2013-12-28
714
А князь великий Скиргайло в одиночестве переплыл реку и убежал в Кривой город, а князь великий Витовт обложил (В тексте «обогнал») его /62/ в Кривом городе; а Кривой город был деревянный. И советовали немцы великому князю Витовту, чтобы в город из пушек не стрелял, потому что этим он деревянному городу ничего не сделает, а лучше бы бил из пушек в гору. И князь великий Витовт пушки закопал на Туровой горе, на которой князь великий Гедимин тура убил, почему ту гору и зовут Туровой. И приказал бить по горе Кривой, и немало той горы Кривой и с городнями разбил, и были напуганы люди в замке. И в то время князь великий Витовт начал штурм, и взял остальную часть города и князя Скиргайла захватил, и посадил его в тюрьму, а Кривой город сжег, и сам сел в Вильно и в Великом княжестве Литовском.
И король Ягайло послал к нему послов своих, говоря так:
«Не разоряй больше той земли Литовской, своей и нашей отчины. Пойди, брат, с нами на мир, и будь с нами в великой братской любви, и возьми себе великое княжение в Вильно, престол великого дяди своего князя Ольгерда и отца своего великого князя Кейстута». А князь великий Витовт уже сел в Вильно и в княжестве Литовском и при нем были князь Юрий Наримонтович Бельский и князь Иван Ольгимонтович; и когда сел на престоле дяди своего Ольгерда и отца своего Кейстута, рада была этому вся земля Литовская и Русская. Тогда князь Корибут Ольгердович начал что-то замышлять /63/ и проявлять ему непослушание, и начал собирать войско и, собрав, пошел против него. И сошлись войска в месте, называемом Докудово, и было разбито войско Корибута войском Витовта, сам же князь Корибут убежал в Новогрудок с княгиней и с детьми. Князь же великий Витовт, собрав свое войско, сам пошел к Новогрудку и, взяв город, князя Корибута и княгиню его и детей его захватил в плен.
Затем умерла великая княгиня жена Ольгерда, и король Ягайло отдал город Витебск своему сокольничему Федору Весне. В то время князь великий Витовт не владел Витебским княжеством, потому что Крево и Витебск после отца своего Ольгерда держал Свидригайло Ольгердович. Поэтому князь Свидригайло был очень огорчен и не мог того терпеть, что Федор Весна владеет городом и землею, а ему не подчиняется, и он Федора убил и город Витебск взял. И очень жалел король Ягайло, что так произошло, и написал он грамоту брату своему великому князю Витовту, чтобы тот отомстил за обиду; и князь великий Витовт, взяв с собою князя Скиргайла, собрал большое войско и пошел к городу Витебску на князя Свидригайла, и наперед пришел к городу Друцку. И друцкие князья встретили его, и стали к нему на службу, и оттуда пошел к Орше. Оршанцы же запер-/64/лись в замке и оборонялись два дня, а затем сдали замок. И потом он пошел к Витебску на князя Свидригайла. А князь Свидригайло затворился в замке. И начал великий князь добывать замок, и к нему на помощь пришел князь великий Юрий Святославович Смоленский со всеми силами смоленскими, и начал ему служить. И начали крепко добывать замок Витебский, и поставили пушки, витебляне же не утерпели и передались великому князю Витовту; князь же Свидригайло вышел вон из замка и покорился великому князю Витовту; князь же великий Витовт взял замок Витебск и затем пошел к Вильно. В том же году ранней весной князь великий Витовт пошел в землю Подольскую, а князь Владимир Ольгердович, который был в Киеве, не захотел покориться и ударить челом великому князю Витовту. Князь же великий Витовт идя той же весной взял город Житомир и город Овруч. И приехал к нему князь Владимир из Киева; в том же году осенью вывел его князь великий Витовт из Киева и дал ему Копыль, а в Киеве посадил Скиргайла Ольгердовича, сам же князь великий Витовт пошел в Подольскую землю, а князю Скиргайлу велел идти из Киева к Черкассам и к Звенигороду. Князь же великий Скиргайло с божиею помощью и по повелению великого князя Витовта взял Черкассы и Звенигород и возвратился опять в Киев. И когда он княжил в Киеве, был некто монах Фома Изуфов, /65/ который являлся наместником митрополита у святой Софии на митрополичьем дворе. И захотелось князю Скиргайлу поехать за Днепр на охоту, тот же Фома позвал его на пир на митрополичий двор. И когда князь Скиргайло был на пиру и, так некоторые говорят, будто тот Фома дал князю Скиргайлу выпить яд. И после пира поехал князь Скиргайло за Днепр к Милославичам, и там разболелся, и, приехав в Киев, на седьмой день умер. И понесли его на головах священники со свечами, поющие надгробные песни, из города из Киева к святой Богородице Печерской, и положен был добрый и чудный князь Скиргайло возле гроба святого Феодосия Печерского.
Князь великий Витовт, услышав, что князь Скиргайло умер, и послал в Киев князя Ивана Ольгимонтовича, и дал ему держать Киев. После этого возвратимся на предыдущее.
Князь великий Витовт, выйдя из Ордена на великое княжение, отпустил шурина (в тексте тестя) своего князя Глеба Святославича на великое княжение в Смоленск, а князю Юрию Святославичу дал город Рославль. Князь Глеб, находясь в Смоленске, начал выказывать неповиновение великому князю Витовту, князь же великий Витовт отправил к нему своих послов для переговоров об этом, но тот не дал ему ни одного смиренного /66/ ответа. Тогда князь Витовт со всеми своими силами пошел к городу Смоленску на князя Глеба Святославича. И подходя к Смоленску, распустил слух, что идет на царя Темир-Кутлуя, который согнал с престола в Литву брата своего царя Тохтамыша, а сам сел на царстве. И слыша это, князь Глеб Святославич Смоленский выехал к нему с небольшим отрядом. Он же, оказав ему почести и одарив, отпустил с любовью, сказав ему так: «Слышал я о том, что ты с братиею своею живешь не в согласии и не в дружбе. Придите ко мне все, и я разберусь в ваших делах, и устрою между вас согласие». И таким обманом он вызвал из города братьев Святославичей, потому что те, поверив ему, приехали к нему с дарами, а с ними все князья и бояре смоленские, так что ни один не остался в городе. Он же, захватив всех, послал их в Литву и только одному князю Глебу Святославичу дал город Поденное, великое же княжение Смоленское дал князю Ямонту и Василию Борейковичу. А князь Юрий Святославич был в то время в Рязани у тестя своего князя Олега Ивановича. Князь же великий Витовт послал князя Семена Лингвения с большим войском и со смоленскими силами на князя Олега Рязанского, и те с массой пленных рязанцев и с большой добычей возвратились к Витовту. /67/
В том же году весной приехал великий князь Василий Дмитриевич Московский к своему отцу великому князю Витовту в Смоленск, и почтил великого князя большими дарами, золотыми цепями и поясами, соболями, камками и сосудами золотыми и бахматами. Князь же великий Витовт зятя своего великого князя также почтил и одарил различными дарами: крупным жемчугом, дорогим бархатом, многоценными камками, лошадьми в золотых седлах и прочими различными удивительными вещами и, отпустив его в Москву с великой честью, сам поехал в Литву.
В лето шесть тысяч девятьсот шестое (1398) было побоище между великим князем Витовтом и царем Темир-Кутлуем. Великий князь Витовт собрал бесчисленное войско, и царь Тохтамыш тоже был с ним со своим войском. И литва была, и поляне, и немцы, поляки, жемайты, татары, молдаване, и русских князей было пятьдесят. И со всеми этими силами, вооружась, пошел [Витовт] на царя Темир-Кутлуя, и похваляясь пошел на царство его, на орду. И сказал так: «Пойдем, пленим землю татарскую, побьем царя Темир-Кутлуя, посадим царя Тохтамыша, а он нас посадит на всей Русской земле». И так сказав, пошли воевать против татар. А в то время царь Темир-Кутлуй прибыл с многими полками, со всеми силами своими ордынскими, и встретились с Витовтом в поле /68/ на реке Ворскле; и произошел между ними бой великий во вторник 12 августа. Долго бились они, едва не весь день, а потом помог бог татарам и побили они великого князя Витовта и все войско его, сам же великий князь убежал с небольшим отрядом. Царь же Темир-Кутлуй, побив князя Витовта, пришел к Киеву и взял с города окуп, три тысячи литовских рублей, а войска свои все распустил по Литовской земле, и воевали татары до самого Великого Луцка, и, сделав много зла, ушли в свою землю.
А вот имена убитых князей литовских: князь Андрей Кейстутьевич Полоцкий; брат его князь Дмитрий Брянский; князь Иван Дмитриевич Скиндырь; князь Андрей Дмитриевич его пасынок; князь Иван Евлашкович; князь Иван Борисович Киевский; князь Глеб Святославич Смоленский; князь Глеб Кориатович; брат его князь Семен; князь Михаил Подберезский; брат его князь Дмитрий; князь Федор Патрикеевич Вольский; князь Ямонтович; князь Иван Юрьевич Бельский; пан Краковский из Польши, пан Спытко; тот там же убит.
В лето шесть тысяч девятьсот девятое (1401) князь Юрий Святославич и князь Олег Рязанский пришли с войском к Смоленску. А в то время [в Смоленске] был /69/ мятеж и несогласие: некоторые хотели Витовта, а другие — князя Юрия, отчича. Князь же Юрий связался со смольнянами, и они его приняли, и город ему отворыли. А князь Роман Брянский был здесь же, и Смоленск был заложен ему Витовтом, и они самого его убили, а княгиню и детей его отпустили, а наместников Витовта захватили, а бояр, которые не хотели отчича, князя Юрия, смольняне или брянцы всех изрубили. И князь великий Витовт, услышав о том, соединился с братом своим королем польским Ягайлом Владиславом, и в ту же осень со всеми войсками своими пришли к Смоленску, и князя Юрия Святославича и Олега Рязанского из Смоленска изгнали, и городом Смоленском и всей землей овладели, и, утвердив и укрепив всех людей в Смоленске, пошли обратно в Литву. И, возвращаясь обратно, приехали в Друцк и были там на обеде у князя Семена Дмитриевича Друцкого. А у короля Ягайла умерла уже третья жена, не дав потомства; и увидел он у князя Семена двух его красивых племянниц, старшую из них звали Василиса по прозванию Белуха, а другую — София. И просил Ягайло Витовта, говоря ему так: «Было у меня уже три жены, две польки, а третья немка, а потомства они не оставили. А теперь прошу тебя, высватай мне в жены у князя Семена младшую племянницу Софию, /70/ она из рода русского и может быть бог даст мне потомство» [76]. И когда начал князь Витовт говорить о том князю Семену князь Семен сказал так: «Государь, великий князь Витовт. Король Ягайло брат твой — коронованный и великий государь и не могло бы быть лучше моей племяннице, как за его милость выйти замуж, однако же не годится мне позорить старшую сестру ее, выдавать младшую раньше старшей, и поэтому пускай бы его милость взял старшую». И когда князь великий Витовт сообщил это королю Ягайло, тот сказал: «Сам знаю, что старшая красивее, но у нее усики, а это означает, что она девка крепкая, а я человек старый и не смею на нее покуситься». После этого князь великий Витовт, размыслив с князем Семеном, позвали к себе князя Ивана Владимировича Бельского, своего племянника, и посватали за него ту старшую сестру Василису Белуху, а Софию обручили с королем Ягайлом. А были те племянницы князя Семена дочери князя Андрея Ольгимонтовича Гольшанского. И затем король Ягайло прислал из Польши знаменитых панов, которые, забрав княжну Софию, отвезли к нему в Краков; он же устроил знаменитую свадьбу, взял ее в жены и короновал ее, и имел от нее двоих сыновей, Владислава, который позже был королем венгерским и польским, и второго, /71/ Казимира, который потом был королем польским и великим князем литовским.
Лета шесть тысяч девятьсот десятого (1402), седьмого июля, погибло солнце и скрыло свои лучи. Солнце ушло в третьем часу, когда поют обедню, и появились, как ночью, звезды и светили три часа. А после этого знамения с великим князем Витовтом произошло так. Великий князь находился в дружбе со своим зятем великим князем Василием Дмитриевичем Московским, и случилось так: московские люди пришли под Путивль и погромили на Тихой Сосне Витовтовых севруков, взяли у них два бобра и три кади меда. И он посылал к великому князю московскому, чтобы тот приказал разыскать виновных и казнить их, а ущерб возместить севрукам. А великий князь московский на это не обратил внимания. И тогда великий князь Витовт, не желая терпеть этого, собрал свои войска и пошел против великого князя московского, мстя ему за свои обиды, и много пожег и повоевал и попленил около рек Угры и Оки.
И московский [князь], услышав о том, послал к тестю своему великому князю Витовту, говоря ему таким образом: «Господин великий князь Витовт. Ты мне как отец, и не гневись на меня я не виновен, что лихие люди без моего ведома сделали, и если бы я тех лихих людей нашел, /72/ которые твоим севрукам причинили ущерб, и я бы их выдал тебе головой. А если не смогу найти, то велю тебе оплатить убытки, и ты из-за этого на меня не гневайся и земли моей не разоряй, и не порывай, твоя милость, со мной связей». И князь великий Витовт по его просьбе приехал к реке Угре, взяв с собой одного пана по имени Андрея. И князь великий московский, видя через реку тестя своего великого князя Витовта, взял с собой тоже одного боярина и вошли на конях в реку до середины Угры, и начал великого князя Витовта просить, чтобы он тоже въехал в реку и с ним бы повстречался. И князь великий Витовт въехал в реку с паном Андреем и поздоровался с великим князем московским, и они после длительного разговора между собой заключили мир и установили границу своих земель по реке Угре. И послал Витовт пана Андрея к своему войску сообщить, что уже с великим князем Василием Дмитриевичем Московским заключен мир. И здесь пан Андрей сказал великому князю Витовту: «Это не настоящий мир, потому что между государями и кровопролития не было». А князь великий Витовт сказал: «Милый брат, что произошло, того уже не вернуть, и я своего слова никоим образом отменить не хочу, пускай уже будет мир». И так, вследствие этого, пана того Андрея прозвали Немиром, /73/ и с того времени был назван его род панами Немировичами. А затем великий князь Витовт со своим зятем великим князем Василием Дмитриевичем Московским, заключив вечный мир и установив границу по реке Угре, разъехались со всеми своими людьми в разные стороны.
Затем великий князь Витовт отправил своих послов в Великий Новгород и Псков, чтобы там признали его своим государем и давали бы ему выход, говоря: «Вы даете выход зятю моему Василию Московскому, который является моим вассалом, а мне, прирожденному государю, давать не хотите». Но новгородцы и псковичи не обратили на тех послов внимания и выход давать не хотели. И князь великий Витовт собрался со всеми своими силами и пошел на землю Новгородскую и стал под городом Порховом, и стоял под Порховом шесть месяцев и, не добыв города, пошел по земле Новгородской и Псковской, казня, сжигая и пленя.
И на следующий год великий князь Витовт пошел под города псковские и взял города псковские — Велиж, Красный город, и псковичи, не желая, чтобы он больше землю их разорял, прислали своих послов к великому князю Витовту с тем, чтобы он был у них государем, намереваясь быть у него в послушании /74/ и выход ему давать каждый год, и наместника его принять к себе. И князь великий посадил наместником у них князя Юрия Пинского, по прозванию Нос, а сам со всеми силами пошел к Новгороду. И новгородцы, видя, что псковичи ему поддались и приняли его наместника и не желая больше переносить в своей земле разорения от великого князя Витовта, послали к нему своих послов, обещая служить ему и давать выход, и признать его государем, так же как и псковичи. И князь Витовт поставил у них наместником своего шурина князя Семена Гольшанского, по прозванию Лютый. И давали новгородцы выход великому князю Витовту каждый год по десять тысяч золотых и сорок гинштов, которых теперь называют фризами, и сорок шуб, и сорок сороков соболей, и сорок сороков рысей, и сорок сороков куниц, и сорок сороков лисиц, и сорок сороков горностаев, и сорок сороков белок. И давали по стольку в казну великого князя литовского Витовта новгородцы каждый год, а псковичи давали половину того, что давали новгородцы, как золотых и коней, так и мехов всего того половину, что давали новгородцы. И князь великий Витовт, расширив государство свое от моря до моря, жил много лет и был три /75/ раза женат, первый раз на Анне, дочери князя Святослава Смоленского, второй раз на Марии, дочери князя Андрея Лукомского и Стародубского, а третий раз на Ульяне, дочери князя Ивана Ольгимонтовича Гольшанского, племяннице князя Семена Лютого и князя Андрея Вязанского, дочь этого князя Андрея, Софию, мать Владислава и Казимира, взял в жены король Ягайло.
В лето от сотворения мира шесть тысяч девятьсот двадцать первое (1412), а от рождества Христова тысяча четыреста двенадцатое началась война короля польского Владислава Ягайлы и брата его великого князя литовского Витовта с прусскими немцами. И собрали обе стороны у себя много войска: король Ягайло со всеми силами королевства Польского, а князь великий Витовт со всеми силами литовскими и русскими и с многими татарами ордынскими, а прусский магистр также со своими силами и со всей Германской империей. И когда уже все войска с обеих сторон были готовы, тогда король Ягайло и великий князь Витовт двинулись на битву и все шли плохими лесными дорогами и не могли найти ровного и широкого поля, где бы можно было остановиться и дать бой; и были большие и ровные поля только около немецкого города Дубровно. И немцы видели, что /76/ поляки и литва не могут нигде с таким большим войском выбрать места иначе как на том поле, и поэтому накопали там ям и прикрыли их землею, чтобы в них падали люди и кони. И вот король Ягайло и великий князь Витовт со своими войсками прошли через те леса и пришли на те Дубровенские поля. Тогда наивысшим гетманом в войске Ягайлы был пан Сокол Чех, а надворным гетманом был пан Спыток Спыткович, а в войске Витовта наивысшим гетманом был князь Иван Жедивид, брат Ягайлы и Витовта, а надворным гетманом пан Ян Гаштольд. И начали вышеуказанные гетманы людей строить, а о тех ямах ничего не знали, что их немцы выкопали, и так, строя войска, наивысшие гетманы, князь Иван Жедивид и пан Сокол, в те ямы упали и поломали себе ноги, чем были очень оскорблены, от чего и умерли; и не только одним гетманам, но и еще многим людям от тех ям большой вред был. И видя то, король Ягайло и князь великий Витовт, что с гетманами их наивысшими беда приключилась, назначил король на их места двоих новых гетманов: пана Спытка и пана Яна Гаштольда, на место Сокола, а Витовт назначил Яна Гаштольда; и приказали войскам готовиться и ставить отряды к битве, а тех ям коварных беречься. И затем те гетманы, приготовив войска, двинулись на /77/ битву, немцы так же видя то, начали с ними стычки. И началась битва сперва между немцами и литовским войском, и многое множество воинов с обеих сторон литовских и немецких пало. Затем князь Витовт видя, что из войска его очень многие погибли, а поляки им никакой помощи оказать не хотят, и тогда князь великий Витовт примчался к своему брату королю Ягайлу, а тот слушал мессу. И Витовт сказал так: «Ты мессу слушаешь, а князья и паны братья мои едва не все убитые лежат, и твои люди никакой помощи им оказать не хотят». А тот ему ответил: «Милый брат, ничего поделать не могу, потому что должен дослушать мессу». И приказал своему отряду коморному двинуться на спасение, и тот отряд двинулся на помощь войску литовскому, и пошел к войскам литовским и немцев наголову разбили и самого магистра и всех его комтуров до смерти убили, и бесчисленное множество немцев взяли в плен и побили, а прочие польские войска им ничем не помогали, только на это смотрели. А затем, всех их разгромив и забрав многие города и их земли, остальное сожгли, а людей забрали в плен. И так выжегши до конца и выпленив и сделав землю пустой, с великой честью и несказанной победой, заслужив на весь свет необыкновенную славу, поехали в свои земли. Половину немецких знамен и половину ободранных бород магистра и всех комтуров его мертвых взяли /78/ в Польшу, а половину в Литву, где те бороды и знамена их повесили в замке Краковском в костеле святого Станислава, а в Вильно также у святого Станислава.
И после того побоища зимой съехались Витовт с королем Ягайлом в городе Перемышле, еще будучи оба в добром здоровье, и начал король Ягайло говорить брату своему великому князю Витовту таким образом: «Милый брат, у меня было три жены, а теперь взял четвертую, русскую, но ни от одной не имею детей, а у тебя также детей нет. А поэтому договоримся между собой и присягнем, что если у меня будут дети, а у тебя не будет, то пусть мои дети после нашей смерти будут владеть Королевством польским и Великим княжеством, а если детей не будет у меня, а у тебя будут, то пускай твои дети будут владеть всем». И князь великий Витовт на это согласился, и паны польские и литовские принесли присягу, и король с Витовтом записали, что после их смерти, если бы король Ягайло не имел детей, а у Витовта они были бы, тогда поляки не должны избирать на престол польский никого иного, кроме как детей Витовта, которые владели бы Королевством польским и Великим княжеством Литовским. А если бы детей не было у Витовта, а у Ягайлы бы имелись, тогда Литва не должна избирать другого государя в Литовское княжество, кроме как сына короля. И паны польские и литовские слышали то и таким же образом записали это /79/ и принесли присягу своим государям, что после их смерти не изберут себе государем никого другого, а только одного из их детей, и больше никого, после чего разъехались.
На следующее лето жемайты избили немецких прусских наместников, не желая больше быть в подчинении у немцев. Немцы прусские и ливонские начали собирать против них в Паланге войска, намереваясь опять подчинить их себе, но жемайты, собравшись, поразили там же то немецкое войско с гор наголову камнями, и затем, разгромив с тех гор немецкое войско, послали к Витовту с тем, что если бы он хотел владеть Жемайтией, то чтобы уже никому не отдавал их в залог, а правил бы сам и был бы их государем; и Витовт принял их к себе. А потом немцы прислали своих послов к великому князю Витовту, напоминая ему чтобы он отдал те триста золотых, за которые была отдана в залог Жемайтия. Великий князь Витовт ответил: «Жемайтию я вам заложил, но и по сей день не отнимаю ее обратно, смотрите себе и теперь на Жемайтию, а денег у меня нет, чтобы вам отдать». Но вскоре Витовт начал собирать деньги и, собрав полностью золотые, отослал их. И они, получив золотые, уже больше на Жемайтию не нападали, и оставили ее в покое, так как были разбиты и опустошены Ягайлом и Витовтом и жемайтами. И в том же году Витовт основал Жемайтское епископство, построил костел святого Петра в Медниках, которые жемайты сейчас называют Ворнянами, и назначил каноников, /80/ и наделил костел, и приказал окрестить всю Жемайтию из веры языческой в веру христианскую, и окрестил всю землю Завилейскую, и создал много костелов, и поэтому Витовт назван вторым божиим апостолом, потому что он таких ожесточенных язычников тех земель превратил в христиан.
А затем великий князь Витовт пригласил короля Ягайла к себе на зиму для охоты на зубров в Белую Вежу, на потеху, и король Ягайло приехал к нему с королевой Софиею. И после охоты Витовт просил короля Ягайло, чтобы он поехал с ним в Вильно и чтобы он в Вильно провел всю зиму вместе с Витовтом, и они бы много веселились там в потешались.
И находясь в Вильно у Витовта, король Ягайло начал говорить брату своему великому князю Витовту: «Милый брат, женился я на молодой, а человек я уже в летах, и не знаю будут ли у меня дети, ты же сильнее меня и можешь от своей жены иметь детей, и поэтому я советую тебе обратиться к императору, чтобы ты мог стать королем,а я хочу помочь тебе у императора и у папы». А князь великий Витовт отвечал на это: «Как же я могу обратиться к императору, если ни я его не знаю, ни он меня, однако же хочу устроить большое торжество и хочу пригласить императора и прочих христианских государей к себе в Луцк». И королю Ягайлу это понравилось, и он советовал так и сделать, а затем отпустил в Польшу короля Ягайло с великою честью, /81/ дав ему массу драгоценных подарков, а сам стал к тому готовиться, чтобы принять у себя императора и тех государей христианских, угостить их.
И на следующую зиму разослал послов своих к христианскому императору, к королю датскому, к князьям поморским, к князьям силезским и немецким и к зятю своему великому князю московскому, и к великому князю тверскому и к великому князю рязанскому, и к царю перекопскому и к воеводе молдавскому и к прочим христианским государям, приглашая всех к себе. И Сигизмунд император христианский, который одновременно был королем венгерским и чешским, был у Витовта, и приехали Ягайло король польский брат Витовта, и король датский, и царь перекопский, и великий князь рязанский, и великий князь московский, зять Витовта, и великий князь тверской Борис Александрович, и магистр прусский и ливонский, и князь Одоевский, и Перемышльский, и Новосильские, и воевода молдавский, и послы великие от Иоанна Палеолога царя греческого, и князь мазовецкий и прочие князья и паны христианские и много разных гостей.
И когда те гости были у великого князя Витовта, князь вели кий Витовт всех их кормил, и выходило на них каждый день меда сыченого семьсот бочек, кроме мускателя и /82/ вин и мальвазии, и прочих различных напитков, а телок семьсот, баранов и вепров семьсот, зубров по шестьдесят, лосей по сто, кроме прочих различных зверей и иных мясных продуктов и домашних изделий. И держал тех гостей великий князь Витовт у себя семь недель. И император, видя, что князь Витовт оказывает им такой большой почет, и так хорошо угощает и большое его богатство, сам сказал Витовту: «Князь великий Витовт. Вижу по тебе, что ты князь богатый и великий, к тому же новый христианин, и надлежит тебе быть государем коронованным и между нами, королями христианскими, быть братом». И князь великий, услышав это от императора, и понял, что на то воля императора, и сразу же он вместе со своим братом королем Ягайлом просил императора, чтобы тот согласился дать ему корону, и чтобы послал к святому отцу папе, чтобы тот, освятив корону, дал ее великому князю Витовту. И император на то согласился, и в то же время отправили послов своих к папе, прося святого отца папу, чтобы он дал корону Витовту, согласно христианскому обычаю. И князь великий Витовт вместе с тем послом императора отправил своего посла в Рим к отцу папе со своим посольством пана Семена Дедиголдовича и пана Шедибора брата Кезгайла, а также с письмами христианских королей. /83/
Затем император позвал к себе короля Ягайла и начал ему говорить: «Вижу сам, что живете вы с Витовтом в согласии, но паны литовские очень воинственны, и только бы они не подговорили своего государя великого князя Витовта начать против тебя войну и чтобы они не причинили тебе войной затруднений. А поэтому советую тебе, уговаривай великого князя Витовта, чтобы он своих панов литовских убедил объединиться с твоими панами польского королевства, и побратались бы они между собой и гербы бы взяли один у другого, и тем бы между собой дружбу и братство установили. И когда они таким образом побратаются между собой, тогда воевать против тебя и Польской земли уже будет невозможно». И Ягайло попросил императора, чтобы он то же самое сказал Витовту, и император, когда был у Витовта, сказал ему то же самое, а Витовт ему ответил: «Я этого не могу сделать без воли панов-рады своих». И просил императора, чтобы тот присутствовал, когда он будет те слова говорить своим панам, что государям христианским, его милости императору и брату моему королю Ягайлу видно то, что между государствами нашими должны быть мир, а между вами братство и дружба, и чтобы вы с польскими панами побратались и взяли бы у них гербы. /84/ И император тоже начал говорить литовским панам, что паны польские не могли иначе установить мир между королевствами польским и чешским, и что между теми королевствами всегда шла война, а как паны польские с панами чешскими побратались и как только поляки взяли у панов чешских гербы, и когда гербы взяли и таким образом побратались, с того времени война между ними прекратилась и живут они между собой в мире.
Паны литовские сказали императору и князю великому Витовту таким образом: «Милостивый император и государь наш князь великий Витовт. Поляки не были шляхтой, но были люди простые, и они не имели своих гербов и получили их у чехов за великие дары. Чешские паны, получив такие большие дары от них, дали им свои гербы, признали их шляхтой и приняли их в свои гербы, но мы шляхта старинная, римская, и предки наши с теми гербами своими пришли в те государства, и здесь ими пользовались и поэтому мы и сейчас их имеем и пользуемся ими как своими и поэтому не нуждаемся в новых чужих гербах, но придерживаемся старых, которые нам оставили наши предки». И император сказал панам литовским: «Мы это и сами знаем, что вы старинная римская шляхта и гербы польские вам предлагаем не для того, чтобы вы стали шляхтой, так как вы шляхта более древняя, чем польская, /85/ но гербы у них берете для объединения и для братства между вами, потому что взяв гербы станете друг другу братьями и будете обязаны один другому благоприятствовать».
А затем уговорил Витовт своих панов, чтобы с поляками побратались и гербы у них взяли для того, чтобы враждебными отношениями не помешать получить ему корону, и сказал им так:
«Вот, когда принесут корону, тогда вы можете отослать их грамоты обратно, и гербы их отбросить, а свои старые опять взять». И паны, слыша такие слова от своего государя, и желая, чтобы он получил корону, согласились на это. А затем князь великий Витовт императора и всех тех гостей, которые на том съезде были, одарил знаменитыми и многоценными дарами и отпустил. Между прочими дарами князь великий Витовт преподнес императору большой рог тура, того тура, которого князь великий Гедимин убил на горе в Вильно и которую сейчас называют Туровой горой. И после этого князь великий Витовт жил три года и пригласил к себе на охоту короля Ягайла. И когда Ягайло был у Витовта, Витовт разболелся и умер, от сотворения мира в шесть тысяч девятьсот первом году (Дата от сотворения мира в Хронике указана ошибочно. Должно быть 6938.), а от рождества Христова тысяча четыреста тридцатого года (1430) месяца августа 23 дня. /86/ А пан Сенько с паном Шедибором, братом пана Кезгайла, ехали с короной из Рима от папы, а прожили в Риме три года, так как в то время в Италии шла война, и поэтому они опасались ехать с короной, и узнали о смерти великого князя Витовта во Львове. А поляки, не желая чтобы Литва была королевством, ту корону у них отняли, разрубили ее пополам и приложили половинки к короне краковского епископа, которая и сейчас находится в костеле святого Станислава при Краковском замке.
