Космология Гераклита

Гераклит и его мировоззрение

О Гераклите известно немногое. Его акме (греч. akmē - высшая степень чего-либо, вершина, цветущая сила; у греков - возраст, когда человек достигает равновесия: он полон сил, но уже многое повидал и многому научился, стал зрелым; у мужчин - примерно 40 лет) приходится на 69 Олимпиаду (504-501 гг. до н.э.). Родился он предположительно в 544 г. до н.э. (год смерти неизвестен). Гераклит - аристократ по рождению, происходил из знатнейшего рода Кодридов - основателей Эфеса (полис рядом с Милетом). Имел наследственный титул царя-жреца, от которого отрекся в пользу брата. Его называли «Темным» (за трудный для понимания стиль) или «Плачущим» (из-за трагической серьёзности: философ сокрушался из-за несовершенства людей, живущих в эпоху упадка бытия, при которой будущее еще ужаснее настоящего). «Непонятность» Гераклита объясняется, вероятно, глубиной и необычностью мысли. Сократ, например, прочитав его труд, сказал: «То, что я понял, превосходно. Думаю, что таково и то, что я не понял. Впрочем, для этого нужен делосский водолаз». Действительно, язык Гераклита трудно воспринять, в нем много мифологизмов, загадок и т.д. Да и легким нравом мыслитель также не отличался. Наверное, поэтому недоброжелатели не смогли отказать себе в удовольствии и после смерти стали рассказывать о философе небылицы. Диоген Лаэртий, собиравший сведения о жизни мыслителей, приводит такой эпизод: «Удалившись в святилище Артемиды, он играл с детьми в кости (астрагалы), а обступившим его эфесцам сказал: ″Что удивляетесь негодяи? Не лучше ли заниматься этим, чем с вами участвовать в государственных делах?″ Впав под конец в человеконенавистничество и став отшельником, он жил в горах и питался травами и растениями. Заболев от этого водянкой, он спустился в город и, говоря загадками, спрашивал у врачей, могут ли они из ливня сделать засуху. Они не поняли, а он закопался в коровнике, надеясь, что тепло от навоза испарит влагу из его тела. Ничего не добившись и этим, умер шестидесяти лет отроду <…>. По словам Гермиппа, он спросил врачей, может ли кто-нибудь из них опорожнить ему внутренности и откачать влагу, а когда те отказались, лег на солнце и велел слугам обложить его навозом; так, распластанный на земле, он скончался на второй день и был похоронен на агоре. А Неанф из Кизика говорит, что, не смогши отодрать навоз, он остался на месте и был пожран собаками, которые не узнали его из-за смены облика» [23, с. 176].

Гераклит был основателем диалектики, т.е. он создал учение о постоянном изменении, подвижности всего сущего в мире. Трудности понимания его учения связаны с плохой сохранностью сочинений философа. Ни одно из них в полном объеме до нас не дошло. Таким образом, воссоздавая взгляды Гераклита, приходится учитывать его диалектический подход, при котором любое явление рассматривается с противоположных позиций, и ограниченность имеющегося материала. Чтобы облегчить восприятие идей философа, выделим основные блоки. Это учение об огне как о первоначале сущего, о логосе, о противоположностях, о душе, о богах, о нравах и о государстве.

Исходным пунктом его учения о космосе является следующее размышление: «Этот космос, один и тот же для всего [сущего], не создал никто из богов и никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим» [23, с. 177].

Итак, основа сущего огонь, который, изменяясь, переходит в другие начала. По Диогену Лаэрцию, «изменение есть путь вверх и путь вниз, по нему возникает мир <…> сгущающийся огонь исходит во влагу, уплотняется в воду, а вода крепнет и оборачивается землей - это путь вниз. И с другой стороны, земля рассыпается, из нее рождается вода, а из воды - все остальное. И это путь вверх» [23, с. 177].

Преобразования, трансформации огня - не случайны. Во-первых, огонь разумен, он подчиняется мировым закономерностям и сам «правит» миром и «судит» его. Во-вторых, в изменениях есть мера, граница, пропорция. Мир, таким образом, представлен космосом, в котором «недостаток» огня ведет к началу мира, его зарождению, а «избыток» огня, т.е. мировой пожар, ведет к гибели данного космоса, который существует 10 800 лет. После все начинается сначала, таким образом, развитие циклично, мировой кругооборот бесконечен.

Внутренние закономерности мирового процесса Гераклит выражает через понятие «логос». Данная категория у греков столь же многопланова, как «Дао» у китайцев. Это и слово, и речь, и рассказ, и довод, и смысл, и счет, и пропорция, и всеобщая связь всего сущего, и закон развития, и необходимость. Интересно, что со временем логос стали рассматривать как творческий принцип, который, реализуясь, воплощаясь, создает мир. В этом отношении христианский догмат о творении мира очень близок подобной трактовке: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет <…>. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью <…>. И сказал Бог: да будет твердь посреди воды <…>. И стало так <…>. И назвал Бог твердь небом …» (Бытие 1, 1-7). Таким образом, здесь мы имеем дело с Богом - Логосом, Богом - Словом. Ибо, как сказано в Евангелии от Иоанна, «вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1,1).

Итак, логос у Гераклита - внутренняя закономерность, внутренняя гармония. Однако, «хотя этот логос существует вечно, недоступен он пониманию людей ни прежде, чем они его услышат, ни когда услышат впервые. Ибо, хотя все [люди] сталкиваются с этой вот речью (Логосом), они подобны незнающим [ее], даром, что узнают на опыте [точно] такие слова и вещи, какие описываю я, разделяя [их] согласно природе [=истинной реальности] и высказывая [их] так, как они есть. Что же касается остальных людей, то они не осознают того, что делают наяву, подобно тому, как не помнят, что делают спящие» [23, с. 189]. Таким образом, гармония сущего - скрытая, ее надо уметь распознать. Недаром же говорил Соломон: «Если с любовью будешь слушать ее, то поймешь ее, и если прислонишь ухо твое, то мудр будешь». Большинство же людей, к сожалению, имеют «варварские души», «не мыслят вещи такими, какими встречают их в опыте, и, узнав, не понимают, но воображают [грезят]» [23, с. 177].

Словом, логос открывается людям в словах и делах, в опыте и разуме, а они не способны его услышать. Кстати, по Гераклиту, человеческие законы, человеческий разум, человеческое устройство государства «питаются одним божественным [законом], который простирает свою власть насколько пожелает, всему довлеет и над всем одерживает верх …» [23, с. 177]. Поэтому лучше добровольно следовать этим установлениям.

Вероятно, можно вслед за А.С. Богомоловым отметить, что огонь и логос - различные аспекты одного и того же сущего. Огонь выражает качественную и изменчивую сторону сущего, логос - структурную и устойчивую; огонь - обмен, логос - пропорция этого обмена. [24, с. 176].

Итак, логос - разумная необходимость сущего, в этом смысле данное понятие близко категории судьбы, рока: его так же нельзя отменить, обмануть, избежать. Но если случай может быть слепым, неразумным, то логос - иной, это «разумное слово природы», говорящей с человеком, но не всякому доступное. [24, с. 176]. И говорит оно, что «все - едино». Единство человек не воспринимает, т.к. «природа любит прятаться - и сокровенная сущность не терпит того, чтобы ее грубо открывали нечистому слуху в обнаженных выражениях <…>. Но в скором времени, подобные хитрости раскрываются, ибо природа не всегда любит прятаться, но когда придет пора, являет свою красоту» [23, с. 192].

Итак, логос - тайная связь, которую мы не видим, не обнаруживаем и потому воспринимаем мир как нечто несвязанное, хаотичное. Логос - это скрытая гармония, которая может стать явной, если мы за противоположностями увидим единство.

Противоположности - основа сущего; это полюсы противоречий, взаимно предполагающие и одновременно исключающие друг друга; отрицая друг друга, они находятся в отношениях взаимного проникновения. Таким образом, единство и борьба противоположностей определяет динамику бытия. Гераклит так фиксирует момент связи противоположностей: «море - вода чистейшая и грязнейшая; рыбам питьевая и спасительная, людям - негодная для питья и губительная» [23, с. 206]; «врачи режут, жгут, всяко мучают зло [больных] и еще требуют платы, нисколько ее не заслуживая, ибо причиняют то же «добро», что и болезни» [23, с. 215]; «прекраснейшая обезьяна отвратительна по сравнению с человеческим родом».

Противоположности нужны Гераклиту, чтобы проиллюстрировать многообразие бытия и показать текучесть, изменение, становление сущего; они оттеняют, дополняют друг друга: «не будь Солнца, мы бы не знали, что такое ночь» [23, с. 226], или «болезнь делает приятным и благим здоровье, голод - сытость, усталость - отдых» [23, с. 214]. Тем более, «из противоположностей [составляется] единство; если его рассечь, то противоположности становятся познаваемыми» [23, с. 206].

Метод Гераклита предполагает «рассечение» на части (анализ), который сменяется синтезом, т.е. воссозданием целого. И это целое уже не статично, но динамично, ибо отношение между противоположностями - борьба или война: «война - отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других - людьми, одних творит рабами, других - свободными» [23, с. 202]; «следует знать, что война всеобща, и правда - борьба, и что все происходит через борьбу и по необходимости». Таким образом, борьба между противоположностям - главная причина, источник развития.

Как уже отмечалось ранее, Гераклит - диалектик; в изменчивости он видит устойчивое, в относительном - абсолютное, в обмене - пропорцию, в становлении (хаосе) - гармонию. Он смотрит на вещь (явление) с разных (противоположных) сторон, в итоге его картина мира, его взгляд - многомерны, целостны, полифоничны. Гераклит не просто описывает мир, но подводит нас к пониманию его сущности, структуры и изменений. Вот мы и вышли на проблему сознания и познания, у Гераклита они связаны с понятием «души».

Душа, по Гераклиту, вписывается в круговорот веществ: «Душам смерть стать влагой, воде же смерть стать землею; из земли же рождается вода, а из воды душа». Но мы помним, что начало всего сущего - огонь. «Источник жизни, ее горение и вместе с тем образ жизни. Сама жизнь - сама активность и динамика есть горение, а следовательно, и угасание» [26, с. 87].

Сгущаясь, огонь порождает влагу. Понятия души и огня близки: «сухое сияние - душа мудрейшая и наилучшая». У пьяниц же душа влажная, поэтому они «шатаются и не замечают, куда бредут» (кстати, не надо думать, что Гераклит враждебно относился к вину, он полагал, что вино лучше всего обнаруживает нравы, просто во всем, в том числе питии, должна быть мера). Божественный огонь (чистый разум, логос) обладает жизнью, сознанием, волей, правит вселенной. Чем ближе душа огню, чем она суше, тем больше сияет и тем более мудр и разумен человек. Таким образом, душа сопричастна огню (не земному, чувственному, а метафизическому, смысловому). Она - видоизменение единой и живой «природы вещей», следовательно, способна ее понять, а, познавая ее, приобщиться к общему логосу.

Познание - сочетание чувств и разума. Гераклит говорит: «Я предпочитаю то, что можно увидеть, услышать и изучить» (т.е. воспринять чувствами и познать разумом). Однако не все люди обладают одинаковыми способностями: «глаза и уши - дурные свидетели для людей, если души у них варварские» [23, с. 193]; «умный редок, а дураков полно», «истина редка, и поэтому один может быть умнее большинства» [23, с. 246]. Кроме всего прочего, «ищущие золото [здесь истину] - много земли перекапывают, а находят - мало» [23, с. 246], ведь мироздание «не говорит и не утаивает, а подает знаки». То есть знания следует извлечь, а после расшифровать. Мешает людям в познании и неверие. И еще: «многознание не поучает уму».

Душа связана телом, но не ограничена им - «границ души тебя не отыскать, по какому бы пути ты не пошел: столь глубока ее мера» [23, с. 231]. Таким образом, душа может вместить и объять целый мир, приобщиться к логосу, стать его частью.

Человек и мораль. Отношение к человеку у Гераклита так же диалектично; человек - это непрерывное становление, «в одну и ту же реку нельзя войти дважды - на входящих в ту же самую реку набегают все новые и новые воды», «и нас увлекает не менее быстрое течение <…> все течет и подвержено непрерывному убавлению и прибавлению. В старости никто из нас не тождественен тому, кем был в молодости. Тела наши уносятся словно реки. Все, что видишь, проносится со временем, ничто из того, что мы видим, не остается прежним. Я сам, пока говорю о том, что это изменяется, уже изменился» [23, с. 211].

Бытие человека (его изменение) не прекращается и не останавливается никогда, «каждое новое состояние (зародыш, младенец, ребенок, подросток, юноша, муж, пожилой человек, старик) уничтожает прежние рождение и возрасты новыми. Смешно, что мы боимся одной смерти, хотя уже столько раз умерли и умираем сейчас <…>. Вчерашний умер в сегодняшнего, а сегодняшний умрет в завтрашнего. Никто не останется [тем, кем был] <…> без изменения невозможна перемена свойств, а кто изменяется, тот не тождественен самому себе» [23, с. 212].

Таким образом, смерть - это и постоянное становление, трансформация и конечный этап земной жизни: «родившись, они (люди) стремятся жить и тем самым умереть, и оставляют людей, рожденных для смерти». Что же будет с нами после? Гераклит утверждает, что этого люди «не ожидают и не предполагают». Жизнь и смерть - естественные противоположности. Но если жизнь можно осмыслить, то знание о смерти нам не дано.

Что же до этики, то следует обратить внимание на стремление Гераклита к гармонии. В его разумном космосе, подчиненном единому и мудрому Логосу, дурно живут и дурно умирают люди невежественные и наглые: «наглость следует гасить быстрее, чем лесной пожар» [23, с. 247]. Кроме того, «невежество лучше прятать, чем выставлять напоказ» [23, с. 250]. Философ утверждает, что «самомнение - помеха успеху, потому надо избавляться от надменности и спеси» [23, с. 251]. Таким образом, жизнь человека - постоянная нравственная работа над собой. Конечно, все люди способны познать себя и мыслить, но совершенствоваться трудно, поэтому достичь гармонии и мудрости дано не всем.

Характер человека (т.е. привычки, обыкновения), по Гераклиту, - его демон. Люди потакают себе, ведь изменить жизнь и обыкновения труднее, чем сетовать на богов, поэтому мало кто способен на это. Да и «с сердцем бороться трудно, всякое желание оно покупает ценою души» [23, с. 233]. То есть, оберегая душу, необходимо сдерживать себя, свои телесные желания. Целомудрие - это самоограничение, самообуздание, самовоспитание, усилие над собой.

По мнению Гераклита, идеал человека - человек достойный, а достоинство это мудрость, совершенство, благородство. «Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу - бренным вещам, а большинство обжираются как скоты (измерив счастье чревом, срамными членами и самым безобразным из того, что в нас есть» [23, с. 244]. Чем жить как многие - лучше погибнуть доблестно, за правое дело. Избежать дурного влияния можно, общаясь с благородным человеком: «дружба одного умного лучше дружбы всех дураков» [23, с. 246].

Итак, богатству, излишествам Гераклит предпочитал чистоту души, мужество, сдержанность. Исполнение желаний не приносит пользу человеку (если все, чего хочет, он получает, то не остается стимула для развития). Мы же являемся людьми, пока стремимся к чему-либо, пока хотим чего-либо, пока надеемся на что-либо. Значит, стремиться надо не к материальным благам, а к нравственному совершенству, к добродетели.

Сам философ не искал почестей, но осознавал, что его идеи переживут его и станут интересными для потомков. Гераклит писал: «Я буду жить, доколе существуют города, и благодаря моей мудрости имя мое не перестанет произноситься никогда» [23, с. 182]. Что ж, он оказался прав.