Май – праздник цветов и зеленеющих трав»/ «Великолепный часослов герцога Беррийского:Ггрехопадение и изгнание из Рая / Февраль

Календарные миниатюры братьев Лимбургов можно правильно оценить лишь в контексте мистической космогонии всего Часослова в целом. Существенную роль играет миниатюра, открывающая образ христианского космоса, – это картина райского сада, заключенного в круг, внутри которого происходит грехопадение, предшествующее изгнанию из Рая. Это первый «пейзаж», представленный братьями Лимбургами в Часослове. Он видится словно сквозь волшебный кристалл, в драгоценной сферической оправе. Золотистые травы и деревья растворяются в нежной голубоватой дымке не столько в силу закона воздушной перспективы, сколько передавая «опаловое» мерцание мистического «пейзажа», его включенность в выпуклую прозрачную сферу. Деревца со светящимися кронами изображены в ином масштабе, чем фигуры, что в целом было характерно для изображения пейзажных элементов в нидерландской живописи, где они всегда давались как бы с высоты птичьего полета. В центре космогонического ландшафта возвышается высокая готическая беседка, венчающая маленький бассейн – источник Жизни. Этот мотив часто встречается в распространенном сюжете фламандской школы «Hortus Conclusus», когда Богоматерь, находящаяся внутри затворенного сада, изображается сидящей у миниатюрного каменного бассейна – святого источника. Райский сад словно парит в безвоздушном пространстве, опираясь основанием на «венок» мелких скалистых гор, символизирующих метафизическую твердь и омываемых голубыми волнами недавно созданных Господом вод. Древо познания добра и зла, осыпанное мелкими блестками золотых плодов, слегка возвышается своей вершиной над Эдемом, проникая в «безвоздушное пространство» светлой пустоты, окружающей Рай.

Когда мастера переходят к конкретным бытовым сценам на фоне пейзажа, их отношение к проблеме передачи пространства и восприятия образа природы не меняется: ведь каждая камерная по своему содержанию сцена увенчана синим куполом небесного свода, на котором разворачивается календарь и круг зодиака, что придает частному моменту жизни универсальное значение. Календарь, полукругом венчающий каждую миниатюру цикла «Времена года», показывает трехчастное античное деление месяца по фазам луны. Здесь выделяются календы, ноны и иды. Белый фон календарных строк контрастно оттеняет яркий ультрамариновый цвет небес, на котором твореным золотом выписаны маленькие лучистые звезды и мчатся на темно-голубых колесницах светила в образе загадочных старцев. Синие фоны манускрипта прописаны драгоценным пигментом – натуральной ляпис-лазурью, привозимой с Востока. Пейзаж везде показан с высоты птичьего полета, его элементы всегда выполнены в меньшем масштабе, чем фигуры, что подчеркивает значимость человека в сотворенном для него мире. Архитектура довольно часто изображает конкретные объекты и воспроизводит их не только правдиво, но чрезвычайно точно, что не мешает иногда соединить эту достоверность с элементами фантастики. Например, на миниатюре «Март» представлен реальный замок Лузиньян – любимая резиденция герцога Беррийского, над которым проносится в образе крылатого змея фея Мелузина [Стародубова 1974: 40]. Другая, парижская, резиденция герцога – Нельский отель – изображена на иллюстрации «Июнь». Знаменитое воспроизведение облика средневекового Лувра можно видеть в композиции «Октябрь».

Поразительно внимание художников к правдоподобным бытовым деталям. В миниатюре «Февраль» мастер изображает все элементы небольшого фермерского хозяйства. За пределами дома, представленного в разрезе, можно видеть занесенные снегом бочки для дождевой воды и маленький овечий загон с прохудившейся кровлей. Вороны склевывают просыпанное зерно, резво прыгая по свежевыпавшему снегу. Сзади за припорошенными снегом ульями видна тщательно сплетенная изгородь, а за ней расстилается поле с занесенными стогами и виден дровосек в синем кафтане, собирающий хворост. Далекий белый шпиль деревенской церкви резко выделяется на фоне свинцово-серого неба.

Тесно связана с календарной темой необычная миниатюра с изображением фигуры человека на фоне зодиакального круга. Этот образ отражает идею единства космоса и микрокосма (человека), что изначально было заложено в философии природы братьев Лимбургов. Согласно представлениям того времени, определенные светила и созвездия связаны с конкретными органами человеческого тела. То есть человек мыслится, как вселенная, находит в составах собственного тела части окружающего его мироздания.