Хроника Быховца 4 страница

«Дай это государю и скажи ему, что у нас в Литве огонь есть, а что он извещает меня [о том], что хочет быть в моей земле после красной весны, после тихого лета, то я даст бог у него буду на пасху и поцелую его красным яйцом сквозь щит сулицею и с божиею помощью к городу его Москве копье свое прислоню, потому что не тот воин, кто воюет в удобное время, но тот воин, кто в неподходящее время воюет со своими противниками». И отпустив посла, собрал все войска свои литовские и русские и пошел из Витебска прямо на Москву. И на самую пасху рано утром князь великий с боярами и князьями шел от заутрени из церкви, а князь великий Ольгерд со всеми силами своими, распустив знамена свои, показался на Поклонной горе.

И увидя то, великий князь Московский сильно испугался и ужаснулся, видя великого князя Ольгерда с его великою силою, пришедшего к нему таким могучим, выполняя свое обещание. И не будучи в силах /40/ дать ему отпор, послал к нему [послов], прося его [о мире] и обещая дать ему великие дары, прося его, чтобы его из вотчины его Москвы не выгнал, перестал бы гневаться и взял бы у него, что хотел.

И князь великий Ольгерд сжалился, и милость свою оказал, и не добывал его из Москвы, и заключил мир с ним. А затем, когда заключили договор, сам князь великий Московский к нему выехал, и с ним виделся и одарил князя великого Ольгерда дарами многими, бесчисленными, золотом, серебром и дорогим жемчугом и соболями и прочими дорогими и удивительными мехами, и убытки, которые причинил Ольгерд, идя по земле Московской, ему простил. И затем князь великий Ольгерд сказал великому князю московскому: «Хотя мы с тобой замирились, но мне иначе сделать нельзя, и должен я к твоему городу Москве свое копье прислонить, и то отметить, что князь великий литовский и русский и жемайтский Ольгерд копье свое к Москве прислонил». И сев на коня, и взяв в руки копье, подъехал к городу и копье свое к стене прислонил, и, отъезжая назад, сказал громким голосом так: «Князь великий московский, помни о том, что литовское копье стояло у Москвы!» А затем князь великий Ольгерд со всеми своими войсками, с великою честью, с массой пленных и с несказанной добычей, забрав много городов /41/ и установив границу по Можайск и по Коломну, и много людей забрав в плен, сохранив своих людей всех в целости, отошел восвояси.

И в то время, когда князь великий Ольгерд был в Москве, и при нем был его воевода Петр Гаштольд, собрались виленские мещане язычники в большом количестве и пришли в монастырь, не желая, чтобы были христиане римской веры, и сожгли монастырь, и убили семь монахов, а других семь монахов, привязав (В тексте «развязав».) ко кресту, пустили вниз по Вилии, говоря: «С заката солнца пришли и на закат пойдете, за то, что истребляли наших богов». А где их убили, в саду епископском, там и теперь Божья мука стоит. И когда приехал князь великий Ольгерд в Вильно, тогда Гаштольд бил челом князю великому Ольгерду, чтобы тех язычников за те их жестокости велел покарать, за то, что невинных монахов так жестоко и немилосердно замучили. И князь великий Ольгерд сам очень о том сожалел, что так жестоко тех монахов-христиан убили, очень он гневался, что так жестоко поступили с христианами. И выдал пятьсот виленских жителей на смерть, чтобы их покарали, с тем, чтобы, имея такой пример, никто христианам никакого вреда не делал, и те покараны были различными муками. /42/

И затем Петр Гаштольд привел других монахов - францисканцев, но не посмел уже ставить монастырь на том месте, где убили первых, а создал им монастырь на том месте, где построил себе дом, на песках, над Винкером, где сейчас находится монастырь Божией матери, и с того времени стоит в Вильно первый христианский монастырь Божией матери, римской веры.

И было у великого князя Ольгерда двенадцать сыновей, и вот сыновья его от той жены, которую он взял у князя Витебского, за которой и Витебск получил, имел шесть сыновей. Первый был Владимир, который получил в удел Киев. Второй князь Иван Жедевид, который получил Подольскую землю. Третий князь Семен-Лингвений, его удел Мстиславль. Четвертый Вингольт-Андрей, удел его Трубчевск. Пятый Константин, удел его Чернигов и Чарторыйск. Шестой Федор Сангушко, удел его Любомль.

После смерти великой княгини Анны (На полях рукописи исправлено «Марии». Прим. Т. Нарбута [стр. 22]) великий князь Ольгерд взял в жены дочь великого князя Тверского княжну Ульяну Ольевну и имел от нее шесть сыновей. Старший Ягайло-Владислав, второй Скиргайло, третий Свидригайло, четвертый Корибут, пятый князь Дмитрий Корецкий, шестой князь Василий. У брата же великого князя Ольгерда, у Кейстута, который был в Троках /43/ и в земле Жемайтской, сыновей было шесть. Первый Витовт, а когда он стал русским, то ему дали имя Юрий, а когда окрестился в польскую веру, тогда назвали его Александром. Второй князь брат его Андрей Горбатый, который княжил в Полоцке; третий Сигизмунд, четвертый Патрикей, пятый Товтивил, шестой Войдат; те все три умерли молодыми, не получив уделов. А из всех сыновей своих любил князь великий Ольгерд сына своего Ягайла, а князь великий Кейстут — сына своего Витовта, и постановили они при жизни, что быть им на их местах, на великих княжениях.

Князь же Ягайло и князь Витовт при жизни отцов своих были в великой дружбе. А затем князь великий Ольгерд в 1377 (Год обозначен буквами славянского алфавита.) году умер. Князь великий Кейстут, помня договор и любовь брата своего и то, что до самой смерти его они все делали вместе, признал великим князем в Вильно сына его великого князя Ягайла, и приезжал к нему как и ранее советоваться о делах, как приезжал к старшему брату. Был некто пан, холоп у князя великого Ольгерда, раб невольный, звали его Войдило. Вначале он был пекарем, потом [князь] приставил его стелить постель и давать пить воду, а затем очень полюбил его князь великий и дал ему в держание Лиду и вознес его высоко. Потом, после смерти великого князя Ольгерда, /44/ через два года и даже больше, великий князь Ягайло вознес его очень высоко и отдал за него родную сестру свою княгиню Марию, которая была замужем за князем Давидом. Князю великому Кейстуту это не понравилось, и очень жаль ему стало той племянницы, сестры Ягайла, что ее отдали за холопа. И был тот Войдило в большой силе у великого князя Ягайла. И начал [Ягайло] с немцами совещаться и пересылать грамоты против великого князя Кейстута.

Был некий пан, комтур Остродский, по имени Либестин, и был он князю Кейстуту [кумом], крестил княгиню Янушеву, дочь его. И тот сообщил великому князю Кейстуту: «Ты того не знаешь, что князь великий Ягайло часто посылает к нам Войдила, и уже сговорился с нами, как тебя свести с твоих княжений». И ему досталось и с сестрою великого князя Ягайла, которая была замужем за Войдилом (Текст испорчен.).

Князь великий Кейстут узнал, что князь великий Витовт живет в дружбе с князем великим Ягайлом. И начал он жаловаться великому князю Витовту, своему сыну: «Ты с ним в дружбе живешь, а он заключил с немцами союз против нас». И князь великий Витовт сказал отцу своему: «Не верь тому, не думаю, чтобы это так было, потому что он со мной живет в дружбе, и сказал бы мне». Затем появилось большое знамение. Князь великий Ягайло дал было Полоцк брату своему Скиргайлу, а они [полочане] /45/ его не приняли, и князь великий Ягайло послал свою рать литовскую и русскую с братом своим великим князем Скиргайлом к Полоцку; и она осадила город. И князь великий Кейстут опять начал жаловаться с плачем сыну своему великому князю Витовту на князя Ягайло: «Он прежде нанес мне большой урон, отдал мою племянницу, а свою сестру за холопа, я хорошо знаю, что теперь он вступил в сговор с немцами против нас; а третье: мы третий раз воюем с немцами, а он с ними Полоцк добывает, который принадлежит моему сыну, а твоему брату, Андрею Горбатому. Это уже второй знак его неприязни к нам. Уже этим совершенно ясно показано, что они вместе с немцами стали против нас». И князь великий Витовт ответил своему отцу, великому князю Кейстуту: «И тому не верю». И сказав так, великий князь Витовт поехал к Гродно и к Дорогичину. Князь же великий Кейстут, собрав свои силы, примчался в город Вильно и захватил великого князя Ягайла с братиею и с матерью, и грамоты те нашел, договоры с немцами. И послал гонца к сыну своему князю великому Витовту в Дорогичин, сообщая ему какие произошли события. Гонец тот нашел великого князя Витовта в Гродно, он уже приехал в Гродно из Дорогичина; /46/ и князь великий Витовт за один день примчался из Гродно к отцу своему великому князю Кейстуту. Он же сыну своему великому князю Витовту сказал: «Ты мне не верил, а вот те грамоты, которые писались против нас, но боги нас остерегли. Но я великому князю Ягайлу ничего не сделал, не тронул ни его казны, ни стад, а сам он у меня в неволе находится только под небольшим караулом. А отчину его Витебск и Крево и все города его, которые были у отца его, то все ему даю, и ни во что не вступаюсь, а сделал я это, оберегая свою голову, узнав, что на меня замышляют зло». И князь великий Ягайло очень обрадовался приезду великого князя Витовта, и присягнул великий князь Ягайло отцу своему великому князю Кейстуту, что никуда не будет его противником и всегда будет поступать по его воле. И князь великий Кейстут отпустил его с матерью, и с братьями, и со всею казною, и князь великий Ягайло пошел к Крево, а князь великий Витовт проводил его до Крево. И князь великий Ягайло пошел из Крево к Витебску, а князь великий Кейстут как только сел в Вильно послал двух человек к Полоцку, одного — в войско, а второго — в замок. И полочане возрадовались, и кликнули рати, и люди ратные отступились от Скиргайла и пошли к Вильно, к великому князю Кейстуту, а князь Скиргайло пошел к немцам в Ливонию с небольшим числом /47/ слуг. Князь же великий Кейстут пошел к Новгороду Северскому на князя Корибута, а сына своего князя великого Витовта оставил в Литве. И идя к Новгороду [он] велел казнить Войдилу, а князь Ягайло должен был пойти с ним.

Но князь великий Ягайло забыл о своей присяге и к нему не пошел, а подговорил виленских мещан, Ганулевых слуг, и засели они в Вильно. А князь великий Ягайло из Витебска со всем своим войском примчался к Вильно, а князь великий Витовт послал к Новгороду Северскому к отцу своему великому князю Кейстуту. А немцы и пруссы услышали об этом и маршал прусский быстро пошел с войском на помощь великому князю Ягайлу. А князь великий Витовт, как только услышал о том, что немцы из Пруссии идут к Вильно и к Трокам, а князь великий Ягайло тоже идет к Трокам из Вильно на соединение с немцами, ушел с матерью своею к Гродно, и как [войска] подступили к Трокам, то Троки сдались великому князю Ягайлу. А князь великий Кейстут пришел к Гродно к сыну своему, а жену свою послал к Бресту, надеясь на князя Януша Мазовецкого, своего зятя; сам он пошел в Жемайтию, а сына своего великого князя Витовта оставил в Гродно. Князь же Януш, зять его, забыв добро и приязнь тестя своего и тещи своей, двинулся, и пошел с войском к Дорогичину. Осадив и взяв Дорогичин, повоевал затем Сураж и Каменец, осадил Брест /48/ и, не добыв его и не захватив свою тещу, пошел прочь, оставив в тех городах, Дорогичине и Мельнике, гарнизоны...

И князь великий Кейстут, собрав свою Жемайтскую землю и все войска, пошел к реке к Вилии, а князь великий Витовт, собрав свою рать со своей отчины, пошел из Гродно навстречу своему отцу, и сошлись они на Вилии за две мили и там переправились с войском [через Вилию] и пошли к Трокам, и, прийдя, осадили Троки. И услышал Кейстут, что князь великий Ягайло идет из Вильно с войском, а с ним помощь прусская и немецкая, хотя ранее немцы обоим были неприятелями, князю великому Кейстуту и князю великому Ягайлу. Первой пришла ливонская рать к Полоцку на помощь князю Скиргайлу, а затем пришло с маршалом прусское войско к Трокам, и это уже третья ливонская рать с ним пришла, и это означало, что они с ними стали вместе против великого князя Кейстута. И тогда уже изготовились к бою: князь великий Кейстут со своим сыном князем Витовтом против великого князя Ягайла. И когда оба войска сошлись на три или на четыре выстрела, примчались князья и бояре от великого князя Ягайла к войску великого князя Кейстута и начали спрашивать великого князя Витовта, желая с ним поговорить. И начали они говорить великому князю Витовту: «Князь великий Ягайло послал нас к тебе, чтобы ты помирил нас со своим отцом, чтобы он держал свое, а вы свое, а бою чтобы между нас не было, и кровопролития, чтобы не происходило, /49/ и ты бы приехал к брату своему великому князю Ягайлу, а мы присягнем, что ты возвратишься обратно к своей рати, и так у вас может все хорошо закончиться». Князь великий Витовт сказал: «Присягу у вас принимаю, но пускай бы князь Скиргайло тоже приехал к нам и присягнул, и тогда я приеду». И они послали к князю Скиргайлу, и князь Скиргайло тоже принес присягу великому князю Витовту, как и они, и князь великий Витовт поехал к великому князю Ягайлу, к его войску, и полки с обеих сторон продолжали стоять, ничего не предпринимая. И князь великий Ягайло начал просить Витовта закончить дело миром, чтобы не было кровопролития. И князь великий Витовт принял присягу у князя великого Ягайла, что отец его великий князь Кейстут после встречи опять уедет и еще сказал великий князь Витовт великому князю Ягайлу:

«Еще, брат, пошли Скиргайла, чтобы он приехал и присягнул бы отцу своему, чтобы ему было безопасно приехать и опять уехать, и чтобы князь Скиргайло присягнул от твоего имени». И князь великий Витовт с великим князем Скиргайлом приехали к отцу своему великому князю Кейстуту в войско и присягнул [Скиргайло] отцу своему от имени великого князя Ягайла и от себя, и князь великий Витовт со своим отцом великим князем Кейстутом оба поехали /50/ в войско к Ягайлу, надеясь на те присяги. Князь же великий Ягайло нарушил те присяги, говоря: «Поедем в Вильно и там заключим договор», и так войска, ничего не предприняв, разъехались. А когда приехали в Вильно, то князь великий Ягайло своего дядю великого князя Кейстута заковал и послал в Крево, и посадил в башню, а князя великого Витовта оставил еще в Вильно. И там, в Крево, на пятую ночь, великого князя Кейстута удавили коморники великого князя Ягайла, один из них назывался Прокша, который давал ему воду, а были и другие: брат Мостер (В оригинале на полях приписано (по-польски.— Н. У.) «крестоносец». Прим. Т. Нарбута.) и Кучук и Лисица Жибентяй. Такой был конец великого князя Кейстута.

После смерти великого князя Кейстута великий князь Ягайло послал в Крево Витовта с женою и велел его крепко стеречь в комнате. Мстя за Войдилу, которому он отдал свою сестру, двоих велел на колесе изломать, одного, Видимонта, дядю матери великого князя Витовта, женатого на Ульяне, которая потом была за Монивидом, и прочих многих бояр казнил, мстя за Войдилу.

Князь великий Витовт находился в Крево и за ним ухаживали две женщины, которые укладывали его с княгиней в комнате, и, уложив, из комнаты уходили, а сторожа находились рядом.

И вот великая княгиня его услышала от людей, которые говорили между собой: «Если князь великий Витовт будет сидеть здесь дольше, то ему будет то же, что и его отцу». И посоветовала /51/ ему так, что как придут женщины их укладывать, то ему нужно одеть платье одной из них и так уйти с другой женщиной, а второй женщине остаться с нею. И он по тому совету нарядился в платье одной из женщин, со второю вышел, и спустился из замка и бежал к немцам в Пруссию. И когда он находился у немцев в городе Мальборке, у магистра, приехали к нему многие князья и бояре литовские, и он с помощью немцев начал воевать в Литовской земле. А князь великий Ягайло в то время находился со своею матерью великою княгинею Ульяною в Витебске, а брат его князь Скиргайло в Литве, в Троках. И великому князю Ягайлу и Скиргайлу оказалось невозможным бороться против него, потому что у него тогда собралась большая сила, и князь великий Ягайло призвал его из Германии и дал ему Луцк и всю Волынскую землю.

И владея всею Литовскою землею, всем Великим княжеством Литовским, начал Ягайло войну с Мазовией и с Польшей, из-за того, что князь Мазовецкий забрал с помощью Польши Дорогичин и Мельник. И много раз ходил [он] в Польскую землю, и много вреда причинил земле Польской и Мазовецкой, и много крови пролил в земле христианской веры римской от границы литовской и до реки Вислы. И пришел к реке Висле против Завихоста с большим войском, и начал думать, как бы реку перейти. И один литовец (На полях рукописи приписка «Это, видимо, был Радзивилл, потому что с этого времени начинают упоминаться Радзивиллы». Прим. Т. Нарбута (стр. 27).), сойдя с коня, завернул хвост его себе около руки и сказал так: «Тут воде не быть», и ударил коня и быстро переплыл с конем реку. И все войско, видя как сделал их товарищ, и каждый ту реку /52/ со своими конями таким же образом быстро переплыл, и, переплыв реку Вислу, пришли под город Завихост. И сказал великий князь Ягайло: «Не нужно нам того города добывать пушками». И приказал всему своему войску, чтобы каждый взял палку и бросил ее в город. И когда войско литовское, взяв по палке, бросило в город, и накидало полный город палок, и зажгло весь город Завихост, а после того, как сожгли Завихост, пошли под Опатов и сожгли его, и иные многие города и села выжгли до самой Вислицы, а паней и паненок многих забрали в плен. И когда Ягайло с войском шел обратно мимо Святого Креста, некоторые из войска заехали на гору к Святому Кресту, и был между ними один пан из рода Довойнов, и он взял дерево святого креста, которое было оправлено в серебро, и взял то дерево не из-за того, что это была святыня, но из-за серебра. И он не берег того дерева и положил его в узел между прочими простыми вещами. И взял он там в плен девушку, знаменитую панну высокого рода герба Габданка, и панну эту он содержал в большом почете. А князь Ягайло, опустошив Польскую землю, взяв много пленных, золота и серебра и дорогих камней, и, забрав несказанное количество сокровищ, пришел без потерь в свою столицу Вильно.

И жители Вильно встречали великого князя Ягайла по старому языческому обычаю с женами и с детьми перед городом, распевая песни и бия в ладони, восхваляя великого князя, что одержал такую победу, и было очень тесно на улицах Вильно в то время. И кто-то из язычников /53/ дотронулся до тех узлов, в которых находилось дерево святого креста, и сразу умер. И удивлялся князь великий Ягайло тому, что при той встрече так много народа внезапно умерло, и спрашивал у своих, отчего это произошло. И пришел тот пан из Довойнов, который взял тот святой крест, и стал рассказывать об этих чудесах той панне из Габданка, которую взял в плен, и она сказала: «Я во сне видела ангела господня, который сказал, что тот гнев свой бог напустил на тех язычников потому, что они дерево святого креста, которое у себя имеют, хранят без почтения»; и тот пан из Довойнов передал это сообщение девицы великому князю Ягайлу. И князь великий Ягайло приказал тому пану тот крест, в котором было божье дерево, к себе принести и привести ту панну, которая у него была пленницей. И князь Ягайло, осмотрев дерево святого креста и ту панну из Габданка, и дал тот святой крест той панне, и приказал тому пану из Довойнов освободить ее и сам князь Ягайло ту панну, одарив, отпустил с почетом и наказал ей, чтобы она тот крест с почетом отнесла и поставила на том месте, где он был раньше. И та панна, видя того пана из Довойнов, пленницей которого она была, такого степенного, который ее у себя так хорошо и с таким участием содержал, и сказала, что она у отца единственная дочь, и просила его, чтобы он с ней поехал к ее отцу, и там у отца стал бы ее мужем. /54/

И тот пан из Довойнов с той панной поехали к ее отцу, и то дерево святого креста с почетом отнесли и поставили в костеле Святого креста. А затем ту панну взял в жены и тогда же придали к тому [гербу] Габданков крест, и поэтому назвали тот герб Дубня. И так закончилось пленение литовцами святого креста из Польши. И возвратимся на прежнее.

И после того пленения провел Ягайло границу с Польшей по Белую воду, то есть по реку Вислу. А в то время у поляков короля не было, потому что король их Казимир Великий умер, оставив после себя дочь молодую королевну по имени Ядвига. И поляки взяли было себе князя Поморского, по имени Фридрих, с тем, чтобы он на той королевне женился, когда она достигнет соответственного возраста, и стал бы их государем. Но затем, видя такое разорение своей земли, какое совершил князь великий Ягайло, стали совещаться о том, как бы могли они землю своюь от Литвы охранить, потому что силой противиться ей никоим образом не могли. И замыслили так, что князя того Поморского из своей земли выгнали вон, и собрали сейм в Петркове, и на том сейме решили взять себе государем на королевство великого князя Ягайла при том условии, если бы он захотел окреститься в веру христианскую закона римского и на королевне их Ядвиге жениться. И с этой целью послали к нему послов своих великих, и князь великий Ягайло согласился это их желание выполнить, принять их веру латинскую и жениться на королевне. /55/

И взяв с собой двоюродного брата своего великого князя Витовта и родного брата своего Скиргайла, и князя Ивана Ольгимонтовича Гольшанского, и своих двоих племянников, князя Ивана Владимировича Бельского и брата его князя Андрея Владимировича Могилевского, и с многими иными князьями, и панами литовскими, поехал на коронацию в Краков. И архиепископы и епископы все и вся рада польская встретили с процессиями великого князя Ягайла перед городом Краковом, и там его приветствовали и приняли и проводили его с почетом и с весельем великим в замок в костел святого Станислава. И там Ягайло, войдя в церковь, принял римскую веру и крестился, и дали ему имя Владислав, и потом его короновали, и королевну Ядвигу дали ему в жены. И тогда же и князь великий Витовт крестился и принял веру римскую, и дали ему имя Александр, и многие иные паны литовские, которые там были, крестились. А потом король Ягайло, когда уже стал королем польским, отпустил великого князя Витовта и брата своего Скиргайла, и отпустил в Литву всех князей и панов, чествовав их и одарив многими дарами.

И спустя немного времени приехал в Литву сам и заложил в Вильно костел святого Станислава и одарил его дорогими вещами церковными, /56/ и основал Виленское епископство, и назначил в тот костел каноников, и сделал первым виленским епископом монаха ордена святого Франциска из виленского монастыря Божией матери по имени Матвея. И к тому же основал епископства Луцкое и Киевское, и начал распространять в Литовском государстве римскую веру. И затем уехал в Польшу, оставив губернатором в Вильно и в Великом княжестве Литовском своего брата Скиргайла. А князь великий Витовт, находясь в Луцке, просватал свою дочь княжну Софию за великого князя Василия Дмитриевича Московского.

И в ту же зиму, когда король Ягайло находился с многими литовскими панами в Кракове, князь Андрей Полоцкий, придя с немцами из Ливонии и со всеми латышами в землю Литовскую, повоевал и сжег много городов и сел, замкам же литовским ничего не сделал и затем возвратились восвояси. В ту же зиму князь Святослав Смоленский вступил в соглашение с князем Андреем Полоцким. Он пошел в Литву, а князь Святослав к Орше, и много зла причинили христианам, поступая не по-человечески и не по-христиански: мучили христиан, собирая запирали в избах и зажигали, а иных хватали, и, приподняв большие хоромы, клали пленных под стены головами и зажимали, а о иных различных нехристианских муках из-за великого страха не пишу: /57/ ни Антиох Ассирийский, ни Юлиан Отступник так народ не мучили. И повоевав и забрав в плен жителей, возвратились восвояси, замкам же ничего не сделали.

В ту же зиму в великий пост начал замышлять Святослав со смоленскими боярами о кровопролитии христиан, и пошел к городу Мстиславлю. И став у города Мстиславля, начал добывать его и бить пороками город, а по земле Мстиславской распустил своих воинов, и много крови христианской пролил. Князь же великий Скиргайло и князь великий Витовт приехали из Польши от брата своего короля Ягайла и услышали, что князь Святослав Смоленский ранее был под Витебском, а потом ходил к Орше, а теперь под Мстиславлем, бьет город пороками. И опечалился князь великий Скиргайло, и пошел со своею братиею, великим князем Витовтом и с Константином, и с Корибутом, и с Лингвением, помянув слово божие, которое гласит: «В ню же меру мерите, и отмерится им». (Эти слова написаны кириллицей.) И сказали: «Мы не сделали ему никакого зла, а он, будучи с нами в мире, нарушил крестное целование и договор, воюет нашу землю и кровь христианскую проливает; мы идем на него, надеясь на бога и на силу христианскую». И пришли к городу Мстиславлю. А князь Святослав, который стоял у города /58/ и бил замок Мстиславль пороками, услышал в пятницу на третьей неделе [великого поста], что идет на него великий князь Скиргайло с братьею. Он же построил своих воинов и пошел против них, и так сошлись полки. Бог же сделал по словам пророка Давида, который сказал: «Обратится болезнь его на голову его и на верх его неправда его снидет». И еще: «Не копай яму другому, потому что сам в нее упадешь». И помог бог великому князю Скиргайлу и великому князю Витовту. А князь Святослав побежал со своими князьями и боярами смоленскими и со всем своим войском. Божиим же изволением и силою здесь произошло немалое чудо. И убито было многое множество воинов, князей и бояр, убили и самого князя Святослава, сына же его князя Юрия князь великий Скиргайло вылечил от ран и привел его к городу Смоленску, к матери его великой княгине жене Святотослава; и посадил его на великом княжении Смоленском, потому что женой князя Юрия была дочь старшей сестры Скиргайла. И отойдя от города Смоленска, князь великий Скиргайло пошел в свою землю Литовскую и начал княжить в Троках, а в Вильно король Ягайло прислал своего польского старосту. А князь великий Витовт тогда владел Луцком и всей Волынской землей, а в Литовской земле своей отчиной. И было ему очень обидно и тяжело /59/ видеть то, чего ранее не бывало в Литовской земле, что посторонние владеют Великим княжеством Литовским. Тогда начал он советоваться с многими князьями и панами литовскими, и когда Скиргайло уехал в Полоцк, князь великий Витовт пришел к Вильно, намереваясь засесть [там], а княгиня великая его Анна в то время была в Гродно. Виленцы тогда не поддались ему, потому что присягнули королю Ягайло и Скиргайло. Он же, не взяв тогда Вильно, пришел к магистру со своею княгинею и со всеми князьями (На полях рукописи приписано «Иван и Юрий сыновья». Прим. Т. Нарбута (стр. 31)), и многими боярами своими, и оттуда с помощью немцев начал воевать Литовскую землю, и уже захватил было половину Литовской земли по реку по Вилию, и город Полоцк поддался ему. И увидели король Ягайло и князь великий Скиргайло, что уже им невозможно удержать Литовскую землю против великого князя Витовта, Витовт же, соединившись с немецкими силами, пошел к Вильно. И встретил его князь Скиргайло с братом своим Вигонтом и с литовскими войсками на реке Вилии у Городно, на месте, которое называлось Вейшишки; и сошлись оба войска. И помог бог великому князю Витовту, и разбил он наголову войско литовское, а прочие разбежались, и было их избито великое множество. А прочих князей и бояр взяли много живых: князя Семена Евнутьевича, князя Глеба Святославича, князя Смоленского Глеба Константиновича, князя Ивана Тету, Льва Плаксива, /60/ и других многих князей забрали. И пошел князь Витовт к городу Вильно со всеми силами, и осадил город Вильно, и начал добывать Кривой город и бить в него из пушек. И взял Кривой город, а польский [гарнизон], который был тогда в Высоком городе, остался и не пустили в город князя Скиргайла. (Так в тексте) Князь же великий Витовт, взяв Кривой город и землю повоевав, возвратился в Немецкую землю.

В то же лето, когда князь Витовт был в Немецкой земле в замке Мальборке, пришли послы из Москвы от великого князя Василия Дмитриевича, прося у великого князя дочь замуж за великого князя Василия Дмитриевича. Князь же великий Витовт отдал дочь свою княжну Софию и отпустил ее из замка Мальборка, а с нею послал князя Ивана Ольгимонтовича, и [они] из города Гданска пошли на кораблях морем и пришли к Пернову и к городу Пскову. Псковичи же великую честь оказали им и проводили их честно до Великого Новгорода, новгородцы также оказали им большой почет и проводили их с честью до Москвы, к великому князю Василию Дмитриевичу. Князь великий Василий выслал для встречи ее свою братию, князя Владимира Андреевича, князя Андрея Дмитриевича и много иных князей и бояр, и встретили великую княжну Софию с великою честью. Тогда был преосвященный митрополит Киприан с архиепископами и епископами, с архимандритами, игуменами и со всем священным чином, /61/ и встретили ее с почетом, с крестами перед городом Москвою, и сотворили брак, и повенчали великого князя Василия Дмитриевича с великою княжною Софиею, и была свадьба великая и знаменитая, чести достойная, и происходила она немалое время. Мы же на предыдущее возвратимся.

Князь великий Витовт, находясь в Германии у магистра в замке Мальборке, заключил союз с немцами и с ливонцами и с прусами, и всех их поднял, и заложил им землю Жемайтскую за триста тысяч золотых, и пошел со всеми теми вышеназванными немцами, и со всеми силами их немецкими и также со своими, и с пушками и с прочим многим снаряжением прямо к Вильно, добывать город Вильно и великое княжество.

И князь великий Скиргайло услышав, что идет с войсками великий князь Витовт, собрал силу свою великую литовскую и русскую, и пошел против великого князя Витовта. И встал Скиргайло со своим войском ополчившись, и перешел Вилию, затем стал на поле на Шешкинах, а князь великий Витовт с немецкими силами, с обозом и с пушками пошел с горы на Скиргайло. И начали немцы бить из пушек по войску Скиргайлы и многих в войске Скиргайлы убили, и не устояли войска Скиргайлы против немецких пушек, и начали разбегаться, а войска Витовта за ними погнались и избивали, и многое множество их избили, а другие сами в реке Вилии утонули.