож на маленького совенка сейчас – такой же сонный, похожий на комочек счастья. Хоть он и был уже взрослым, однако Джемми вел себя как ребенок, и это всем нравилось. Дампиру незачем было прикидываться взрослым, его любили не за это. – Я уж думал, что ты сдашь меня предкам, пока я буду отдыхать.

 

- Ладно, сейчас поеду и передам лично в руки Белле. Уверен, она будет рада запереть тебя в комнате и кормить супчиком с ложечки, - Джейк наблюдал за тем, как его крестник надевает ботинки через зеркало заднего вида. – Как ты себя чувствуешь? Ты ужасно кашлял этой ночью, а я не мог ничего сделать.

 

- У меня все болит, но это не главное. Проблема в том, что я очень хочу вернуться к Белле, но я не желаю видеть этого Каллена и его лживых родственников. Меня от них тошнит.

 

Джейкоб глубоко вздохнул, смотря, как Джемми пытается перелезть с заднего сидения на переднее, не выходя из машины. Раньше бы он убил его за это, но сейчас волк понимал, что парню и так тяжело, нельзя было его больше нервировать. Хотя в одном Блэк был солидарен с мальчиком, его отца убить мало за все, что перенес его сын.

 

Дверь в машину резко отворилась, что сильно испугало мальчика, на секунду он подумал, что это кто-нибудь из Калленов, однако это было не так. Науль влез на заднее сидение с двумя огромными пакетами из магазина, предпочитая молчать о выходках знакомого парнишки.

 

- Здравствуй, Эджей, - как всегда спокойный голос дампира очень расслаблял, предавал уверенности. С ним было так спокойно и безмятежно, что белокожему ребенку хотелось быть с ним всегда, никогда не отпускать. – Рад, что ты вновь с нами. Я принес немного еды, не хочешь разделить с нами трапезу?

 

- Очень хочу, - Свон аж просиял, вспоминая, что за все время, проведенное в Вольтере, его ни разу не покормили, а просить он стеснялся. Мальчик ел такими большими кусками, что постоянно давился сухими бутербродами, его пытались остановить, но он не слушал. Голод взял свое за столь длительный промежуток времени.

 

Парни пытались сохранять спокойствие, однако это было тяжело в их ситуации. Они оба спешили домой, но не могли просто так оставить любимого «племянника» наедине с его проблемами. У обоих парней разрывался телефон от звонков их жен, Беллы и Калленов, но они их очень профессионально игнорировали. Первым это не выдержал Джемет, доедавший пятую порцию гамбургера.

 

- Кто вам названивает? – голос был тихим, ведь он понимал, что у его друзей громадные проблемы из-за него.

 

- Лия завра рожает, - ответил Науль, улыбаясь своей самой искренней улыбкой. Он уже представлял, как будет прижимать к себе своего первенца, однако события этой недели притупили в нем желание быть отцом. – Поэтому она хочет узнать, где я нахожусь и успею ли приехать.

 

- Науль, - мальчик резко обернулся, смотря в карие глаза друга. Он не понимал, почему все так с ним носятся, когда у самих дел по горло - у Науля скоро родиться дочка, а у Джейка и вовсе завал: сын школу заканчивает, старшая дочь впервые встречается с парнем, а у младшей зубы начинают резаться. Но эти двое кинули все свои дела и направились на помощь не таким уж близким родственникам. – Тебе следует вернуться домой немедленно. Я не хотел вас так обременять, я не по собственному желанию покинул город. Меня насильно забрали те парни.

 

- Они с тобой что-то сделали?

 

- Только подлечили. Они попросили меня воспользоваться иллюзиями для получения нужной информации, а когда я все сделал, вернули домой. Я не особо помню, что там было, я почти все время спал под действием препаратов, - мальчик отложил недоеденный сэндвич, ему стало тошно, что из-за него другие страдают. – Если бы я только знал, чем вы жертвуете ради меня, я бы нашел способ связаться с вами, сообщить, что все хорошо.

 

- Мы семья, Джемми, - оборотень осторожно погладил крестника по растрепавшимся волосам, пытаясь успокоить его. – Хоть и нетрадиционная, но все же семья, поэтому должны помогать друг другу всегда. Так уж вышло, что ты попал в беду и ничего не смог с этим сделать, никто тебя не винит за это.

 

- Знаете, парни, езжайте домой. Я тоже отправлюсь к семье, - шатен начал скидывать свои шмотки в рюкзак, собираясь выходить из машины. – Я схожу в одно место, перед встречей с мамой, а к вечеру вернусь. Я попрошу маму позвонить вам, когда найду ее.

 

- Может, мы побудем с тобой?

 

- Нет, я хочу немного подумать в одиночестве, - Джемми открыл дверь старенькой иномарки, смотря на слегка грустную улыбку крестного отца. Мальчик не выдержал напряжения, он обнял оборотня за плечи со всей силы, что была допустима в такой ситуации, а затем проделал то же самое с Наулем. – Вы очень дороги мне, я хочу, чтобы вы были счастливы. Не хочу отнимать у ваших детей счастья находиться с их отцами. У меня не было такой возможности, и это больно. Так пусть же хоть они будут счастливы, сделайте их детство счастливым, и тогда мне тоже будет хорошо.

 

Дампир быстро вышел из машины, направляясь в сторону леса. Он решил не смотреть, как его друзья отъезжают с места, он не хотел показывать им, как хочет, чтобы они остались. У Науля и Джейка своя жизнь и не стоило ее портить. А у него осталась лишь надежда, что и с ним все будет хорошо. Надежда на то, что он еще сможет вернуть семью, сможет вернуть маму.

 

Мальчик, перед тем, как вернуться, решил посетить одно место, ставшее ему домом за столь непродолжительный срок. Это его пятый дом, и в нем он жил меньше всего времени. Однако это не значило, что это место он будет вспоминать с плохими мыслями, это место стало для него одним из лучших учителей. Старый заброшенный, а теперь и обгорелый коттедж полностью отражал истинную сущность жизни: с одной стороны, он был красив, загадочен и неповторим в своем роде, а с другой, он не представлял никакой практической стороны: в нем не спрятаться от холода, дождя. Тут не было ничего, что помогло бы жить в спокойствии, в умиротворении. Наоборот, каждому человеку с неустойчивой психикой, вероятно, захотелось бы свести счеты с жизнью в этом месте.

 

- Да, уж. Когда-то Белла обмолвилась, что этот дом отражает ее жизнь, ее страхи и тайные желания. Теперь он отражает мою, угли и обломки – это все, что осталось от моей семьи, - парень прошелся по старым доскам, смотря на обгоревшие вещи его матери. На глаза попался старый фотоальбом, который просто чудом огонь не тронул. Джемет поднял его с земли, отряхивая от воды, попавшей на него с дождем, перелистывая первую страницу. На лице мгновенно отразилась улыбка, он, наконец, увидел ту свою самую первую фотографию, которую Белла вечно прятала, аргументируя это тем, что со столь милым ребенком, она ужасно смотрится. Но это было ложью, просто на фотографии присутствовал тот, кого не было на снимке. Там стоял, обнимая ее за талию, Эдвард Каллен, добавленный на снимок с помощью графического редактора. Оригинал фото когда-то был лишь в цифровом варианте и, скорее всего, навсегда уже утерян.

 

Джемет подошел к ближайшему дереву, запрыгнул на самую низкую плотную ветку, начиная разглядывать фотографии. На них была вся его жизнь, все лучшие воспоминания, с которыми он еще не желал расставаться, мальчик всегда жил прошлым и никогда этого не стыдился.

 

- Джемми, - чей-то звонкий голосок отвлек мальчика от созерцания своих детских фотографий, заставляя обернуться его к источнику, к девушке с пакетом в руках. Маленькая брюнетка несла продукты к обгоревшему дому, думая, что если мальчик найдется, то, скорее всего, придет именно к этому месту и будет голоден. Но она не ожидала увидеть его так просто. – Бог мой, ты нашелся.

 

Коротышка кинулась к нему так быстро, что он не успел среагировать, тем самым повалила его с ветки. Благо земля была еще мокрая, что смягчило падение, мальчик не ударился. Элис что-то лепетала так быстро, что Джемми не мог уловить течение ее мыслей, он так и остался лежать, придавленный к земле своей тетей.

 

- Эмм, Каллен, не могла бы ты слезь, мне немного неловко, - Элис была ошарашена хриплым голосом племянника, она совершенно забыла, что он был ранен, и ему необходима была помощь. По ее мнению, он выглядел вполне нормально, ведь она не видела толстые слои бинтов под одеждой и капюшоном.

 

- Точно, прости-прости. Надо отвести тебя к родителям.

 

Девушка вскочила с места, подавая руку мальчику. Он вставал быстро, но аккуратно, чтобы не вызвать волну паники у его собеседницы, которая уже начинала приглядываться к его поведению. Джемет видел, как девушка хочет задать ему интересующий вопрос, но стесняется это сделать сейчас, когда они шли вдвоем без Изабеллы. Она смотрела на то, как он шел, смотрела на лицо, не выражающее не одной эмоции, и совершенно не могла понять, как ему удалось так быстро восстановиться от полученных травм. Элис не имела медицинского образования, но она помнила прогнозы, которыми поделился с ней ее отец.

 

- Если ты хочешь что-то спросить, говори, - шатен запихивал альбом, найденный в руинах, смотря, как знакомая теребит свои пальцы. Не то, чтобы он хотел наладить с ней контакт, просто ему наскучило эта давящая тишина. – Я не кисейная барышня, если что не обижусь, в обморок не грохнусь.

 

- Мне, как и всем тем, кто тебя искал, интересно, как ты выбрался из дома, где ты был и почему ничего не сообщил матери? - на секунду капюшон пальто упал с головы мальчика из-за ветра, открывая старые бинты, перевязывающие раненный лоб. На них проступали кое-где темно-коричневые пятна, размытые водой. Также Элис увидела и уже покрывшейся корочкой ожог на щеке, который ранее был прикрыт тенью.

 

- Я не очень хорошо помню, как отсюда выбрался, по-моему, я вылез из форточки. Меня спас один вампир, а где именно он меня держал, тоже не помню. Сообщить не мог, потому что у Беллы нет телефона, куда можно было бы позвонить, да и адреса теперь тоже нет, куда можно было написать. Довольна?

 

- Не совсем.

 

Джемет дальше решил молчать, просто следуя за девушкой. Сейчас ему было не до глупых разговоров, которые вскоре все равно придется повторять матери, он думал, что ей сказать. Что вообще говорят дети родителям, когда убегают из дома, мальчик не знал, да и к тому же, чисто гипотетически он и не убегал из дома. Его выкрали.

 

- Вот мы и пришли, - девушка схватила парня за руку, после чего быстро кинулась открывать ворота, ведущие к заднему входу в дом. Джемми было больно от такой хватки, но он ничего не сказал, мальчик просто разглядывал маленький садик, вспоминая вчерашний поцелуй матери и отца. Элис открыла тяжелую дверь с такой легкостью, будто она была из картона, затаскивая мальчика в теплый дом.– Чувствуй себя как дома.

 

Свон осторожно снял ботинки, несколько раз чертыхнулся, пока пытался развязать все шнурки и расстегнуть все пуговички на пальто. Элис видела это, но не пыталась ему помочь, она еще понимала, что значит мужская гордость. Хотя стоило мальчику только снять верхнюю одежду, как его знакомая забрала ее себе, аргументируя, что это срочно нужно было постирать. Брюнетка старалась не сильно обращать внимание на порезы, «украшавшие» руки племянника, она знала, что Карлайл все исправит.

 

- Ребята, смотрите, кого я вам привела, - коротышка резво вбежала в гостиную, наблюдая, как все заняты рассказами Беллы об ее жизни. У вампиров уже вошло в привычку игнорировать некоторые «выходки» их родственницы, поэтому они не сразу обратили внимание на зашедшего мальчика.

 

Первая, кто опомнился, была Белла. Она была в ступоре несколько секунд, после чего быстро подбежала к сыну, прикасаясь к его щеке. Девушка не могла поверить, что стоящий перед ней ее ребенок, а не очередная иллюзия или ведение, которые она начала часто видеть за последние дни. Только убедившись в реальности происходящего, ее мысли смогли вновь собраться в единое целое.

 

- Солнышко мое, куда ты пропал. Ты даже не представляешь, как я волновалась, - Белла прижала голову сына к своей шее, напевая ему все, что у нее скопилось за эти дни, в самой мягкой форме. Она до сих пор не могла поверить, что он тут стоит живой. Она не сразу заметила порезы, ожоги, бинты, хриплый голос, это было ерундой.

 

- Я думал, ты накричишь на меня, - Джемми осторожно вывернулся из объятий, беря руки матери в свои. Он так жаждал прикоснуться к ее холодной коже, увидеть ее лицо, которое уже успело преобразиться на человеческое, благодаря его стараниям.

 

- Накричу, но не сейчас. Я чувствую себя отлично в данный момент, зачем все портить лишними криками?

 

- И то верно, - мальчик вновь прижался к шее матери, выглядывая на обеспокоенное лицо отца. Он не видел в нем никого, кроме соперника, покушающегося на счастье его семьи. Возможно, одну битву Эдвард Каллен выиграл, но бой еще продолжался. Главное, не потерять бдительность и всегда быть начеку рядом с этой наглой вампирской рожей.

 

Каллены не стали портить эту идиллию, они понимали, что этим двоим сейчас не до них, вампиры оставили мать и сына наедине. В течение нескольких часов они просто разговаривали. Джемми поведал обо всем, что случилось с ним за это время, опуская «лишние» детали. Он описал свои выходные с Вольтури с лучшей стороны, Белла даже не обиделась на Аро за все это. Девушка понимала, что расставание с ребенком для нее стало полезным опытом, ведь последнее время ее меланхолия взяла вверх над ее жизнью. За те четыре дня без сына вампирша поняла, что почти не ценила его, когда он был рядом, что опомнилась, когда он пропал.

 

Нельзя забывать о своей семье, ведь каждый миг, проеденный вместе может быть последним, - вот самое важное правило, которое уяснила Изабелла Свон из всей этой трагедии.

 

Глава 18. Презрение.

Так хорошо Изабелла себя давно не чувствовала, сейчас она была на седьмом небе от счастья. А все, потому что ее любимый человек сейчас лежал рядом, на ее коленях и тихо посапывал в спинку дивана. Джемми вымотался, рассказывая Белле о «необычайном» отпуске, поэтому заснул сразу, как его тело оказалось в горизонтальном состоянии.

 

Девушка осторожно перебирала волосы своего ребенка, изредка поглядывая на безмятежное выражение его лица. В бодрствующем состоянии он никогда не был таким спокойным, его всегда что-то волновало. Белла осторожно взяла в свою руку ладонь мальчика, притягивая ее к своим губам, что вызвало в ее голове сразу целую кучу разных картинок – во сне ребенок не умел контролировать свои мысли, поэтому любой, кто до него дотронется, мог познать все его страхи, переживания, увидеть все его воспоминания.

 

- Белла, - в комнату осторожно зашел Эдвард, неуверенно накручивая на палец локон своих волос. Голос вампира был обеспокоенным, он впервые был в такой ситуации, когда приходилось думать, как искупить свою вину. Раньше ему всегда все сходилось с рук, так как все видели в нем милого умного молодого человека, который просто не мог оступиться. Ему было тяжело видеть, как его жена прижимает ближе к себе спящего мальчика, будто паяясь оградить его от родного отца. – Эсме хотела спросить, что можно приготовить Джемету. Он, вероятно, очень голодный.

 

- Нет, пока ничего не нужно, - Изабелла прикрыла ладонью лицо своего ребенка, пытаясь говорить спокойнее, не вызывая ненужных негативных эмоций со стороны одного из жильцов дома. – Он заснул. После сна он долго может не есть, не знаю с чем это связано.

 

Шатен кивнул в знак согласия, подходя ближе к мальчику. Вампир положил свою руку поверх руки его жены, прикрывающей лоб мальчика, этот жест дался ему нелегко, но он таки смог показать этим, что готов стать ближе. Белла смутилась, она посмотрела в глаза мужа со всей злостью, на которую была способна в данный момент. Почему-то стоило парню приблизиться к ее ребенку, у Беллы мгновенно возникли образы тех ужасных четырех дней, которые она провела без Джемета, будто во всем был виноват Эдвард. Вампирша не могла это объяснить, но сейчас она хотела сбежать с сыном подальше отсюда.

 

- Он такой горячий, - Эдвард лишь кончиком пальца коснулся щеки мальчика, но этого хватило, чтобы огонь разлился по всему телу. Температура ребенка сильно отличалась от его или же Изабеллы, это было странным для Каллена, ведь он думал, что сын, скорее, вампир, нежели человек. Однако к его радости, Джемет унаследовал больше черт от матери, от ее невинной сущности, в которую он когда-то влюбился. – Он всегда такой?

 

- Его температура выше, чем у человека почти на градус, но сейчас он намного горячее, - девушка слегка ослабила хватку, коей держала раньше ребенка. Она поняла, что ее муж не представляет опасности, ему стоило немного довериться, пока что. – Думаю, это из-за травм.

 

- Давай, я принесу жаропонижающее? – Вампир не стал говорить, что стоило позвать Карлайла, так как, во-первых, это могло бы принизить достоинство его жены, а, во-вторых, он видел, как она прижимала ребенка. Сейчас девушка походила на тигрицу, готовую разорвать любого, кто приблизиться к ее котенку, она ненавидела сейчас всех, кто мог бы мешать ему спать.

 

- Сначала нужно обработать раны, - девушка заметила обеспокоенное лицо Эдварда, который очень переживал за состояние своего отпрыска. Вампир никогда не практиковал свои медицинские умения, однако ведал в организме человека куда больше, чем любой первоклассный врач, даже лучше, чем его практикующая жена. – Мне неловко просить, но ты не мог бы попросить у своего отца бинты и антисептик. Немного позже я верну вам деньги за это.

 

- Не говори ерунды, - Эдвард вновь увидел на лице Свон то смущение, которое было ее спутником при жизни. Это пробудило в нем те незабываемые чувства, которые он испытывал уже так давно, вампир уже думал, что никогда их не сможет ощутить. Именно это мимолетное смятение позволило вампиру сделать рискованный шаг, за который мог и головой поплатиться, если бы Белла была в своем обычном состоянии: он быстро подошел к дивану и мгновенно поднял мальчика на руки, девушка даже не сообразила, что произошло. – Только не кричи, иначе он проснется.

 

Сказать, что вампирша была зла – ничего не сказать. Она была готова убить вампира, которого еще секунду назад вновь начала считать неплохим. Теперь он ей был противен, ведь так нагло посягнул на единственную ее слабость. Но не только это вызвало такие эмоции: на секунду она увидела, как легко было лишить ее смысла жизни, стоило просто забрать у нее сына и в сердце что-то защемило. А ведь мальчик даже не покинул комнату, он все также лежал на руках ее бывшего, с лица которого не сходила приторная лживая улыбка.

 

Парень решил взбесить ее еще больше, чтобы, наконец, разглядеть ее сущность, которую она так умело держала за маской любящей матери. Одна любовь к сыну, по мнению, вампира, не могла заменить абсолютно все оставшиеся чувства, не могла перечеркнуть прошлую жизнь. Эдвард решил спровоцировать ее, чтобы узнать ее истинное «я». В любом случае, в книгах по психологии такой прием часто мелькал в разделах преодоления семейных споров.

 

- Немедленно отдай моего ребенка! – голос девушки стал непривычно злобным, что развеселило парня еще сильнее. В голове Эдварда мелькали обеспокоенные мысли его семьи, которые слышали перепалку в гостиной, но не решались вмешиваться, однако это не остановило его пойти на риск в еще большей мере: он показал жене язык и моментально выскользнул из комнаты с мальчиком на руках. Изабелла совершенно не понимала смысл этого поступка, ведь еще минутой назад Каллен что-то говорил про высокую температуру Джемми, а сейчас так просто решил его потаскать по улице на руках. – Я убью тебя, когда поймаю!

 

Изабелла моментально подорвалась с места, выбегая следом за парнем, который просто стоял за дверью, подставляя девушке подножку. Конечно, она заметила ее в самый последний момент, однако с момента ее жизни все изменилось – она уже не была той неуклюжей девушкой, и уж тем более такой детский прием не мог заставить ее упасть. Белла вовремя остановилась, хватая парня за волосы, после чего со всей силы приложила его о железную дверь, на которой осталось пара вмятин. Она продолжала придерживать парня за футболку, чтобы он не выронил ребенка.

 

- Вы что делаете? – на крики моментально выбежал Карлайл, который не смог наблюдать за этим безобразием, в отличие от других его детей, которые откровенно смеялись над тупостью их брата. Мужчина не стал особо церемониться, разбираться кто прав, кто виноват. Он просто забрал все еще спящего ребенка, пытаясь удержаться, чтобы впервые в жизни не дать сыну подзатыльник. Ну, не дурак ли так поступать с родным человеком. – Я понимаю, конечно, что между вами горы недопонимания, но не надо вмешивать ребенка. Разбирайтесь подальше от него.

 

Блондин ушел с мальчиком на руках, не обращая внимания на девушку, которая начала избивать его сына еще сильнее. Теперь она не мелочилась: Белла махала кулаками куда рьяней, чем это делали профессиональные боксеры, почти всегда попадая в лицо парня. Каллен не привык не слышать мысли соперника, он совершенно не умел сопротивляться таким атакам, особенно, когда видел перед собой девушку, которую всегда пытался защитить. Он не мог причинить ей вред, ведь в его глазах она все еще была той неудачницей, в которую он был влюблен.

 

- Ладно, хватит этой бессмысленной бойни, - тут уже вмешаться решил Эммет, причем своеобразным способом. Он, конечно же, хотел смахнуться с сестрой, однако, не сейчас, когда она была в ярости от выходки брата. Парень вылил с балкона на «сладкую парочку» ведро холодной воды, смотря, как это еще больше взбесило Беллу. – Эсме сказала, что с грязью вас сровняет, если вы ее цветочки поломаете.

 

- Еще что-нибудь подобное выкинешь, я тебе голову оторву, - Белла старалась не обращать внимания на самодовольную улыбку мужа, она старалась скорее уйти, чтобы вновь не начать его бить. Тем более что сейчас нужно позаботиться о Джемете, нежели высказывать все накипевшее бывшему мужу.

 

Шатенка старалась обсушиться на улице, чтобы не замарать тщательно начищенной хозяйкой дома пол, но она не могла находиться рядом с Эдвардом, который только своим видом выводил ее из себя. Нужно было срочно что-то предпринимать, она не могла больше видеть его рядом. Изабелла даже не могла понять, как еще день назад могла его так страстно целовать, могла сочувствовать его тяжбе. Она даже хотела простить его, но сейчас об этом даже вспоминать было невозможно, не скрипя зубами от злости.

 

Как только вода перестала скатываться с ее волос, вампирша осторожно зашла в дом, наблюдая, как все Каллены разбегаются, как тараканы по разным углам дома. Им одновременно всем понадобилось что-то сделать, всем срочно нужно было закончить какую-то работу, однако Белла не обращала на это внимание. Она хотела снова вернуться к Джемми.

 

На прежнем месте в гостиной его не оказалось, поэтому Белла решила узнать у свекра, куда он его утащил. Девушке не особо было интересно разглядывать планировку дома, она просто жаждала видеть ребенка, следовала на его запах, не замечая происходящего вокруг. Девушка даже была готова сломать все стены в доме, чтобы быстрее дойти до места назначения, однако это не потребовалось.

 

Поднявшись на второй этаж здания, Свон моментально наткнулась на открытую стеклянную дверь, ведущую в просторную комнату. Изабелла не стала туда входить, ей не требовалось этого, чтобы увидеть, что происходит внутри: ее малыш лежал на большой двухместной кровати, пока рядом с ним порхала хозяйка дома. Эсме ни на секунду не останавливалась, она как волчок перекатывалась с места на место, спеша то закрыть шторку, чтобы свет не мешал сну Джемми, то накрыть мальчика одеялом, то поправить задравшейся уголок футболки мальчика, которая была явно ему велика. Рядом сидел Карлайл, осторожно придерживая правую ладонь мальчика, пока накладывал тугую повязку. Мужчина не особо обращал внимания на причитания жены, которая была просто в ужасе от количества синяков и жутко высокой температуры.

 

- Эсме, может, ты лучше постираешь его вещи, - блондин говорил спокойно, смотря на обеспокоенное лицо любимой, держащей в руках термометр. Доктор видел, как пугали высокие цифры женщину, жившую во времена, где при тридцати восьми градусов по Цельсию человек мог легко умереть. – Когда Джемет проснется, не сможет же он надеть одежду, измазанную в грязи. А лучше съездите с Эллис и купите ему и Белле что-нибудь.

 

- Конечно, только вначале ответь, - шатенка отложила градусник и уже с улыбкой вновь взглянула на мальчика. – Правда, он очень похож на Эдварда – такой же тихий, спокойный и невинный. А лицо…

 

Белла уже не слышала дальнейшего повествование свекрови, она была в бешенстве еще большем, чем при выходке Эдварда. Как ее мальчика посмели сравнивать с его отцом – придурком? Как невинностью этого милого ребенка могли называть характер его отца? Джемет никогда не был похож на Эдварда хотя бы тем, что дампир не строил из себя жертву каждый раз, когда нагрешит. Он всегда принимал все наказания с высоко поднятой головой, когда его отец только и делал, что жаловался о своей нелегкой судьбе.

 

Именно этот момент, когда вампиры начали говорить о ее сыне, как о родном человеке заставило вампиршу всерьез задуматься, а не пора ли бежать отсюда, пока и ее не завербовали в эту семейную секту. А то вскоре может получиться, что ее ребенок встанет на сторону ее врагов, да и еще обвинит свою родную мать во всех своих невезениях.

 

Глава 19. Испуг.

Белла дождалась, пока Карлайл и Эсме закончат свою продуктивную деятельность и, наконец, покинут место пребывания ее ребенка. Она не пряталась, когда они выходили, лишь злобно поглядывала на них. Шатенка все больше отдалялась от них из-за услышанного, Свон перестала доверять бывшей семье. Теперь она не видела в Калленах опору, Изабелла смотрела на них как на предателей, готовых завербовать ее ребенка в свою сумасшедшую семейку.

 

- Надеюсь, Эдвард жив, - сарказм был излишен для Карлайла, который, по мнению девушки, всегда говорил серьезным голосом. Его речь должна успокаивать своей «малоэмоциональностью», поэтому столь сильные интонации очень сильно выделялись.

 

- Да что с ним будет, - шатенка устало вздохнула, проходя вглубь комнаты, прямо к кровати сына. Вампирша осторожно убрала прядь волос с его лба, смотря на обычно-бледное лицо. – Прости за это, но он сильно меня взбесил.

 

- Это должно было произойти, - мужчина широко улыбнулся, складывая все свои вещи в кожаную сумку. Он поглядывал на то, как его названая дочь лелеет свое дитятко, в глубине души даже завидуя ей, ведь ему не судьба побывать на месте кровного родителя. И хотя он и любил всем сердцем семью, созданной им, но все же уз крови почувствовать был не в силах. - С мальчиком тоже все хорошо, хотя я бы все же посоветовал отвезти его в больницу, чтобы провести пару тестов. Судя по реакции его зрачков, нельзя исключать сотрясение.

 

- Конечно, я отвезу его туда, как он проснется, - шатенка не стала особо проявлять правила этикета. Она больше не могла воздержаться от порыва, вновь обнять его, поэтому, накрыв Джемета одеялом, прилегла рядом, прижимая его ближе к себе. - И еще кое-что, спасибо за все.

 

- Это мелочи, - блондин уже встал с кресла, направляясь к выходу. Он не желал слушать благодарности невестки, ведь никогда не считал свою помощь ей чем-то тягостным. Белла была его дочерью, Джемет был его внуком, поэтому, по мнению Карлайла, он должен был сделать все, чтобы они были счастливы. – Для своей семьи мне ничего не жалко.

 

Свон немного грустно улыбнулась, когда дверь в комнату закрылась, сейчас она совсем не знала, как быть дальше. С одной стороны, был Эдвард, который вряд ли сможет стать хорошим отцом для Джемми, вряд ли они даже смогут подружиться. Еще и Эсме с ее планами на мальчика, вампирша уже считала его своим, что одновременно пугало и восхищало девушку – не каждая женщина может так легко принять в семью чужих людей. С другой стороны, был Карлайл, готовый всегда прийти на помощь, если что случиться. Его Белла уважала не только за отличные способности в медицине, благодаря которым она вообще жива, но и за его мудрость – вампир всегда мог дать дельный совет, да и без крова никогда не оставит. Ее жизненный путь действительно был тяжел.

 

Но сейчас она хотела уйти от всех этих переживаний, для чего у нее был особый метод. Изабелла, взяла в свою руку ладонь ребенка, слегка сжимая ее. Это действие было особым «порталом», который моментально перемещал ее из реальности в мир сновидений ее сына, она отправлялась за Джеметом в царство Морфея, тем самым, засыпая наяву. Мало вампиров могут похвастаться тем, что они могут останавливать свою жизнь на часы, мало, кто мог видеть нереальность в реальности, а она могла. Конечно, сны были не ее, но это было лишь мелочью, ведь она могла не только охранять тело мальчика в реальности, но и защищать его разум в моменты его наибольшей уязвимости.

 

- Мама, - сонный, такой низкий голосок ребенка заставил девушку «проснуться». Ее взор сразу упал на пару зеленых «фонариков», рассеивающих весь мрак комнаты. Девушка осторожно прикоснулась к разгоряченной щеке Джемми, пытаясь тем самым отогнать его кошмар. – Где мы?

 

- В комнате Эсме и Карлайла. Не переживай, они сами разрешили ее занять, – Белла сама испугалась, смотря, как прерывисто дышит ее ребенок, как он не может сфокусироваться на ее лице, и как быстро стучит его сердце. - Ты ведь помнишь, что произошло?

 

- Да, помню, пожар был, - Джемет вновь закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он не понимал, что на него нашло, и уж тем более не понял, почему так резко страх сменился умиротворением. Однако ему было намного лучше, поэтому он вновь начал засыпать. В этот раз он совершенно не видел снов, будто просто впал в беспамятство.

 

Белла не желала мешать ему, тем более что сейчас она не могла найти утешение в его сновидениях. Теперь ей захотелось разобраться со своей проблемой, тем более это было актуально сделать до пробуждения ребенка. Шатенка аккуратно, почти незаметно встала с кровати, умудряясь совершенно не задеть мальчика и не сдвинуть его тело и на миллиметр, немедленно направилась к выходу.

 

За дверью, опираясь о стену, стоял Джаспер, делая вид, что чем-то очень занят в своем телефоне. Свон мгновенно улыбнулась, смотря, как он смущается при ее виде. Она никогда при «прошлой жизни» не замечала вампира таким растерянным, она впервые видела, как он не знает, что ему нужно сказать в такой ситуации.

 

- Спасибо, Джас. Не знаю, что на него нашло. Может, кошмар приснился? – Свон похлопала парня по плечу, смотря, как он мгновенно успокаивается.

 

- Это, вроде, называется посттравматический шок, - парень убрал свой гаджет в карман брюк, всматриваясь в прозрачную дверь комнаты, выискивая лицо ребенка. – Я хотел уточнить кое-что. Мне было тяжело, когда ты находилась здесь, при жизни, не буду скрывать, я пару раз хотел тебя убить, один раз даже почти получилось. – Блондин слегка улыбнулся, чувствуя сожаление Беллы, девушка винила только себя. – Просто хотел сказать, что я и сейчас сдерживаюсь не так хорошо как другие, но мальчику я не причиню боль. Как бы так сказать, чтобы не обидеть, в общем, его кровь меня привлекает в разы меньше, чем кровь животных.

 

- Ты хочешь сказать, что между Джемми и оборотнем, ты предпочтешь покусать оборотня?

 

- Нет, в этом соотношении, мальчик выигрывает, - Джаспер попытался исправить положение вещей, он не знал, как лучше было снять напряжение сестры, которое уже начало его «душить». – Я, наверное, не так выразился. Просто ты очень взволнована, когда мы приближаемся к тебе или Джемету, и я решил, что ты боишься за него из-за меня.

 

- Джаспер, не говори ерунды. Это не так, - шатенка обняла парня, пиная мысленно себя за то, что забыла про эту способность вампира. – А беспокоюсь я совершенно по другому поводу.

 

- Это как-то связано с нами, так ведь? Прости, я до сих пор не понимаю, почему ты так привязалась к этому ребенку. По-моему, некоторые члены нашей семьи не знают обо всем, что может связывать тебя и Джемми. Нельзя сказать, что он мне не нравится, просто я не понимаю, почему ты так вцепилась в этого мальчика, сыном его называешь, беспокоишься за него. Нельзя так беспокоиться о простых смертных, ведь когда-нибудь он умрет.

 

- Так, давай отложим тему смерти, а то я опять впаду в депрессию, - тут Белла совсем потеряла ход своих мыслей. Она до этого момента считала, что Эммет уже должен был всем рассказать о том, от кого она родила ребенка или хотя бы просто, что именно она родила этого ребенка. Однако Джасперу этот факт известен не был, а значит и Эллис его не знала, а значит Эммет почему-то не трепался направо и налево. – Тебе разве Карлайл, Эдвард или Эммет ничего не рассказали обо мне? Они не рассказали, как я была обращена?

 

- Нет, - вампир вновь улыбнулся сестре. Он никогда не был сильно любопытным, но ее историю услышать хотел. – Женская часть нашей семьи уже заговоры плетут, чтобы все о тебе выведать. Однако знай, что, в любом случае, Эсме уже считает Джемми своим внуком, кем бы он на самом деле не был.

 

- Ну, тогда нет причин тут тебе все выкладывать, лучше уж всем поведать мою историю.

 

- Тогда, пошли в гостиную, все, уже там, по-моему.

 

Белла ничего не ответила, лишь кивнула в знак согласия и отправилась за братом. Она не чувствовала страха, коей ее сковывал раньше даже при упоминании о сыне, сейчас было только желание скинуть с себя эту тяжбу хранения тайны.

 

- Белла, что случилось? – Карлайл чуть было не вскочил с дивана, увидев дочку в легком смятении. Он не ожидал, что она оставит мальчика сейчас, когда еще пару часов назад не отходила от него даже на метр. – Джемет?

 

- С ним все хорошо, не беспокойся, - шатенка осторожно присела в кресло, стоявшее у дивана, оглядывая всех с ног до головы. – Итак, этот разговор когда-нибудь должен был иметь место, поэтому не будем тянуть. Я уже рассказала обо мне Эммету и Карлайлу, надеясь, что остальные тоже получат необходимую информацию. Так как этого не произошло, то я лично всем поведаю историю, почему я так привязана к Джемету, раз вы не смогли сами до этого додуматься. Также уже давно пора было рассказать вам, почему мы с Эдвардом расстались, ведь история вашего «родственника» слегка отличается от моей.

 

 

Глава 20. Прощение.

Увидев решительный взор сестры, Элис поспешила сесть как можно ближе к Белле, чтобы, как она любит говорить: «почувствовать все настроение первоисточника». Коротышка давно выпытывала у Эдварда, почему они столь быстро расстались с его женой, ведь сама увидеть это, была не в силах: все ее видения, связанные с Беллой пропали, еще, когда она была на острове. Даже теперь, сидя рядом с сестрой, Элис не могла заглянуть в ее будущее.

 

Сама же Изабелла знала причину этого, но как-то не было повода поведать все девочке-эльфу, даже предлог начать этот разговор не возникал, да и смысла тоже. Однако факт оставался фактом – ее защищал Джемми, как когда-то это проделывал Джейкоб. Элис не могла видеть дампиров как и оборотней и всех, кто находится в связи с ними. Но сейчас было не до этого, сейчас шатенку больше интересовал час расплаты, который она так долго ждала – час, когда Эдвард поплатится за все, что ей пришлось пережить.

 

- Эдвард, не хочешь начать рассказывать? - Изабелла впервые в лице младшего Каллена стала похожей на порождение зла с самой маниакальной ухмылкой, что ему когда-либо удавалось увидеть. Перед ним уже сидела не та первая любовь, а ненормальная вампирша, охваченная лишь чувством обиды за себя и своего ребенка. – Я вначале хочу узнать твое отношение к этому.

 

- Белла, давай не будем выносить то, что произошло на третейский суд. Мы взрослые люди, вполне можем обойтись без посредников в решении наших проблем. Никто же больше из этой семьи не делится любовными драмами со всеми, поэтому и мы не должны.

 

- Я и не собиралась делиться этим со всеми, если бы это касалась лишь нас вдвоем. Привыкай, что значение «мы» будет подразумевать не только тебя и меня, но еще и Джемета. Он теперь, хочешь ты того или нет, часть твоей семьи, и я думаю, что твои родственники должны знать, кем он им приходится.

 

- Блять, ребята, я совсем запутался, - Эммет первым подал голос. Этот непродуктивный диалог ему уже наскучил, ведь качек просто хотел увидеть реакцию Розали, когда она узнает, что ее родной брат лишил ее моментов видеться хоть и не с родной кровиночкой, но не с последним в их семье ребенком. – Переходите к делу уже.

 

В голову брюнета мгновенно прилетел какой-то тяжелый предмет за столь нецензурное слово, что еще больше его раззадорило. Однако после небольшого выступления главного шута в семье, в комнате вновь повисло молчание. Дело в том, что Эдвард не очень то хотел представать перед семьей в столь не выгодном для себя цвете, а Белла все думала, как правильно начать свое выступление против мужа. Вампирша была нацелена на то, что он сам начнет рассказывать, а она лишь будет перебивать его и вставлять свои фразочки.

 

- Ладно, твоя взяла, - Эд громко рыкнул, вставая с дивана, чтобы попытаться сделать свое выступление более прозаичным, стараясь обратить на себя как можно меньше негативных эмоций со стороны сестер и матери, которые вряд ли поймут его поступок. Ему надоело терпеть те отвратительно-презренные взгляды, что последнее время кидала в его сторону Изабелла. Он не собирался оправдываться, он решил высказать все, как есть. Эдвард решился поведать не свои раскаяния, а мысли жены. – Дело в том, что я самый последний «мудак» на этой планете! Ты это хотела услышать, Милая? Белла, ты хотела унизить меня в лице моей семьи? Хотя это будет справедливо по отношению к тебе. Что ж, я позволю твоей гордыне выйти наружу, ведь ты, такая бедняжка пережила столько боли из-за меня!

 

- Давай без лишнего драматизма, - шатенке стало неприятно от такого голоса ее возлюбленного, будто в том, что произошло, виновата она, а не он. – Не хочешь говорить, я скажу.

 

- Нет, зачем же? Пусть такой подонок как я лучше расскажет, как не поверил тебе, как бросил одну на почти необитаемом острове в болезненном состоянии, чуть ли не оставив умирать. Хотя почему «чуть ли»? Именно так, я оставил тебя умирать вместе с моим еще не родившимся ребенком, - тут вампир, наконец, затих, продолжая свой рассказ уже с долькой раскаяния в голосе. – Я виноват, что был уверен, будто рождение от вампира невозможно, я виноват в том, что не поверил тебе. Черт возьми, я даже виноват в том, что, как мужчина, не довез тебя не то что до дома, а даже до аэропорта.

 

- Ты жалеешь только об этом? – Белла тоже начала говорить намного тише и спокойнее, чем ранее. Почему-то вампирша тоже почувствовала себя виноватой. – Только в том, что не поверил и не удостоверился в моей непорочности?

 

- Ты знаешь, что не только об этом. Я теперь жалею обо всем, что я не сделал за эти двадцать шесть лет, пять месяцев, девятнадцать дней, восемь часов и пятьдесят семь минут, - парень грустно улыбнулся, считая в голове время с того самого момента, как сказал любимой «прощай». – Я жалею, что не был рядом, когда ты около месяца мучалась от осознания приближающейся смерти, когда твое тело захватила лишь боль, когда ты умерла. Я не был рядом, когда ты стала одной из нас, когда ты училась жить «такой жизнью», когда тебя влекло желание поддаться инстинктам. Однако знай, что я тебя искал, я на несколько десятков раз исколесил всю Америку и Италию в поисках тебя, мне даже пришлось подраться с твоими дружками – оборотнями, чтобы выведать хоть какую-либо информацию о тебе, но все их мысли были лишь о твоей смерти. Тогда я и прекратил поиски, решив, что раз ты умерла в глазах Сета и Лии, то умерла действительно. Да, я отвратителен в твоих глазах, но ведь, когда мы только познакомились, то я предупреждал, что опасен, и тебе лучше избегать меня. А ты не послушала, решив, что мои слова о боли – лишь очередная маска.

 

- Я тебя услышала, но так и не поняла кое-что: ты жалеешь лишь меня в данной ситуации?

 

- Ну не себя же.

 

- А Джемми? Неужели тебе его ничуточки не жаль?

 

- А что Джемми? Он мужчина и не должен лить слезы по поводу того, что у него нет отца. К тому же, если ребенок с рождения растет в неполноценной семье, то фактически ему всего хватает, а при появлении кого-то рядом, он чувствует себя неуютно. Он вырос неплохим парнем, я рад за него, но, к сожалению, не могу больше ничего почувствовать в отношении него.

 

- Когда мы его искали, ты говорил, что будешь любить его! Ты говорил, что он дорог тебе! Ты врал мне?

 

- Нет, не врал. Он дорог мне, но я не считаю его несчастным. Я хочу быть рядом с ним и с тобой, но вряд ли это теперь возможно.

 

Никто не решался что-нибудь сказать, смотря, как их родные выплескивают друг на друга все переживания, скопившиеся за эти годы. Теперь всем было ясно, почему Эдвард так часто уезжал, задавал иногда дурацкие вопросы о рождении детей, ответы на которые он непременно знал, но каждый раз желал убедить в этом, или, наоборот, надеяться на обратное и нелогичное. Все Каллены теперь поняли, почему он вел себя так, почему хотел умереть. Эдвард просто не мог смириться, что по собственной глупости потерял все вмиг.

 

- Хватит обсуждать ерунду, - голос Розали смог предотвратить вновь нарастающую ссору, ненадолго переключая внимание яростных соперников на новый источник шума. Блондинка никогда не была в своих речах многословна, если сравнивать ее, например, с Элис, девушка предпочитала больше мысленно говорить, нежели вслух. – Эдвард, не строй тут мученика, когда сам понимаешь, что все происходящее вокруг случилось из-за твоего безумного поступка. Белла, я действительно поверила ему, услышав об измене, в то же время, я была счастлива, узнав, что ты проживешь полноценную жизнь. Не знаю, стоит ли мне просить прощение, за то, что покинула тебя, ведь мы, особо никогда не были дружны, но все же извини. Прости не только меня, но и всю нашу семью. Я рада, что с тобой все в порядке теперь, хотя прекрасно представляю, что ты пережила. Думаю, ты также понимаешь, что я очень рада за тебя и потому, что ты единственная, кто из нашей семьи таки успел обзавестись ребенком, это очень здорово. И мне очень жаль, что я не смогла быть рядом с ним раньше.

 

Если бы Белла смогла бы покраснеть, то ее щеки стали цвета самого спелого томата. И дело было не только в столь длинном извинении от Розали, и даже не от осознания того, что это была самая длинная фраза, услышанная от нее. Блондинка впервые за все время знакомства признала ее частью их семьи, ведь даже на их свадьбе с Эдвардом, она, хоть и проявляла доброжелательность, но не особо была рада пополнению в семье. Да, и Джемми она тоже признала.

 

Вампирша больше не могла сдерживать радости от упавшего с нее груза сокрытия тайны. На душе стало так хорошо, что на секунду, Белле захотелось взлететь, вскочить с места и сделать что-нибудь из ряда вон выходящее. Однако ее врожденное стремление к разумности помешало сделать это. Шатенка быстро обвела взглядом всех сидящих рядом, ожидая увидеть те улыбки, которыми все ее подбадривали в самые тяжелые для нее моменты, но кроме виновного выражения лиц и опущенных вниз голов не было ничего. Сейчас все считали себя причастным к тому, что не смогли должным образом защитить Беллу, не смогли правильно направить Эдварда. В семейных драмах всегда виноваты не только брачующиеся, но и их родственники, которые выступают в качестве подстрекателей в конфликтах.

 

- Эмм, вы чего? – легкое состояние вампирши вмиг наполнилось грузом печали, исходившей от Калленов, отчего Белла снова захотела накричать на кого-нибудь. Особенно если этот кто-нибудь вампир с золотистыми волосами и самым виновным взглядом из всех. – Вы не рады, что мой сын – имеет к вам отношение?

 

- Белла, что ты говоришь? – Эсме чуть ли не вскочила со стула, услышав эту фразу от дочери, ведь женщина до жути теперь боялась потерять кого-нибудь из этих двоих. – Все очень, очень и еще раз очень рады новому члену семьи. Просто нам так жаль, что тебе и ему пришлось столько пережить. Даже, если не брать во внимание то, что случилось с Таней, вы столько прошли лишь вдвоем, я бы уже давно сломалась. И что бы там Эдвард не говорил, будто ребенку легко пережить отсутствие родителя, это не так. Мальчику без отца никак, только лишь мать не восполнит его пробелы во взрослении.

 

- Ну, я очень старалась сделать все возможное, - Белла как-то грустно улыбнулась, задумываясь над словами Эсме. Действительно, Джемми не мог долго находить лишь с ней в одиночку. Каждые два – три месяца он сбегал на пару дней к Наулю, Джейкобу или уезжал к Сью и Чарли, помогая им по дому. Чарли думал, что Джемет был племянником Сью, пока мальчик представлял, что Свон – старший все знает о нем и Белле, представлял, что бывший шериф считает его внуком. Даже возвращаясь обратно домой, Джемет вновь уже жаждал того момента, когда вновь сможет поехать к дедушке, названому дяде или к крестному отцу. Эсме же заметила эту грусть в глазах дочери, поспешив обнять ее как можно сильнее, представляя, что никогда больше не отпустит.

 

Элис тоже не могла сидеть в стороне. Конечно же, ей было очень совестно за то, что она сделала, коротышка была просто разбита мыслью, что все эти годы она хотела встретиться с сестрой, но ничего для этого не предприняла. И дело было не в том, что она не знала с чего начать или же просто ей было не до этого. Брюнетка жутко боялась осознать, что ее любимая сестра и подруга в одном лице умерла, когда вампирша всем сердцем надеялась в обратном. И хотя Элис было глубоко фиолетово до сына ее сестры, ведь эльф не очень любила эту тему о детях в этом доме, но в тоже время, младшая Каллен была рада, что эти оба теперь находятся рядом в безопасности.

 

Коротышка не смогла долго сидеть на стуле, смотря, как ее сестра нежится в объятиях матери, она решила присоединиться к ним, обнимая шатенку с другой стороны от Эсме. Розали тоже не удержалась от тотальных «обнимашек», прижимаясь плечом к руке Беллы, на что-то большее Роуз была пойти не в силах. Эммет же никогда не был столь стеснительным, поэтому с криками, что очень сильно скучал, бросился на колени младшей сестренки. Остальные же удержались от этой безумной затеи сломать Изабеллу, однако подвинулись ближе к кучке родственников, собираясь в нужный момент поддержать беседу, когда начнутся подробности жизни вампирши.

 

За все этим балаганом наблюдал Джемет, сидя на самой верхней лесенке, скрываясь между перин и недоумевая, как его до сих пор не заметили. Мальчик проснулся от звонка Акселя с расспросами, почему он не перезвонил ему. Дампир всем сердцем желал, чтобы увиденное им сейчас было лишь кошмарным сном, ведь что-что, а он не собирался оставаться в этом доме вместе с этими лживыми и надменными родственниками.

 

- Боже, меня сейчас стошнит от этого зрелища, - шатен поправил столь длинный для него рукав огромной футболки, смотря, как его мать понемногу начали отпускать Каллены. Он решил не дожидаться, пока его заметят, поэтому направился в комнату, где находился ранее, однако, не успев сделать и трех шагов, запутался в длинных спортивных штанах, с грохотом падая с лестницы. – Отвратительный сегодня день, хуже уже и быть не может.

 

Глава 21. План №3.

 

- Тяжелая ситуация. Нет, не так. Почти безвыходная ситуация! – Джемет размышлял над всем, что с ним произошло за последние три дня, пока он находился в этом райском аду. Его мать словно подменили, уже не было той девушки, боявшейся встречи с прошлым, появилась совсем другая – бесхребетная, податливая Изабелла, чуть ли не восславляющая всех членов этой семейки. Ко всем она относилась мягко и учтиво, со всеми была вежлива до беспредела, одним словом из гордой и независящей девушки она превратилась в половую тряпку. Но больше всего парня бесило не это: Каллены тоже чуть ли не молились на его мать, обращались с ней, словно она была хрустальной и могла разбиться от малейшего дуновения ветерка. Именно так немного отклоняющаяся от статистики семья превратилась в общество лицемеров и льстецов. Наверное, единственное, что осталось прежним, так это небольшие перепалки по пустякам Эдварда и Беллы.

 

Парень, смотря в пол, пока раздумывал обо всем, тихонько шел в небольшой уголок этого особняка, где его пока никто не мог найти, так как никому и в голову бы не пришло искать его на захламленном чердаке, среди кучи всякого мусора для ремонта. Однако следует трактовать это немного иначе – Джемета никто уже не собирался искать, даже если бы он спрятался где-нибудь и в более приятном месте, ведь он уже двое суток как перестал быть интересен для остальных. Свою уникальность он растерял в первый же день, когда все рассмотрели его с макушки до пят, выведали у его матери интересовавшие всех вопросы о нем, сравнили его с Эдвардом, померились силой и заставили съесть какую-то гадость под названием «Домашняя пицца».

 

Джемми уже подходил к подоконнику, из которого можно было легко перебраться на крышу, как навстречу резко выпрыгнул Эммет с футбольным мячом, который, судя по всему, пинал вместе с его братьями. Качек не слышал совершенно бесшумные шаги племянника, поэтому сообразил только, когда мяч с огромной силы ударился о руку шатена, чудом успевшего среагировать на опасность.

 

- Эй, пацан, не мешайся, пока мы играем, а то и убить можем, - Эммет как всегда раскатисто рассмеялся, смотря на слегка смущенное лицо мальчика. Он не стал уделять ему много внимания, поэтому просто схватил мяч и убежал играть дальше.

 

- В общем, что и требовалось доказать, - произнес про себя Джемми, залезая в свое тайное логово. – Я здесь никогда не стану своим. Белая ворона среди черных коней.

 

Почему-то осознание своей никчемности вызывало лишь улыбку на устах мальчика, ведь он понимал, что подобное однажды должно было произойти. Свон уже давно вырос, он не был подростком, маску которого он, не снимая, носил. Ему уже двадцать шесть лет и он сам в состоянии отвечать за свою жизнь, довольно уже было сидеть на шее у мамочки, нужно было самому устраивать жизнь, строить семью и что там еще нужно сделать взрослому мужчине.

«Навек пропадет крик из дома,

С клеймом урода я взял и сбежал из дома!».

 

Именно с клеймом урода. Джемет чувствовал себя ауцайдером в этой семье еще и потому, что не походил на всех остальных. Он был слаб, слегка туповат в отношении Калленов, и, хотя для своего возраста, который был записан в его паспорте, он был, чуть ли не юным вундеркиндом, в отношение вампиров Джемми был лишь паршивой овцой.

 

- Ты это хотел услышать, Эдвард Каллен, - смеясь, произнес Свон, смотря с небольшого оконца, как очередная ссора Беллы и Эдварда вновь окончилась страстным поцелуем. – Если «да», тогда засунь все свои надежды в не столь отдаленное место. Я никогда, слышишь, никогда не отдам тебе мать. Черт возьми, я ничем не побрезгую, но втопчу тебя в самую грязь в ее глазах. Ты будешь страдать, но она навеки будет лишь моей. Может, я не так умен или силен, как ты, но у меня есть еще один план. Последний план.

 

Через сутки у Беллы закончился липовый больничный, который она взяла в связи с организацией поиска любимого чада. Почему-то в ее голове не возникали в последнее время даже образы того, что не разумно оставлять сына, ненавидящего всех вокруг с теми, к кому его ненависть переходила просто в чрезвычайную, граничащей с параноидной или же и вовсе с шизоидной. Однако шатенка с чего-то взяла, что раз в доме до вечера будет находиться лишь Эсме, то вряд ли что-нибудь могло случиться. Конечно же, можно было сплавить отпрыска в школу, но ожоги на лице еще не сошли, а повязки на руках, по словам Карлайла еще не скоро «уйдут в небытие», если мальчик не перестанет их вечно убирать, отчего швы постоянно расходились. В общем, у Джемета была еще целая неделя отдыха от школы, хотя он, впервые в жизни, мечтал быстрее туда отправиться, дабы скрыться от тошнотворных лиц клыкастых родственников.

 

Однако данную ситуацию он давно ждал. Сегодняшнее положение вещей было просто идеально для плана под номером три. На самом деле план был до жути прост, но в то же время его было тяжело осуществить в жизнь. Заключался он в том, чтобы достучаться до мамочки путем обычного бегства из этой милой ипостаси, от которой уже нее то, что тошнило, Джемми уже готов был себе скрыть вены где-нибудь в уголочке, только чтобы не видеть этих напыщенных лжецов-аристократов. Однако было один маленький минус в его стратегии – сбежать было не просто, так как с него глаз не сводили после того случая с Таней, то ли это было связано с посттравматическим синдромом, который на него повесили, то ли, что вероятней всего, это было связано с отчаянием Беллы, что она испытала. Никто не хотел видеть ее такой разочарованной в жизни и желающей свести с ней счеты. Для всех Калленов Джемет стал похож на котенка, в которого до безумия была влюблена Изабелла, и без которого ее жизнь была более мрачной.

 

В общем, из всех, кого можно было здесь обмануть, дабы скрыться где-нибудь, Эсме больше всех подходила для этого. Конечно, было немного нехорошо обманывать ту, что больше всех в этом идиотизме заботилась о парне, но таковы правила игры в семью: Джемми не желал мириться с Калленами, а, значит, придется заставить кого-нибудь страдать. А сам дампир страдать не собирался.

 

- Малыш, мой руки, я тебя сейчас чем-то вкусным угощу, - вторая часть плана тоже сработала великолепно. Джемми прекрасно знал, что где Эсме, там бесконечные тарелки с едой, которые она впихивала ему в рот, оставалось лишь тихо мирно ждать случая, делая вид, что все вокруг тебе наскучило, но не перегибать палку. – Твоя мама шепнула мне на ушко, что ты заядлый сладкоежка.

 

Подросток осторожно вошел в кухню, прокручивая в голове все свои будущие действия. Он собирался отвлечь женщину, и у него было в запасе несколько ходов, осталось лишь выбрать подходящий. Женщина вытащила из холодильника большой, вкусно пахнущий торт, желая увидеть хоть дольку радости на лице любимого внучка, даже намека на которую она не увидела.

 

- Я такими темпами, скоро в дверь не пролезу, - голос был совершенно лишен эмоций, а наигранная улыбка в лице мальчика и вовсе была лишней, но этого было достаточно, чтобы шатенка почувствовала, что не зря старалась сделать приятное. Она, в отличие от остальных, понимала, что подружиться с мальчиком будет очень тяжело, и это займет много времени.

 

- Ты такой худенький, что на тебе вся одежда сваливается. Думаю, тебе будет даже хорошо набрать пару килограмм. К тому же, ты еще не поправился окончательно, а значит нужно хорошо питаться, чтобы быстрее выздороветь, - женщина отрезала приличный кусочек торта, кладя его на тарелку Джемми, пока последний пытался разобрать в своих чувствах. Сейчас Эсме была такой искренне-доброй, что не очень хотелось причинять ей боль, обманывая самой гнусной ложью.

 

- «Так Джемми, она – Каллен, хотя и не самой плохой член этой семьи, но все же она одна из них», - внутренний голос уже вовсю разыгрался, смотря, как его обладатель начинает отходить от своего плана. – «Хочешь быть вежливым, съешь пару кусков и скажи, что очень вкусно. А потом реши: поперхнуться, отравиться или упасть в агонии от аллергии».

 

Дампир осторожно отправил в рот первый кусочек, а, прожевав его, запихал туда и все остальное, выдавливая из себя тупую улыбку. Торт и, правда, был великолепен на вкус, но нужно было действовать.

 

- Тут была клубника? - мальчик тихо произнес это наиграно, опираясь о стену, будто почувствовал слабость, пока нес тарелку в мойку.

 

- Да, я положила внутрь пару штучек, для вкуса.

 

- У меня же на нее ал… - парень не успел рассказать до конца, падая на пол так правдоподобно, что ударился макушкой о стол. Хотя удар был, по сути случайным. Он так правдоподобно изобразил припадок, что у бедной вампирши чуть у самой второй раз в жизни сердце не остановилось.

 

- Боже, милый, я же не знала. Я сейчас принесу лекарство, - женщина осторожно положила парня на бок, убегая к запасам нужный препаратов, попутно обдумывая, что скажет Белле по ее приезду.

 

Только услышав Эсме, звонящую в панике на другом конце дома Карлайлу, парень моментально выпрыгнул в окно, зная, что около двух минут, пока женщина сообразит, что к чему, у него было в запасе, а для дампира это было достаточно. К тому же на улице лил проливной дождь, отчего все его следы моментально были сокрыты от глаз вампиров. Осталось только быстро прихватить пакет с верхней одеждой, которую он запихал неподалеку и бежать отсюда куда глаза глядят. Точнее в определенное, уже намеченное место, где вряд ли его будут искать – в бродячий цирк, приехавший сюда на несколько дней.

 

- «Молодец, парень», - Alter Ego вновь начало брать вверх над Super Ego*, однако мальчику сейчас было как-то по барабану. Сейчас он уже не переживал от того, что обидел Эсме или же, что вновь встряхнул своей выходкой весь Калленовский род. Главное, о чем он переживал, так это было то, чтобы четвертая фаза плана, самая тяжелая и опасная была выполнена именно так, как он задумал, а для этого ему было необходимо, чтобы его нашел именно он – Эдвард Каллен. – «Ты уже круто постарался! За твою игру можно Оскара давать».

 

- Заткнись! – Джемми не помнил, когда начал говорить сам с собой, что его тоже немного пугало. Он сильно изменился за это время и сам это осознавал, боясь, что не сможет стать прежним. – Ты бесишь меня еще больше этих Калленов. Бесишь меня сильнее выходок мамы!

 

- «Но я – это ты!»

 

- Да, и это меня бесит больше всего… Я сам все порчу, а потом сам обо всем жалею, - мальчик посмотрел на свое отражение в луже, образовавшейся от дождя, но не увидел своего обычного слегка детского выражения лица – лишь очередную маску самого пугающего персонажа на свете. На него смотрел Арлекин, созданный его кошмарными иллюзиями, чтобы превратить свой план в действие, однако с каждой секундой этого хотелось все меньше и меньше. – Пытался скрыться от лжи, а сам начал врать. Ну, и поворот. Однако, как я уже говорил, ради мамы я на все согласен.

 

Мальчишка направился в сторону ворот шатра с разными уродливыми и лживыми существами в намерении спрятаться там на пару дней, чтобы вновь обратить на себя внимание матери, но, вначале, нужно было разобраться с отцом. Так началась четвертая фаза плана под номером три.

«Бродячий цирк – дом мой теперь, запомни,

И под завязку я злом теперь заполнен.

Меня уже не держит здесь ничто, прости мам!

Я начну новую жизнь, спрятав лицо за гримом…»