Эпилог

1.

Часть 3: Литургия Грядущего.

Н

очь спускалась на уединившийся посреди гор и заповедных рощ монастырь Вайонтай. В некогда спокойном месте, отныне поселился ужас и любая вера в добрых земных богов пропадала в душах монахов, когда они проходили мимо трепезной. Там до сих пор спал Эро. Монахи попытались снять его со страшных лучей темного света, пронзавших тело илкани насквозь, а когда это получилось, то обработали раны и кое-как остановили кровь. Настоятель Гвеллор пытался разбудить илкани и ударами гонга и сильно пахнущими настоями, но все было бесполезно. Эро спал, часто и прерывисто дыша, иногда то начиная кричать, то шептать какие-то странные слова на непонятном для монахов языке. Его перенесли на широкую скамью и сам Настоятель, бормоча молитвы, постоянно находился рядом. Впрочем, для веры в его душе места уже не оставалось. Он прекрасно понимал, что молитвы тут бессильны и даже малейшей надежды нет. Силы, которые были задействованы здесь находились превыше его разумения…

…Под фосфоресцирующим фиолетово-черном небом, ощетинившись сталью и ледяными клыками башен застыл вне времени и пространства Вурдагор – Бастион Забвения. Вырванные из небытия памятью Эро, крепость и ее обитатели жили снова в ужасном сне илкани, который стал реальностью. Но пришло что-то еще. Что-то неописуемо чужое, как для Забвения так и для Реальности. Странные тени крались по темным углам древней твердыни, в воздухе витали призрачные голоса, а в пространстве возникали необычные гудящие звуки, которые, казалось, можно было пощупать. Сражение под стенами Бастиона Забвения продолжалось своим чередом и хотя пока элитные армии Черного Режима не смогли потеснить с позиций солдат Сумеречного Легиона и ополченцев Аэрона, исход этой битвы был заранее известен. Последовательность событий невозможно было изменить даже во сне. Вот только изменились действующие лица. Исчез Азарг Кун и теперь на Ледяном Троне Вурдагора восседало совсем не человеческое воплощение Ур’Ксулта, а Скнагг-Рот, существо в котором изначально не было ничего человеческого.

Эро мог только смутно догадываться о причинах произошедшего. Так перемешать сон с реальностью ему было не под силу, да и Азарг Кун не мог этого сделать. Созданиям Забвения было неведомо понятие сновидений, странно, что Скнагг-Рот о них знал. Или ему просто кто-то рассказал о возможности видеть сны. Что делать теперь, илкани даже не представлял. Бежать некуда. Звать кого-то на помощь – невозможно. Как притащить кого-то в собственный сон? Он остался один и никто ему не поможет…

Впрочем, так было почти всегда. Ничего не меняется, просто все возвращается на круги своя…

Эро, поджав ноги лежал на холодном полу. Боль, словно прорвавшая плотину река, растекалась по телу ни на мгновение не прекращаясь. В абсолютной тишине, илкани слышал, как сочится кровь из его разорванного тела. Он едва мог дышать, а пошевелиться был и вовсе не в состоянии. Он пытался вылечить себя, но доступные ему силы не действовали в этом полу-кошмаре. Оставалось только лежать на полу и слушать тишину. Что от него осталось он не знал. Он хотел, но не мог кричать – Омерзения вырвали ему язык, хотел плакать от бессилия и невыносимой боли, но Они выдавили ему глаза. Он лежал и ждал когда за ним придут. Нет, не пытать – пытать было уже просто нечего. А забрать в Тронный Зал, к Скнагг-Роту, обещавшему открыть Эро многие тайны. Новый Эмиссар Забвения мог делать это без страха, так как знал, что илкани уже никому ничего не расскажет.

Ну почему так всегда происходит? Почему он всегда терпит поражение в сражении с любым врагом? Эро искал ответ, но не мог найти его. Вроде, он все делал так, как велит ему сердце. Но от этого становилось только хуже. Впрочем, так плохо как сейчас еще не было никогда…

— …ты всегда уклонялся от сражения… - спокойный, тихий, чуть шипящий голос вполз в мозг Эро. – Может быть в этом еще одна твоя слабость? У тебя неизмеримо больше сил, чем ты думаешь, но ты боишься использовать их. А ведь они даны тебе не просто так…

Азарг Кун. Как сладостен сейчас этот голос. Вот он бы помог… Наверное. А может быть бросил бы Эро умирать в этой камере. Но это сон, и Архиерей Черного Режима даже не знает о том, что случилось в горном монастыре Вайонтай…

…Монастырь… Всеми силами Эро попытался вспомнить водопад, запах цветов, утреннюю прохладу, ящерку, пригревшуюся у него на груди. Но от этих воспоминаний стало еще больнее.

… Высокое, стройное существо с черной лоснящейся шерстью, фиолетовыми глазами, длинными ушками и вытянутой узкой мордой подходит к нему из волн бледного света, обнимает, и ласково гладит Эро по шелковистым серебряно-голубым волосам. Эро прижимается к нему, купаясь в потоках нежного тепла… Селкер… Может он и использовал илкани в качестве орудия, но он не вышвырнул бы Эро из Иркастана – тут Скнагг-Рот лгал. Напротив, Эро знал, что Ангел Смерти готов отдать всю свою силу ради него… Но он тоже ничего не знает о случившемся.

Значит надо просто довести сон до своего логического конца. Вероятно, это будет сулить ему смерть, но смерть намного лучше этих страданий. Вполне возможно, что и Скнагг-Рот, вторгшийся в сон Эро, уязвим, и погибнет вместе с илкани. Что делать, Эро знал. Осталось только решиться на это.

С трудом двигая руками, илкани нащупал стену и попытался встать. Первая попытка не удалась, раздробленные кости ног вонзились в плоть, и Эро повалился на пол. Камень, словно наждак прошелся по спине илкани, с которой от шеи до ступней была содрана вся кожа. Всеми силами илкани вцепился в псевдо-реальность, стараясь не потерять сознание, как бы мучительно это не было.

Вторая попытка. Цепляясь за выступы на камнях, Эро медленно дополз до толстой железной решетки. Теперь он знал, где находится. Это была та самая достопамятная камера, в которой он провел те восемь тысяч лет, что казались теперь райской благодатью, по сравнению с последними восемью часами.

Вот они, впаянные в железные створки дверей скелеты. А ведь илкани помнил тот момент, когда живых еще людей заливали расплавленной массой. И он всеми силами своей памяти потянулся к нему.

…Страшные крики людей и истошный визг ребенка… еще живых, корчащихся в тускло блестящем месиве. Черная, сгорбленная тень, воздвигшаяся над ними, пронзающий, безжалостный взгляд бездонных, как сама Пустота, обледеневших глаз из под черного капюшона. Палач подошедший к десятилетнему Эро, привязанному к креслу, и брызгающий тот же самый металл ему на грудь и живот… Но нынешний Эро уже не обращал внимания на эти крики и агонию. Он вцепился в волны боли и впитывал их в себя. Чужую боль, свою… какая разница. В душе вспыхнуло пламя, никогда не разгоравшееся прежде – вернее илкани не давал ему вспыхнуть. Но не сейчас. Тонкие щупальца н’кро обвили изуродованное тело самого трагонида, простерлись над бескрайней битвой, неустанно бушевавшей под Вурдагором. И это н’кро уже не умело лечить, оно могло лишь поедать страдания, как когда-то делал это Азарг Кун.

Холодный фиолетово-багровый пар, набухающими волдырями поднимался к потолку камеры. Он сочился из ран Эро и эти раны стали затягиваться черной костяной коркой. Тьма превратилась в туман, а потом туман разошелся и илкани снова смог видеть. Отрешенным взглядом он смотрел на свои руки, покрытые то ли чешуей, то ли обледенелой костью. По телу поползли маслянисто черные змеи, свивавшиеся в волокна мышц, шерсть исчезла, уступив место блестящей и гладкой как китовая кожа шкуре, а хвост стал больше напоминать змеиный.

Эро сделал шаг и полупрозрачные когти на ногах прочертили глубокие борозды в камне. Реальность обрела необъяснимые цвета, своды Вурдагора исказились и потускнели. Новая Реальность и новые миры, распахнули илкани свои объятия. Он коснулся рукой двери темницы и ее вышибло в коридор, размазав охранника в темно-красное желе. Вспышка чужой боли оказалась проглочена Эро и страдание еще ненамного приумножило его силы. Илкани, впрочем, наверное уже совсем не илкани, нагнулся и поднял выпавший из рук охранника меч. Скнагг-Рот так хвастался, что тут, во сне, Им не нужен никакой Портал Сохтота. Так вот, тому, кто являлся сыном Азарга Куна и Принцем Забвения он тоже был не нужен… По крайней мере пока.

2.

Лязгнули массивные двери, обитые корявыми и проржавленными листами железа. Протянутые под потолком и по стенам цепи жалобно зазвенели и огненные отсветы факелов ворвались в Тронный Зал Вурдагора, озаренный мертвенным сиянием исходящим от трона. В окружении Рыцарей Крови и нескольких Омерзений в зал вошел Эро. На нем не было ни царапины, черная шерстка, с которой исчезла засохшая кровь, снова поблескивала в ледяном свете, а серебристо-голубые волосы мягкими волнами рассыпались по плечам. Словно и не было этой страшной ночи,

— Интересно… - Скнагг-Рот даже не пошевелился на троне. – Ты полностью исцелился, хотя я и был уверен, что наши Покровители не дадут тебе воспользоваться своими силами. Странно. Но в любом случае, это мало что изменит. Кстати, я рад, что ты пришел сам, а не заставил меня идти в твою камеру.

— Теперь ты расскажешь мне что происходит? Могу я хотя бы узнать, что меня ждет? – слова еще давались Эро с видимым трудом.

— Конечно расскажу. Хотя даже я не до конца представляю, что сделают с тобой наши Покровители.

Те, кто открыл нам путь в эту Реальность сквозь твои сны – мощь, не поддающаяся осознанию. Я не знаю, зачем они помогают нам, но, видимо, у них есть на это свои причины. Место их обитания, пространство, именуемое К’Раал-Гхо, за Вратами Глубокого Сна. Область затерянных мечтаний и грез, обитель фантазий погибших Вселенных, Кхатланг-Нха.

Эти существа дали приют тем, кто бежал из Вселенной, спасаясь от пришествия траг’гонов. Кто, подобно мне, колебался или сомневался, сгинули в Забвении,

Скнагг-Рот подошел к Эро, видя недоумение и замешательство илкани.

— А, так ты совсем ничего не знаешь о своих предтечах? Ты не знаешь, как траг’гоны появились во Вселенной и чем эта Вселенная была раньше?

— Я знал, что траг’гоны пришли из другого измерения. Но не знаю зачем. Да и мне это не нужно. – покачал головой Эро. – Мне хватает своей жизни.

— Да нет уж. – в клокотании Скнагг-Рота проступили ноты издевки. – Я тебе расскажу и это. Жаль, только не смогу показать…

Давным-давно, Вселенная не имела очертаний современного мира и была свободна от оков плоти. Все, из чего она существовало, были звуки, парившие в бескрайней тишине. Они жили своей жизнью, играя друг с другом, летая от одного звукового скопления к другому… Они могли даже порождать себе подобных… Живые и осязаемые звуки…

А потом все кончилось… Свет проглотил тишину, родив дисгармонию и хаос. Волна за волной накатывался он – такой же живой и одушевленный, как и эти звуки. Но Свет не только нес с собой диссонанс. Он менял мир… И Вселенная содрогнулась в спазме ужаса, когда перестала быть собой, получив ПЛОТЬ… Никто не погиб, а просто перешел в иную форму существования. Все. От самых слабых и неразличимых звуков, до каскадов мелодий, ставших галактиками и звездами. Так пришли траг’гоны.

Величайшим из нас был Незерис – он и повел деформированных созданий, кем стали былые жители Вселенной, войной на траг’гонов. Но что он мог сделать? Те, кто был ЗВУКАМИ, не могли носить панцирь плоти. А траг’гоны были воистину всевластны и всесильны. Они изгнали мятежников прочь из НАШЕЙ Вселенной за грань любого Мироздания. Многие попали в К’Лаан, став рабами и слугами Ур’Ксулта… как я… Никто не способен представить то число тысячелетий, какое мы прислуживали этому слепому и безумному сгустку мрака, размером с галактику, в смердящей, полужидкой плоти которого рождаются и умирают целые планеты. И все это время мы мечтали о том, что бы вернуть себе свободу.

Сначала мы думали, что Незерис сгинул без следа, но потом к нам прибыли гонцы из места, что зовут Киаллайархарн – Крепости построенной из аккордов и акустических искривлений.. Они рассказали нам, что Незерис жив и продолжает сражаться за свободу Вселенной. Это он столкнул Ур’Ксулта и Наследников траг’гонов - крэллов, и сначала мы одерживали победу, однако Высшие Расы, родившиеся уже при крэллах, прогнали нас.

Скнагг-Рот умолк, видимо, наблюдая за реакцией Эро. Илкани молчал и поэтому Эмиссар Забвения продолжил рассказ.

— А потом пришел Селкер. Странно, что он остался во Вселенной, хотя траг’гоны покинули ее… Изменили, изуродовали… и ушли. Мы мало что знали об этом полукровке, но наши Покровители из своих темных городов пристально наблюдали за ним. И именно от них, мы познали множество тайн того времени, которые Эриел, усевшись на трон Мор-Тегота, более известного как Иркастан, постарался скрыть.

Он скрыл, как уничтожил Ассамблею Высших Рас, многих просто заживо сбросив в Забвение. Скрыл, как подавлял любое инакомыслие, стирая в радиоактивную пыль целые галактики. Скрыл, как заманив в Иркастан примирившихся с ним Древних и Высших, перебил всех до единого, кого не смог перетянуть на свою сторону… Под предлогом войны с НАМИ.

И тогда Незерис решил действовать. Он попытался еще раз столкнуть Забвение и Реальность. На этот раз посредством Смертных.

Да, да… Именно поэтому появился Азарг Кун. Бич этой Вселенной. Он говорил то, что мы хотели слышать и думал как и мы. Поэтому за ним пошли многие. Кто же тогда мог знать, что Селкер сможет попасть в К’Лаан и уничтожить источник силы Ур’Ксулта. Незерис не мог нам помочь, прочие Забытые Древние были слепыми и безумными как сам Ур’Ксулт, А под стенами Ак’Нар-Гуна мы проиграли, лишь потому, что Селкер решил не оставлять Вселенную никому и выпустив энергию из Дома Хаоса просто уничтожил ее. Да, мой дорогой Эро… уничтожил целую Вселенную. Разом. На такое были неспособны даже мы – ведь нашим желанием было всего лишь изменить ее. Но у траг’гонов свои понятия о жестокости и справедливости.

А потом… ты все знаешь. Азарга Куна заморозили заживо в Склепах Скрена, он смог выбраться, стал мстить… но уже за самого себя. Родился ты… А вот ты, милый мой, вообще уникальное создание…

Ты воплотил в себе все черты Селкера и Азарга Куна. Плоть от плоти двух величайших чудовищ современности. И… такой беззащитный. Может быть именно поэтому, наши Покровители, приютившие Незериса, пообещали нам, что помогут вернуть эту Вселенную в обмен на тебя. Тем более, ты и сам согласился на этот обмен, еще при Азарге Куне сказав, что готов пожертвовать собой ради свободы Мироздания.

Эро устало опустился на пол. Он мечтал ворваться в Тронный Зал подобно карающей длани, использовав силы Забвения, но даже пробудившееся в нем существо не выдержало всех этих откровений.

— Я не верю… - простонал илкани. – Откуда мне знать?

— В тебе есть частичка Забвения. – Скнагг-Рот был неумолим. – Загляни к себе в душу. И ты поймешь, что все мои слова – правда. Мир Незериса и К’Лаан – это кладбище Вселенных, уничтоженных траг’гонами.

Не нужно было куда-то смотреть и что-то искать. Скнагг-Рот не мог лгать как и все прочие создания Забвения, просто потому, что понятие лжи им неизвестно.

— И после этого, ты читаешь меня злодеем? – Эмиссар К’Лаана вновь уселся на трон. – Но если я злодей, то кто тогда Азарг Кун и Селкер с его Триумвиратом, делящие сейчас Вселенную как кусок пирога? Вселенную, которую спас ТЫ.

Бесполезно было возражать, умолять или поддаваться ярости. Все было бесполезно, на фоне безжалостной правоты Скнагг-Рота. Эро смотрел в окно, на продолжавшуюся битву, и чувствовал, как его охватывает самая сильная боль на свете – боль души…

— Но ведь если вы измените Вселенную сейчас, чем вы будете отличаться от траг’гонов? Этот мир создан уже не вами. – робко спросил Эро. – И люди, живущие в нем, так же тяжело перенесут перемены.

— Я хочу изменить лишь себя. – ответил Скнагг-Рот. – Мне опротивел этот облик. Я хочу вернуть самого себя. Мы и не собираемся никого трансформировать. Но восстановить справедливость – да.

Эмиссар Забвения махнул щупальцами и к Эро вышел человек в серых одеждах, с золотистой кожей, доселе скрывавшийся в тени колонн.

— Это Скайриус Карн, правитель галактики Векнар-Зарн, – представил Скнагг-Рот.золотокожего человека – Он однажды спас Селкера, а потом начал обучать его всему тому, что знал сам. Он дал ему силу и возможность разбудить в себе траг’гона. За что поплатился жизнью.

— Существо в облике черного шакала убило меня. – вступил в разговор Скайриус Карн. – Затем оно уничтожило мою родину, целую галактику с триллионами невинных существ, направленным гравитационным коллапсом галактического ядра. А я двести тысяч лет гнил в подземной реке Корхите, обгладываемый трупными червями. Пока Селкер не решил избавится от меня окончательно и не скормил Ур’Ксулту. Все это сказки, что Султан Забытых Древних мечтает сожрать Реальность. Ему все равно, что жрать.

Эро повернулся к Скайриусу и Скнагг-Роту. В глазах илкани застыли слезы и немая мольба. Он дрожал, словно от холода или страха.

— …но я же ничего не сделал… - всхлипнул Эро. – я просто хочу хоть немного счастья… ласки…

— И у тебя этого никогда не будет, - сухо сказал Скайриус. – Благодаря тому, кого ты простил, даровав ему жизнь. Когда ты бежал из Вурдагора, Азарг Кун проклял тебя, но даже сейчас он не раскрыл тебе всей глубины этого проклятья. Он подарил тебе пытку безысходностью и одиночеством. Куда бы ты не шел, тебя будут настигать страдания и боль. Ты навечно обречен быть один, а все твои действия будут обращаться тебе во зло. Посмотри на свое прошлое. Ведь так было всегда.

— И что вы от меня хотите? Я тот кем я родился, и другим не стану. Этот круг мне не разорвать… - это было не уже оправдание, а скорее отчаянная просьба и призыв к милосердию.

— Никто и не требует от тебя разрывать этот круг. Для тебя уже все слишком поздно. Я только хотел, что бы ты понял кто ты есть и в чем твоя судьба. – ответил Скнагг-Рот. – Это было условие наших Покровителей. Рассказать тебе все о прошлом Мироздания. И я эту задачу выполнил. Теперь пришло ИХ время. Скоро ты, Эро, узнаешь куда больше, чем даже я могу себе представить. Они заберут тебя к себе, в реальность забытых снов и грез, порожденных погибшими Вселенными… Ждать осталось совсем недолго.

3.

…Мир канул во тьму. Растаял под волнами черного океана, растворившись среди потоков пустоты. Смертельный удар, разорвавший в клочья умиравшую душу был нанесен. И теперь не осталось ничего. Неизмеримо далеким стал тот, кто был таким ласковым, добрым и близким. Ушел в небытие, превратившись в окровавленный фантом, восседающий на троне из останков растерзанных Вселенных. Тот, кто был врагом и воплощением ужаса, преобразился в кривляющуюся куколку из балаганного театрика, которую дергало за ниточки бездушное и безумное Ничто. А ему не досталось даже этой судьбы. Мимолетные искорки счастья на фоне безбрежного моря страданий были лишь иллюзией. У него была мать, но ее убили едва он родился. У него был тот, кого он звал отцом, но боль, причиненная им до сих пор жгла сердце.

Эро сидел на холодном полу Тронного Зала Вурдагора, опершись спиной на шершавую гранитную стену. Мимо него проходила стража, сновали деформированные сущности, описать коих человеческим языком было невозможно. Они не обращали внимания на илкани, а Эро не замечал их. Он был чужим в Иркастане, был чужим в Забвении, а теперь стал чужим даже в бездонной пропасти собственного сна. Немигающим взглядом он смотрел на свое отражение в покрывавшей пол ледяной пленке, но все больше понимал, что и собственное отражение становится омерзительно противным.

Раньше он просил помощи у Селкера. Но сейчас звук этого имени холодил кровь едва ли не более этих темных, поросших сосульками стен. Азарг Кун? Нет… только не он. Сейчас Архиерей Черного Режима уже не тот. В памяти Эро одно за другим вставали лица людей и нелюдей, с которыми он встречался, но ни один из них не мог сейчас помочь илкани. Даже ласковое, смотрящее с такой нежностью лицо матери растаяло в сумерках души.

Наконец какое-то движение в сгустившихся тенях заставило Эро поднять взгляд. Совсем рядом стояло ОНО. Больше всего, это походило на искореженное дерево, со скрюченными словно в муке ветвями. Под бугрящейся коркой перетекала вязкая маслянистая субстанция, плотной сеткой сосудов покрывавшая вздутия и волдыри, росшие на теле твари подобно древесным грибам. Полупрозрачные, шевелящиеся отростки расходившиеся в разные стороны, ощупывали пространство вокруг Эро и иногда прикасались к обнаженному телу илкани. Сначала, эти прикосновения вызывали у Эро приступы тошноты, но потом он понял, что в них не было угрозы. Существо изучало его, точно так же, как и Эро изучал сейчас этого посланца неведомых миров, о которых ничего не знают даже боги.

Беззвучно опустились несколько ветвей-пальцев и осторожно помогли илкани подняться. Эро оперся на стену, чувствуя, как проваливается в черные, с радужными разводами, пузыри на теле неописуемого создания. В них сменяли друг друга нечеткие образы и илкани, вглядываясь в них, увидел калейдоскоп меняющих друг друга фантастических ландшафтов.

Поначалу, словно с высоты птичьего полета, он увидел родную Вселенную. Золотистыми искрами рассыпались по черному Космосу обитаемые планеты, окруженные мерцающими сферами, в которых существовали земные боги, которым поклонялись Смертные расы. Эро увидел и их – несуразные создания с короткими ручками, большими головами, смешными бородками и рудиментарными крыльями. Их было великое множество, одни плескались в светящихся пятнах звездной энергии, другие тянули на себя одеяло космической тьмы, но все они существовали засчет силы, которую отдавали им Смертные. Илкани видел, как сталкиваясь гибли планеты, и тогда божки дергаясь и нелепо трепыхаясь улетали в черные трещины, проглатывавшие их и бросавшие в пасть растекшегося в средоточии пустоты слепого и безумного Ур’Ксулта.

Над всем этим многообразным и живущим по известным одному ему законам миром, воздвигся незримой тенью Иркастан – Дом Смерти. Выше звезд поднимались базальтовые стены, исписанные древними глифами и безмолвные зиккураты с бледно-синими факелами. На вытесанных из черного гранита колоннах, восседали каменные изваяния – не звери, но и не люди, хищно протянувшие в сторону Вселенной свои когтистые лапы. Их глаза излучали яркий, но абсолютно мертвый свет. Свет траг’гонов.

Затем перед ним предстали измерения, растянутые словно на мембранах, существующие в недрах «черных дыр» трехмерной Вселенной, разумные галактики и мыслящие звездные скопления, управляемые разумом из звездного газа, планеты, населенные разумными минералами и влажные леса из исполинских грибов, в которых пели друг другу песни живые звуки.

Все эти видения постепенно отступали, а на их место приходили диковинные панорамы фиолетовых равнин с черными реками и багровой травой, окружавшей скопления пупырчатых, гнойного цвета поганок. Эро успевал заметить бродящие среди бледных грибов мерцающие тени, но они исчезали, едва он начинал к ним приглядываться. А потом, равнины и реки закончились, обрываясь в бездну из громоздящихся друг на друге фиолетовых облаков. Среди неистовых ураганов и облачных завихрений раскинулся постоянно меняющий свои очертания город. Стены и башни с неописуемыми барельефами, постоянно переползавшими с места на место, дворцы и величественные зиккураты, все это парило в облаках над бездонным провалом. Эти строения неустанно трансформировались, вращаясь и искривляясь под разными углами.

А потом исчез и этот город. Из клубящегося хаоса вихрей и танцующих темных звезд поднимались ввысь черные башни, окруженные странными сферическими объектами, вращающимися вокруг них по своим орбитам. Эти башни уходили из ниоткуда в никуда, не имея основания и вершины. Сначала Эро показалось, что башен только три, но потом он увидел, что их многие тысячи. Может быть, любой другой на месте илкани и испугался бы, но обессиленному и измученному Эро было уже все равно, что он увидит. Ему казалось, что он действительно парит на невидимых крыльях среди темных колонн в которых не было ни окон, ни врат. Его ласкали потоки осязаемых и видимых звуков, придававших небу фантастический фиолетово-голубоватый оттенок. Медленно и невозмутимо, кружились вокруг башен на странных преломленных орбитах созвездия из кубов, многогранников, шаров и непонятных илкани геометрических фигур.

Эро не знал, сколько времени продолжался этот полет сквозь сон и реальность, в места недосягаемые ни для сна, ни для реальности. Он ничего не видел кроме черных башен и перетекающих из одной фигуры в другую сфер и многоугольников, и немного устал любоваться немыслимым величием и манящей таинственностью темного города. Едва это зрелище начало надоедать ему, как илкани подхватил быстрый воздушный поток и понес прочь от бесконечных башен. Бросив последний взгляд на необычные и немного пугающие строения, Эро развернулся и, взглянув куда несет его воздушный поток, впервые испугался.

В центре бесконечных каскадов фиолетовых облаков, бушевал исполинский вихрь, сворачивавшийся в подсвеченную непрерывными разрядами молний воронку циклопического смерча. Темные стянутости и вздувающиеся бугристые пузыри с непредставимой скоростью перемещались по его складчатой поверхности, то захватывая, то изрыгая назад облака. Из недр вихря распространялось холодное сияние, дарившее свой бледно-фиолетовый свет всему этому миру. Сначала вихрь выглядел как расплывчатое темное пятно с рваными краями, но приближаясь, Эро разглядел несущиеся по его поверхности на невероятной скорости облачные массы, в которых нелепыми песчинками барахтались проглоченные чудовищным ветром безжизненные планеты. Илкани попытался сопротивляться, но это было абсолютно бессмысленно. Воздушные течения ускорялись с каждым мгновением, приближая Эро к самому средоточию хаоса и разрушительных вселенских сил. Как завороженный, Эро глядел на дикую и неукротимую астральную бурю, задавая себе только один-единственный вопрос. Кто были те боги, что гротескными идолами восседали над мирами Смертных и от чьих нелепых движений то проливался дождь, то сотрясалась земная твердь? Кто были те боги, что подобно кукловодам управляли Вселенными, переставляя галактики как фигуры на шахматной доске? Кем был он сам – кроме как пустотой, чья форма обусловлена контурами тех существ и явлений, что не имеют форм и размеров? Чем была вся его мучительная жизнь и все его поступки, неважно, хорошие или плохие? Кем был Ур’Ксулт, жадно жевавший пространство и время? Все они казались не более чем пылью, мимолетно возникшей накипью, на фоне этого вихря, из которого исходила самая могучая сила, какую Эро даже не мог представить. И этот вихрь будто бы обладал разумом, ну или по крайней мере, содержал в себе его зачатки. Это было одновременно Ничто и Нечто, слившееся воедино, полу разумная газообразная субстанция… и что-то еще, скрывавшееся там, в недрах бурлящего облачно-пылевого котла, на самом дне этой ужасной воронки… то чего нельзя увидеть или воспринять привычными органами чувств.

Внезапно потоки воздуха остановились и Эро замер посреди бескрайнего фиолетово-черного неба. Словно невидимая стена отгородила его от жадного провала, поглощавшего планеты и тусклые, гаснущие звезды. И этой стеной был тот самый холодный бледный свет. Он не грел и не жег, он просто существовал. Его лучи проникали сквозь плоть и кости, в самые темные закоулки разума и души. Словно со стороны, Эро увидел как на его теле начал вздуваться подернутый багрянцем бесформенный черный волдырь, сначала занявший часть груди, а потом переползший на живот, шею, плечи и спину. В этом коконе корчилось и бесновалось что-то многосуставчатое, паукообразное, переливающее самое себя из странного, многопалого чудовища в густой комок гнилостной плоти, на котором проступали очертания сотен искаженных лиц. Свет постепенно выдавливал из тела илкани это нечто, по-прежнему цеплявшееся за свою жертву десятками щетинистых лап, и наконец вырвав, швырнул извивающийся тлетворный фантом в ревущую бездну иномирового вихря. В последний раз мелькнули безобразные, уродливые лица, растекающиеся складками эфемерной плоти, разломанные астральным ветром щупальца и паучьи лапы, а потом кошмарное видение унеслось в разверзшийся зев исполинского смерча…

…Древообразное существо отступило от Эро, перебирая своими полу щупальцами полу корнями. Темные волдыри покрытые радужными налетом потухли и студенистые отростки, распустившиеся, словно лепестки вокруг похожей на бугорчатое вздутие головы, спрятались в еле различимые мешочки фиолетово-зеленого гнойного цвета.

Эро с приглушенным стоном опустился на пол. Жутко болела голова, ноги отказывались держать его, все тело охватила сладостная слабость, как если бы с него сняли неимоверно тяжкий груз. Существо не убило его. Напротив, Эро чувствовал себя обновленным, словно заново родившимся. Он не мог понять, что произошло, не знал мотивов и целей этого диковинного создания, показавшего ему самые сокровенные тайны всей совокупности Пространств и Вселенных. Оставалось лишь догадываться, чем была та кошмарная тварь, что бесследно сгинула в астральном вихре и что происходило с Эро в то время, пока он парил среди города черных башен.

— Он жив? – услышал илкани недоуменный вопрос Скнагг-Рота. – Вы что, позволили ему выжить?

— Мы познали то, что нам было нужно и вернули это создание обратно, – волна звука накатила из самых недр Вурдагора, сотрясая камень и лед, поднимаясь из ядра планет и отражаясь сотни раз разлетелась глухим эхом. – Он не заслуживает смерти. И не заслуживает той участи, что была уготована ему. Он позволил нам познать себя и мы дали ему возможность исполнить свое самое заветное желание. Отныне, он свободен.

— Вы нарушили договор… - хрип Скнагг-Рота был приглушен все еще звучавшим в чертоге эхом.

— Нет. Мы не нарушали его. Нам незачем причинять боль этому созданию. Оно итак узнало ее слишком хорошо. Мы помогаем вам хотя бы тем, что поддерживаем в вас жизнь, хотя можем и смести с лица Сущего. Мы, ваши Покровители, но не союзники. Это маленькое существо тоже попросило у нас помощи. И мы помогли ему, так как по меркам своего мира оно заслуживает этого.

— Но неужели мы этого не заслужили? – воскликнул Скайриус Карн. – Я тоже имею право просить Вас о помощи. Все мои друзья пали в битве с тиранией Последнего из траг’гонов, а их жизни и память хоть чего-то да стоят!

— Имеешь. – отозвалось существо. – И что ты дашь нам за это?

— Хотя бы то же, что отдал вам он. А потом, вы выполните мое желание.

Скнагг-Рот привстал на троне предостерегающе подняв несколько щупалец, но слова уже были произнесены.

— Пусть они познают меня, а потом я выполню свое сокровенное желание, и избавлю Вселенную Смертных от иновселенских выродков вроде этой мрази…

— Пусть будет так. Если,конечно, узнав цену своего желания, и выплатив ее нам, ты останешься собой, а не растворишься во времени и пространстве, ввергнув себя в пустоты, более непредставимые нежели Забвение. – грохотнуло эхо. – И запомните. Мы даровали этому созданию право на то, что бы жить дальше и быть тем, кем он захочет стать. И хотя он в вашей власти, это его сон и его реальность.

Едва стихло эхо, пришелец из Мира Глубоких Снов истончился и растаял в мерзлом воздухе.

Взгляды всех, кто собрался в тронном зале были прикованы к Эро. Илкани, поджав ноги сидел в углу, уронив голову на грудь. Иногда он пытался подняться, но снова опускался на колени. За последний час в этой альтернативной реальности произошло слишком много такого, чего Эро никак мог объяснить, а полет сквозь неведомые пространства и фантастические миры отобрал у него все оставшиеся силы. Теперь, оставшись наедине со своими врагами, Эро знал, что начался отсчет последних минут его жизни. Сейчас он ничего не сможет им сделать и защитить самого себя ему нечем. Илкани чувствовал, что изменился и начинал осознавать в какую сторону. Он этого действительно хотел, и видать судьба распорядилась так, что изменение произошло именно тут.

От сонма безобразных теней отделился Скайриус Карн. Золотокожий человек в серебристой броне, так непохожий на уродливых духов Внешних Реальностей. Когда-то он был Высшим, самым мудрейшим из них. Его уважали и любили… А потом его царство пало. Эро знал все это, хотя никто ему об этом раньше не рассказывал. Он прочитал это в глазах Карна, полных боли и ненависти. Но вот только боль была не болью жертвы – это была боль неисполненной мести.

— Что ты отдал им? – сухо спросил Карн. – Даже если не захочет Темный Лорд, я все равно узнаю это от тебя.

— Я не знаю. – устало ответил Эро. – Да и откуда я могу знать?

Скайриус покосился на Скнагг-Рота. Тот сидел на троне Вурдагора подобно каменному изваянию. Возможно, он не хотел, что бы Карн рисковал, но в то же время, Эмиссар Забвения втайне рассчитывал на то, что победит столь малой кровью не вставая с трона.

Лорд Векнар-Зарна схватил Эро за волосы и рывком поставил на ноги.

— Я столько лет мечтал добраться до твоего отца, но увы, судьба не дала мне этого шанса. Даже когда в Первую Войну Ипостасей я убил его и отправил в Забвение, он умудрился сбежать оттуда. Но по крайней мере, теперь у меня есть ты. Может быть он придет сюда за тобой?

— Ты прекрасно знаешь, что никто сюда за мной не придет. Ты не можешь изменить то, что произошло и я не могу. Хочешь убить меня – убей. Я так давно желаю своей смерти, но она никак не приходит.

Стена, рванулась навстречу Эро, в глазах потемнело и илкани почувствовал, как левую сторону лица заливает кровь. Извернувшись, он успел выставить вперед руки, что бы не упасть на пол. Почти сразу же железный ботинок Карна ударил его в грудь. Перекатившись на спину, Эро попытался подняться, но два страшных по силе удара в живот и пах заставили его согнуться. Илкани тщетно пытался вздохнуть, наконец ему это удалось, но едва он шевельнулся, Карн снова ударил его по тем же местам. Дыхание застряло в горле у Эро, последний воздух вышел когда его начало рвать кровью.

— Что Они забрали у тебя за исполнение желания? – прорычал Карн. – Что Они просили у тебя?

Эро с хрипом вздохнул, по его телу прошла короткая судорога и изо рта выплеснулась кровь.

— Не знаю…

Опять два удара и кровь хлестнула из носа и ушей илкани. Тихонько заскулив, Эро заскреб когтями каменный пол.

Скайриус выхватил из рук одного из тюремщиков кнут и наотмашь стегнул Эро по голове. Плеть содрала со щеки илкани шерсть и кожу, оголив кость. Затем последовала беспорядочная череда ударов по спине и бокам. Эро сжался в комочек, прикусив язык что бы не закричать. Он насчитал почти семьдесят ударов, прежде чем Скацриус опустил размокший от крови кнут. Но едва Эро повернулся, удары посыпались снова, на этот раз по груди и животу.

…Что Они отняли у тебя? Какое желание исполнили? Эро вцепился в этот вопрос, стараясь не замечать ударов, оставлявших на груди и животе рваные раны. Его разум был прикован к видениям темного города и срывающегося в водоворот гигантского смерча существа. Что Они вырвали из него, и бросили во вселенский ураган? Кто это мог быть, что это могло быть?.. Восемьдесят… восемьдесят один… страшные, хлюпающие удары, словно по груди водят раскаленным добела железом… Скнагг-Рот не зря остерегался желания Карна отдать в руки их Покровителям то же, что отдал Эро… Но что он отдал?.. Девяносто… Мокрый и разбухший конец плети с железными колечками хлестнул илкани по левой щеке и Эро почувствовал, как в голову вонзились тысячи игл. Вспышка, которую сменила темнота и нестерпимая боль у левого глаза. Эро скорее понял, чем почувствовал, что глаза у него больше не было. Из под закрытых век обильно заструилась кровь… Сто… Кнут обвился вокруг руки Эро и в этот момент илкани схватил его и резко дернул на себя. Карн, успел ухватится за стену, а иначе, поскользнувшись в крови он упал бы рядом с Эро.

— Я понял… - прошептал Эро и от того тона, которым это было сказано, Скайриус содрогнулся. – Я отдал им СЕБЯ.

Карн со сдавленным криком отпрыгнул прочь.

— Как? Но как это возможно?

— Я отдал им ту часть Забвения, которая жила во мне. Это создание было мной, а я был им… И с этого момента я стал свободным от всех своих проклятий. – Эро с трудом поднялся, сначала на колени, а потом и выпрямился во весь рост. – Мое желание удачно совпало с их потребностями. А вот у тебя нет второго себя и ваш Покровитель прекрасно знал об этом…

Скайриус выронил кнут. Золотистая кожа на его животе стала скручиваться и вдавливаться в тело, словно зарождающийся смерч. На лице и плечах, она натянулась, постепенно разрываясь и сползая вниз. В потолок тронного зала ударил жуткий вопль. Лорд Векнар-Зарна бросился к двери, но странная сила поволокла его обратно. Живот золотокожего ввалился, продолжая заворачиваться сам в себя, а затем лопнул, обнажив черный провал. На пол вывалились красно-фиолетовые раздувшиеся внутренности, но сразу же втянулись обратно, засосанные в раскрывшийся внутри тела иномировой портал. Кости растрескались и руки Карна сморщились, превратившись в брызжущие кровью складки, всасывавшиеся в плечи. Крик превратился в визг, когда хрустнули ноги и обезображенное туловище повисло в воздухе, удерживаемое потоками воздуха. Оно все больше сжималось и деформировалось, пока не растеклось кирпично-красной кашей и не сползло в черную проплешину в ткани сна. Крик оборвался и бесформенное пятно исчезло.

— Что вы стоите? В камеру его! – приказал Скнагг-Рот.

Рыцари Крови и несколько солдат Черного Режима подбежали к илкани, но едва они коснулись его, как Реальность смазалась, подернувшись рябью и солдаты Вурдагора, став плоскими, словно нарисованными на листке бумаги, сжались, и сгинули.

Дрожь пробежала по стальным балкам и каменным колоннадам. Вурдагор вздрогнул, от основания до самой вершины коронованной башни.

— Ну вот и все... – Эро в изнеможении сел, поджав под себя ноги. – Во мне теперь нет частицы Забвения и я утратил многие свои способности. Эти раны мне не вылечить. Пройдет еще несколько минут, может быть час… и я умру. Но вместе со мной умрет и мой сон. А значит и вы все.

Новый удар сотряс Вурдагор. Со стен и потолков посыпался вековой лед и каменное крошево. Цепи, натянутые вдоль стен жалобно зазвенели. Мгновение спустя глухой удар сотряс железную дверь чертога. Снаружи послышались крики и лязг железа. Армия Смертных ворвалась в Бастион Забвения.

Конечно, давным-давно, на Анкорахте все было не так. Но здесь, в глубинах сна - лишь отголоска тех событий, измененного внешними силами, История и Реальность создали свою собственную альтернативную версию, в которой оказался возможен и такой исход битвы.

Из боковой галереи в зал ворвался солдат Черного Режима с серым от ужаса лицом:

— У них с армией траг’гон! – завопил он. – Надо оставить крепость пока…

Сноп слепящего света резанул Эро по уцелевшему глазу и сквозь пелену он увидел, как световой поток, похожий на северное сияние снес заднюю половину башни, вместе с парой коридоров расшвыряв солдат и демонов на несколько сотен метров. И только сейчас Эро увидел всю панораму сражения…

Сумеречный Легион пробивался к башне по бесчисленным мостам, перекинутым над городом. Впереди катились передвижные тараны, которыми солдаты давили панцирную пехоту Черного Режима или сбрасывали их с мостов. Черное небо стало огненно-кровавым и в нем, выше любого горного кряжа, парило создание из чистого света. От еле заметной фигурки в разные стороны расходились мерцающие и почти прозрачные щупальца. Они протянулись к Вурдагру, разламывая мосты и разбрасывая башни словно лучинки. Из ставших багряными туч хлестал каменный ливень. Оставляя за собой огненные хвосты, гранитные обломки впечатывали в лед разбегавшихся стражей Вурдагора и Рыцарей Крови. От открывшегося вида у Эро защемило сердце… Он знал КТО этот самый свет и за кем ОН сюда пришел.

Словно клокочущее штормовое море бурлила Стингейская Падь. Люди и нелюди нестройными порядками отступали к Аракте, стараясь скрыться от волн света в глубочайших Склепах Скрена. И если дальние когорты еще сохраняли подобие строя, то от стен Вурдагора защитники крепости бежали со всех ног.

Скнагг-Рот вскочил с трона и настолько быстро, насколько позволяли змееподобные конечности уполз в ближайший переход.

— Солдаты, удержать дверь! – скомандовал он. – Не отступайте, пока мы не пройдем через Врата Кхтона. Иначе все будет потеряно!

В тронный зал вбежало около сотни гвардейцев Вурдагора. Они стаскивали к двери обломки колонн и увесистые камни, стараясь забаррикадировать ее. Один из солдат, споткнулся о лежащего на полу Эро, но вскочив бросился дальше, даже не обратив внимание на еле дышавшего илкани.

Страшный раскат грома, грохот и треск, от которого Эро ненадолго оглох, а голову пронзила новая боль, разнесся над Вурдагором. Крепость тряхнуло так, что обрушилось несколько защитных стен и с них как горошины посыпались воины Скнагг-Рота. В ледяной сверкающей дымке, страшный коготь древней Аракты накренился, на мгновение нависнув над Стингейской Падью, а затем рухнул вниз, поднимая облака стылого тумана. Еще пару секунд Эро видел мечущиеся на равнине легионы, а потом они исчезли под рассыпающейся на тысячи ледяных кусков горой. От подземного толчка илкани подбросило и швырнув вбок, ударило спиной об обвешанную цепями колонну. Застонав, он пополз в сторону, стараясь забится в самый дальний угол. Только там он мог надеяться, что его случайно не убьет.

В дверь тронного зала снова ударили чем-то тяжелым, На этот раз стальные листы просели и чуть разошлись в стороны.

— Заряжай! – услышал Эро хриплый, надтреснутый голос.

Громыхнул выстрел, ворота разлетелись на куски, а влетевшие в пролом вместе с синеватым пороховым дымом обломки камней вышвырнули десяток гвардейцев Вурдагора в соседний коридор. В пролом впрыгнули воины в темно-серых, заиндевевших на морозе доспехах, позади зазвенели спускаемые пружины арбалетов, скосив первые ряды панцирников Черного Режима.

Новые воины Эмиссара Забвения подбежали из казематов замка. Кто-то на бегу наступил Эро на живот, снова заставив илкани скорчиться на залитом кровью полу.

Седой воин с повязкой на правом глазу и с исчерченным шрамами лицом, одним из первых вбежал в тронный зал. Бросившегося на него гвардейца он ударил щитом в лицо, поднырнул под меч другого и с разворота разрубил ему грудь тяжелой секирой. Снова зазвенели арбалеты, пробегавший мимо Эро панцирник захрипев, повалился навзничь, чуть не придавив собой илкани. Эро шипя от боли разогнулся, и ослабевшей рукой вытащил из ножен упавшего меч. Заметивший это гвардеец бросился на него с занесенным для удара копьем, но Эро отвел его выпад рукой, и ударил воина по сочленениям доспеха на коленях, перерубив обе ноги.

— Эро!! – крик седоволосого воина перекрыл звон стали и нарастающий в горах гул. – Заберись в угол, не лезь в драку, тьма тебя подери!

Грохоча сапожищами, черный арбалетчик перепрыгнул через илкани, на бегу взводя свое оружие. Еще мгновение, и взведенный арбалет оказался нацелен на схватившегося сразу с тремя противниками Иохима Кана. Упершись рукой в пол и оттолкнувшись, Эро проехался по собственной крови к арбалетчику и резким ударом вогнал меч ему между ног, надавливая на клинок до тех пор, пока окровавленное лезвие не вышло из горла.

Легионеры кое-как оттеснили солдат Черного Режима в боковые казематы, кого-то изрубив, а кого-то вытолкнув из дыры на месте дальней стены. Иохим, отбросив в сторону щит и секиру подбежал к лежащему на полу Эро и взглядом бывалого полкового врача осмотрел его:

— Хреново дело, да? Идти сможешь?.. Так, не пытайся открыть оба глаза – болевой шок обеспечен – у тебя левый глаз начисто выбило.

Эро пожал плечами. Кан легонько провел пальцами по животу Эро от верха до низа, стараясь не касаться кровоточащих ран от кнута, но отдернул руку едва илкани вскрикнул, судорожно дернувшись.

— Ясно. Идти ты не сможешь. Ладно, выберемся отсюда, тебе твой родственничек поможет. А то у тебя внутри судя по всему фарш.

Иохим опустился на одно колено, подхватив Эро, поднял его с заляпанного кровью пола и бережно, стараясь причинять израненному илкани как можно меньше боли понес к разрушенным воротам.

Перед уже угасающим взором Эро проносились черно-багровые облака, пронизанные пронзающими плоть и каменную твердь лучами света, хаос обваливающихся древних башен, стен и бастионов, падающие колонны и рассыпающиеся в труху дворцы. В ушах громыхало, стонало, гремело, рядом свистели стрелы, глухо хлопали выстрелы пушек Легиона, звенела сталь, воздух дрожал от воплей, криков, звуков команд и постепенно утихающего заунывного воя, катившегося от бастиона к бастиону… Цитадель Забвения пала.

Иохим спустился по винтовой лестнице главной башни и преодолев заваленную мертвыми и умирающими улицу, наполовину перегороженную обломками зданий, вышел к главным воротам. Здесь располагался небольшой лагерь, где принимали раненых, переправляя их в тыл наступавшего войска.

— Мы почти пришли. Осталось совсем немного. – попытался успокоить Кан илкани. – Ты только держись.

Ответом было лишь легкий вздох.

У Эро не было и нескольких минут. Постепенно он переставал чувствовать ноги и руки, становившиеся окоченелыми. Онемение дошло до пояса, поднялось выше, заглушив боль в паху и животе. Странная легкость растеклась по телу, унимая мучительные спазмы. Неужели это и есть смерть? Если да, то почему ее так бояться? Она такая ласковая и манящая… Неужели, умирать так легко? Илкани слабо улыбнулся своим мыслям. Внезапно, исчезли все звуки, небосвод рванулся к нему, разорвав багровые тучи ослепительным звездным светом. А потом пришла тьма…

— Ну вот и хорошо. Там, возле торосов наш штаб и ты…

Рука Эро, сжимавшая плечо воина безвольно обвисла, тело илкани выгнулось и голова запрокинулась назад, растрепав мягкие серебристо-голубые волосы по подмороженным доспехам.

…на месте Вурдагора крутился иссиня-черный смерч, сметавший все, на своем пути. Неприступная твердыня рассыпалась как песочный замок во время прилива. На мгновение мелькнули посреди циклопической воронки очертания башни, увенчанной многозубой короной – мелькнули и обрушились вниз каменной лавиной, подобно хрупкому карточному домику. Обращались в прах бастионы, разламываясь, оседали темницы, увлекая за собой целые горные пики. Трескался лед и в бездонные трещины сползали казармы и башни, до сих пор заполненные обезумевшими от ужаса людьми и мечущимися в поисках спасения нелюдьми…

Ничего этого Иохим Кан уже не видел. Он стоял на коленях перед мертвым Эро, отбросив в сторону уже совсем бесполезный меч, глядя своим единственным глазом на необыкновенное существо, ставшее после смерти еще более красивым. Хотя бы оттого, что больше такого как он не было.

Где-то в непредставимой высоте, над кроваво-черными тучами родился неимоверно жалобный и тоскливый вой. Светлая искорка камнем рухнула вниз, спрятав радужные крылья. Столб света уплотнился и сложился в фигуру шакалоподобного существа с иссиня-черной шерстью, черными волосами с белой челкой и янтарно-желтыми глазами. Он подошел к телу Эро и точно так же как и Иохим Кан опустился на колени. Они сидели совсем рядом – простой человек и тот, кто создал всю Вселенную Смертных.

— Неужели даже вы ничего не можете сделать? – спросил Кан. – Вы же Ангел Смерти.

— Ничего, – вздохнул Селкер. – Его еще нет в моем царстве. Боюсь, что и не будет. Впрочем есть иной путь, хотя я и не знаю, поможет ли он.

— А что делать нам? Вурдагор ведь пал.

— Вот, возьми это – Ангел Смерти отстегнул с левой руки золотой браслет. – Он выведет вас к порталу в Иркастан.

— В Дом Смерти?

— Не бойся. Просто собери свою армию и отправляйся туда. Мой наместник Сехтет о вас позаботится. Это трудно объяснить… но в данный момент, вы все мертвы. Вас оживила память Эро и только через нее вы можете сейчас вернуться в реальный мир – жить снова. Я даю вам такую возможность за все то, что вы для него сделали и пытались сделать.

Собирай своих людей и уводи их. Н’кро Эро еще не погибло и поэтому удерживает эту Реальность в стабильном состоянии. Но едва оно ослабеет, тут все исчезнет. Я смогу вернуться в Иркастан, но вы нет.

— Хорошо, - кивнул Иохим.

Он бросил последний взгляд на лежавшего в мягком белом снегу Эро. На кошачью мордочку илкани оседали падающие снежинки, и от их искорок еще ярче серебрились его голубоватые волосы. Кану хотелось верить, что теперь Эро наконец-то справился со всеми своими проклятиями. Развернувшись и сделав шаг, Иохим вдруг захотел снять с шеи илкани старый потрепанный ошейник с четырехгранной рубиновой звездочкой, но почувствовал, что повернуться и еще раз увидеть мертвого Эро уже не было сил. Да и зачем эта звезда ему? Чертыхнувшись про себя и со злости пнув латным сапогом валявшийся в снегу меч, Иохим пошел к лагерю – надо было трубить общий сбор и уводить своих людей к порталу в Дом Смерти. К новому миру и к новой жизни… Все средства хороши, и чем судьба не шутит, вдруг его наемная армия сгодится и в Иркастане? Быть может Наместник Селкера и найдет для них какую-нибудь работенку?.. Как показал опыт общения с Эро, Высшие Силы родом из Иркастана, были не такими уж и плохими…

Селкер провел рукой по груди и лбу Эро. Может быть, это время и пришло. Столько лет, он хотел сбросить с себя ужасное бремя Властелина Смерти. Сейчас, когда потоки вселенских энергий были окончательно упорядочены, на троне Иркастана сидел Сехтет, а Ангел Жизни Шедо возглавил Триумвират, можно было и уйти. Сколько лет он хотел покинуть эту Вселенную, приютившую его и оказаться в Йякане, где его ждали илкани, энкари, ирфы… все расы, что были сотворены им во время бесконечно долгого правления. Конечно, не было бы этого времени, не было бы и их, но даже траг’гону нужен отдых.

Да, он потеряет почти всю силу, и ее остатков едва хватит на то, что бы еще несколько часов поддерживать Врата Смерти, через которые пройдет Сумеречный Легион. Селкер, ранее никогда не воспринимавший Смертных как что-то более значимое нежели пустота, поймал себя на мысли, что благодарен этим людям. Они, пусть и неудачно, ценою своих жизней защищали и спасали того, кто был самым дорогим для Ангела Смерти существом… Впрочем, уже не для Ангела Смерти, а просто для Селкера. Ничем не отличающегося от других жителей Йякана…

От руки траг’гона, лежавшей на груди Эро стало распространяться мерное, золотистое свечение. Оно пожирало тело илкани, превращая его в пылающую звезду. Чем ярче разгоралось маленькое солнышко, тем бледнее становился сам траг’гон. Сквозь его кожу и черную шерсть стали видны созвездия огоньков и извилистых мерцающих прожилок, потом растаяли и они, а когда золотистое пламя, охватившее Эро угасло, Ангел Смерти бесследно растаял в воздухе… Он знал, что Вселенная в нем больше не нуждалась…

…Черный человекоподобный шакал, с янтарно-желтыми глазами и спадавшими на лоб непослушной челкой черных волос вышел на балкон дома, выращенного из зеленовато-желтого пористого материала. Под ослепительным солнцем плескались зеленоватые воды теплого океана. Насколько хватало глаз, раскинулись тропические леса, окружавшие невысокие горы, наполненные диковинными существами и неописуемой растительностью. То тут, то там, поднимались из зеленого ковра дома, словно исполинские деревья, с вбирающими солнечный свет кронами и хрустальными куполами. Фантастический Йякан, дом для всех трагонидов, наконец-то распахнул свои ворота собственному создателю, так долго пропадавшему где-то в серой и неприметной Вселенной…

Селкер знал, что сейчас в залах Иркастана пируют воины Сумеречного Легиона, и одни из самых могучих воинов Реальности отныне состоят на службе у нового Ангела Смерти Сехтета. Красивейшие девушки Вселенной, когда-либо жившие в ней, разносили на том пиру яства и лучшее вино того Мироздания. Впереди Легион ожидало еще много сражений, однако, это уже совсем другая история.

Ангел Смерти Сехтет молчаливо сидел на троне Дома Смерти и читал сводки с фронтов, на которых армии Дома Хаоса постоянно сдерживают пытающихся прорваться сквозь Измерение Кхтон созданий Забвения, ведомых новыми Темными Лордами и их предводителем Скнагг-Ротом. Селкер знал, что эта война еще очень далека от завершения, но и она рано или поздно подойдет к своему финалу. Однако это тоже совсем другая история…

В горном монастыре Вайонтай мирно занимались своими делами монахи. Они переписывали рукописи и молились добрым земным богам, без которых эта Вселенная все же была бы неполной. Иерарх Церкви Забвения Энзерил стер у них из памяти всю историю с появлением Эро, вернув в монастырь привычный уклад жизни. И хотя жители окрестных деревень все еще шептались на завалинках, вспоминая жившее в монастыре чудесное существо, похожее на человекоподобную кошку, монахи улыбались в бороды и говорили, что это наваждение было ниспослано богами, благословившими их обитель. Настоятель Гвеллор, уже порядком состарившийся, покинул свой пост и отправился на поиски чудесного места, известного как Пещерный Храм Кроман-Йаш, монахи которого многое знают о сути и смысле Сна. Впрочем, и это совсем другая история

На широкой площади у подножия доисторического монастыря Ак’Нар-Гун Архиерей Церкви Забвения Азарг Кун читал ежегодную проповедь, перед собравшейся многотысячной толпой. Он говорил о том, что Реальность и Забвение две неделимые части, и гибель одного мира, принесет смерть другому. Он убеждал противостоять проискам темных лордов Черного Режима, во главе со Скнагг-Ротом и поддерживать хрупкий Баланс Сил в необъятном Мироздании. Еще он рассказывал о Войне Ипостасей и о том, кто смог остановить гибель обеих Вселенных. Сам Азарг Кун стоял на базальтовой трибуне, позади которой возвышалась вытесанная из черного льда статуя илкани, прижавшего к своей груди небольшую мерцающую звездочку. Церковь Забвения уже тесно сотрудничала с Домом Смерти и Домом Жизни, помогая им в поддержании стабильности и не давая поднять голову тем, кто желал новой войны между двумя Реальностями. Это, конечно, тоже совсем другая история…

…за окнами стучал теплый дождик, питавший влагой леса Тайюра, в которых находился мифический Нил-Макор, Дом Жизни. Капли барабанили по стеклу, журчали сбегавшие по камням декоративного комнатного водопада ручейки и это журчание успокаивало и убаюкивало.

Он смахнул спадавшие на глаза серебристо-голубые волосы и повернувшись встретился взглядом с лежавшей рядом дымчато-серой илкани. Ее полуприкрытые голубые глаза смотрели на него с лаской и какой то легкой грустью. Она придвинулась к нему ближе, обняв и легонько ткнувшись носом в ухо.

— Наконец-то ты проснулся, - прошептала она. – Как спалось?

— Как обычно, – ответил он. – Ну почему каждый раз должно быть что-то странное?

Ее рука прошла по шее сереброволосого илкани, распушив короткую черную шерсть, опустилась на грудь и дальше, к низу живота. Второй рукой она пригладила ему встопорщенные со сна волосы.

— Неужели правда, все, что про тебя рассказывают? – полюбопытствовала она

— Не стоит верить всем, кто разносит слухи… Знаешь, сейчас мне кажется, что я всю жизнь просто плыл по течению и ждал, куда вывезет кривая. Ну разве я похож на героя?

Она пристально посмотрела ему прямо в изумрудно-зеленые глаза, продолжая гладить по бокам и животу.

— А почему нет?

Он не ответил, просто обняв ее и притянув к себе, нежно потершись щекой о ее щеку. Дымчато-серая илкани свободной рукой накинула сверху мягкое и пушистое одеяло и щелкнув пальцами погасила светоносные кристаллы и цветы, росшие прямо из стен дома…

…И только эта история начиналась прямо сейчас…