Крепость

Летом 1704 года рядом с домом Петра начали подниматься деревянные дворцы губернатора Петербурга, министров, генералов. Строили с размахом: просторные конюшни, коровники, сараи и огороды. Строились по старым обычаям, не задумываясь о будущем облике города. Да и самому царю пока было не до того. В первую очередь его волновала безопасность будущей столицы. В 1705 году на левом берегу Невы начали сооружение огромной верфи на двенадцать стапелей – Адмиралтейство. Его окружили высокими валами, на которых установили пушки. Так появилось еще одно укрепление. Теперь вход в Неву для кораблей противника был надежно закрыт. На Городском острове, к северу от крепости, соорудили мощный земляной бастион – Кронверк. Он должен был защищать протоку – стоянку будущих кораблей и крепость – от нападения с суши.

Не желая смириться с утратой невского устья, шведы пытались высадить десант с моря, или прорваться по берегу залива со стороны Выборга. Русские войска успешно отражали эти атаки. Однако в 1706 году предусмотрительный Петр все же решил перестроить земляную крепость – возвести вместо нее кирпичную на гранитном фундаменте. Для этого еще с весны в окрестностях города было организовано производство кирпича.

Построить крепость было поручено уроженцу Швейцарии, архитектору Доменико Трезини. До самой смерти царя он негласно числился главным строителем нового города.

Одних солдат для сооружения каменной цитадели и жилых домов было мало. Необходимы были тысячи и тысячи землекопов, каменщиков, плотников. Решено было ежегодно отправлять на строительство Петербурга по сорок тысяч крестьян из разных районов страны. Их гнали пешком под охраной солдат. До берегов Невы доходило чуть больше половины. Остальные умирали в дороге, бежали в леса. Беглых по указу царя ловили, рвали ноздри и отправляли на каторгу. Тем, кто добирался до Петербурга, жилось не лучше, чем каторжникам. Работали от зари до зари. За час прогула вычитали дневной заработок, за день – семидневный. От голода, непосильной работы, от лихорадки и болезней строители умирали тысячами. В первые годы строительства Петербурга погибло свыше ста тысяч человек. Озлобленный народ свое мнение выражал однозначно: «Проклятый город стоит на костях и посему быть ему пусту!».

Почти четверть века продолжалось строительство крепости. Ее мощные укрепления ничем не уступали лучшим европейским образцам. Но цитадель в устье Невы за всю свою историю не сделала ни одного боевого выстрела. Ее каменные стены только обозначились, как в августе 1708 года шведы в очередной и последний раз попытались овладеть юным Петербургом. Потерпев очередное поражение, они навсегда отказались от своих планов.

«Окно в Европу»

Победы над шведами в Северной войне завершили период детства Петербурга. В июне 1710 года русские штурмом взяли крепость Выборг. Петр заявил: Петербургу, наконец, подложена мягкая подушка. Он получил возможность всерьез заняться своей столицей.

Победы Петра, выход к морю и, главное – строительство Петербурга заставили Европу по-новому осмыслить происходящее на востоке. В том же 1710 году известный лондонский писатель и публицист Даниель Дефо (автор романа о приключениях Робинзона Крузо) в своем журнале «Ревю» заметил, что русский царь «открыл двери в Европу». Высказывание было замечено и оценено по достоинству. Через три десятилетия итальянский граф Альгаротти, посетив Петербург, повторил, что Петр «широко распахнул окно в Европу». Сходство выражений – наглядное свидетельство утвердившейся на Западе оценки действий русского государя. Через распахнутые «дверь» и «окно» в страну ворвался свежий порыв западной цивилизации и культуры. Этот порыв во многом определил будущий облик и характер города, поднявшегося на перекрестке цивилизаций и культур.

Однако в то время города в современном понимании еще не было. Существовало несколько самостоятельных поселений, связанных деловыми и торговыми отношениями. На маленьком острове у правого берега реки кипело строительство крепости. Такая же стройка жила своей особой жизнью на левом берегу, в прямоугольнике Адмиралтейства, огороженном мощными валами.

К востоку от крепости, на городовом острове раскинулось самое большое поселение. У новых причалов выгружали свои товары иностранные корабли. К западу от причалов стоял самый большой в Петербурге питейный дом «Четыре фрегата», где с удовольствием проводили время офицеры, солдаты, матросы. Любил зайти сюда и сам царь. Здесь праздновали все большие и малые воинские победы. К северу от причала в центре площади в 1710 году построили церковь святой Троицы, главную церковь юного города. Ее разрушили в 1934 году.

За церковью вдоль восточной и северной границы Троицкой площади, так ее стали называть, выстроились торговые ряды и склады. На самой северной оконечности острова стояли пороховые заводы. Южнее расположились в строгом порядке землянки армейских полков по родам войск. (Память о тех временах сохранилась в названиях улиц Большая и Малая Пушкарские, Большая Ружейная). К востоку от причалов, ближе к Большой Невке – самому широкому рукаву Невы, поднялись дома и дворцы приближенных царя, прославленных генералов, министров. Улица, на которой они стояли, получила название Большой Дворянской (ул. Куйбышква).

На западной стороне острова поселились люди темные и ненадежные. К северу размещалась каторжная тюрьма. Южнее, напротив Кронверка, раскинулся огромный табор – царство жуликов и нищих. Здесь легко могли срезать кошелек с пояса зазевавшегося офицера, сорвать с прохожего парик и шляпу.

На левом берегу Невы, напротив крепости, раскинулся Летний сад царя. Когда-то эта земля принадлежала шведскому майору Коэну. Петру понравилось расположение усадьбы со всех сторон ограниченной реками (Мойкой, Фонтанкой, Лебяжьей канавкой и Невой), и он велел разбить здесь сад.

К западу от Лебяжьей протоки (канавки) вплоть до Адмиралтейства протянулось поселение греческих матросов, голландских судостроителей, капитанов и офицеров флота. Слобода получила название Греческой. А за Адмиралтейством стояли сараи с корабельными принадлежностями, землянки рабочих и размещалась Галерная верфь. Память о том времени хранит своим названием улица Галерная.

На правом берегу Невы, напротив Армиралтейства, лежал пустынный Васильевский остров. Только на его восточном мысу, на теперешней Стрелке, стояли ветряные мельницы лесопилок. Еще одно небольшое поселение находилось на Выборгской стороне, отделенное Большой Невкой от Городового острова.

Вот и весь город, о котором анонимный автор «Описания Санктпетербурга» сообщает, что к 1711 году в Петербурге существовало около 800 деревянных домов и проживало примерно 8000 человек…

1710 год – рубеж в истории города. Именно в этом году началось строительство первых каменных домов: Летнего и Зимнего дворцов царя и дворца губернатора Александра Меншикова на Васильевском острове.

Одновременно было тщательно выбрано место для будущего монастыря, без которого, в понимании русского человека того времени, немыслимо было существование столицы.

А рядом с таверной «Четырех фрегатов» начинают строить здание типографии, которая необходима царю для претворения задуманных им культурных реформ.