Свердловск-19

Киров

Военная система биологической войны

Итак, с середины 1950-х годов в нашей армии существовали в основном те же военно-биологические центры, что и упомянутые выше. Разумеется, они очень сильно раздобрели в процессе захвата все новых и новых позиций в стране. Для общества особенно важен, однако, тот факт, что три военно-биологических центра минобороны (Киров, Свердловск-19 и Загорск-6) — это единственные держатели государственной коллекции микроорганизмов — потенциальных агентов биологического оружия (206).

Военно-биологическая лаборатория, созданная А.Н.Гинсбургом в 1926 году (87), и Военная вакцинно-сывороточная лаборатория, созданная И.М.Великановым в 1930 году (113,114), со временем, после многочисленных соединений и различных трансформаций, стали мощным военным центром — Микробиологическим институтом Красной Армии. Эвакуировавшись в годы второй мировой войны с озера Селигер сначала в Куйбышев, а в 1942 году — после возникновения угрозы бомбежек — в Киров, институт сохранил эту свою дислокацию до наших дней (54). Предполагалось, что сюда прибыла из Ленинграда и часть специалистов Военно-медицинской академии им. С.М.Кирова.

По мере развития военно-биологических работ и уточнения известных целей институт мимикрировал, меняя названия от одной исторической эпохи к другой. В 1934 году это был Биохимический институт РККА во главе с И.М.Великановым, в 1937 году — Биотехнический институт во главе с Л.М.Хатеневером, в 1938 — Санитарно-технический институт (в/ч 8000) под командованием Н.А.Спицына, в 1942 году — НИИ эпидемиологии и гигиены (НИИЭГ) под командованием генерала Н.Ф.Копылова, после 1949 — в переписке это были также в/ч 61891 и в/ч 23527. В 1949–1951 годах институтом командовал полковник Н.И.Николаев; в 1951–1955 годах — полковник В.Д.Неустроев; в 1955–1957 годах — генерал П.А.Огурцов; в 1957–1973 годах — генерал В.В.Скворцов; в 1973–1984 годах — генерал В.Н.Паутов; в 1984–1985 годах — генерал Т.Г.Абдулин. С 1985 года вновь переназванный в НИИ микробиологии минобороны СССР институт управлялся до 1991 года генералом Т.Г.Абдулиным. Ну а с 1991 года им командует генерал Е.В.Пименов.

В секретной переписке для военно-биологического института в Кирове армия использовала и иные названия. Одно из последних — 48 ЦНИИИ минобороны СССР. Нынешнее название этой в прошлом головной организации биологического нападения — Институт микробиологии МО РФ.

С институтом в Кирове связана деятельность таких военно-медицинских генералов, как Т.Г.Абдулин, Н.Ф.Копылов, Н.И.Николаев, П.А.Огурцов, В.Н.Паутов, Е.В.Пименов, В.В.Скворцов, Н.Н.Ураков, А.Т.Харечко и др.

Разместившись в Кирове, институт немедленно приступил к подготовке партий биологического оружия (10). Утрата испытательных полигонов (острова Городомля на Селигере и Соловецких островов) побудила к использованию иных возможностей. Ими оказались остров Возрождения на Аральском море и… фронт.

В институте велись и ведутся работы с многочисленными возбудителями особо опасных инфекций, рассматривавшихся военными в качестве биологического оружия — бактериями (чума, сибирская язва, туляремия, бруцеллез, сап, мелиоидоз), риккетсиями (тиф, Ку-лихорадка), а также с токсинами. До 1950–1960 годов здесь проводились и работы с вирусами. В этом институте ведутся работы с генетически измененными штаммами бактерий чумы (10).

Работы с боевыми штаммами бактерии чумы были для Кировского института традиционными. Уже к 1941 году большая группа сотрудников под руководством М.М.Файбича, Р.В.Карнеева, Н.Ф.Копылова получила обнадеживающие результаты по выращиванию вирулентных штаммов чумы и их концентрированию. С применением специальных питательных сред и режимов высушивания военные биологи научились сохранять вирулентные свойства микроба, что создавало предпосылки для применения его в качестве оружия. Созданные боевые средства на основе чумы оказались столь стабильными, что их удавалось доставлять на любые расстояния и по существу в любых условиях.

С согласия генерала Е.И.Смирнова отдельные опыты по иммунопрофилактике и иммунодиагностике чумы, которые велись параллельно с выращиванием ее боевых штаммов, были проведены в годы войны в передвижных полевых госпиталях.

Здесь же в институте была разработана также и технология производства сухой противочумной вакцины EV (6).

Промышленный выпуск оружия на основе боевого штамма чумы был налажен в институте еще в годы второй мировой войны. И он был готов к развертыванию — по получении приказа — наступательной биологической войны. В 1945 году за достижения на «чумном фронте» сотрудники института М.М.Файбич, И.А.Чалисов и Р.В.Карнеев были увенчаны Сталинской премией.

Направление работ, относящееся к созданию биологического оружия на основе бактерии сибирской язвы, связано, помимо Н.Н.Гинсбурга, который начинал эти разработки еще в 1926 году в Москве, также с именами многих ведущих военно-биологических специалистов и Кировского института, и всей страны — А.Л.Тамарина, Н.Ф.Копылова, Р.А.Салтыкова, Н.А.Спицына, Е.И.Смирнова, Т.Е.Болдырева…

Выпуск боевого запаса на основе бактерии сибирской язвы был поставлен в институте на поток, так что во время второй мировой войны этот вид биологического оружия вполне мог быть использован на поле боя (имеется в виду легочная форма). Достижения Н.Н.Гинсбурга и А.Л.Тамарина по созданию нового оружия были отмечены в 1945 году Сталинской премией. Параллельно с вирулентным штаммом сибирской язвы, пригодным для использования в качестве оружия, создавалась также вакцина для лечения людей, которые могли пострадать от этого заболевания, о чем обычно и пишут в связи с этим возбудителем.

Официально считается, что в Кировском институте в 1942 году Н.Н.Гинсбург и Н.Ф.Копылов создали эффективную живую вакцину против сибирской язвы (СТИ).

В послевоенные годы работы по совершенствованию советского боевого штамма сибирской язвы получили новый толчок. В частности, в этом институте был создан штамм № 836, в создании которого «приняли участие» крысы из канализации г. Кирова. Военные биологи превратили его в боевой штамм, который с конца 1950-х годов и вплоть до конца Советского Союза оставался на вооружении страны, в том числе для оснащения боеголовок стратегических ракет. Усовершенствовались лишь способы донесения штамма до «вероятного противника» (10).

В Институте в Кирове велись успешные работы по созданию биологического оружия на основе бактерии туляремии. Исполнители — Н.А.Гайский, Б.Я.Эльберт, М.М.Файбич, Т.С.Тамарин, А.Д.Златковский, Н.С.Гарин, Е.И.Смирнов и другие. Их штамм обладал высокой вирулентностью и мог сохранять ее продолжительное время. Эти достижения прошли и полевую проверку, если вспомнить массовое заболевание немецких войск туляремией летом тяжелого 1942 года (10).

Еще одно испытание биологического оружия, связанное с работами института в Кирове, относится к лету 1943 года. Тогда у немецких войск в Крыму возникла вспышка заболеваний Ку-лихорадкой, вызываемых соответствующей риккетсией. До этого случая на территории Советского Союза заболевания, вызванные возбудителем Ку-лихорадки, известны не были. Много позже за развитие биологического оружия на основе Ку-лихорадки генерал Н.Н.Ураков получил государственную награду (10). Свой путь в Кирове этот человек закончил в должности заместителя директора института, после чего был повышен до директора «гражданского» бактериологического института в Оболенске.

В Кировском институте велись также работы по созданию оружия на основе бактерии бруцеллеза.

Среди «достижений» последних лет упомянем создание такого диверсионного биологического оружия, как бактерии, которые способны питаться углеводородами и, таким образом, уничтожать запасы топлива «вероятного противника».

Простейшие работы по испытанию биологического оружия проводились непосредственно в Кировской области, в Кирово-Чепецком районе. Более серьезные — на острове Возрождения в Аральском море.

Нынешнее руководство уверяет, что за всю историю института в нем не было ни одного смертельного случая (50). Другими словами, заражения без немедленного смертельного исхода происходили, однако общество так ничего и не узнало ни о самих случаях, ни об их последствиях, ни о смертельных исходах, случавшихся через годы после заболеваний.

О военно-биологическом институте в Кирове имеются некоторые данные и пропагандистского характера (50,54,65), и критические (10). Не будет в связи с этим излишним напомнить, что заявления услужливых журналистов, которые хвалят этот институт за его достижения на мирном поприще («Именно здесь, в Кирове, военные бактериологи еще в годы Великой Отечественной создали первую промышленную партию пенициллина, который спас жизни тысячам воинов, первый стрептомицин» (65)), не подтверждаются фактами. Советский пенициллин создала в начале войны московский и совсем не военный микробиолог З.В.Ермольева. Она как раз и занималась организацией спасения тысяч воинов с помощью первого пенициллина, за что была удостоена Сталинской премии в 1943 году. Что касается стрептомицина, то его З.В.Еромольева приготовила в 1947 году.

Военно-биологический центр минобороны СССР, который в Свердловске знали как военный городок № 19, для почтовой службы и всей страны был известен как Свердловск-19, а для военно-почтовой службы — как в/ч 47051. Он был создан в 1946 году за дальней окраиной Свердловска для проведения военно-биологических работ, мысль о которых возникла у руководства страны — от генералиссимуса И.В.Сталина и обер-палача Л.П.Берия до генерал-врача Е.И.Смирнова — после захвата Красной Армией военно-биологического отряда японской армии (руководитель — Исии Сиро).

Официальной информации об институте не очень много (64,68), однако очень много данных в связи с «результатом» его деятельности — биологической катастрофой 1979 года (8,10,13,17,18,20–25,27,32,33,45–47,155,159,162,166–168). Известно кое-что и о реальных боевых делах этого военно-биологического института (10).

С институтом связана деятельность таких генералов биологической войны, как П.Н.Бургасов, В.И.Евстигнеев, В.Михайлов, В.И.Огарков, А.Т.Харечко. Нынешнее его название — Центр военно-технических проблем противобактериологической защиты. Начальник — генерал А.Т.Харечко.

В институте велись и ведутся работы со многими бактериями, «пригодными» в качестве биологического оружия (сибирская язва, чума, туляремия, сап, мелиоидоз). Разрабатывалось и оружие на основе токсинов, например ботулизма. Производилось оружие на основе бактерий сибирской язвы и сапа. Здесь же было и хранилище оружия на основе сибирской язвы (10). Сплошные прививки персоналу института делались от чумы и от сибирской язвы (47).

Сотрудники военно-биологического центра живут прямо на его территории.

Когда институт только создавался, вокруг него рос лес. Когда с годами стало ясно, что с развитием города жилые районы неизбежно приблизятся к опасному военно-биологическому объекту, его следовало перенести подальше от жилья и ближе к какому-то мясокомбинату — источнику баранины для приготовления питательного бульона для бактерий. Сделано было иначе — рядом с военным городком построили не только мясокомбинат, но и множество других предприятий, в том числе «Химмаш». Там же разместился жилой массив «Вторчермет». Так чрезвычайно опасный военный городок Свердловск-19 оказался в центре крупного, Чкаловского, района в большом индустриальном городе, став источником смертельнейшей опасности для всех его жителей (46,166).

Рядовые жители об этом не знали. Среди нерядовых право на такое знание имел только один человек — первый секретарь областного комитета КПСС. В последние годы до начала эпохи М.С.Горбачева эту должность истово исполнял Б.Н.Ельцин.

Как и всякий «закрытый» военный городок Свердловск-19 по отношению к большому Свердловску был абсолютно автономен. Он имел все необходимые службы — военный госпиталь на 75 коек, почту, магазины, клуб, загс, собственную секретную военно-юридическую систему (прокуратуру, следствие, суд). Подбор солдат, которые обслуживали повседневные нужды городка, был особо тщательный — в рядовые солдаты-охранники и в военные строители попадали лишь призывники с «допуском». В целях секретности население Свердловска-19 числилось не за Свердловской, а за Пермской областью, его смертность и заболеваемость — тоже (8,166).

Сам же военно-биологический центр напрямую подчинялся 15-му управлению Генштаба ВС СССР (22,45). Для обеспечения прямой связи над Свердловском на геостационарной орбите был размещен специальный военный спутник, в результате чего информация военно-биологического центра была неподконтрольна спецслужбам ни Уральского военного округа, ни даже КГБ СССР (45).

Свердловск-19 подразделяется на три зоны, как бы вставленные друг в друга. по мере повышения секретности (45). В первой зоне находилось жилье для персонала, там же располагался строительный батальон. «Делом», то есть созданием наступательного биологического оружия, занимались в самой недоступной — третьей — специальной («рабочей») зоне, куда попасть можно было исключительно после проверки на третьей проходной. Спецзона примыкала непосредственно к военному городку № 32.

Производственные помещения спецзоны были расположены не на поверхности, а глубоко под землей. Причем настолько глубоко, что ни при аэрофотосъемках (разведывательный самолет У-2 американского летчика Пауэрса сбили как раз в этих краях), ни со спутников научные лаборатории и промышленные военно-биологические реакторы не были видны никогда, а их активность не могла быть зафиксирована.

Спецзона занимала часть обширного искусственного военного подземелья, созданного годами титанической работы строителей под надзором спецслужб. Подземелье обладает несколькими выходами в разных местах Свердловской области и имеет многоцелевое (не только военно-биологическое) назначение (45,46).

Именно здесь, глубоко под землей, военные биологи в послевоенные годы занимались созданием боевых микроорганизмов против «вероятного противника». В лабораториях искали новые штаммы боевых бактерий (с 1973 года — с использованием генетической инженерии и иных достижений молекулярной биологии). В цехах в опытных и промышленных реакторах (ферментерах) нарабатывались запасы боевых бактерий. А еще имелись цеха, где разрабатывались, снаряжались и складировались биологические боеприпасы самых различных типов, включая кассетные.

Для своих рабочих нужд военные биологи Свердловска-19 создали прекрасный виварий, в котором содержалось много видов подопытных животных, включая редких для СССР (например, обезьян). Отлов сбежавших «кроликов» не были простым делом, так что приходилось задействовать солдат из соседнего военного городка № 32.

Итак, военно-биологический центр Свердловск-19 занимался по меньшей мере тремя видами работ: 1) выращиванием новых боевых штаммов опасных бактерий; 2) созданием биологических боеприпасов новых типов, в том числе по заказу и при участии других военно-биологических центров (в Кирове и Загорске); 3) масштабным промышленным производством биологического оружия.

Из Свердловска-19 биологические боеприпасы отправлялись на полигоны для проведения испытаний, а также в наземные и подземные склады. В отдельных случаях биомасса использовалась не на месте, а отправлялась на Златоустовский завод для снаряжения в биологические боеприпасы.

К югу от Свердловска-19 находится военный городок № 32 (механизированные войска) с несколько меньшим уровнем секретности. Именно через него по подземному тоннелю происходит та часть ввоза-вывоза Свердловска-19, что обеспечивает нужды секретных работ по подготовке к наступательной биологической войне, то есть нужды лабораторий, производств, складов. Бараньи туши завозились автотранспортом по поверхности, иные несекретные грузы — по железнодорожной ветке на поверхности.

В апреле-мае 1979 года вследствие принципиальных ошибок в обеспечении безопасности военно-биологических работ Свердловск-19 стал источником массовой гибели жителей города (8).

В связи с этим в прессе неоднократно высказывалось предположение, что военные биологи из городка Свердловск-19 создали штамм бактерии сибирской язвы, которая поражает в основном мужчин зрелого возраста. Речь идет о новом виде биологического оружия, способного уничтожать живую силу «вероятного противника» сексо-избирательно, то есть мужчин зрелого возраста. Адрес у этого оружия очевиден — армии, комплектующиеся профессионалами-мужчинами. После Вьетнама именно так строилась армия США. Как сказал гражданский врач, который лично участвовал в событиях 1979 года «снаружи» военного городка № 19, это могло быть идеальным оружием: 1) оно поражает в основном мужчин, 2) смерть к людям, глотнувшим смертельного аэрозоля, приходит по существу моментально, 3) болезнь не поддается лечению, 4) болезнь не распространяется от человека к человеку («тупиковая инфекция»). Впрочем, имеются свидетельства и «изнутри». Как утверждал еще в 1980 году один старший офицер из Свердлловска-19, пожелавший остаться неизвестным, они действительно создали такой штамм. Однако достижение одного отдела, который был занят созданием средств биологического нападения, в 1979 году еще не успело получить подкрепление из другого отдела — путем создания соответствующей вакцины.

Однако, это лишь одна сторона событий. Трудно отказаться от предположения, что на самом деле речь может идти о неизвестном виде биологического оружия, одним из элементов которого могла быть легочная форма сибирской язвы. Дело в том, что во всех рассматривавшихся сценариях за кадром осталась еще одна напасть, о которой не было информировано население. Вполне возможно, что, помимо бактерий сибирской язвы (нормальных или модифицированных), в окружающую среду Свердловска были вброшены также патогенные вирусы, например вирус Марбурга (в «цивилизованном мире» вирус Марбурга стал известен еще в 1967 году и к 1979 году он уже попал в Советский Союз и очень активно изучался с точки зрения боевого использования). Речь могла идти, например, о разгерметизации биологического боеприпаса, который изготавливался на подземном заводе для летних натурных испытаний на острове Возрождения в Аральском море. Имеется в виду так называемый комбинированный кассетный боеприпас, в котором в разных ячейках кассеты содержались различные возбудители, например бактерия сибирской язвы и вирус Марбурга.

Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о переносе промышленного выпуска боеприпасов с сибирской язвой из Свердловска в Степногорск было принято в 1981 году, в том числе из-за эпидемии 1979 года. Фактически обязанности по выпуску этого вида биологического оружия были сняты со Свердловска лишь в 1987 году (10), после чего поточная линия была остановлена. Запасы оружия на основе сибирской язвы и отходы ее производства весной 1988 года были перевезены на Аральское море и захоронены на острове Возрождения (162).