Лекция 7. Буржуазное реформирование России в XIX в

В истории Российского государства Петр I сыграл ключевую роль. Его правление считают своеобразным рубежом между Московским царством и Российской империей. Рубеж четко разграничивает формы государственной власти: от Ивана III ‑ до Петра I и от Петра I ‑ до Советской России.

План.

Казаки объединялись в военно-демократические организации, управляемые на местах выборными старшинами. Московское правительство признало за казаками право на владение землей, оказывало им помощь провиантом, деньгами и оружием. Казачество обязывалось нести пограничную службу на рубежах Российского государства. В течение всего XVII века казаки вели не прекращавшуюся борьбу с турками, крымскими татарами, ногайцами. Пополняясь за счет самых энергичных, легких на подъем людей, казачество концентрировало в себе энергию народа. Это было братство сильных и отчаянных мужчин. Имея добровольное, мобильное, хорошо обученное, яростное в бою казачье войско, Россия получала немалые преимущества в борьбе с воинственными соседями.

План.

1. Смута начала XVII века

2. Государственное устройство Российского государства в XVII веке

3. Расширение территории Российского государства. Казачество. Освоение Сибири.

4. Внешняя политика Московского царства. Присоединение Украины к России.

5. Проблема церковного раскола XVII века.

1.Смута начала XVII века

Царствование Федора Иоанновича, сына Грозного, было временем политической осторожности и успокоения народа после опричнины. За спиной несамостоятельного Федора его шурин Борис Годунов, выполняя регентские функции, сумел стать фактическим правителем государства. В январе 1598 года после смерти Федора не осталось законных наследников престола. Земский собор избрал на царство Бориса Годунова, однако положение нового царя было непрочным, бояре плели против него закулисные интриги. Являясь первым в русской истории выборным монархом, Годунов зарекомендовал себя не столько самодержцем, сколько популистом-временщиком, не уверенным в себе и боящимся открытых действий. Годунов добивался расположения дворянства, раздаривая незаслуженные привилегии и давая самые громкие обещания, в то же время упорно укрепляясь у власти за счет тайного надзора и доносительства, а также неафишируемых репрессий, то есть за счет тех же беззаконий, что были присущи опричнине.

Начало царствования Бориса несло людям немало благих надежд. Он выступил защитником прочной морали, запретив частную торговлю водкой. Внутренняя политика направлялась на социальную стабилизацию в стране. Поощрялись колонизация новых земель и строительство городов в Поволжье и на Урале. Были некоторые достижения и во внешней политике.

В правление Бориса Годунова происходит постепенное прикрепление крестьян к земле, запрет крестьянского выхода. Одной из причин этого запрета было стремление предотвратить запустение центральных уездов страны вследствие расширяющейся колонизации и оттока населения на окраины. С другой стороны, запрет был проявлением сословной политики, охранявшей интересы помещиков и не считавшейся с интересами крестьян. В целом, введение крепостного права, безусловно, усилило социальное напряжение в стране. Вместе с династическими проблемами, боярским своеволием, иностранным вмешательством в русские дела оно способствовало назреванию того социально-политического кризиса, который впоследствии назвали Смутой.

Смута проявилась, прежде всего, в умах и душах людей. Страшный голод начала XVII века поколебал привычные моральные ценности, скреплявшие людей в единый коллектив. Историк А.П. Щапов писал: «...люди, терзаемые голодом, валялись на улицах, подобно скотине, летом щипали траву, а зимой ели сено. Отцы и матери душили, резали и варили своих детей, дети — своих родителей, хозяева — гостей, мясо человеческое продавалось на рынках за говяжье; путешественники страшились останавливаться в гостиницах...».

Народ бедствовал, а в это же время знать делила богатства и привилегии. Запасов зерна, припрятанных многими боярами, хватило бы всему населению на несколько лет. Доходило до людоедства, а спекулянты удерживали хлеб, предвкушая повышение цен на него.

Суть происходящего хорошо осознавалась в народе и определялась словом «воровство», но быстрых и простых путей выхода из кризиса не мог предложить никто. Чувство сопричастности к общественным проблемам у каждого отдельного человека оказывалось недостаточно развитым. К тому же немалые массы простых людей заражались цинизмом, корыстью, забвением традиций и святынь. Разложение шло сверху ‑ от потерявшей всякий авторитет боярской верхушки, но грозило захлестнуть и низы. Безвластие и потеря централизующих начал вели к оживлению местного сепаратизма. Если до Смуты Москва была координирующим центром, связывающим все области страны, то с утратой доверия к московским властям утрачивались и связи между отдельными областями. Государство превращалось в бесформенный конгломерат земель и городов. Пренебрежение к государственным интересам и мелочная корысть боярства породили такое явление, как самозванство. Как писал Н.М. Карамзин, «...оцепенение умов предавало Москву в мирную добычу злодейству... Расстрига со своими ляхами уже господствовал в наших пределах, а воины Отечества уклонялись от службы. Так нелюбовь к государю рождает нечувствительность и к государственной чести!». Ни один из самозванцев не посмел бы посягнуть на престол без открытой или тайной поддержки бояр­ских группировок. Лжедмитрий I был нужен боярам для свержения Годунова, чтобы подготовить почву для воцарения одного из представителей боярской знати. Когда самозванец сделал свое дело, он стал не нужен и был убит. На престол вступил князь Василий Шуйский.

Выполняя волю бояр, Шуйский принес присягу и обязался править по закону, а не по царской прихоти. Независимо от личных качеств нового правителя, это был первый в России договор царя и общества. Однако новые политические идеи не успели одержать верх в условиях разгулявшейся народной стихии. Шуйский вступил на престол в результате закулисных интриг, «без воли всея земли», народное сознание отказалось признать его царем. Необычный характер происходивших на вершинах власти перемен подогревал сомнения и недоверие среди народа. Трудно было поверить в искренность бояр, недавно присягавших «царевичу Дмитрию», а теперь объявивших его лгуном и изменником. Брожение нарастало. В социальных низах антибояр­ские настроения переросли в открытые выступления, вылившиеся в восстание. Вставший во главе его Болотников призывал истребить бояр и овладеть «...женами их, и вотчинами, и поместьями». Масла в огонь подливала и Польша, посылавшая в Московию шляхтичей-авантюристов, готовых воспользоваться любой смутой ради грабежа и наживы.

Смута захлестнула страну. Грабежами занимались бродившие от города к городу польские, дворянские, казачьи отряды, различные ватаги и банды. От имени «тушинского вора» и польского наместника Гонсевского шла раздача поместий, хотя хозяева этих поместий были в полном здравии. Помутнение в умах раскалывало семьи, брат шел на брата, отец — на сына. В Москве у кремлевского дворца беспрестанно волновались толпы народа, предписывая Шуйскому, а затем и Боярской думе, что нужно делать и какие указы принимать.

После свержения Шуйского и нескольких месяцев «семибоярщины» поляки предъявили открытые претензии на московский престол. В августе 1610 года одна из боярских группировок «организовала» присягу польскому королевичу Владиславу, который после этого еще 24 года считал себя «законным Московским государем», хотя не выполнил главного условия бояр ‑ не принял православия.

К концу 1611 года Московское государство выглядело полностью разрушенным. Правительство, управляющее страной от имени «государя, царя Владислава Жигимонтовича всея Руси», было парализовано. В центре страны хозяйничали поляки, захватившие Смоленск и Москву. Новгород оказался у шведов. Каждый русский город действовал особняком. Однако в сознании людей все настойчивее крепла тяга к порядку. В отдельных землях регулярно собирались местные земские советы, где люди сообща обсуждали свои интересы. Постепенно становилось все яснее, что решение проблем невозможно только в местных рамках ‑ зрело понимание необходимости общерусского движения. Отражением этого стали народные ополчения, собираемые в русских провинциальных городах. Несмотря на распад государственных связей, осознание национального единства не исчезло ‑ напротив, Смута придала ему особую силу. Непрерывную проповедь в пользу единства всех православных вела церковь.

Проводя идею государственной консолидации, лидеры ополчения Минин и Пожарский четко сформулировали главные задачи: изгнать интервентов и подготовить условия для создания русского правительства, пользующегося доверием населения. В августе 1612 года произошли решающие бои, поляки были разбиты.

Смута преподала важный урок русскому народу. Призыв Козьмы Минина ‑ не искать личных выгод, а отдавать все на общее дело ‑ имел отклик у большинства простых людей, символизируя поворот общества к нравственному гражданскому началу. Народ, настрадавшись от беспорядков, на свои последние деньги собрал ополчение для восстановления спокойствия в стране, взял в свои руки судьбу государства. Произошло то, что С.М. Соловьев назвал «подвигом очищения», когда «народ, не видя никакой внешней помощи, углубился во внутренний, духовный мир свой, чтобы оттуда извлечь средства спасения». Во время Смуты обанкротилась правящая верхушка, а народ, спасая государство, обнаружил «такое богатство нравственных сил и такую прочность своих исторических и гражданских устоев, какие в нем и предполагать было невозможно».

Русские люди, перед лицом катастрофы собравшись с силами, воссоздали разрушенное государство, наглядно показав, что оно — не «царская вотчина», а предмет общей заботы и общего дела «всех городов и всяких чинов людей всего великого Российского Царствия».

21 февраля 1613 года государственная власть в стране была восстановлена: Земский собор избрал царем Михаила Романова. Эта кандидатура устраивала всех, поскольку новый царь и его окружение были способны настойчиво и спокойно вести восстановительную работу.

2. Государственное устройство Российского государства в XVII веке

Пути развития государства после Смуты определялись задачами восстановления страны. Стране требовалась централизация управленческой власти, чтобы преодолеть развал налоговой системы, упадок хозяйства, разгул преступности, снижение обороноспособности. Постепенно в руках царя сосредоточивалась полнота верховной, законода­тель­ной, исполнительной и судебной власти. Центральные государственные учреждения, называемые приказами, подчинялись непосредственно царю. При первых Романовых система приказов разрасталась по мере усложнения административных задач. Приказы делились на общегосударственные (Посольский, Поместный, Разрядный, Разбойный, Большой казны, Большого прихода и др.) и территориальные (Сибирский, Малороссийский и др.).

Важное место в административном устройстве занимала Боярская дума, составлявшая круг ближайших советников и сотрудников царя. В думу входили, в основном, представители аристократических фамилий. При царе Алексее в нее были введены наиболее компетентные выходцы из среднего дворянства. Технические функции в думе выполняли дьяки, секретари и докладчики. Дума, обладая законодательными полномочиями, обсуждала административные и судебные вопросы, составляла указы и законы. Члены думы для проведения конкретных мероприятий создавали специальные комиссии, а также назначались послами, начальниками приказов, воеводами.

Московское государство, находясь в состоянии непрерывной войны, остро нуждалось в регулярной армии. По мере стабилизации государственных финансов создаются военные части, носившие более регулярный характер, нежели дворянское ополчение. Это были драгунские, рейтарские и пехотные полки. На воинскую службу привлекались казачьи формирования.

Усиливая централизм в управлении, московские цари понимали опасность перекосов в сторону тотального администрирования. Они признавали наличие церковно-моральных традиций и правовых норм, ограничивающих самодержавие. Нельзя было не считаться и с возросшим гражданским сознанием подданных, которое отражалось в работе Земских соборов, представляющих все русские земли и города. Мнение Земских соборов для Михаила и Алексея Романовых было весомым. Земские соборы заседали почти непрерывно в течение первых 10 лет царствования Михаила, они активно помогали восстановлению Российского государства после Смуты. И в дальнейшем ключевые для общественного бытия вопросы выносились на «совет всей земли» ‑ Соборы обсуждали взятие Азова казаками (1642 г.), принятие нового свода законов (1648 г.) и др. Для обсуждения более частных вопросов правительство неоднократно созывало совещания представителей отдельных сословий.

После Смуты в связи с централизацией управления сокращались полномочия местного самоуправления, во все земли страны из Москвы командировались воеводы, забиравшие в свои руки военную и гражданскую власть. При этом в некоторых центральных и большинстве северных волостей на уездном уровне сохранялось прежнее самоуправление ‑ во главе «всеуездных миров» ставились выборные старосты. Сохранялось также крестьянское и казачье само­управ­ление; помещикам и чиновникам приходилось иметь дело с крестьянскими общинами, действовавшими на принципах круговой поруки и защищавшими своих членов.

Первые Романовы стремились внести элементы централизации и в социальную политику. Все сословия обязаны были служить государству, и отличались лишь характером возложенных на них повинностей. Население делилось на служилых и тяглых людей.

Во главе служилого сословия стояло около сотни боярских фамилий — потомков бывших Великих и удельных князей. Они занимали высшие должности в военном и гражданском управлении, но в течение XVII века их постепенно теснили выходцы из средних служилых слоев. Шло слияние бояр и дворян в один класс «государственных служилых людей». По своим социальным и этническим корням он отличался заметной пестротой: первоначально доступ к государственной службе был открыт всем свободным людям. По мере складывания государственной организации класс служилых приобретал все более замкнутый характер.

Способность дворян исполнять свои военные обязанности зависела от обеспеченности их поместий рабочей силой, от переходов крестьян от одних владельцев к другим. Кроме того, стихийная массовая миграция крестьян на новые земли (Украина, Дикая степь, Сибирь) приводила к сбоям в налоговой системе. Стабилизацию ситуации правительство видело в прикреплении крестьян к земле, то есть в закрепощении [1]. Прикрепление к земле не означало порабощения крестьян, они по-прежнему считались свободными людьми и могли жаловаться на притеснения помещиков в суд. Однако власть помещиков над крестьянами постепенно возрастала. Более благоприятным было положение государственных и дворцовых крестьян, которые не подчинялись помещикам.

Прикрепление к тяглу коснулось и других сословий, закреплялись на местах отдельные категории посадского населения. Дворяне в России были не более свободными, чем крестьяне и горожане; они были связаны обязательством пожизненной службы. За каждой общественной группой в общегосударственной структуре за­креплялось определенное место. Применяя гибкую тактику, центральная власть сумела закрепить в структуре государства и казачество. Москва признала за казаками право на самоуправление, на владение землей, оказывала им помощь провиантом, деньгами и оружием. Казачество, со своей стороны, обязывалось нести службу на рубежах Московского царства.

Влиятельным сословием в XVII веке было духовенство, державшее монополию в сфере просвещения, культуры, идеологии. Православное понимание сословных обязанностей как формы религиозного служения приводило к тому, что все население несло всеобщую государственную повинность: дворяне — лично, а крестьяне и горожане — через налоги на содержание войска. Создается своеобразная система российского государственного крепостного права.

В царствование Алексея Михайловича были внесены изменения в судебную систему. Земским собором 1648 года был выработан новый свод законов, получивший название «Соборное уложение». Важнейшими направлениями «Уложения» были защита интересов дворян и горожан на фоне некоторого ограничения привилегий боярства и духовенства, а также протекционизм в пользу русских купцов и промышленников. Крестьяне законодательно были прикреплены к земле.

3. Расширение территории Российского государства. Казачество. Освоение Сибири.

Казачья вольница поначалу доставляла массу хлопот московским властям, поскольку привлекала беглых крепостных из центральных районов и не обращала внимания на цар­ские указы. В дальнейшем установился союз казачества с царской властью. Царское правительство проявляло гибкость в социальной политике и привлекло на свою сторону коренных казаков, недовольных наплывом беглой вольницы из центральных районов.

Казаки имели четкую военную организацию; войско делилось на станицы во главе с выборными атаманами. Военная дисциплина сочеталась с демократией: подчинение атаманам было беспрекословным ‑ особенно в воинских походах; в то же время основные вопросы казачьей жизни обсуждались на станичных и войсковых Кругах, или Радах. Охрана границы была главным делом казаков, до конца XVII века казаки не занимались землепашеством ‑ зерно на Дон доставляло московское правительство. Казаки были непревзойденными всадниками, мастерами джигитовки и конного боя. Кроме того, они в совершенстве владели искусством морских набегов. Легкие суда казачьих флотилий часто ходили за добычей по Азовскому, Черному и Каспийскому морям, к берегам Турции и Персии. Добычу, называемую «дуваном», делили по справедливости, а долю погибших в походе передавали их семьям.

Жизнь казаков целиком была связана с военной службой, и быт казачьих семей полностью держался на женщинах, хранительницах очага. Наряду с веками складывавшимся типом казака ‑ предприимчивого, смелого, гордого, очень подвижного человека ‑ складывался тип казачки ‑ энергичной, хозяйственной и верной женщины. Для быта казачества были характерны такие черты, как стремление к устойчивому благосостоянию и всемерное поддержание традиционного уклада жизни.

Казаки являлись носителями особого психического склада, заметно отличающего их от простых крестьян ‑ они жили в условиях постоянной готовности к походу, к войне. Война была для них естественной стороной земного бытия, ее воспринимали как религиозное действо, в котором испытываются качества казака и воина. Примером смелости и инициативы казаков была азовская осада 1637—1642 годов, когда донцы, объединившись с запорожцами, взяли мощную турецкую крепость Азов и долго удерживали ее. Рискованные предприятия для казаков, пользовавшихся вольной жизнью, были не редкостью. Овеян легендами подвиг Ермака, положившего к ногам царя Сибирское ханство. В 1668 году атаман Степан Разин совершил поход в Персию, а потом, окрыленный победой, попытался поднять Русь и свергнуть московского царя.

Если говорить в целом, сознание казачества было сознанием традиционным, тесно связанным с исторической памятью. Характерным было бережное отношение к историческому преданию. Из поколения в поколение ‑ вплоть до наших дней ‑ в казачьих станицах передавались песни и сказания о выдающихся земляках, их подвигах ‑ об одном из первых донских атаманов Черкашенине, о походах Ермака, об «Азовском сидении», о храбрости атамана Платова и его сотен в 1812 году. В казачьем фольклоре отразилась вся гамма казачьего подвижничества — защита границ России, участие во всех ее войнах, походы землепроходцев на восток, а самое основное ‑ ревностное отношение к право­славным святыням и ценностям. Казаки никогда не сомневались в необходимости противостояния злу силой, воспитывались не просто как воины, а как защитники истинного православия. В глазах всего русского народа казак олицетворял собой идеал мужественного воина.

Православное мироощущение казаков определяло их главное качество ‑ духовную свободу. Среди прочего эта свобода проявлялась и в этнической терпимости. При всей жестокости жизни в пограничье у казаков никогда не было пренебрежения и высокомерия к соседям. Более того, они охотно перенимали иные обычаи, лексику, одежду, оружие, приемы военной тактики. У казаков в почете было куначество с соседями. Многие казаки знали не по одному языку. Среди казачества жило немало пленных крымчан, турок, горцев, что было вполне естественным в условиях беспрерывных войн. И хотя пленные находились в зависимости от казаков и должны были «отрабатывать» свой плен, отношение к ним не было жестоким. Со временем часть из них получала свободу и возможность выбора — вернуться на родину или «оказачиться», приняв православную веру.

Казачество становится одним из ярких явлений русской национальной жизни примерно со 2-й половины XVII века. На Дону, Днепре, Яике, так же как позднее на Тереке, Кубани, возникли казачьи вольные братства, раскрепощенный дух которых привлекал энергичных людей со всей Руси. Слово «казак» в переводе с тюркского означает «вольный человек», «вольный всадник».

Казаки Ермака проложили дорогу на сибирские просторы энергичным и предприимчивым русским людям. В XVII веке русское продвижение в Сибирь было необычайным по темпам и размаху. Это являлось результатом соединенных усилий казаков и государевых служилых людей. Первыми шли маневренные отряды казаков. Царские воеводы с ратными людьми и строительными артелями представляли вторую волну колонизации.

Сибирь влекла к себе, прежде всего, неисчислимыми в то время пушными богатствами, в которых были заинтересованы и «торговые люди», и крепнущее государство. В Москве освоение сибирских земель рассматривалось как задача первостепенной государственной важности.

Состав первых переселенцев был довольно разнообразным. Кроме казачества, служилых людей и промысловиков, в Сибирь «по государеву указу» шли ремесленники и пашенные крестьяне. Заметную часть переселенцев составили ссыльные из числа уголовных преступников и «иноземцы» из числа военнопленных. Переселенче­ская волна влекла за собой зырян (коми), казанских татар, марийцев, мордву, чувашей. Сибирь становилась притягательной для крепостных крестьян, бежавших на новые земли от помещичьего угнетения. Нередко правительство было вынуждено сквозь пальцы смотреть на уход в Сибирь бывших крепостных. Вклад в колонизацию вносили и монастыри.

При всем разнообразии движущих сил колонизации большинство переселенцев составляли жители северо-русских (так называемых черносошных) уездов, где не было боярского и помещичьего землевладения. Северо-русские промышленники задолго до Ермака были знакомы с Зауральем, сильное развитие на Севере получил пушной промысел. Природно-климатическая и географическая близость Севера и Сибири облегчала крестьянское продвижение. Жители центральных районов страны обычно переселялись на юг — в Дикое поле, а северо-русские крестьяне продвигались на восток. В северных городах — Вологде, Великом Устюге, Холмогорах, Каргополе и других — набирали ратных людей из числа добровольцев для службы в Сибири. Поток вольных переселенцев нарастал и постепенно превысил число тех, кто отправлялся в Сибирь не по своей воле. Именно вольно-народная колонизация, в конечном итоге, привела к прочному вхождению Сибири в состав Российского государства.

Вольная колонизация тесно переплеталась с правительственной. Добровольные переселенцы собирались под защиту стен строившихся воеводами крепостей, которые становились опорными базами для дальнейшего продвижения. Первые укрепления возникли еще до Смутного времени: Тюмень, Тобольск, Пелым, Сургут, Обдорск, Томск, Туруханск, Мангазея. В 1618 году построен Кузнецкий острог, в 1619 году ‑ Енисейский острог. В 1628 году был основан Красноярск, ставший главным оплотом России на Верхнем Енисее и в последующее время. В городах и острогах располагались гарнизоны и резиденции местной администрации, они служили центрами обороны и ясачного сбора. Ясак (в основном, пушниной) выплачивался местными сибирскими племенами и шел в российскую казну, хотя бывали случаи, когда служилые люди пытались забирать ясак в свою пользу.

Если в Западной Сибири правительство действовало по определенному плану, то в Восточной Сибири, в силу ее удаленности от центра, колонизация была более стихийной. Отряды служилых и промышленных людей, опережая друг друга, в поисках новых богатых соболем земель за короткий срок преодолевали огромные расстояния. Царская администрация не сковывала волю служилых; казаки и стрельцы сами решали вопросы, касавшиеся целей и маршрутов похода. Воеводы снабжали служилых оружием, боеприпасами, продовольствием, а после завершения походов строили и заселяли новые остроги, организовывали местное управление, ясачный и таможенный сбор.

От Енисея к Лене и Тихому океану отряды землепроходцев двигались, преодолевая противодействие многих местных племен. Первыми шли отряды пушных промышленников Пенды, Добрынского, Васильева, Ерофея Хабарова, казачьих десятников Василия Бугра и Владимира Атласова, атаманов Перфильева, Василия Галкина, Дмитрия Копылова, воеводского помощника Пояркова. Широкий размах приняло полярное мореходство, северные поморы на своих кочах плавали все дальше на восток вдоль берегов Ледовитого океана. Наиболее крупные морские походы возглавляли казаки Михаил Стадухин и Семен Дежнев. В 1632 году стрелецкий сотник Бекетов основал Якутск. В 1639 году отряд Ивана Москвитина вышел на побережье Тихого океана. Спустя год-два русские попадают на Сахалин и Курилы, установив дружественные контакты с местным населением. Мирно складывались отношения русских с остяками, вогулами, ненцами, эвенками, коряками, бурятами, якутами. Бывали и конфликты, например, с чукчами и с енисейскими киргизами. В Приамурье казакам Хабарова пришлось воевать с маньчжурами.

Процесс вхождения сибирских народов в состав Российского государства завершился в течение XVII века. Многие племена приняли российское подданство добровольно. Большую часть тайги и тундры малочисленные русские отряды прошли, не встретив серьезного сопротивления. Местные народы рассчитывали на выгодную торговлю с русскими и на защиту от разорительных вражеских набегов. Еще Семен Дежнев «мирил» тунгусские племена на реке Оленек, предотвратив войну между ними. Русское продвижение в Сибирь сравнивали с открытием «Нового света», однако при освоении Сибири русскими не было того, чем отличалось заселение Америки испанцами и англичанами: не было массового уничтожения аборигенов.

Оседая на сибирских землях, русские крестьяне располагали свои деревни рядом с селениями аборигенов; возникали и смешанные поселения пришельцев и аборигенов. На Индигирке, Колыме, в Иркутском крае, Забайкалье и некоторых других местах вследствие смешения с сибирскими народами сильно менялись и внешний облик, и язык, и быт осевших там русских. Многое перенимали и аборигены от русских: рубленые избы, орудия труда, одежду, кулинарию, верования, обычаи, лексику. Уже к концу XVII века отдельные местные народы мало чем отличались от обитавших по соседству русских и жили тем зажиточнее, чем ближе к ним находились. Многие сибирские народы со временем частично обрусели (шорцы, алтайцы, манси, буряты, камчадалы), а некоторые полностью ассимилировались в составе русского этноса: енисейцы в районе Туруханска, теленгиты на Алтае, чуванцы и ламуты на Камчатке, карагасы в районе Томска, гольды на Амуре и другие.

4. Внешняя политика Московского царства. Присоединение Украины к России.

После восстановления государственности Россия еще долго преодолевала внешнеполитические проявления Смуты. В 1614 году шведы осадили Псков, а в 1617—1618 годах королевич Владислав предпринял большой поход на Москву. России удалось отразить поляков и шведов, но за мир с соседями пришлось заплатить территориальными уступками: Швеции отошли побережье Финского залива и Карелия; Речь Посполитая удержала за собой Смоленск и Чернигов.

В 1632 году вспыхнула новая русско-польская война, не давшая решительного перевеса ни одной из сторон. Тем не менее, Владислав наконец отказался от притязаний на московский престол и признал Михаила Федоровича законным царем.

Но на этом противоречия между Речью Посполитой и Московией не были исчерпаны. Обострялся вопрос о западно-русских землях. После объединения Литвы и Польши по Люблинской унии 1569 года польская шляхта считала Западную Русь своим владением и проводила политику ополячивания местного населения, обращения его в католическую веру. В 1596 году православному населению Западной Руси была навязана Брестская уния, по которой верующие сохраняли православные обряды и обычаи, но должны были признать власть папы римского.

Уния расколола западно-русскую православную церковь. Униаты и не признавшие католичество православные после взаимных проклятий вступили в ожесточенную борьбу. Польский король издал манифест, по которому православие объявлялось вне закона. Начались массовые преследования православных.

В борьбе против ополячивания русские создавали свои объединения, православные братства. При братствах строились типографии, школы, больницы, развивалась широкая просветительская и благотворительная деятельность. Идейными центрами западно-русского православия стали Могилянская академия и Киево-Печерский монастырь.

Сопротивление католичеству и шляхетскому господству вылилось в войну. В 1648 году запорожским казакам под руководством Зиновия (Богдана) Хмельницкого удалось дважды разбить поляков. В 1651 году поляки нанесли ответный удар и разбили казаков в битве при Берестечке. Хмельницкий обратился к Алексею Михайловичу с просьбой принять Украину «под высокую царскую руку»; после долгих колебаний Москва дала положительный ответ. Принимая решение о воссоединении с Украиной, Земский собор 1653 года понимал, что это приведет к тяжелой войне с Польшей.

Начавшаяся в следующем году война поначалу была успешной для России; русские войска заняли Белоруссию и Литву. Затем ситуация изменилась; после смерти Хмельницкого новый гетман Выгов­ский изменил союзу с Россией. Истощив силы тяжелой войной, Россия и Речь Посполитая в 1667 году заключили перемирие. К России отошли Смоленск, Киев и вся Левобережная Украина; признав власть царя, украинские казаки сохранили свое самоуправление, они избирали своих гетманов и имели налоговые льготы.

В XVII веке царское правительство разрешило заселить низовья Волги калмыкам, перекочевавшим из Центральной Азии и попросившим россий­ского подданства.

На протяжении всего XVII века острой была проблема Юга. Крымское ханство не прекращало опустошительных набегов на русские земли. В течение первой половины XVII века было захвачено и уведено для продажи в рабство двести тысяч русских пленников. Особенно безнаказанны и пагубны эти вторжения были в период Смуты. Отразив интервенцию поляков и шведов, Россия занялась укреплением южной границы. Были увеличены гарнизоны на Тульской засечной черте, с 1635 года началось строительство новой Белгородской черты. Строились города-крепости: Козлов, Тамбов, Верхний и Нижний Ломов, был восстановлен Орел, заново построен Ефремов. Основная тяжесть пограничной службы ложилась на казачество.

Военное столкновение России с Крымским ханством назревало: в 1677-1681 годах крымские татары в союзе с турками вторглись на Украину. После ожесточенных сражений у крепости Чигирин русским войскам удалось остановить противника, однако угроза татар­ских набегов сохранялась.

В XVII веке Россия завязала весьма тесные торговые и дипломатические отноше­ния со странами Западной Европы, стала перенимать европейские достижения в науке, технике, культуре. До определенной поры это перенимание не затрагивало основ русской культуры; Россия развивалась вполне самостоятельно, усвоение западно-европейского опыта шло естественным путем, без крайностей, в рамках спокойного внимания к чужим достижениям.

Русь никогда не страдала болезнью национальной замкнутости. До середины XV века происходил интенсивный культурный обмен между русскими и греками, болгарами, сербами. У восточных и южных славян существовали единая письменность, единый церковно-славянский литературный язык, которым, кстати, пользовались также молдаване и валахи. Западно-европейское влияние проникало на Русь через своеобразный «фильтр» византий­ской культуры. В середине XV века в результате осман­ской агрессии Византия пала и южные славяне потеряли государственную независимость. Условия культурного обмена России с внешним миром существенно изменились, теперь этот обмен шел через Литву и Польшу.

Хозяйственная стабилизация в России, развитие товарно-денежных отношений, интенсивное складывание общероссийского рынка на протяжении XVII века — все это объективно требовало обращения к техническим достижениям Запада. Правительство Михаила Романова не делало проблемы из заимствования европейского технологического и экономического опыта. При этом русская духовная культура оберегалась от западно-христианских влияний. Слишком свежи были в памяти людей события Смутного времени и роль в них иностранцев. Поиск политических и экономических решений, исходивших из реальных возможностей, был характерен для правительства Алексея Михайловича. Результаты этого поиска были вполне успешными в военном деле, в дипломатии, в строительстве первых мануфактур.

В XVII веке положение Московской Руси было во многих отношениях лучше, чем европейских государств. XVII век для Европы ‑ это время кровопролитной Тридцатилетней войны, принесшей народам разорение, голод и вымирание (результатом войны, к примеру, в Германии стало сокращение численности населения с 18 миллионов до 4 миллионов).

Из Голландии, германских княжеств, других стран шел поток переселенцев в Россию. Это были купцы, предприниматели, наемные солдаты и офицеры, которым московское правительство платило хорошие деньги. Часть эмигрантов не хотела рвать с прежними привычками и обычаями. Немецкая слобода на реке Яузе под Москвой стала «уголком Западной Европы в самом сердце Московии». Многие иноземные новинки ‑ театральные представления, балы, наряды, кулинарные блюда ‑ вызывали интерес у русской знати. Некоторые влиятельные вельможи из царского окружения ‑ Нарышкин, Артамон Матвеев ‑ становились сторонниками распространения европейских обычаев, устраивали свои дома на «заморский манер», носили западное платье, брили бороды и т. п. При этом Нарышкин, Матвеев, так же как видные деятели 80-х годов XVII века Василий Голицын, Головин, были людьми патриотически настроенными. Им было чуждо слепое поклонение всему западному, присущее таким ярым западникам, как князь Хворостинин, который говорил, что «в Москве народ глуп». Такие государственные деятели, как начальник Посольского приказа Афанасий Ордин-Нащокин и ближайший советник царя Алексей Ртищев, полагали, что на западный манер надо было переделывать многое, но далеко не все. Ордин-Нащокин говорил: «Доброму не стыдно навыкать со стороны у чужих... Иноземное платье... не по нас, а наше не по них». О необходимости соблюдения меры в перенимании европейских порядков писал и живший в России хорват Крижанич.

5. Проблема церковного раскола XVII века.

XVII столетие русской истории было отмечено началом духовной борьбы между российскими «западниками» и сторонниками старых отеческих традиций. Активная часть русского общества, ощутив новизну ситуации, серьезно задумалась о месте России в мире. Много внимания вопросу о новшествах уделяла православная церковь. Не отрицая задач восполнения недостатка светской культуры, развития науки и техники, наиболее дальновидные представители православного духовенства призывали к усилению нравственного начала в русском обществе. Передовые священнослужители ратовали за такое развитие России, которое вело бы к политической и экономической мощи при сохранении своеобразия духовной культуры. Русский народ представлялся ими хранителем подлинной христианской нравственности, поэтому они протестовали против распространявшихся из Немецкой слободы «свободных» нравов, выступали против действий правительства Алексея Михайловича, которое не возбраняло курение «дьявольского зелья» ‑ табака ‑ и расширяло сеть кабаков. Церковь призывала к ликвидации пьянства, а кабак представляла как исчадие ада, некие «анти-храм» и «анти-общину» «умерших при жизни», уподобившихся бездушным скотам. «Оне упиваются, а дьявол радуется», — писал протопоп Аввакум.

Традиционная нравственность русских людей оберегалась, прежде всего, церковью, поэтому была связана с религиозностью. Это качество большинства русских не имело ничего общего с фанатизмом и мракобесием. Главным духовным интересом верующих было спасение души, религия для них была не только обрядом, но и высокой нравственной дисциплиной. Православная мораль не являлась кодексом отвлеченных правил, а направлялась на ясное понимание житейского смысла христианских норм: человеколюбия, благочестия, великодушия. Церковные установки к тому времени прочно впитались в русский быт. Религиозно-нравственное подвижничество русских поражало многих приезжающих из-за границы.

Церковь строила свою деятельность так, чтобы влиять на все стороны общественной жизни. Духовенство в России не было замкнутой кастой, оно пополнялось за счет наиболее уважаемых и образованных мирян. Монашество представляло все слои народа ‑ от князей до бездомных. Воздействие царской власти на церковь не было односторонним: для церкви царь был только самым высокопоставленным из мирян, для которого требования христианской этики были обязательны в первую очередь.

Смута принесла в настроения духовенства и монахов элементы ратоборства, поскольку многим монастырям пришлось выступать в качестве крепостей и держать оборону против захватчиков. Дух воинственности сохранялся и после Смуты, проявляясь в непримиримости к проникновению чуждых вероуче­ний. В представлениях православных Смута связывалась с идеологической экспансией Ватикана, с интригами иезуитов.

Эти настроения поначалу поддерживались и царской властью, на которую церковь оказывала сильное влияние. Достаточно сказать, что с 1619 по 1633 год патриархом был Филарет ‑ отец царя Михаила, ставший фактическим правителем страны и определявший мысли и поступки сына. Церковь формировала державную идеологию, она поставила свою проповедь на службу государству и развивала патриотические идеи школы Сергия Радонежского. Церковь поддерживала учение о том, что Москва является «Третьим Римом», центром православного мира и защитницей всех православных.

Примерно с середины столетия усилилось светское влияние на духовную жизнь общества, а споры между традиционалистами и поклонниками новшеств захватили и церковный клир. В немалой степени это связывалось с заметным притоком в Россию украинского духовенства и ученых греческих монахов. На Украине была широко развита сеть православных школ; еще до присоединения Украина стала поставлять в Россию кадры образованного духовенства. Многие выходцы с Украины заняли высокое положение в церковной иерархии, стали митрополитами или писателями-богословами. Один из украинцев ‑ Симеон Полоцкий ‑ получил доступ к царскому двору.

Пополнение православного клира киевлянами и греками вызвало идейные расхождения в русской церкви. С одной стороны, на Украине в условиях господства католической Речи Посполитой росло стремление сохранить православие и проявлялись антикатолические настроения. С другой стороны, в то время как Русская православная церковь давно была автономной, украинская церковь по-прежнему подчинялась Константинополю и перенимала все греческие нововведения. В глазах московского духовенства это являлось отходом от «чистого» православия.

В 1652 году патриархом русской церкви стал Никон, выходец из мордовской глубинки, именовавшийся в миру Никитой Миновым. Новый патриарх начал церковную реформу: вместо старорусской обрядности вводилась греческая, двоеперстие заменялось троеперстием, символом культа был объявлен четырехконечный крест вместо восьмиконечного и т. п. Никон объявил о необходимости исправления старославянских церковных текстов по греческим образцам. Занявшиеся исправлением церковных книг выходцы с Украины еще до реформы говорили, что дело образования на Украине поставлено лучше, чем в Московии, и поэтому украинская церковная культура должна быть принята в качестве образца. Переписка текстов означала замену московского диалекта древнерусского языка киев­ским диалектом. Украинское влияние стало проявляться также в иконописи и литургии.

Реформа Никона имела политический подтекст: именно в это время решался вопрос о присоединении Малороссии. Стремление Никона ввести греческую обрядность объяснялось желанием сделать объединение с Россией привлекательным для украинцев, продемонстрировать отсутствие различий между православием в Московии и на Украине. При этом Никон опирался как на влиятельную прослойку выходцев с Украины, так и на поддержку царя.

Политико-дипломатические цели церковной реформы были, по всей видимости, оправданны. Но она была проведена поспешно, без должной подготовки, и вызвала серьезный раскол в русской церкви. Боровшаяся в годы ордынского ига, в Смутное время за государ­ственную консолидацию, церковь на этот раз сама оказалась расколотой, и это неизбежно роняло ее авторитет в народе.

Наиболее влиятельными из церковных традиционалистов были Иван Неронов, Аввакум Петров, Стефан Вонифатьев (имевший возможность стать патриархом вместо Никона, но отказавшийся от вы­движения своей кандидатуры), Андрей Денисов, Спиридон Потемкин. Это были даровитые и умные люди, далекие от религиозного фанатизма. К примеру, Потемкин знал пять иностранных языков, Аввакум был талантливым писателем, новатором по стилю и принципам литературного изображения. Интересно, что первые импульсы реформирования пошли именно из этой группировки, к которой, кстати, с 1645 по 1652 год принадлежал и Никон. Вопрос об исправлении накопившихся за века ошибок в богослужебных текстах впервые был поставлен в стенах Троице-Сергиевой лавры.

После того, как дело переписки книг оказалось у приезжих, сторонники старины выступили под флагом «хранителей древнего благочестия». Сказалась приобретенная в Смутное время непримиримость к любому покушению на старорусскую православную традицию. Исправление церковных текстов по греческим образцам вольно или невольно ставило под сомнение канон русских православных святых. Реформа Никона зачеркивала решения Стоглавого собора 1551 года, закрепившего приверженность «старине», бросала тень на традицию школы Сергия Радонежского, делавшей акцент на особый характер русского православия, его отличие от византийского. С точки зрения исторических фактов, были правы Аввакум и его товарищи: не русские, а греки отступили от традиций первых христиан, пересмотрев в XII веке обрядовые нормы. Что касается исправления священных книг, то у греков погрешностей и ошибок встречалось не меньше, чем у русских.

Войдя в унию с католичеством в 1439 году, греки, по мнению русских, потеряли право на первенство в православном мире. Еще Иван Грозный выразил общую для русских позицию: «Греки нам не Евангелие. У нас не греческая, а русская вера». Благочестие греков на Руси ставилось под большое сомнение.

Никон после отстранения московских правщиков священных текстов пригласил не только киевлян, но и иностранцев, среди которых выделялись Паисий Лигарид и Арсений Грек. Показательно, что Арсений Грек трижды менял вероисповедание, одно время он был даже мусульманином, а Лигарид за симпатии к католичеству был отлучен константинопольским патриархом от православной церкви. Никону удалось привлечь на свою сторону некоторых представителей высшего клира русской православной церкви: Дмитрия Ростовского, Иллариона Рязанского, Павла Сарского и др. Симеон Полоцкий, его ученики Сильвестр Медведев и Карион Истомин объявляли духовное наследие Руси не имеющим особой ценности. Отрицалась вся сумма привычных идей и обиходных аксиом, в незыблемости которых было уверено все русское население. Русская культура объявлялась отсталой, на вооружение брались европейские стандарты.

Полемика между староверами и никонианами вылилась в настоящую идеологическую войну. Аввакум и его соратники старались действовать силой логики. Их противники, бывало, прибегали к прямым подлогам (каким было, к примеру, пресловутое «Соборное деяние на еретика Мартина»). Возможность компромисса была мизерной — столь сильный накал приобрела полемика. Кроме того, победа никонианам была фактически гарантирована: за ними стояла государственная власть. Царь Алексей, несмотря на его истовую религиозность, не препятствовал Никону в сломе прежнего церковного уклада. По косвенным данным, за реформой скрывалась надежда Алексея встать во главе всего православного мира. Старообрядцы восприняли Алексея как вероотступника, что подтверждает характеристика, данная царю протопопом Аввакумом: «Отеческое откиня, странное противоборство возлюбиша, извратишася».

Многими простыми людьми отказ от прежних обрядов переживался как национальная и личная катастрофа. Было непонятно, чем оказался плох привычный уклад, освященный временем. В 1667 году соловецкие монахи подали челобитную Алексею Михайловичу, в которой сквозило явное недоумение: «Учат нас новой вере, якоже мордву или черемису... неведомо для чего». Настроения людей выразились в словах Аввакума: «Выпросил у бога светлую Росию сатана да же очервленит ю кровию мученическою». Старообрядцы опирались на мнение народа, приводя в споре с никонианами аргумент: «Глас народа — глас божий». В ответ на это один из лидеров новообрядчества Карион Истомин усмехался: «Мужик верещит».

Реформа проводилась с элитарных позиций, сбрасывала со счетов народный дух православия. Никониане ставку делали на «внешнюю мудрость», представляя суть полемики как конфликт между знанием и невежеством. Староверы же старались доказать, что в конфликт во­шли интеллект и дух. Для них главным было нравственное совершенство. Аввакум говорил, что в нравственном смысле все равны — «от царя до псаря». С элитарностью, избранничеством был связан и отказ от старорусских образцов священных текстов в пользу греческих, что затрудняло для рядовых верующих доступ к истине. В дониконианской же культуре царила демократичность. Исправление древнерусских книг по иноземным меркам в глазах традиционалистов выглядело пренебрежением «мужичьей» культурой.

Реформа проводилась с помощью насилия. Никон был склонен к бескомпромиссности и прямолинейности. Он стремился поднять церковь над светской властью и основать в России главенство церкви. Строптивость Никона приводила к странным выходкам в его поведении: он отказался от патриаршества, а затем заявил о своем возвращении: «Сшел я с престола никем не гоним, теперь пришел на престол никем не званный». И царю, и клиру надоели капризы Никона — он был лишен патриаршества. Но к моменту отречения Никон успел внести в проведение реформы дух крайнего радикализма. Она проводилась деспотичными, жесткими, грубыми методами. Старые богослужебные книги отбирались и сжигались. Происходили целые побоища из-за книг. Миряне и монахи тайком уносили их в тайгу и тундру, уходя от преследований. Люди говорили: «По этим книгам столько русских праведниками и Божьими угодниками стали, а теперь они ни во что считаются». Оппозиция реформе проявилась повсеместно: во Владимире, Нижнем Новгороде, Муроме и других городах. Из Соловецкого монастыря раскол распространился по всему Северу. Протест против поспешных новшеств охватил многие слои населения. «Огнем, да кнутом, да виселицей хотят веру утвердить! — возмущался Аввакум. — Которые Апостолы научили так? Не знаю! Мой Христос не приказал нашим Апостолам так учить, еже бы огнем, да кнутом, да виселицей в веру приводить». Сущность дониконовского понимания христианства на Руси заключалась в том, что нельзя силой заставить людей веровать.

До раскола Русь была духовно единой. Разница в образовании, в быте между различными слоями русского общества была количественной, а не качественной. Раскол произошел в тот нелегкий момент, когда страна столкнулась с проблемой выработки подходов к культурным связям с Европой. Реформа готовила почву для распространения пренебрежительных настроений к национальным обычаям и формам организации быта.

Следствием раскола стала определенная путаница в народном мироощущении. Старообрядцы воспринимали историю как «вечность в настоящем», то есть как поток времени, в котором каждый имеет свое четко обозначенное место и несет ответственность за все им содеянное. Идея Страшного суда для старообрядцев имела не мифологический, а глубоко нравственный смысл. Для новообрядцев же идея Страшного суда перестала учитываться в исторических прогнозах, стала предметом риторических упражнений. Мироощущение новообрядцев было меньше связано с вечностью, больше — с земными нуждами. Они в определенной степени эман­си­пи­ровались, у них появи­лось больше материального практицизма, желания совладать со временем для достижения быстрых практических результатов.

В борьбе против старообрядцев официальная церковь вынуждена была обратиться за содействием к государству, волей-неволей сделав шаги в сторону подчинения светской власти. Алексей Михайлович этим воспользовался, а его сын Петр окончательно расправился с самостоятельностью православной церкви. Петровский абсолютизм на том и строился, что он освободил государственную власть от всех религиозно-нравственных норм.

Государство преследовало старообрядцев. Репрессии против них расширились после смерти Алексея, в царствование Федора Алексеевича и царевны Софьи. В 1681 г. было запрещено любое распространение древних книг и сочинений старообрядцев. В 1682 г. по приказу царя Федора был сожжен виднейший вождь раскола Аввакум. При Софье был издан закон, окончательно запретивший любую деятельность раскольников. Они проявляли исключительную духовную стойкость, отвечали на репрессии акциями массового самосожжения, когда люди горели целыми родами и общинами.

Оставшиеся старообрядцы внесли своеобразную струю в русскую духовно-культурную мысль, многое сделали для сохранения старины. Они были более грамотными, чем никониане. Старообрядчество продолжило древнерусскую духовную традицию, предписывающую постоянный поиск истины и напряженный нравственный тонус. Раскол ударил по этой традиции, когда после падения престижа официальной церкви светская власть установила контроль над системой образования. Наметилась подмена главных целей образования: вместо человека — носителя высшего духовного начала стали готовить человека, выполняющего узкий круг определенных функций.

Лекция 6. Российская империя в XVIII веке.

Цели: познакомить студентов с переломной эпохой в истории России и личностью реформатора; проследить за расширением привилегий дворянства в эпоху дворцовых переворотов и в «золотой век» Екатерины II.

Задачи:

1) Образовательные: формирование понятий «модернизация», «вестернизация», «бюрократическая революция» «просвещенный абсолютизм»; дать характеристику личности Петра I и Екатерины II, выявить отличия российского абсолютизма от европейского.

2) Воспитательные: дать представление о роли личности в истории.

3) Развивающие: выявить различия между понятиями «вестернизация» и «модернизация»

1. Петр I. Личность реформатора.

2. Внешняя политика. Рождение Российской империи.

3. Преобразования Петра Великого.

4. Эпоха дворцовых переворотов

5. Правление Екатерины ii

6. Внешняя политика Российской империи.

1. Петр I. Личность реформатора.

***

У царя Алексея Михайловича Романова (1645—1676) от первой супруги — Марии Ильиничны Милославской — было 13 детей. Но если дочери росли крепкими и здоровыми, то сыновья — хилыми и болезненными. При жизни царя три его сына скончались в раннем возрасте, старший сын Федор не мог передвигать опухшие ноги, а другой сын Иван был «скуден умом» и подслеповат.

Овдовев, 42-летний царь Алексей Михайлович женился снова и взял в супруги молодую, здоровую Наталью Нарышкину, которая 30 мая 1672 г. родила ему сына Петра. Петру было три с половиной года, когда царь Алексей неожиданно занемог и скончался. Престол занял Федор Алексеевич (1676—1682). Процарствовав 6 лет, болезненный Федор умер, не оставив ни потомства, ни памяти о себе у современников и последующих поколений. Преемником должен был стать Иван, старший брат Петра, но против слабого умом наследника выступили Освященный собор и Боярская дума. Положение осложнялось тем, что после смерти Алексея Михайловича родственники его первой жены ‑ Милославские ‑ стали хозяевами положения, отстранив от двора лиц, близких к царице-вдове Наталье Нарышкиной. Перспектива воцарения Петра не устраивала Милославских, и они задумали использовать недовольство стрельцов, которые жаловались на задержку жалованья. Милославские и сестра Петра царевна Софья сумели направить стрелецкий бунт в выгодное для себя русло ‑ против Нарышкиных. Часть Нарышкиных была перебита, другие сосланы.

В результате стрелецкого мятежа первым царем был объявлен Иван, вторым ‑ Петр, а их старшая сестра Софья стала регентшей при малолетних царях. В годы правления Софьи Петр и его мать жили преимущественно в подмосковных селах Коломенском, Преображенском, Семеновском. С трех лет Петр начал учиться грамоте у дьяка Никиты Зотова. Систематического образования Петр не получил (в зрелые годы он писал с грамматическими ошибками). Когда Петру исполнилось 17 лет, царица Наталья решила женить своего сына и, таким образом, избавиться от опеки Софьи. После женитьбы враждебность между Софьей и Петром усилилась. Софья снова попыталась использовать в своих целях стрельцов, однако новый стрелецкий бунт в августе 1689 г. был подавлен. Софья под именем сестры Сусанны была сослана в Новодевичий монастырь, где прожила 14 лет ‑ вплоть до своей смерти в 1704 году.

Формально Петр стал править совместно с Иваном, но больной Иван не принимал никакого участия в государственных делах ‑ за исключением официальных церемоний. Молодой Петр был поглощен военными забавами, и текущие государственные дела решали князья Борис Алексеевич Голицын, Федор Юрьевич Ромодановский и царица Наталья. Петр, хотя и чувствовал в себе неукротимую энергию, еще не представлял той роли, которую ему предстояло сыграть в истории России.

Петр являлся фигурой огромного исторического масштаба, фигурой сложной и весьма противоречивой. Он был умен, любознателен, трудолюбив, энергичен. Не получив должного образования, он тем не менее обладал обширными познаниями в самых разнообразных сферах науки, техники, ремесла, военного искусства. Нет сомнений, что все, что он делал, было направлено, по мнению самого Петра, на благо России, а не его, царя, лично. Но многие личные качества Петра были обусловлены характером той суровой эпохи, в которой он жил, и в значительной мере определили его жестокость, подозрительность, властолюбие и т. п. Весьма показательно, что Петру нравилось, когда его сравнивали с Иваном Грозным. В достижении поставленных целей он не гнушался никакими средствами, был не просто жесток к людям (лично, например, рубил головы стрельцам в 1689 г.), он вообще смотрел на человека как на орудие, материал для создания того, что было им задумано для блага империи. За время правления Петра в стране в три раза выросли налоги и на 15 % сократилось население. Петр не останавливался перед применением самых изощренных методов средневековья: пыток, слежки, поощрения доносов. Он был убежден, что во имя государственной «пользы» можно пренебречь моральными нормами.

Итак, на рубеже XVII—XVIII вв. Россия стояла на пороге преобразований. Эти преобразования могли происходить в разных формах и привести к различным результатам. В выборе форм развития огромную роль сыграла личность реформатора.

2. Внешняя политика. Рождение Российской империи

С именем Петра связано превращение России в империю, евразийскую военную державу.

Петр еще в 90-е гг. XVII века пришел к выводу, что для устранения относительной международной изоляции необходим выход к морям — Черному и Балтийскому — или хотя бы к одному из них. Первоначально российская экспансия устремилась на юг — в 1695 и 1696 гг. состоялись азовские походы. Потерпев неудачу под Азовом в 1695 г., Петр со свойственной ему энергией принялся за строительство флота. Флот строился на реке Воронеж у впадения ее в Дон. В течение года было сооружено около 30 крупных судов, спущенных вниз по Дону. В результате второго похода Азов был взят, выход в Азовское море был обеспечен. Однако турки отказались пропускать русские суда через Керченский пролив и тем более через Босфор — выход на торговые пути оставался по-прежнему закрытым.

После «великого посольства» в Европу (1697—1698 гг.) Петру стало ясно, что центр тяжести во внешней политике России должен переместиться на Запад. Главной целью стал выход к Балтийскому морю, где полностью домини­ровала Швеция. Истоки территориальных претензий России к Швеции ведут к Столбовому миру 1617 г., по которому Швеция получила территорию от Ладожского озера до Ивангорода (Ям, Копорье, Орешек и Корелы). Основной ущерб для России заключался в том, что для нее оказался закрыт выход к Балтийскому морю. Но в одиночку со Швецией справиться было невозможно. Нужны были союзники. Их удалось найти в лице Дании и Саксонии, которые были недовольны господством Швеции на Балтике. В 1699 г. Россия установила с Данией и Саксонией союзнические отношения. Характерно, что Петру удалось скрыть истинные намерения России. Шведский король Карл XII, заинтересованный в войне России с Турцией, даже подарил Петру 300 пушек.

Северная война (1700—1721 гг.) подразделялась на два этапа: первый — с 1700 по 1709 г. (до Полтавского сражения), второй — с 1709 по 1721 г. (с Полтавской победы до заключения Ништадтского мира). Война началась для России и ее союзников неудачно. Дания была сразу выведена из войны. В ноябре 1700 г. 8 тыс. шведов разгромили 60-тысячную русскую армию под Нарвой. Это был серьезный урок, и Петр был вынужден приступить к спешным преобразованиям, к созданию новой регулярной армии европейского образца. Уже в 1702—1703 гг. русские войска одержали первые победы. Были взяты крепости Нотебург (переименован в Шлиссельбург — Ключ-город), Ниеншанц; устье Невы оказалось в руках русских.

Тем не менее на первом этапе войны стратегическая инициатива оставалась в руках Швеции, войска которой заняли Польшу, Саксонию и вторглись в Россию. Рубежом в войне стала победоносная для российской армии Полтавская битва (27 июня 1709 г.). Стратегическая инициатива перешла в руки России. Но характер войны со стороны России изменился. Петр отказался от прежних обещаний союзникам ограничиться возвращением старых русских территорий. В 1710 г. от шведов были освобождены Карелия, Лифляндия, Эстляндия, взяты крепости Выборг, Ревель, Рига. Если бы не война с Турцией 1710—1713 гг., Северную войну удалось бы закончить быстрее. Союзники вытеснили Швецию из всех ее заморских территорий. Шведская империя рухнула.

Окончательная судьба Северной войны решалась на море в сражениях при Гангуте (1714), островах Эзель (1719) и Гренгам (1720). Более того, русские войска неод­нократно высаживались на шведское побережье. Карл XII не мог смириться с поражениями и продолжал воевать вплоть до своей гибели в Норвегии в 1718 г. Новому королю Швеции Фридриху I пришлось сесть за стол переговоров. 30 августа 1721 г. был подписан Ништадтский мирный договор, по которому к России переходили Эст­ляндия, Лифляндия, Ингерманландия, города Выборг и Кексгольм. Швеция сохранила за собой Финляндию, получила компенсацию за Лифляндию (2 млн. ефимков) и выторговала право беспошлинно закупать хлеб в Риге и Ревеле.

Петр считал одержанную победу самой большой радостью в своей жизни. В октябре 1721 г. продолжавшиеся месяц празднества в столице завершились торжественной церемонией принятия царем титула императора всероссийского. При жизни Петра его новый статус императора признали Швеция, Дания, Пруссия, Голландия, Венеция.

Россия решила главную внешнеполитическую задачу, которую русские цари пытались осуществить в течение двух веков — выход к морю. Россия прочно вошла в круг европейских держав. Были установлены постоянные дипломатические отношения с крупными европейскими странами.

После окончания Северной войны активизировалось восточное направление русской политики. Цель заключалась в захвате шедших через прикаспийские области транзитных путей восточной торговли. В 1722—1723 гг. к России перешло западное и южное побережье Каспия, принадлежавшее ранее Персии.

Таким образом, внешняя политика России эволюционировала в сторону имперской политики. Именно при Петре I была создана Российская империя, сформировалось имперское мышление, которые сохранялись в течение почти трех веков.

3. Преобразования Петра Великого

Реформы Петра I — это огромный конгломерат правительственных мероприятий, осуществлявшихся без четко выработанной долгосрочной программы и обусловленных как насущными, сиюминутными потребностями государства, так и личными пристрастиями самодержца. Реформы были продиктованы, с одной стороны, теми процессами, которые начали развиваться в стране во второй половине XVII века, с другой ‑ неудачами России в первый период ее войны со шведами, с третьей ‑ привязанностью Петра к европейским идеям, порядкам и образу жизни.

На экономическую политику начала XVIII века оказала решающее влияние концепция меркантилизма. Согласно идеям меркантилизма, основой богатства государства является накопление денег за счет активного баланса торговли, вывоза товара на чужие рынки и ограничения ввоза иностранных товаров на свой рынок. Это предполагало вмешательство государства в сферу экономики: поощрение производства, строительство мануфактур, организацию торговых компаний, внедрение новой техники.

Другим важным стимулятором активного государственного вмешательства в экономику стали поражения русских войск на начальном этапе войны со Швецией. С началом войны Россия лишилась основного источника поставок железа и меди. Владея большими по тому времени финансовыми и материальными ресурсами, государство взяло на себя регулирование промышленного строительства. При его непосредственном участии и на его деньги стали создаваться казенные мануфактуры, прежде всего по производству военной продукции.

Государст