Картина 4

Николай лежит на кровати. Он уже пришел в себя. Возле него Врач и Медсестра, которая делает ему укол. Сережа сидит на кровати и все еще поскуливает.

Медсестра (Сереже). Заткнись, ты, ублюдок!

ВРАЧ (Медсестре). Выраженьица у тебя. На тебя уже пациенты жалуются, меры принять требуют, радость моя.

Медсестра. Какая сволочь на меня нажаловалась? Стоп! Угадаю. Эта старперка из седьмой?

ВРАЧ. Не только, радость моя.

Медсестра. Она все нервы мне вымотала! То ей не так, это не эдак. Я ей сказала-то: вам, говорю, в вашем возрасте уже смысла нет выздоравливать. И все! А она как понесла, хамкой меня выставила!

НИКОЛАЙ. Что со мной?

ВРАЧ. Надо отдохнуть... (Зевает.) Не волнуйтесь.

НИКОЛАЙ. Я умру?

ВРАЧ. Все мы когда-нибудь умрем.

СЕРЕЖА. Бабай приходил.

НИКОЛАЙ. Что со мной происходит? Аппендицит? Рак? Что? Спид? Мне плохо!

ВРАЧ. Вот укольчик вам сделали, теперь будет получше. (Зевает.)

НИКОЛАЙ. Что со мной?! Я хочу знать!

Медсестра. Увянь! Ни хрена с тобой не сделается. Почему мужики так за свое здоровье переживают всегда?

ВРАЧ. Мужчины более подвержены стрессам, и вообще... более... (Зевает.)

СЕРЕЖА. Он еще придет.

ВРАЧ (Сереже). Как оно? Все нормально? Вот и славненько.

СЕРЕЖА. У меня тут болит. (Показывает на грудь.)

ВРАЧ. В самом деле? И что там может болеть, интересно?

СЕРЕЖА. Сердце.

ВРАЧ. Чуд-ненько! Может, ты вместо меня будешь больных пользовать?

Медсестра. Как мне все настоиграло! Кто бы знал!

СЕРЕЖА (указывает на Николая). Он умрет?

ВРАЧ. Я не понял: ты спрашиваешь или утверждаешь?

Пауза.

НИКОЛАЙ (Врачу). Я вас очень прошу, переведите меня в эту тринадцатую палату! Я не могу с ним! Пусть с паралитиками! Пусть судна, утки...

Медсестра. Поздно. Уже занято. Везут и везут! Как я эти экстренные дни ненавижу! С огнестрельными ранениями уже двое поступили! Что там — война?

ВРАЧ. Очередная революция. Или внеочередная. (Зевает.)

Медсестра. Разборки какие-нибудь. Крутые.

ВРАЧ. Смутное время. Кто-то кого-то умерщвляет, а мы... (Зевает.) Иного бы сам с превеликим удовольствием сделал менее живым. Вот, в коридоре у туалета парень лежит, наручниками к кровати прикреплен, омоновцы с автоматами его караулят. Насильник, рецидивист. Три убийства с отягчающими, побеги, заложники какие-то... (Зевает.) Нам зарплату два месяца не платят... Почему я его должен оперировать, лечить? (Зевавет.) Надо кофе выпить. Спать уже не имеет смысла.

СЕРЕЖА. Болит. Тут! (Показывает на грудь.)

ВРАЧ. До свадьбы, как говорится... (Усмехается, зевает.) Впрочем, я уже заговариваюсь. Спокойной... Хотя, утро уже... (Выходит.)

Небольшая пауза.

Медсестра. Зачем я в это медучилище трахнутое пошла? Дура! А куда мне еще было? Или в пед или в мед. Или учить вот таких (кивает на Сережу), или лечить. Хрен редьки не слаще.

НИКОЛАЙ. Мне так плохо!!

Медсестра (Николаю). Да успокойся ты. Вылечим!

СЕРЕЖА. Я его боюсь!

НИКОЛАЙ. Положите меня в коридор!

Медсестра. Не могу, родной, коек — йок!

НИКОЛАЙ (жалобно). У меня тут стена сырая.

Медсестра. А ты к ней не прислоняйся. Ко мне прислонись. (Кладет его голову себе на колени.)

Пауза.

Эту больничку еще до революции один купец отгрохал. Крутой тоже был. Больница для бедных. Сечешь? С тех пор ни разу не ремонтировали.

СЕРЕЖА. А когда был Новый год, мне Дед Мороз дал конфеты. И печенье еще. И апельсин. Вкусный. А Снегурочка дала мне такое... вкусное... я забыл только. Спать хочу.

Медсестра (Николаю.) Что я возле тебя сижу? Прям как сиделка ночная! Причем — бесплатная! Намек понял?

СЕРЕЖА. Йогурт! Она дала мне йогурт!

Медсестра (философски). Далось дураку, что рот на боку. Ладно! Пора уколы делать! (Встает, потягивается.) Гони свою “Яву”! Бай-бай! (Выходит.)

СЕРЕЖА. Скоро Новый год будет!

Пауза.

Я испугался. Ты упал. А я испугался. Он хотел тебя забрать. Он приходил. Я испугался. Ты не умирай. Я громко кричал. Я испугался.