Иконографическая программа росписи

Тема и образ креста-реликвария акцентированы и в самих архитектурных формах храма. Объем подкупольного креста, с сильно вытянутыми вертикальными ветвями, особенно отчетливо прочитывается в интерьере храма за счет устремленности вверх его пространственных элементов и существенной заниженности и замкнутости боковых угловых компартиментов. Формы креста отчетливо повторяются и в двух малых кельях на хорах храма, в которых совершали свои молитвенные подвиги сама Евфросиния и ее сестра и соратница Евдокия. Таким образом, у нас есть все основания предполагать, что строительство Спасской церкви и создание креста-реликвария явились звеньями единого замысла игуменьи Евфросинии, и, соответственно, храм и его фрески можно смело датировать периодом около 1161 года, что соответствует мнению многих исследователей. Более того, анализ росписи позволяет говорить о том, что и сам крест Евфросинии, и изображения на нем, повлияли не только на архитектуру, но и на содержание программы росписи храма, о чем будет сказано ниже.

Мы уже говорили выше о том, что Спасская церковь, вероятнее всего, мыслилась как храм-усыпальница, предназначенная для настоятельниц обители и, в первую очередь, для самой Евфросинии. Именно этой частью замысла объясняется малый объем храма. Однако этим фактом никак нельзя объяснить особый декоративизм внешнего облика церкви, который, как было показано еще Н.И. Бруновым в 1923 г., определил и его конструкцию, и специфику интерьера. Декоративные килевидные кокошники, на которые приходилось около четверти всей высоты храма, особенно эффектно смотрелись с западного фасада, где к двум рядам основного объема дополнялся еще один пониженный ряд закомарных килевидных завершений над нартексом и хорами. Эта декорация, отчасти снижавшая конструктивную выразительность церкви, вносила в его облик совершенно новые интонации, уподобляя ее храму-реликварию, внутри которого и должны были храниться те бесценные реликвии, которые по указанию преподобной были свезены в Полоцк и обрамлены в драгоценный крест, принесенный Евфросинией в дар своей обители. Показательно, что в средневековом ювелирном искусстве известны примеры подобных реликвариев, выполненные в виде храмиков, имеющих богатую внешнюю декорировку, в том числе и в виде рядов кокошников, обрамляющих барабан.

Внешний вид Спасской церкви дошел до нас сильно искаженным позднейшими перестройками, которые, впрочем, нигде не коснулись древней кладки. Благодаря исследованиям нескольких поколений историков архитектуры, первоначальный облик храма сейчас восстанавливается с предельной точностью. Неповторимые архитектурные особенности памятника уже с конца XIX в. привлекали к нему внимание таких исследователей древнерусской архитектуры, как А.М. Павлинов, Н.И. Брунов, И.М. Хозеров, А.Н. Некрасов. Наиболее близкую к первоначальным формам реконструкцию предложили П.А. Раппопорт и Г.М. Штендер. Однако окончательную «точку» в этом вопросе поставил исследователь и реставратор Спасской церкви и ее фресок В.В. Ракицкий. В его реконструкции точно воссоздан один из главных элементов, формирующих неповторимый облик памятника, - двойной ряд трехлопастных килевидных кокошников, обрамляющих граненый барабан храма, увенчанный шлемовидным куполом. Именно эта особенность внешнего облика запечатлена и на древней ктиторской фреске, недавно раскрытой В.В. Ракицким в келье преподобной Евфросинии на хорах церкви, о которой более подробно мы скажем ниже. Завершение сводов храма двумя рядами килевидных трехлопастных кокошников является уникальным элементом для древнерусского зодчества середины XII столетия. Эта черта внешнего облика Спасской церкви как будто дала толчок целому направлению в зодчестве домонгольского периода. Наиболее ярко она проявилась в смоленских и черниговских постройках конца XII - начала XIII в., среди которых наиболее известны Архангельская церковь Смоленска и Пятницкая церковь Чернигова. Ступенчатая композиция этих храмов образует в интерьере постепенный переход от сводов к повышенным подпружным аркам, а затем уже к подкупольному объему. Эта новая инженерная конструкция снаружи находит отражение в двухступенчатом ряде закомар, что и станет отличительной чертой данного архитектурного направления. Между тем, в Спасской церкви, которая является генетическим источником данной группы памятников, ступенчатый переход от одного ряда кокошников к другому не имеет конструктивного обоснования. Здесь подпружные арки, как и во всех без исключения древнерусских храмах XI - первой половины XII столетия, расположены ниже уровня сводов. Таким образом, второй ряд кокошников оказывается не конструктивным, но чисто декоративным элементом, кладка которого создавала дополнительную нагрузку на перекрытие храма. Именно этим и вызвано существенное утолщение столбов, а вслед за ними и подпружных арок, и, как следствие, уменьшение ширины сводов, а в целом - принципиальное изменение композиции интерьера. Внутренний объем, при малых заданных размерах храма, приобрел стесненность и узость в нижней части, но в то же время вытянутость пропорций вверх, вертикализм композиции и общую обостренность всего архитектурного образа церкви.

Главной характеристикой как интерьера, так и внешнего облика Спасской церкви, является вертикализм ее композиции, акцентированная устремленность храма ввысь. Памятник в плане чрезвычайно мал по своим размерам. Его длина - 14,4 м, а ширина - около 10 м, размер подкупольного пространства и, соответственно, центрального нефа - менее 3 м, тогда как боковые нефы оказываются вдвое уже и в объеме подкупольного креста практически не читаются. Своды подкупольного креста в стандартной типологии древнерусского храма имеют ширину, сопоставимую с размерами подкупольного квадрата. Однако в Спасской церкви они оказываются настолько узкими, что при росписи храма на них разместились только изображения херувимов, тогда как традиционно на этих поверхностях располагаются композиции евангельского повествования. При этом подпружные арки оказываются почти вдвое шире сводов, что определяется, с одной стороны, их конструктивной ролью, а с другой, их композиционной значимостью. Высокие и мощные подпружные арки, переходя из плоскости столбов, образуют ту пространственную доминанту, которая определяет устремленность массивов вверх, акцентирует вертикализм архитектурной композиции интерьера. В то же время мощность опор и подпружных арок объясняется повышенной нагрузкой, которая ложится на них ввиду присутствия снаружи в верхней части храма дополнительных декоративных элементов в виде второго ряда трехлопастных кокошников, являющихся, пожалуй, самой яркой архитектурной особенностью Спасской церкви.

Архитектура Спасского храма соединяет в себе несколько формообразующих направлений, в которых можно увидеть влияние различных архитектурных школ церковного зодчества, распространенных на обширной территории христианского мира. Спасская церковь представляет собой шестистолпный однокупольный храм, перекрытый сводами и широкими подпружными арками, имеющий нартекс и расположенные во втором этаже хоры, куда ведет узкая внутристенная лестница. Типологически Спасская церковь находит свое место в ряду многочисленных храмовых построек, распространенных по всей территории обширного византийского мира. Если обратиться к плану собора, то в первую очередь обращает на себя внимание почти базиликальная вытянутость пропорций по оси восток-запад, вызывающая в памяти раннехристианские или западноевропейские постройки. Примечательно, что эта черта характерна и для других западнорусских храмов XII в., что позволяет говорить о формировании в этот период в Полоцкой земле своей архитектурной традиции. а возможно, и о принадлежности этих храмов одной строительной артели. Так, близкие пропорции и параметры имеют Благовещенская церковь в Витебске и Борисоглебская церковь Бельчицкого монастыря в Полоцке, которые, что характерно, также мыслились как храмы-усыпальницы. Пространство алтаря, с сильно вынесенной на восток апсидой, оказывается чуть превышающим размеры наоса, ориентированного с востока на запад, а низкий объем нартекса, расположенного под хорами, напротив, перекрыт сводами, ориентированными с севера на юг. Две пары западных опор, также напоминающие своими восьмигранными формами романские памятники, имеют в то же время аналогии в древнерусском церковном зодчестве раннего XII в., например, в соборе Антониева монастыря, 1125 г., но, в отличие от новгородского храма, они лишь незначительно расширяют пространство наоса, которое остается плотно заполненным мощными архитектурными формами.

Таким образом, и сам храм с его уникальными архитектурными формами, и его фресковая роспись, и вкладной драгоценный крест-реликварий, были частями единого замысла, сформулированного самой Евфросинией и воплощенного для нее зодчими, художниками и ювелирами. Однако, как представляется, этот замысел был гораздо шире, чем создание своего храма-усыпальницы, и этот вывод находит подтверждение в уникальных особенностях архитектуры Спасской церкви.

Примечательно, что зодчий Иоанн, воздвигший Спасскую церковь, появляется в Житии как человек из окружения преподобной, хорошо ей известный. Весьма вероятно, что именно Иоанн являлся зодчим Богородичной церкви, исполнившим первый строительный заказ преподобной Евфросинии. Основание мужской Богородичной обители, привоз в нее иконы Богоматери Одигирии Эфесской, строительство каменного храма во имя Богородицы могли стать главной деятельностью преподобной в середине 1150-х гг. Что же касается Спасского монастыря, который возглавляла преподобная, то в середине XII в. он не испытывал острой необходимости в строительстве каменного храма. Здесь изначально существовала деревянная церковь, которая, может и не полностью, но все же удовлетворяла богослужебные потребности обители. Кроме того, службы могли проходить и в храме-усыпальнице, существовавшем здесь, вероятно, уже в конце XI - начале XII в., который, судя по археологическим остаткам, имел весьма внушительные размеры и среди полоцких церквей уступал разве что Софийскому собору. Малые размеры и стесненное внутреннее пространство Спасской церкви, скорее, говорят в пользу того, что она не была рассчитана на многолюдные богослужения. Вне сомнения, церковь мыслилась как храм-усыпальница, предназначенная, вероятнее всего, для захоронения игумений обители. О погребальном предназначении Спасского храма говорит и недавно выявленные остатки двух аркосолиев по центру южной и северной стен. Аркосолии размещены вплотную к боковым алтарным аркам и даже чуть заходят в пространство жертвенника и дьяконника, что, согласно древней традиции, говорит об их предназначении для погребения духовных лиц, каковыми, в первую очередь, являлась сама основательница монастыря Евфросиния, а также ее младшая сестра Евдокия, сменившая в игуменстве Евфросинию после ее смерти. Поэтому логичнее предположить, что Спасская церковь явилась не первой, а последней постройкой смиренной настоятельницы Спасского монастыря, которая была создана как место ее будущего упокоения. Не исключено также, что обе церкви преподобной - Спасская и Богородичная - могли строиться практически одновременно. Очевидно, крест преподобной Евфросинии был сделан для монастыря в честь ознаменования важного события - завершения в 1161 г. строительства и украшения утварью, иконами и стенописью каменной Спасской церкви, и, соответственно, ее торжественного освящения.

Весьма вероятно, что с этим же посольством Евфросинии из Константинополя были доставлены различные святыни и реликвии, которые, будучи обрамленными в драгоценный крест-реликварий, в 1161 г. были вложены преподобной в Спасскую церковь. Этот крест, являвшийся одной из главных святынь Полоцка, содержал в себе драгоценные частицы Древа и Гроба Господня, каплю Его крови, а также частицу Гроба Богоматери, мощи первомученика Стефана и целителя Пантелеймона, и кровь Димитрия Солунского. Реликварный крест был вырезан из кипариса и обложен золотыми пластинами, на которых в технике перегородчатой эмали на лицевой части были выполнены изображения Деисуса (Спаситель, Богоматерь и Иоанн Предтеча), четырех евангелистов, архангелов Михаила и Гавриила, а также небесных покровителей Евфросинии и ее родителей - преподобной Евфросинии Александрийской, мученика Георгия и мученицы Софии; на оборотной стороне - изображения трех святых, чьи мощи хранились в реликварии - свв. Стефана, Димитрия и Пантелеймона, а также апостолов Петра и Павла и трех святителей - Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова. На боковых гранях креста шла пространная надпись, из которой мы узнаем и имя заказчицы креста - Евфросинии Полоцкой и имя исполнившего его мастера - ювелира Лазаря Богши, и дату его создания - 1161 год.

Обратимся к анализу различных косвенных данных, которые могут помочь в уточнении времени строительства Спасской церкви. Конец 1120-х и начало 1130-х гг. явились периодом политической нестабильности для Полоцкой земли, и вряд ли в это время здесь могло осуществляться каменное строительство. В результате междоусобных противостояний полоцкие князья Давид, Ростислав и Георгий - отец преподобной были высланы киевским князем Мстиславом Владимировичем в Византию. Молитвами преподобной князья вскоре были возвращены на родину но эта ссылка сыграла важную роль в дальнейшей судьбе Полоцка, поскольку упрочила и без того существовавшие династические связи полоцкого княжеского дома с византийскими императорами. Следует учитывать, что родная тетя Евфросинии - сестра ее отца князя Георгия - являлась женой одного из сыновей византийского императора Мануила I Комнина, правившего с 1143 по 1180 г., и этот факт не мог не сыграть свою роль в дальнейшей храмозданной деятельности преподобной. Очевидно, к началу 1150-х гг. эти связи были уже вполне основательными и прочными, что позволило Евфросинии беспрепятственно осуществить посольство в Константинополь и получить список с чудотворной иконы Богоматери Одигитрии Эфесской, который был поставлен в церкви Богородичного мужского монастыря и сразу стал одной из главных святынь Полоцка. Икона Эфесской Богоматери, привезенная для Еафросинии, имеет сложную и до конца не ясную судьбу. Возможно, один из списков прославленной полоцкой иконы, датировка которого колеблется в пределах ХII-ХIV вв., дошел до нашего времени и хранится ныне в собрании Государственного Русского музея.

Летописные или житийные источники не называют точной даты строительства Спасской церкви, а среди исследователей по этому вопросу существуют различные точки зрения, растягивающие датировку храма с конца 1120-х по начало 1160-х гг. Один из первых исследователей храма А.П. Сапунов широко датировал церковь первой половиной XII в., однако большинство ученых определяет более узкий период его строительства второй четвертью XII столетия. Так, например, А.А. Селицкий полагает, что строительство храма произошло в период княжения родного брата Евфросинии князя Василько (1133-1143), П.А. Раппопорт и Г.М. Штендер датируют его 1150-ми гг., Л.В. Алексеев завершение строительства относит к 1161 г. Последняя датировка представляется наиболее близкой к истине. Вероятнее всего, именно 1150-е гг. явились периодом наиболее активной храмозданной деятельности преподобной Евфросинии, что вылилось в строительстве ею храмов и их украшению иконами, утварью и росписями.

Около 1155 г. преподобная Евфросиния организовывает посольство в Константинополь к императору Мануилу I Комнину и патриарху Луке Хризовергу, откуда по ее просьбе в Полоцк был доставлена точная копия-список с прославленной иконы Богоматери Эфесской. Наконец, в 1161 г. преподобная вкладывает в Спасский монастырь золотой воздвизальный крест, представлявший собой ковчег с драгоценными реликвиями и мощами святых. После этого Евфросиния, осуществляя свою давнюю мечту, предприняла паломничество в Иерусалим, где и скончалась 23 марта 1173 г. В 1187 г., когда Иерусалим пал под ударами войск султана Салладина, паломники вывезли мощи преподобной на Русь, где они нашли упокоение в пещерах Киево-Печерского монастыря.

Житие преподобной Евфросинии повествует о многих чудесных событиях, сопровождавших основание монастыря и создание Спасской церкви. Юной Евфросинии, несшей монашеское служение при обители Софийского собора, является ангел, который и указывает ей место будущего монастыря. Такое же откровение свыше получает и полоцкий епископ Илья, который и благословляет Евфросинию на создание женской обители. Чудеса сопровождают и строительство самого храма. Так, зодчий Иоанн слышит во сне небесный глас, повелевающий ему начать строительство храма. При завершении работ мастера по молитве преподобной обнаруживают недостающую для строительства плинфу, богозданно приготовленную в печах без участия человеческих рук. Таким образом, с самого момента своего создания храм оказывается под покровительством небесных сил. Житие преподобной Евфросинии приводит и другие сведения о деятельности святой по строительству храмов. По ее инициативе в Полоцке основывается еще один мужской монастырь, посвященный Богородице, где вскоре также возводится каменный храм.

Создание Спасской церкви неразрывно с именем княжны Предславы (1102-1173), дочери полоцкого князя Георгия Всеславича, которая еще в ранней юности, двенадцати лет от роду, приняла постриг под именем Евфросинии. Некоторое время она подвизалась в монастыре при Софийском соборе, но через несколько лет, по благословению полоцкого владыки Ильи, Евфросиния основала женскую Спасскую обитель в местечке Сельцо на окраине Полоцка, где уже существовал каменный храм-усыпальница, вероятнее всего, посвященный св. великомученику Георгию и служивший местом погребения полоцких епископов. Центром монастыря становится небольшая деревянная церковь во имя Всемилостивого Спаса, на месте которой позже, по указанию преподобной Евфросинии, был воздвигнут существующий и поныне каменный храм.

Небольшая Спасская церковь, возвышающаяся в центре Евфросиньева монастыря, является единственным полностью сохранившимся памятником древности, дошедшим до наших дней от художественного наследия Полоцкой земли. Несмотря на свои малые размеры, церковь поистине является и архитектурной доминантой монастырского комплекса, и его историческим центром, и главной святыней обители, поскольку именно с этим храмом связаны многие события в жизни Полоцка, его истории и культуры.

ИСТОРИЯ ХРАМА И ЕГО АРХИТЕКТУРА

Дата, указанная на кресте, представляется чрезвычайно важной в определении хронологии строительства Спасской церкви, поскольку она является неоспоримым свидетельством, что в 1161 г. храм уже существовал. Но остается открытым вопрос, когда же церковь была заложена. Вновь обратимся к данным Жития преподобной Евфросинии, в котором, помимо Спасской, во вторую очередь упомянута еще и Богородичная церковь. В то же время летописи косвенно указывают на то, что Богородичный храм существовал уже в 1159г.: под этим годом в Полоцке упоминается церковь Богородицы «старой», из чего следует, что уже существовала церковь Богородицы «новой», воздвигнутая преподобной Евфросинией. Последовательность упоминания обеих церквей в Житии дала основание некоторым исследователям датировать Спасскую церковь периодом до возведения церкви Богородицы, т.е. до 1159 г. Однако зачастую составители житий руководствовались не временными понятиями хронологии, но категориями значимости того или иного деяния святого, поэтому при определении последовательности строительства церквей Евфросинией следует учитывать и другие факторы.