Древний Китай. Египетское общество не было даже развитым сословным обществом. Хотя потомственные ремесла, потомственная принадлежность к знати, реликту, присущи, видимо, уже

Египет

Египетское общество не было даже развитым сословным обществом. Хотя потомственные ремесла, потомственная принадлежность к знати, реликту, присущи, видимо, уже во времена Древнего Царства, все-таки вертикальная мобильность, то есть возможность перехода из социальной страты в социальную страту, в египетском обществе была достаточно велика, достаточно развита для того, чтобы считать это общество даже умеренно сословным. И тем не менее, история Древнего Египта знает одну корпорацию, которая приближается по своей структуре, по своей охватности, к сословиям, и, как положено сословию, склонна формировать корпорации внутри себя: это сословие жрецов.

Жреческое сословие было открытым. Стать жрецом было затруднительно, но возможно. Жреческого безбрачия в Египте не было, поэтому естественно, жреческое сословие прежде всего пополнялось потомками жрецов, но мы совершенно отчетливо знаем из прямых письменных источников, что жрецом стать было возможно. Корпорация ли это как таковая? Безусловно, социальная страта, и очень влиятельная. Мы знаем из истории Египта и ситуации, когда глава государства — фараон — уступал нажиму жрецов, и случаи, когда жреческое сословие смещало царя, и случаи, когда жрец сам становился фараоном (тоже вариант государственного переворота). Правда, это всегда было в периоды нестабильности, это всегда означало ослабление династии, или даже, как это было в XVIII династии, Хоремхеб, жрец по происхождению, просто был последним фараоном, на котором династия закончилась. Во всяком случае, можно утверждать, что они были влиятельны.

Но вот что интересно. Сословия — это своего рода чрезвычайно обширная корпорация. Но именно сословные общества с развитыми сословными структурами склонны порождать настоящие корпорации в составе сословий. В этом отношении можно считать дискуссионным: жречество Древнего Египта — корпорация это или нет? Можно считать дискуссионным: жречество Древнего Египта открытое, но все-таки сословие, или только социальная страта, не являющаяся сословием? Напоминаю определение сословия. Это социальная страта, особые права и обязанности членов которого фиксируются обычаем или законом и наследуются. Если не наследуются — не сословие. Мир всегда стратифицирован, как сказали во времена марксистские, «общество всегда является классовым, но далеко не всегда является сословным».

Однако если это дискуссионно, то, несомненно, корпорациями, и очень замкнутыми корпорациями, иногда враждебно настроенными по отношению друг к другу, являются группы жрецов, принадлежащих к одному храму. Есть безусловные сведения о том, как противоборствуют жрецы культа Амона Ра и жрецы культа Атона при знаменитом фараоне Эхнатоне. Есть более смутные указания, скорее намек на то, что еще в эпоху Древнего Царства (конкретно — IV династия), было столкновение между жрецами Тота — бога мудрости, бога-ибиса, и жрецами Ра, солнечного бога. Корпорации жрецов одного храма или группы храмов одного божества — это считайте, уже ордена, — несомненно, существовали, поэтому можно уже говорить о корпоративности древнеегипетского жречества.

Вопрос из зала: А как складывались их отношения с внешним миром? Они тоже там занимались просветительской деятельностью?

Махнач: Да, несомненно, просто просветительская деятельность была намертво связана с культовыми функциями. Не забывайте, что древнеегипетское общество — это редкий случай в древности, в язычестве. Общество, которое предполагало бессмертие души и возможность счастливого посмертия — светлого посмертия, поэтому они все время готовились на тот свет. И более-менее неплохо себя чувствовали при этом. Но знаете, есть классификация Вальтера Шубарда, замечательного немецкого философа (может быть я говорил, когда читал вам маленький курс, свое «Введение в политологию»), что общества в сущности можно разделить по религиям на четыре категории, по тому, что и как относится к этому миру, и как к тому, посмертному, четыре категории, очень простые:

– «здесь хорошо, там плохо»;

– «здесь плохо, там хорошо»;

– «здесь плохо, и там плохо» — это возможно. Это, по сути дела, индусы. Или греки-неоплатоники поздней Античности: здесь плохо, и там будет плохо. А если будешь еще и пьяницей, будет еще хуже.

И очень редко в истории религий встречаются системы «здесь хорошо, и там будет хорошо». Буддисты? Нет, там система реинкарнации, причем возможен «ат» между реинкарнациями, так что не обязательно там будет хорошо; причем несколько «атов» в разных буддийских системах. Критерии «атов» бесконечны. Посмертие может быть восходящим, а может быть нисходящим. Египетская система не предполагала возможность повторного воплощения, но полагала, что если хорошо подготовишься, то там будет хорошо. В принципе, система «здесь хорошо, там хорошо» — это мировоззрение христиан, но большинство христиан этому не соответствует. Большинство христиан считает, что здесь плохо, и только там будет хорошо. Хотя в основе христианского вероисповедания они могут рассматриваться по этой четвертой категории Шубарда.

В Египте было так. Про веру я ответил.

Но в древнем Египте была и безусловная корпорация. Корпоративность ее не вызывает ни малейшего сомнения, это классическая корпорация — корпорация писцов. Писцом мог стать любой человек. Только ученостью, усердием, учением. Есть замечательные стихотворные гимны, которые составили писцы в честь своей профессии. Есть замечательная книжка вопросов и ответов, где писец поучает своего сына. Вертикальная мобильность египетского общества обнаруживается моментально. Отец говорит: «Можешь стать ремесленником. Если ты будешь обрабатывать камень, то вечно руки твои будут разбиты, ты их будешь ссаживать, по пальцам попадать. Можешь разделывать землю, тогда ты будешь все время ходить, склонившись к земле, и у тебя будет болеть поясница, или спина. Можешь стать воином, тогда ты будешь голодать, и время от времени тебя будут там ранить и, в конце концов, убьют. А можешь стать писцом. Правда, для этого надо годами усердно и усердно учиться, но зато твое будущее великолепно. Тебя будут спрашивать жрецы, и ты будешь их консультировать. К тебе будут приходить генералы и говорить о разливах, ты будешь составлять документы, ты станешь писать летописи». Этакий гимн интеллигентской профессии. Это же интересно, это текст Среднего Царства. Ему, следовательно, свыше трех тысяч лет. И это корпорация с безусловными (чувствуется по тексту) корпоративными интересами. С безусловным внутренним корпоративным чувством: во-первых, отторгается недоучка — так сказать, общественное мнение внутри корпорации писцов. Хотя они, конечно, были ниже военачальников, ниже жрецов, по крайней мере, серьезных; но они страшно довольны своим положением, и, несомненно, очень высоко драли нос в своей среде. Есть чувство корпоративной чести, отторгающей недостаточно профессионального писца, и есть чувство корпоративной солидарности. Возможно, у них и бывала конкуренция, наверное, у всех интеллектуалов была конкуренция, правда? Но это не исключает чувство корпоративной взаимозависимости. Таким образом, мы в лице писцов, видим древнейшую безусловную корпорацию, которая так может восприниматься. Интересно отметить, что это корпорация интеллектуалов.

Еще в большей степени можно считать, что и древнекитайское, и средневековое китайское общества несословны, и нельзя найти на протяжении всей китайской истории корпоративные структуры, которые охватывали бы большую часть общества. Тем не менее, Китай дает нам свою корпоративность и свой исконный, исходный корпоративизм еще в эпоху Ся (примерно середина третьего тысячелетия до Рождества Христова). Это все равно самая древняя эпоха, в которую Китай поддается изучению. До того там какие-то люди были, но, вероятно, уж очень первобытные. О них ничего не сохранило даже китайское предание.

Эпоха Ся — легендарная, текстов эпохи Ся нету, а древнейшие тексты появляются в следующий период, Шан-Инь (конец Ш тысячелетия до нашей эры). В эпоху Ся китайцы сложились как корпоративное общество, и их корпорацией была сельская поземельная община. Что позволяет утверждать, что мы в праве рассматривать общину как корпорацию? Кстати, это я буду рассматривать и дальше, и на западноевропейском материале, нашем основном материале в этом курсе, и на материале русском. Что позволяет считать, что община — это корпорация? Во-первых, это не родовая община, а соседская. Китайская община эпохи Ся и первого праведного императора Юй Гуна — это община соседская. Ее составляют не сородичи, а соседи. Второе: община замкнута, удерживает на уровне землепользования за собой территорию в строгих границах, следовательно, мы видим, что она оберегает свои интересы и интересы общинников. Я бы не сказал «землевладения» — никогда не было в истории Китая настоящего землевладения с правом отчуждения земли. Община необычайно устойчива.

Все тираны в истории Китая — в истории Китая тиранов хватало — начиная с первого и одного из наиболее грандиозных — Цинь Ши, или полностью, с титулом, — Цинь Ши Хуан-ди, рубеж III–II веков до нашей эры…

Вопрос из зала: Почему Хуан-ди? Это «желтый поп», по-моему, в переводе…

Махнач: …«Небесный», «сын неба». Естественно, потому что это первый император в истории Китая, который принял титул ди — «небесный». Обычно на европейские языки переводится как «сын неба», а корректнее переводить «небесный». Это титул китайского императора — до первого ди были ваны. Ну вот, хотя традиция потом подверстала очень древних правителей к этой системе, и Юя считали первым праведным императором, хотя Юй Гун — это даже не царь, это князь Юй. Однако все императоры, даже тогда, когда все императоры были монголы (династия Юань), или маньчжуры (последняя династия, династия Цин), считали необходимым совершить поклонение могиле Юй Гуна.

Надо сказать, что все стабильные правители, правильные, если хотите, правители в истории Китая, общину поддерживали в силу того, что общинная добродетель укладывается вкруг ассоциации добродетелей, конфуцианского чувства долга, основами конфуцианской этики. Но все тираны в истории Китая стремились общину разрушить. Первым был Цинь Ши, а последним Мао Цзе Дун, объявлявший лютую войну почитанию предков, существованию общины. Ничего не получалось. Цинь Ши был необычайно кровавым правителем. Куда там Троцкому до него — у Троцкого не получилось. Цинь Ши создавал трудовые армии, расплачивался шелковыми деньгами, не имевшими реального обеспечения, в эпоху, когда кредитной системы практически не было и до ассигнаций человек еще не дожил, и с успехом расплачивался. В самом деле, вы не будете называть деньги «деревянными», и старенькие будете исправно принимать по номиналу, если будете знать, что как только не примете, вам отрубят пятку.

Вопрос из зала: Почему именно пятку?

Махнач: Такое наказание следовало за нарушение обращения денег. Цинь Ши был изобретателем по части квалифицированных казней, но я не буду портить нарочно настроение барышень. Мог бы порассказать, чего там делалось. Он очень не любил интеллигентов, просто люто не любил. Пойманных ученых-конфуцианцев при нем закапывали живьем в землю. Поэтому потом осталось очень мало ученых-конфуцианцев, но когда династия Цинь при втором тиране сгорела, то народный вождь — освободитель от Цинь — немедленно начал всюду разыскивать уцелевших конфуцианцев и все восстановилось.

В одном уезде при его жизни на камне оказалась высеченная надпись: «Когда Цинь Ши умрет, земля будет разделена», то есть перестанет быть государственной, вернется община. Искали, кто это написал, не нашли. Все окрестное население казнили, камень истолкли в порошок, но когда Цинь Ши умер, земля была разделена. Повторяю, китайская община — это примитивный вариант корпорации. Примитивный, потому что она все-таки не пополнялась, она была создана в давние времена. И тем не менее, это корпорация с чувством глубочайшей корпоративной ответственности и высочайшей корпоративной солидарности. Учтите, говорю о корпорации вот еще почему. Ведь это очень семейное общество. Это почитание предков, включавшее в себя культ предков. Культ, совершаемый предкам. И тем не менее, община существует, хотя она не строго родовая. Конфуцианская этика, в общем, склонялась всегда к тому, что наивысшие ценности для человека — семейные. Есть классический пример, когда самому Кун-Цзырассказали свежую историю. Некий отец совершил кражу, а сын на него донес. Кун пришел в ужас, и вовсе не потому, что нельзя донести на вора. А потому что сын. Потому что он мог только уговаривать отца вернуть украденное, ибо семейные ценности выше общественных, выше социальных, выше государственных. Притом заметьте, они прошли свой красный период, а своего Павлика Морозова не было. Не как у соседей. Не могло быть!

Вопрос из зала: Вы говорите — прошли. А он уже кончился?

Махнач: Да, конечно. Что Вы хотите, если мы даже просто не замечаем того (как неожиданно выясняется), что коммунистическая партия Китая (она так и называется) руководствуется не учением Ленина и даже не учением Маркса, а учением Конфуция. На съезде приняли. Плавно так, аккуратненько. К сожалению, об этом мало пишут. Хотя осталось старое название.

В истории средневекового Китая мы видим корпорации. Это корпорации буддийских и даосских монастырей, причем в обоих случаях включающие в себя и сообщества мирян, людей светских, поддерживающих данный монастырь и вокруг него группирующихся. Этого, кстати, не лишена и Западная Европа. В меньшей степени Восточная, но это материал средневековый. Мы его будем затрагивать подробнее. Китай, своеобразно повторяя совершенно чуждый ему, далекий от него египетский опыт, знает одну корпорацию — корпорацию шин-ши, корпорацию чиновников. Тот же самый случай: шин-ши можно было стать, достоинство шин-ши приобреталось системой экзаменов. Аналогов в мировой истории довольно много.