Демографическая ситуация в Таджикистане. Естественное и механическое движение населения и его социальные последствия

Известно, что демографический феномен Таджикистана как части среднеазиатско-казахстанского региона сложился не сегодня. Обычно характеризуемый как демографический супервзрыв, он (как и в других республиках Средней Азии) явился следствием военно-политической стабилизации, наметившейся после присоединения этих территорий к России во второй половине XIX в. (17). На протяжении смены одного поколения (цикл в 20-25 лет) изменилась модель воспроизводства населения, прежде всего за счет снижения взрослой и детской смертности. Темпы воспроизводства населения за год, традиционно едва достигавшие 0,3% как в основных земледельческих оазисах, так и в скотоводческой степи, возросли в несколько раз. Этот процесс имел важнейшие социокультурные последствия для местного населения, проявившиеся также в воздействии на традиционные системы жизнеобеспечения многих регионов, прежде всего в районах поливного земледелия, где стал резко возрастать земельно-водный голод, заметно ощущаемый в хозяйственной жизни общества.

На протяжении конца XIX — первой четверти XX вв. в Таджикистане сохранялась особая модель воспроизводства населения (как и в других регионах Средней Азии), для которой характерны исключительно высокая рождаемость (в пределах 44-47 и более родившихся на каждые 1000 чел.), и средневысокая смертность (33-35 смертей на 1000). Сочетание этих показателей обеспечивало среднегодовой естественный прирост населения, колебавшийся в пределах 1,2-1,5%.

В течение 20 — 30-х годов в Таджикистане, как и в других среднеазиатских республиках, произошел переход на новую модель воспроизводства населения, промежуточную между моделями начала столетия и современной. Рождаемость в тот период была такой же, как ныне, а смертность — несколько выше, чем в современную эпоху, в то время как общие темпы воспроизводства населения многократно превышали дореволюционные показатели. Однако процесс смены модели проходил неравномерно. Проведенные в 1924-1929 гг. исследования демографических процессов в ряде районов Узбекистана, где условия труда и быта населения были близки таджикистанским, показали, что рождаемость здесь колебалась в пределах 45,7-57,1 на 1000 жителей, а смертность — в пределах 23,6-29,2 на 1000, что впрочем, означало резкое повышение показателя прироста населения примерно до 2,5% (18).

Следует также подчеркнуть, что в 20-е и 30-е годы ведущим фактором развития демографической ситуации становятся не столько процессы, характеризующие естественное воспроизводство, сколько самостоятельные перемещения населения, вызванные причинами военно-политического характера, а начиная со 2-й половины 20-х годов — и миграций, организованных государством. Начиная с 1925 г. происходили все более массовые переселения на земли нового орошения, а именно территории, осваиваемые под хлопководство. Переселение осуществлялось преимущественно на юг — в Курган-Тюбинскую и Кулябскую области (совр. Хотлонская обл.) — из горных районов республики, а также ряда перенаселенных равнинных районов (например, Ферганской долины) Узбекистана. По некоторым подсчетам, в 1925-1940 гг. было переселено около 83 тыс. хозяйств, т.е. свыше 400 тыс. человек (19). И хотя часть переселенцев тех лет вернулась на прежние места, все же огромное их число осталось осваивать хлопок на прежде не имевших оседлого населения территориях. Уместно указать, что численность всего населения Таджикистана в 1937 г. составила 1382 тыс. человек (20), т.е. переселения на тот период коснулись практически трети всего населения республики.

Куда значительнее миграционные процессы затронули южные районы Таджикистана, причем еще и потому, что многочисленные группы здешнего населения, прежде всего скотоводческого, спасаясь от красных, в ходе гражданской войны в массовых масштабах мигрировали в Афганистан, и южные территории почти обезлюдели.

В целом в 1940 г. основные демографические характеристики населения среднеазиатских республик выглядели следующим образом: по рождаемости — Таджикистан — 30,6, Киргизия — 33,0, Узбекистан — 33,6, Туркмения — 36,9, Казахстан — 41,1; по смертности — Узбекистан — 13,2, Таджикистан — 14,1, Киргизия — 16,3, Туркмения — 19,5, Казахстан — 21,6 промиллей. Наивысшие темпы естественного прироста населения сохранялись в Узбекистане. Таджикистан по этому показателю (16,5 промиллей) занимал, как видим, последнее место.

Проведенные в 1952 г. специальные выборочные исследования демографических процессов в сельских районах Южного Таджикистана показали, что уровень смертности местного населения в 1947-1951 гг. оказался равен 15,9 на 1000 жителей, а число рождений — 47,3 на 1000 жителей (21). Эти цифры уместно сопоставить с общетаджикистанскими показателями 50-х годов, когда появляются ежегодные систематические публикации подобных данных.

Такое сравнение позволяет сделать вывод, что на протяжении длительного периода в Таджикистане наблюдалась неравномерность протекания демографических процессах как во временном, так и в пространственном отношениях. Причем в сравнительно изолированных и более патриархальных по укладу южных районах республики продолжала сохраняться прежняя модель воспроизводства населения.

Однако в целом таджикистанское общество с конца 40-х — начала 50-х годов уже перешло на современную модель воспроизводства, характеризующуюся средневысокой рождаемостью (30-35 промиллей), сравнительно низкой смертностью (6-7 промиллей) и естественным приростом населения до 2-3,5% ежегодно. Рассмотрим показатели естественного воспроизводства населения с 1951 по 1990 г. (таблица 2): (22)