Ирригационные системы (речные цивилизации)

Экономика населения горных долин (горские цивилизации)

В высоких горах, покрывающих значительную часть земной суши, расселение людей, значит, и ведение хозяйства, возможно только по склонам ущелий, которые являются природными акведуками ледников. Хотя хозяйство горцев включает обычные земледелие и скотоводство, оно имеет одну особенность, которая и делает его отдельным типом экономики. Эта особенность — неизбежный массовый отход молодежи в силу аграрного перенаселения как следствия дефицита пахотной и пастбищной земли. И в наше время для пашни там нередко используются плоские крыши жилых домов, а увеличение поголовья скота сверх определенных пределов влечет за собой полное исчезновение кормовых трав на горных лугах и зарастание их травами, которые скот не ест. Это обстоятельство было ярко продемонстрировано в экономике горного Карпатского региона, где после присоединения к Советскому Союзу произошло плановое увеличение поголовья скота.

В течение многих столетий отход горской молодежи носил исключительно характер военного найма юношей Швейцарии, Шотландии, Северного Кавказа. Из них состояли, в частности, гвардии целого ряда государств (Франция, Англия, Египет и др.) С развитием в Европе фабрично-заводской индустрии и железных дорог военный наем горской молодежи уступил место хозяйственному (широко известны кавказские, западноукра-инские и прочие строительные артели). Как бы там ни было, и в наше время местная экономика по-прежнему не в состоянии занять все население горных ущелий, что обусловливает его отходничество, создает ряд экономических и политических проблем, как на родине, так и в местах, куда направлен отход.

Остальные типы докапиталистического хозяйства основаны главным образом на растениеводстве (симбиозе человека с растениями), столь же древнего, как загонная охота. Один из самых древних типов растениеводства сложился в долинах великих рек Востока — Тигра и Ефрата, Нила, Хуанхэ, Аму-Дарьи и др. (а также в доколумбовой Центральной и Южной Америке). Режимы земледелия здесь полностью зависели от гидрорежима. Поэтому главным условием производства сельскохозяйственных культур и, следовательно, самого существования людей, было искусственное регулирование режима рек при помощи дамб и каналов для обводнения (гидромелиорации) исключительно плодородной почвы. При жарком климате это обеспечивало в нормальные (без стихийных бедствий) годы довольно высокие урожай злаков, овощей и фруктов.

В отсутствие механизации только коллективный труд больших масс людей мог справиться с исключительно трудоемким ирригационным строительством. Люди регулировали реки, но и вся их жизнь, в свою очередь, регулировалась реками. Ирригационная экономика являла собой, по-видимому, самый ранний пример командно-распределительной системы — без центрального управляющего и учетного органа невозможно было поддерживать гидромелиоративную сеть вдоль великих рек. Поскольку ручные земляные работы были исключительно трудоемкими (120 — 150 тыс. чел./час на 1 км канала), а материальные стимулы в условиях натурального хозяйства не действовали, управление этими работами должно было быть не только централизованным, но и обожествленным (цари вполне официально считались живыми богами). Отсюда — огромное значение в управлении хозяйством мифологии и жрецов как ее интерпретаторов, а также бюрократии — для контроля и учета (чтобы выдать работнику вавилонского государственного хозяйства пару сандалий, требовалось выписать 9 глиняных табличек-накладных). Государство, как распорядитель ирригационных работ и распределитель воды, являлось верховным собственником и всех орошаемых земель, которыми распоряжалось через царские (государственные) или храмовые хозяйства. Крестьянские общины имели право наследственного пользования за натуроплату, размер которой устанавливался не по амбарному, а по биологическому урожаю (определялся до жатвы чиновниками).

Итак, непосредственным производителем материальных благ в ирригационных системах был крестьянин, юридически свободный, но обязанный государству трудовой повинностью. Производственный труд рабов по самым элементарным экономическим причинам не мог применяться: не было не только дефицита, но существовал избыток трудовых ресурсов (населения в трудоспособном возрасте). В период разливов рек, когда сельскохозяйственные работы прекращались, эти избыточные трудовые ресурсы необходимо было занять. Поэтому-то древневосточные государства силами трудообязанных крестьян могли вести строительство грандиозных сооружений — египетских пирамид, вавилонских башен, великой китайской стены и пр. Такие сооружения в древности причислялись к «чудесам света». Поражают они и сейчас...

Рабство захваченных на войне и кабальных (несостоятельных должников) людей носило домашний, а не производственный характер, преследовало политические и идеологические цели. Огромные массы слуг в домах царей и знати, многонациональные гаремы — все это лишний раз подчеркивало престиж деспотии, ее безграничную власть. Поэтому правовое положение рабов не очень отличалось от положения свободного населения: фактически все были рабами государства.

4. Приоритет организации

Ирригационные системы Древнего Востока возникли на базе каменной техники. Через две-три тысячи лет эти страны стали родиной металлургии: сначала медной (воздуходувный мех, клещи для поддержания раскаленного металла во время ковки, глиняные формы для литья, легирование меди с оловом, т.е. получение бронзы, которая значительно тверже меди, и т.д-.), затем и железной (кричный метод — многократная ковка железных комочков (крицы), выделившихся из нагретой руды). Изделия из бронзы были столь дефицитны, что применялись лишь для производства вооружения и предметов роскоши. К середине первого тысячелетия до н.э. бронза значительно подешевела, ею стали заменять первобытные каменные лезвия мотыг. Кованые же стальные изделия, значительно более эффективные, чем бронзовые, благодаря большей прочности и более дешевому процессу производства (без литья), шли только для военных целей. В Египте, например, железо ценилось выше золота (найден кинжал с золотой рукояткой, инкрустированной железом).

Выше среднего уровня, кроме военной, была и гидротехника, особенно подача на верхние поля. Древнеегипетским журавлем (шадуф) можно было поднять в течение одного часа на высоту шести метров почти две тонны воды (при отсутствии насосной техники эффект значительный). В Месопотамии, с ее топкими болотистыми берегами, функционировала сложная система дамб и каналов для равномерного поступления воды на поля. При этом технология полеводства оставалась на первобытном уровне: мотыжная вспашка, ручной сев, после чего скот копытами втаптывал семена в землю, копытами производилась и молотьба.

Очень бедной (примитивной) была и технология строительства уникальных гигантских зданий. Египет, например, не знал колеса, и при строительстве пирамид не применялся даже такой простой подъемный механизм как блок. Сооружение пирамиды Хеопса (самое высокое здание в мире до появления Эйфелевой башни) продолжалось 20 лет. По расчетам современных специалистов, постройка подобной пирамиды во второй половине XX в. (в 1970 г. в мире был только один кран такой высоты) — заняла бы не менее 40 лет. Весь секрет заключался в организации труда. Современные инженеры пришли к выводу, что такое сооружение можно было создать за 20 лет только при условии выбора для каждой трудовой операции оптимального варианта, полностью исключающего простои. Высокий уровень организации возмещал примитивную технологию, гарантируя стабильное воспроизводство жизни (при натуральном хозяйстве повышение производительности не было обусловлено экономически, а на случай неурожаев государство создавало резервы).

Технологический прогресс касался в основном производства вооружения. Естественно, решающие преимущества на поле брани имели государства, располагающие стальным вооружением и лошадьми (запряженные парой боевые двуколки, где за щитами находились возница и два лучника, выполняли функцию маневренных ударных войск, что-то вроде танков своего времени). Благодаря этому Ассирия, расположенная в верхнем течении реки Тигр, нещадно эксплуатировала окружающие ирригационные системы, превращая их в свои колонии (причем войны начинались обязательно сразу после уборки урожая народом — объктом агрессии). Насилие являлось основой ассирийской экономики.

Завоевание ирригационных систем приводило к нарушению раз навсегда заданного ритма хозяйственной жизни. Ирригационные системы Месопотамии, Египта, Китая, Передней Азии неоднократно подвергались иноземным завоеваниям, приходили в упадок, но каждый раз возрождались, ибо без орошения не могло быть жизни.

Какое бы общественное устройство не приносили с собой завоеватели (Центральная Азия, например, завоевывалась в XIII в. монголами, в XIX в. — царской, в XX в. — большевистской Россией), — все равно под этой вывеской жила по своим законам, как и тысячелетия назад, ирригационная система со всеми своими атрибутами (собственность государства на землю и воду, командное распределение воды и т.д.). Проще всего древневосточная система сочеталась с колхозным строем, установленным советской властью, но колхозы непомерным орошением земли под хлопок разобрали воду Аму-Дарьи, еще не доходя до Аральского моря, которое стало высыхать; КНР нашла дополнительное применение лессовым толщам Хуан-хе, упрятав туда свою атомную промышленность.